Город ветров

— Рей? Бен? Я знаю, что вы тут. Прошу, выходите, я один и не вооружён. Руки Бена Соло ходили ходуном. Его так трясло мелкой дрожью, что Рей удивлялась, как он еще не выронил чертов ключ на 12. Сама же она, проклиная все на свете и понимая, насколько все хуево, раз он пришел к ним лично, лишь крепче сжала пистолет. — Невозможно! — шептал Бен, толкая ветхую дверь каморки. — Исключено. Рей отставала от него на полшага, на всякий случай вскинула руки, готовая выстрелить в любой момент. Толстый слой пыли скрадывал звук их шагов, и стоящий у окна мужчина не сразу заметил силуэты в конце коридора. Лунный свет серебрил его и без того почти белую бороду, отражался ледяными лисичками в ярких голубых глазах. — Ты мертв! — воскликнул Бен, явно громче, чем сам ожидал. — Формально, да. Доброй ночи, племянник. Люк Скайуокер улыбался так же хитро, как и два десятка лет назад. Он сверился со старыми карманными часами, на которых давным-давно треснул ровно посередине циферблат, снова перевел взгляд на застывшего в неверии Бена, покачал головой и скосил глаза в сторону Рей. — Агент Кеноби, только не говорите мне, что запороли дело, над которым я трудился без малого семнадцать лет. И готовьтесь писать рапорт — такой, который мне понравится, иначе я разжалую вас до статистки. В лучшем случае. Соло отступил на шаг назад, упираясь спиной в деревянную балку. Уж не тронулся ли он часом головушкой? Да, точно, он сошел с ума и бредит. — Рапорт я напишу, сэр. — Рей опустила оружие и хмуро уставилась на Скайуокера. — А вы потрудитесь объяснить, почему мое прикрытие полетело к чертям? — Потому что у нас завелся крот. С этими словами Люк выудил откуда-то из внутреннего кармана серого плаща какую-то пачку бумаг и скинул их на пыльный подоконник. Рей, спрятав пистолет в карман, решительным шагом подошла к Скайуокеру и увидела, что на подоконнике лежит стопка фотографий, на которых изображено несколько мужчин, обедающих в неизвестном ей баре. — Кто этот щекастый брюнет? — дернула подбородком молодая женщина. — Дофельд Митака, — на грустном выдохе произнес Люк. — Перебирал у нас бумажки в архиве. Военной подготовки ноль, зато обладает феноменальной памятью и отлично умеет складывать дважды два. Рей нахмурилась, вглядываясь в круглое лицо молодого совсем мужчины, чуть старше нее самой, наверное. Гладко выбритый, с зализанными на косой пробор прямыми волосами. Рубашка застегнута на все пуговки, под самое горло, воротничок накрахмаленный, пиджак на полразмера больше. На другом фото, в полный рост, видно, что от начищенных до зеркального блеска ботинок отражается свет фонаря. — Единственный сын. Отец ушел из семьи, когда мальчику было года четыре, — проговорила Рей, листая одно фото за другим и рассматривая их уже по третьему разу. — Живет с мамой, по-тихому надрачивает на карточки PlayRepublic, запираясь в ванной комнате. Кумир... Женщина оторвала взгляд от изображений и вопросительно взглянула на Скайуокера, который лишь отрывисто кивнул своей ученице. — … кумир у него, эм, дайте подумать. Так, брошенный мальчик, живет с мамой, пунктик на чистоте, пряжка ремня такая нетипичная, немного кривая и конец ремешка на выпуск... Сука! Серьезно? Рей вскинула брови и покачала головой. — Кумир — Хан Соло! — Умница девочка. Люк одобряюще ухмыльнулся и по-отечески заботливо коснулся локтя Рей. — И что послужило триггером? — спросила она. — Смерть Хана в тюрьме? — Определенно эта новость вывела бедолагу Дофе... Бам! Бен приблизился почти бесшумно и с размаху врезал Скайокеру по лицу. Люка отбросило назад и здорово приложило спиной о деревянную раму. — Бен! — воскликнула Рей, отскакивая на полшага назад и опасаясь, что ей прилетит следующей. — И тебе доброй ночи, дядя! Соло яростно выдохнул, а потом вдруг расхохотался. Нагнулся, протягивая руку и помогая Люку подняться на ноги, после чего коротко приобнял дядюшку, говоря: — Ну ты и сука! Мы ведь оплакивали тебя. Мать... Ну ты и сука! — Я заслужил, не спорю. — Люк