Faraway Desert

Облака, собравшиеся неизвестно откуда, послали на землю проливной дождь, унесший жару. Луи и Гарри промокли насквозь к тому времени, когда добрались до лагеря. Альфы лихорадочно старались закрыть шатры, так чтобы вода не попадала внутрь. Кто-то сидел под дождем у огня, разгоняя дым из-под наспех воздвигнутого над костром навеса. Спешившись перед шатром, Стайлс внес Луи внутрь. — Немедленно сними эту мокрую одежду, и если у тебя есть дела, сделай их сейчас. Скоро стемнеет, а нынче вечером костер не будет гореть. — Осторожно поставив мальчишку на ноги, Гарри добавил: — Придется отвести лошадей под навес, но я скоро вернусь. После ухода Гарри Луи взял полотенце и начал энергично растираться, вздрагивая от сквозняка, продувавшего шатер, и поскольку ничего теплого из одежды у него не осталось, омега решил надеть бурнус кудрявого. Шатен направился в большую комнату, чтобы поужинать, прежде чем станет настолько темно, — Сделай что-нибудь с этим, дорогой, хорошо? Луи вздрогнул от неожиданности и уронил на блюдо кусок баранины. Он не видел, как вошел Гарри, но, как оказалось, тот стоял у него за спиной, протягивая вымокшую одежду. — Я не заметил тебя, — сказал мальчишка, забирая у альфы вещи и вынимая из сундука несколько иголок. — Скоро станет темно, как в колодце, — кивнул мужчина и улыбнулся при мысли о том, как проведет остаток ночи в теплой постели. Луи повесил одежду Гарри рядом со своей, в узком пространстве между шатром и занавесками, и снова сел на диван, чтобы закончить ужин. — Лошади не заболеют? — спросил омега, беспокоясь о Рейвне. — Не думаю. Жеребята, конечно, немного испуганы, но остальные привыкли к внезапным бурям. — Здесь часто бывают такие ливни? — поежился Луи, когда небо вновь расколола молния. — Только в горах, — засмеялся Гарри. — Но эта гроза сильнее обычной. Ты боишься грома. Лу? — В шатре стемнело настолько, что он едва видел силуэт шатена. — Конечно, нет! — надменно бросил омега и осушил кубок с вином. — Я вообще очень мало чего боюсь! — Вот и прекрасно, — одобрил Гарри, широко раскидывая руки. — Тогда пойдем ляжем в постель, поскольку в такой темноте все равно ничего не видно. — Если не возражаешь, я немного побуду здесь. — Томлинсон потянулся к меху с вином, но сильная рука перехватила его запястье. — Возражаю. Альфа рывком поставил мальчишку на ноги и потянул за собой, хотя тот пытался сопротивляться. Выпитое вино придало мужества, и омега, вонзив зубы в ладонь, Гарри вырвался и метнулся за занавески. — Черт побери, Луи! — в ярости выругался Гарри. — Неужели твоим фокусам конца нет? Луи знал, что кудрявый не сможет найти его в темноте. Но тут небо вновь рассекла молния, ясно обрисовав стройный силуэт, и омега, не успев опомниться, обнаружил, что вдавлен в мягкий ковер тяжелым телом. Гарри, жестоко смеясь, грубо рванул его одежду, не потрудившись развязать пояс, обжигая нежную кожу страстными поцелуями, заглушая крики боли от безжалостного вторжения. Но Луи уже потерял голову, лишился рассудка, и его тело приняло альфу, бездумно, бурно, как дикое животное, и боль превратилась в бешеные волны наслаждения. — Прости, малыш, — прошептал Гарри позже. — Но меня не перестает удивлять, до чего ты можешь дойти в попытках избежать моих объятий! Признай, ты хочешь меня так же сильно как и я тебя! — Не правда! — вскрикнула Луи, столкнув с себя кудрявого. И вбежав в спальню, бросился на кровать и зарыдал. Почувствовав, что кровать прогнулась под тяжестью мужчины, шатен повернулся к нему, хотя не мог ничего разглядеть в темноте: — Гарри, я хочу домой, к брату, — молил омежка между всхлипами. — Нет, — резко ответил кудрявый. — И я не желаю больше об этом слышать. *** Быстро прошел месяц, за ним другой. Хотя стояла зима, дни были теплыми, дули легкие восточные ветры, зато ночи оказались чрезвычайно холодными. Луи злился из-за того, что не может обойтись без теплого тела Гарри во время этих долгих ледяных ночей. Каждое утро, проснувшись, он обнаруживал, что прижимается к альфе или же мужчина наоборот сжимает мальчишку в объятиях. Омега не видел Стайлса весь день. Прошлой ночью Хальдун ужинал с ними и подарил шатену прелестное зеркальце в резной оправе. Он в благодарность наградила бету легким поцелуем в щеку, и Гарри остаток вечера был угрюм и