Реакции NCT Dream

Когда он мафия, а т/И пыталась от него сбежать Джено Иногда нам приходится расплачиваться за грехи наших родителей, к которым мы вообще являемся непричастными. Ты — дочь крупного бизнесмена, известного на всю страну, дочь богатой семьи, рожденной с серебрянной ложкой во рту. У тебя, как и полагается, было все, чего пожелает барышня: куча косметики, дорогих нарядов, машина — подарок отца, хоть у тебя ещё даже не было прав на вождение. Но в обмен на что это? На золотую клетку? На то, что у тебя никогда из-за этого не было настоящих верных друзей? Это того стоит? Всегда соблюдать манеры, учтиво кланяться и мило улыбаться. Такие были правила существования в этой семье. Ах, да, и решение про твою помолвку было подписано ещё когда тебе и года не исполнилось, прости, такова уж жизнь в семье миллионера. Но жениха своего ты, ещё и не видела никогда, так что надеялась, что он такой же адекватный как и ты, и, что уже нашёл себе достойную девушку. Обычный вечер, отец в офисе, мама где-то на встрече с подругами, а ты пытаешься делать домашнее задание из колледжа, ведь, нужно держать планку и показывать себя с лучшей стороны как эрудированную и образованную девушку. Вдруг тебе на телефон приходит видеосообщение от отца, и ты немного удивлённо открываешь его. На экране появляется отец, слышится шум машин, и темно. Видно мигающие огоньки фонарных столбов, а отец говорит едва ли не шепотом, из-за чего тебе приходится добавить громкости. Отец безпорядочно и как-то непонятно рассказывает о том, что им с мамой нужно срочно уезжать из страны, и что они с мамой уже в аэропорту, а о тебе позаботится начальник охраны. Сообщение резко обрывается с каким-то странным шумом, и ты так и опешив сидишь у себя за столом. Родители на звонки уже не отвечают, и, ты надеешься на то, что они уже взлетели и находятся вне зоны. Следующим был набран номер мистера Чона, начальника охраны, но тот тоже как на зло не брал трубку. Тревога и страх закрадывались к тебе, вызывая панику, и ты решила пока что действовать сама. Толком не зная что делать, ты бросаешь в свой рюкзак самые необходимые вещи и одеваешься в платье, по привычке. Вдруг чего, журналисты, а родителям не понравится, если ты предстанешь перед всеми в пижаме. Обувь все же решаешь надеть без каблука. Так будет спокойнее. И ждешь. Начальник охраны все так же не отвечает на протяжении следующего получаса. Как на зло, дома ты никого из персонала или уборщицы не находишь. И вдруг приходит осознание. Тебя все бросили. Предательские слезы скатываются по щекам, пока ты с рюкзаком за спиной бежишь на улицу. Но и там нет ни одного охранника или телохранителя, как было обычно. Бежать. Куда угодно. Ты выходишь за пределы двора и бежишь. Не известно куда, не известно зачем, но ты принимаешь решение уйти от дома насколько это можно далеко. Да хотя бы в лес, который тут совсем не далеко. В случае чего тебе дозвонятся на телефон, и ты просто выйдешь из укрытия. Ну, а сейчас ты бежишь по обочине дороги, даже не оглядываясь, и стараясь дышать, хоть лёгкие уже начали саднить. И вдруг ты чувствуешь на себя яркий свет, и оборачиваясь, к своему ужасу, видишь целый кортеж одинаково покрашенных машин, от легковой до грузовика, и ты срываешься на ещё больший бег. А вместе с первым выстрелом, который просвистел, кажется, прямо под ногами, ты сворачиваешь с дороги на поляну. Не долго продолжается твоя беготня, и, перецепившись, ты падаешь. Ты слышишь топот, щёлканье… — Отставить, — мужской голос рассек пространство, и ты подняла голову. Десяток мужчин в амуниции держали тебя под прицелом самых настоящих автоматов, а совсем неподалёку силуэт в костюме. Поскольку тебе в глаза слепило несколько фонариков, ты не сразу разглядела того, кто отдал приказ, но когда разглядела, то увидела очень красивого темноволосого парня в костюме, который вдруг присел рядом, поправил тебе задравшуюся юбку и помог подняться. Тебе по-прежнему было страшно, а слезы не прекращали бежать из глаз, но, парень, хитро ухмыльнувшись, задал вопрос. — Т/И т/Ф? — ты промолчала. Ты не знала что ответить, ведь, любое твое слово сейчас, и тебя могут пристрелить. И никто не спасёт. Родители тебя бросили, и ты никому теперь не нужна, здесь, посреди поля, дочь известного человека. — Ну же, я обещаю, что ничего тебе не сделаю, детка. Я Джено, — он учтиво поклонился и приобнял тебя за талию, ведя в сторону машины. — Т/И, — хрипло от бега и плача говоришь ты. — Т/И, красавица, давай сейчас договоримся: ты не брыкаешься сейчас, отвечаешь на все мои вопросы, и едешь со мной, — он открыл перед тобой заднюю дверь машины, но ты совсем не горела желанием куда-то с ним ехать. После того, как за тобой гнались его вооруженные люди ты напрочь не хочешь ему доверять, но в данный момент приходит какое-то смирение со своим положением, ты тихо всхлипываешь и садишься в машину. По дороге у тебя никто ничего не спрашивает, видимо, парень дает тебе отдышаться. Ты, сама того не замечая начинаешь его рассматривать. Почему ты никогда не видела таких