растер саднящую челюсть, прикидывая, что точно будет синяк. — А ты неплохо поставил удар. — Пришлось научиться. — Прости, что так долго. Я подвел тебя, Бен, я сожалею. — Конечно, ты сожалеешь! Глаза Бена странным образом сверкали то яростью, то облегчением, то полубезумной радостью, то непреодолимой грустью. Ничего, в общем-то удивительного, ведь не каждый день заявляется на порог твой давно умерший дядюшка. — Так, ладно. — Бен повел плечами, еще больше разрывая по швам нелепый свитер. — Этот Дофин, Дофлян, Дефилян, как его... — Дофельд Митака. — Именно. Что по нему? Скайуокер с ответом не торопился. Он снова сверился со своими часами, которые Бен мгновенно узнал, и проговорил: — Нам нужно много обсудить. Гасите печку, забирайте свои скромные пожитки и давайте прокатимся. В трех километрах отсюда у нас есть конспиративная квартира, там и поговорим. — Повернулся к Рей и как-то так по-особенному на нее взглянул, что она тут же вытянулась по стойке смирно. — Агент Кеноби, займитесь каморкой, мы с мистером Соло ждем вас у машины. Припаркована у черного входа. — Есть, сэр! — звонко ответила Рей, тут же устремляясь в темноту коридора. — Агент, значит, — хмыкнул Бен, и молодая женщина споткнулась, немного пугливо оборачиваясь. — Я... объясню, — выдавила она севшим голосом, покосившись в сторону Скайуокера и получив от того едва уловимый кивок головой. — О, да! — прошептал Соло. — Еще как объяснишь. — Агент Кеноби, не отвлекаться! — Есть не отвлекаться, сэр! Рей скрылась где-то в конце коридора, и было слышно, как она воюет со старой печкой-буржуйкой. Бен вопросительно изогнул бровь, глядя на дядю: — Отец правда мертв? Или это какой-то ваш полицейский жаргон? Скайуокер жестом предложил направиться к выходу, и они неторопливо двинулись вдоль покрытых пылью старых винных бочек. — Я не полицейский, фу, как пошло! — жеманно закатил глаза Люк. — После “смерти” меня завербовали ФБР. — Федеральное Бюро Республики? — сипло переспросил Бен, побоявшись, что ослышался. — Оно родимое, дай-то Бог нам всем крепкого здоровья. — И? Что с моим отцом? — Хан жив. — Слава Богу! — И на свободе. Бен резко остановился у самого выхода. Из распахнутой настежь двери тянуло ночным первомартовским холодом. — Что, блять? — ругнулся младший Соло. — Мы смогли его вытащить лишь несколько недель назад. По всем официальным документам, Хан Соло почил с миром в своей камере в стенах “Джеонозиса”. – “Джеонозиса”?! Бена трясло, и явно не от холода. Появившаяся из темноты Рей мягко взяла его за руку, и мужчина инстинктивно сжал ладонь, переплетая их пальцы. — Идем, — подтолкнула его Рей. — Агент Скайуокер все объяснит тебе. И мне заодно. Сэр, кто из наших спалил крота? Вязкая днем грязь покрылась ледяной корочкой и звонко хрустела под каблуками трех пар ботинок. — Сэр? — с нажимом повторила Рей, видя, что Люк колеблется. — Кто из наших спалил крота? — Хакс, — выдохнул Люк, отводя взгляд. Рей покачнулась и побледнела так сильно, что свет Луны казался желтее. — Он... он жив? — Едва. — Прогноз? — Если ночь протянет, выкарабкается. Люк плюхнулся на водительское место, завел мотор и буркнул что-то про теплый плед на заднем сиденье. Всю дорогу до окраины Города Ветров никто из троицы не проронил ни слова. Бен крепко обнимал Рей за плечи, а та яростно молилась за своего напарника. На рассвете, уже на тайной квартире ФБР, поступил звонок — Армитаж жить будет. Агент Кеноби, закусывая губы, благодарно перекрестилась и слегка дрожащими руками налила всем троим по большой чашке горяченного чая. Люк намазывал джемом тосты, когда на светлую кухню вошел наконец-то принявший душ Бен. — Рассказывай, дядя! — буркнул Соло, вытирая махровым полотенцем мокрые волосы и плюхаясь на стул рядом с Рей. — Все от начала и до конца. И начни с того, кого мне за весь этот пиздец благодарить. — Лею. Дзынь! Чашка вылетела из рук Бена, разбиваясь о деревянный пол и заливая его кипятком. — Мама? Жизнерадостное солнце поднималось над просыпающимся городом.