неразговорчив. Луи напрасно гадал, в чем причина плохого настроения альфы, но все-таки решил пойти к загону, где Саади ожидал его, чтобы ехать кататься, как происходило каждый день. В этот момент от костра поднялась чья-то фигура, но Луи так спешил, что, ничего не замечая, столкнулся с Нурой, сбив ее с ног. — Пожалуйста, прости меня, — охнул шатен, протягивая руку. — Дай я помогу тебе подняться! — Не прикасайся ко мне! — прошипела Нура полным ненависти голосом. — Ты, злой! Коварный ублюдок! Заколдовал Хаззу! Но я разрушу чары! Хазза не любит тебя! Скоро выкинет тебя прочь и женится на мне! Ты никому не нужен здесь! Почему ты не уберешься? Луи потерял дар речи. Ему хотелось поскорее скрыться от злобы, сверкавшей в глазах девушки. Томлинсон бросился к загону, где стоял потрясенный словами сестры Саади. Его смуглое лицо, обычно такое добродушное, было нахмурено. Но прежде чем он успел что-либо сказать, Луи вскочил на коня и помчался как ветер, сам не зная куда. Саади отчаянно пытался догнать шатена, зная, что шейх Хазза сдерет с него живого кожу, если с его омегой что-нибудь случится. Луи скакал вниз по холму с такой скоростью, что мог легко упасть с коня и разбиться. Глаза мальчишки застилало слезами. Нет, он плакал не из-за того, что сказала Нура, ведь ему безразлично, любит его Гарри или нет. Луи охотно отдал бы альфу Нуре и уехал… если бы только мог. Омега остановил Рейвна у подножия холма, чтобы вытереть слезы, прежде чем вновь послать коня в галоп. Неожиданно он заметил вдалеке двух всадников, неподвижно стоявших у подножия горы. Ему показалось что это Гарри и Хальдун, но расстояние были слишком большим. Услыхав за спиной топот, Луи обернулся и взглянул во встревоженные глаза Саади. — Я хотел бы извиниться за сестру, — пробормотал альфа, пытаясь отдышаться. — Она не имела права говорить тебе такое и будет за это наказана. — Ничего страшного, Саади, все в порядке. Не стоит наказывать Нуру из-за меня. Я понимаю ее чувства. Шатен вновь взглянул туда, где заметил всадников, но оба они исчезли. Луи и Саади поехали дальше и вернулись в лагерь на закате. Войдя в шатер, омега увидел Гарри, ожидавшего его, чтобы отвести купаться. Казалось, альфа был в необычайно хорошем настроении и даже шутливо шлепнул мальчишку по заду, когда тот прошел мимо, чтобы взять мыло и полотенца. Луи хотел поинтересоваться, был ли мужчина одним из тех двух всадников, но передумал. * * * На следующее утро, после завтрака, Луи сидел в гостиной, когда в шатер очень медленно вошла Эмина, девушка которая готовила им еду, и встала перед ним, ломая руки. Ужасная боль сжала сердце омеги. Он понял — случилось нечто ужасное, но не знал, почему ему так плохо. — Что, Эмина? — с трудом выговорил шатен. — Что-то с Хаззой?! По щекам Эмины покатились слезы. — Нет. Это его отец. Ясир умер, — прошептала она. — Но этого не может быть! — - вскрикнул Луи, вскакивая. — Вчера он был совсем здоров, и за последние месяцы он почти поправился! Я… я не верю! Томлинсон, не обращая внимания на оклики Эмины, метнулся к выходу, хотя еще до того, как вбежал в шатер Ясира, знал, что найдет его пустым. Мертв!.. Луи неудержимо зарыдал, глядя на опустевшее место в центре шатра, служившие только вчера постелью отцу Гарри. Омега почувствовал, как руки Эмины обвились вокруг него и помогли подняться. — Пойдем, Луи, здесь нехорошо оставаться. — Эмина повела мальчишку обратно в шатер Стайлса и усадила на диван, прижимая к себе. Она больше не сказала ни слова, пока слезы Луи наконец не иссякли. — Ясир умер ночью во сне. Хальдун нашел его сегодня утром и вместе с шейхом Хаззой отвез в пустыню, чтобы хоронить. — Но почему мне раньше не сказали? — всхлипнул шатен. — Только сыновья имеют право хоронить отца. Шейх Хазза не хотел, чтобы тебя тревожили. — А где Хазз сейчас? — спросил Луи, понимая, что должен сейчас испытывать Гарри. Он вспомнил, как мучился, когда потерял родителей. И как ни странно, ему хотелось утешить Гарри, обнять и разделить его скорбь. — Когда Хальдун вернулся в лагерь, он сказал, что брат ускакал в пустыню… а потом тоже уехал. Луи терпеливо ждал возвращения Гарри и пытался найти себе занятие, чтобы не думать о Ясире, но это оказалось невозможным. Перед его глазами все время стояло лицо старика, в ушах звучал голос, рассказывавший