красивых парней? Он выглядит совсем немного старше тебя, да, он достаточно хорошо одет, но все равно, в компании такой же золотой молодёжи как ты, ты никогда не видела таких как он. Его профиль, нос с небольшой мужественной горбинкой и выразительный взгляд приковывали тебя к себе напрочь. Как жаль, что ты потеряла рюкзак, и даже причесаться сейчас не можешь. Да и не хочется тебя сейчас знать, как размазан макияж и раздергана одежда. Трусы твои этот молодой человек уже видел, т/И, так что успокойся. — Твои родители тебя бросили, ты в курсе? — как бы между прочим спрашивает парень усмехаясь, уже в своём кабинете. Новая порция слёз застилает твои глаза, и ты не отвечаешь на этот вопрос. Джено на это лишь вздыхает и протягивает тебе стакан воды. Через пару минут он начнёт задавать вопросы. Насчёт бизнеса отца. И ты, уже в отчаянии и разочаровании рассказываешь ему абсолютно всё, что знаешь. Ты ерзаешь на стуле, сама того не замечая. Почему становится так жарко? Ты делаешь ещё один глоток воды. А Джено продолжает расспрашивать, попутно снимая пиджак, и оставаясь в рубашке, от чего ты видишь его широкие плечи лучше, и едва ли не сглатываешь резко выделившуюся слюну. — Т/И, — зовёт парень. — Ты меня слышишь? Ты переводишь взгляд от его венок на руках, глядишь в его тёмные глаза, и тяжело дышишь, не имея малейшего представления, почему сейчас хочется сесть ему на руки и обвить руками крепкую шею, впившись в острый кадык зубками. Между ног появляется жар и влага, которые не дают покоя, и ты, терпишь. Ещё через пять минут низ живота начинает сводить судорогами, и ты вдруг понимаешь, что тебе что-то подсыпали. Упав головой себе на руки ты едва слышно хнычешь, кусая губу, и зовешь парня. — Джено… Мне плохо, — а парень на это вдруг ухмыляется. — Ничего милая, ты молодец, час двадцать продержалась, — он встаёт из-за стола, и вдруг подхватывает тебя на руки, унося куда-то, а ты цепляешься за его плечи, и едва не плачешь опять, только уже от желания. Тебя током бьет только от ощущения его рук на бедрах, когда он укладывает тебя на кровать, что уже говорить о том, как он переворачивает тебя, чтобы расстегнуть платье и придавливает к кровати. Ты изнемогаешь. Сейчас тебе уже все равно на родителей, на бизнес, на то, что ты этого парня первый раз в жизни видишь, а тебе кажется, что если ты сейчас не получишь разрядку, то просто умрешь. Ручками ты кое-как, путаясь в собственных пальцах начинаешь расстегивать его рубашку, случайно отрывая пуговицу, и срываешь галстук, который тоже летит невесть-куда. — Джено, пожалуйста, — слезно ноешь ты, выгнувшись ему на встречу, когда губы ставят первый засос на твоей тонкой шее. — Пожалуйста, скорее Парень от твоих ослабленных стонов рычит, ему крышу сносит, и он, не в силах тебе отказать, быстро избавляется от штанов, пока ты сама, без промедления расправляешься с трусиками и раздвигаешь ноги, закусывая губу до боли, ведь Джено чертовски красиво выглядит сейчас и ты просто льнешь к нему, хватаясь за такие широкие и сильные плечи, впиваясь ноготками — Я у тебя первый? — сквозь тяжелое дыхание спрашивает парень, а ты киваешь. Но тебе сейчас уже абсолютно плевать на те «первые раз» и кровь, о которой всегда говорится в книгах, ты просто желаешь поскорее ощутить его в себе и плевать на боль. Джено осторожно отпускает тебя, заставляя разочарованно застонать, но позже с интересом наблюдаешь, как парень надевает презерватив и уже просто едва ли не теряешь сознание от спазмов, которые сковывают мышцы. Он впервые тебя целует, и медленно входит. Тебе невыносимо ждать, и ты подаешься ему на встречу, вдруг чувствуя жгучую боль вместо наслаждения. Слезы брызнули из глаз как и расстроенный всхлип. Но парень не ждёт, а сразу начинает по-тихоньку двигаться, растягивая твои девственные стенки. Пока ты привыкаешь к новым ощущениями, он оголяет твою грудь и касается её длинным языком. Почему тебе в голову лезет куча пошлых и развратных сцен с этим языком? От того, как он касается твоей груди ты зарываешься пальцами в его волосы, не в силах сдерживать стоны. Шлепки тел и его рычание где-то в область твоей шеи просто не дает тебе возможности удержаться от того, чтобы не начать остервенело толкаться ему навстречу, пока стоны переходят в крики, срывающие горло. — Моя мокрая детка, прекрати так сильно сжимать, — а от его последних слов ты вообще не в силах себя сдержать кусаешь его за плечо и напрягшись всем телом, выгибаясь, кончаешь. Едва ли ты успеваешь затихнуть и обмякнуть в его руках, как он выходит и с низким громким стоном, тоже получает оргазм. Тело твое тебя не слушается, а мозг начинает бить тревогу о том, что только что произошло. Где-то там, где сейчас очень мокро ты чувствуешь вновь нарастающее возбуждение, но все же ты задаешь ему вопрос, пока можешь. — Джено, кто ты? — выходит прерывистый шёпот, но он тебя расслышал. — Ли Джено, наследник мафии и твой жених, с которым ты помолвлена, — он со своим фирменным смешком целует тебя в плечо, и, переворачивая, встречается с твоими губами своими.