о любимом сыне. Гарри вернулся поздно вечером и сразу же зашагал к своему шатру. Он так измучился, физически и морально. Альфа прошел в спальню, но там никого не было. Противоречивые чувства отразились на осунувшемся лице — гнев, сожаление, страдание… Почему, ну почему Луи выбрал именно этот страшный день, чтобы скрыться? Быстро повернувшись, Гарри уже хотел выбежать из шатра, гадая, сколько времени удалось выиграть шатену, но прежде чем он успел добраться до выхода, за его спиной раздался тихий голос: — Гарри, это ты? Чувствуя себя так, будто с плеч упала огромная тяжесть, мужчина медленно побрел к дивану. Луи приподнялся на локте. Гарри сел рядом и заметил, что глаза омеги красны от слез. Нежно положив ладонь на огромную руку, шатен тихо шепнул: — Мне так жаль, Гарри. — Я уже немного пришел в себя. Малыш. Конечно, горе так скоро не проходит, но самое худшее уже позади и нужно продолжать жить. Глядя в голубые глаза, кудрявый понял, что он тоже скорбит. Гарри обнял Луи и молча прижал к себе, давая ему выплакаться. * * * Прошло пять дней после смерти Ясира, и напряжение окончательно измотало Луи. Гарри снова уехал на охоту, и омега не имел ни малейшего представления, когда он вернется. Все это время шатен предпочитал оставаться в шатре, но больше не мог вынести этого заключения. Луи вышел из шатра, нашел Саади и попросил приготовить Рейвна. Потом, поспешно переодевшись, направился к загону. — Давно пора размять лошадей. Застоялись, — заметил Саади, широко улыбаясь. — Верно, — отозвался омега. Но застоялись не только лошади, подумал он, вспомнив о спокойных ночах, когда никто больше не пытался осыпать его жгучими ласками и в который раз подчинять себе. Они медленно поехали по горному склону, но когда добрались до подножия, Луи послал Рейвна в быстрый галоп. Саади давно привык к манере Томлинсона ездить верхом и поэтому умудрялся не отставать. Они скакали уже с полчаса и углубились далеко в пустыню, когда Луи неожиданно заметил четверых всадников, быстро приближавшихся к ним. Они, казалось, появились из ниоткуда и вскоре были уже почти рядом. Луи натянул поводья и, обернувшись, увидел, как Саади поднимает ружье. Но прежде чем он успел нажать курок, прогремел выстрел, и мальчишка, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота, увидел, как альфа медленно сползает с коня. Из раны на его груди сочилась кровь. — Нет! — в ужасе закричал шатен, но Саади лежал неподвижно на горячем песке. Поняв, какая опасность угрожает ему самому, Луи повернул коня и понесся вперед. Преследователи не отставали. Они подъезжали все ближе… Стальная рука обвилась вокруг тонкой талии, сдернула с коня и бросила поперек другого. Омега отчаянно сопротивлялся и, ухитрившись вырваться, упал спиной на песок. Мужчина, стащивший Луи с Рейвна, спрыгнул с лошади и неспешно зашагал к нему. На темном бородатом лице свирепо сверкали узкие глаза. Сердце Томлинсона бешено колотилось. Собрав последние силы, он вскочил и бросился вперед, но не успел отбежать и на десять метров, как похититель схватил его сзади и, развернув к себе, зверски ударил по лицу, отбросив на землю. Потом, схватив за шкирку, ударил еще дважды, прежде чем уронить, словно ком грязи. Луи, истерически зарыдав, съежился в комочек, боясь новых побоев. «Гарри, где же ты? Ты должен найти меня! Я люблю тебя! Я не готов терять тебя!» — подумал омега, зажмурив глаза. *** Возвратившись в лагерь, Гарри узнал, что Луи отправился кататься с Саади. Мысли о омеге не оставляли мужчину, пока он нетерпеливо мерил шагами шатер в ожидании их возвращения. Но когда солнце зашло, а топота коней по-прежнему не было слышно, леденящий ужас охватил все его существо. Выбежав из шатра, он заметил у загона Ахмада и велел ему готовить коней. Холодный пот прошиб Гарри, пока они мчались к подножию горы. Проскакав немного дальше, альфа заметил двоих коней и смертельно побледнел при виде лежавшего на песке тела. Спрыгнув с лошади, он метнулся к Саади. В груди несчастного зияла рана; он потерял много крови, но был еще жив. С помощью подбежавшего Ахмада кудрявый влил немного воды в рот раненому, и тот наконец открыл глаза, переведя взгляд с шейха на брата, попытался сесть, хотя слишком ослабел от потери крови. — Можешь говорить, Саади? — спросил Гарри. — Скажи, что случилось? — Откуда-то появились четверо людей… и быстро поскакали к нам. Я… поднял ружье, но не успел. Они… ранили меня. Больше ничего не помню. Саади с трудом огляделся и, заметив лошадь Луи, снова опустился на песок. — Они забрали Луи? — Кажется, — отозвался Гарри. Тело его напряглось, готовое к немедленной битве. Альфа обернулся к Ахмаду. — Отвези его обратно в лагерь. Не знаю, сколько времени меня не будет, но не нужно следовать за мной. Я найду Луи, и человек, ранивший твоего брата, умрет. Гарри вскочил на коня и понесся по еще заметным следам. Никогда еще он не спешил так. Перед зелеными глазами стояло испуганное лицо Луи, и он молился о том, чтобы вовремя найти омегу, прежде чем его изнасилуют и продадут. Сердце Гарри тоскливо сжималось при мысли о том, что с ним станется без Томлинсона. Он представлял себе пустую постель, где они так часто спали рядом, опустевший шатер, куда последнее время так спешил войти, прекрасное мягкое тело, так легко соблазнявшее его. Разве другой омега сможет занять место Луи? Альфа не мог вынести мысли о том, что никогда больше не увидит шатена! Но если он испытывает подобные чувства, значит, должно быть, любит Луи! Лошадь замедлила бег, и Стайлс въехал в лагерь. Несколько человек подошли поближе, когда он остановил коня. — Я ищу четверых мужчин, которые украли моего омегу. Они проезжали здесь, не так ли? — Ты нашел то, что искал, Хазза. Гарри обернулся, чтобы увидеть говорившего. Оказалось, что сразу несколько ружей нацелено на него, так что выбора не оставалось. — Откуда ты знаешь, кто я? — Тебя ждали. Пойдем. Кудрявый спешился, и один из мужчин подтолкнул его дулом ружья ко входу в шатер. Старик, сидевший у дальней стены, встал и оглядел вошедшего: — Недолго ты медлил, шейх Хазза. Я много лет ожидал этой минуты. — Какого дьявола здесь происходит? — свысока бросил Гарри. — Откуда ты знаешь, кто я? — Я — Али, шейх этого племени и дядя Хальдуна, твоего сводного брата. — Почему ты хотел встретиться со мной? — Я расскажу почему я собираюсь убить тебя, чтобы отомстить за смерть моей сестры. — Я ничего тебе не сделал. Зачем желать моей гибели? — Ты скоро узнаешь, отчего должен умереть. Я предвидел, что ты попадешь в расставленную мной ловушку, если я захвачу твоего омегу! — Где он?! — взорвался Гарри. — Позже ты сможешь увидеть его… в последний раз. Не бойся, здесь ему не причинят зла. Когда ты умрешь, я верну Луи Томлинсона брату за вознаграждение. — Как ты узнал о Луи? — Ты задаешь слишком много вопросов! Видишь ли, Хальдун навещает меня время от времени. Он упомянул, что ты вернулся из Англии и сделал омегу оттуда своим заложником. По всей видимости, я спас Луи Томлинсона от жестокого похитителя! — Али помедлил, а когда снова заговорил, в его голосе слышался гнев. — Я также недавно узнал о смерти Ясира. Мне не удалось расправиться с ним самим, поэтому ты, возлюбленный сын своего отца, займешь его место! — Я хочу увидеть Луи? — настаивал Гарри. — Много лет назад твой отец и я были близкими друзьями. Я сделал бы все на свете ради Ясира. И знал твою мать, и был рядом с Ясиром, когда ты родился. В те дни я искренне радовался за твоего отца. У него были двое прекрасных деток и омега, которую он любил больше жизни. Помню, как держал тебя, трехлетнего, на коленях и рассказывал всякие истории. Неужели ты этого не помнишь? — Нет. — Я так и думал. Это были счастливые дни… Но все кончилось, когда уехала твоя мать. У меня была сестра по имени Азза, красивая женщина, которая с детства любила Ясира. Поэтому я предложил другу жениться на ней. Он согласился жениться на моей сестре и у них родился сын, Хальдун. Шло время, и я думал, что у сестры все хорошо. Но Ясир не был доволен. Он не любил Хальдуна так, как тебя. Однако, когда я навещал сестру, она вела себя так, словно счастлива с мужем. Несколько лет назад сестра отыскала меня и наконец-то сказала правду об этой так называемой семейной жизни. В последнюю минуту Ясир отказался жениться на ней, но в ту ночь, когда должна была состояться свадьба, напился и изнасиловал Аззу. Она любила твоего отца, но тот обращался с ней как с грязной нищенкой. Рассказав правду, сестра покончила с собой, но на самом деле это все равно что Ясир вонзил ей нож в сердце. Он убил ее, и в этот день я поклялся отомстить.