Подопытные

Сережа, кажется, услышал его только сейчас. Он наконец опустил руки и повернулся обратно. Но он по-прежнему смотрел куда-то вниз, как будто чего-то боялся. - Арс… Я ничего не вижу. Попов недоуменно уставился на друга, поднявшего голову. Его взгляд был расфокусирован, он смотрел куда-то сквозь Арса. - Я позову профессора. - Не надо! Сергей боялся представить, как он теперь выглядел. Единственное, о чем он мог сейчас думать, были тщетные попытки уцепиться взглядом хоть за что-то, но все, что он мог видеть – это размытая картинка. Все слилось в одно большое цветное пятно. Он чувствовал себя настолько беспомощным и побитым, что хотелось сесть прямо посреди зала и закричать, срывая голос, но этого он позволить себе не мог. Нельзя пугать Арса и остальных. - Что такое, Серый? Профессор поможет. Подожди немного, я сейчас. - Я в порядке. Зрение сейчас вернется, я уверен. - Почему ты не хочешь, чтобы я сказал Стасу? Сергей хмыкнул, но промолчал. Как объяснить Арсу, что он боится? А вдруг проблема в его силах? Профессор может отказаться вводить сыворотку и дальше, и тогда он станет бесполезным подростком, таким, как все. Это, конечно, было маловероятным, ведь они были, по сути, испытателями сыворотки, которые были нужны Шеминову. Но ведь это не могло помешать ему найти кого-то еще, да? - Я уверен, все будет в порядке. Выскочив, судя по затухающему звуку шагов, из зала, Арсений пропал на какое-то время. Сергей даже немного испугался. Минуты тянулись мучительно медленно. Говорят, когда человек лишается одного из своих органов чувств, все остальные обостряются. А как бывает с теми, кто лишился своего самого сильного органа чувств? Становятся ли остальные настолько же сильными? Этого Сергей сказать не мог. Как и не мог сказать, почему его занимали такие странные мысли и почему тиканье часов над ним отдавалось в его голове гулким эхом. - Он тренировался вводить в транс, но у него неожиданно пропало зрение, - сбивчиво объяснял ситуацию кому-то в коридоре Арсений. - Я разберусь. Иди к остальным, - немного грубо ответил знакомый голос, точно принадлежавший Шеминову. - Что с ним произошло? Вы можете хотя бы объяснить? - Все нормально, Сеня. Волноваться не о чем. Видимо, от пережитого шока Арсений даже не нашел в себе силы возмутиться такому обращению. Он просто терпеть не мог, когда его так звали, и все, кто общался с ним, прекрасно об этом знали. - А теперь немедленно иди к остальным, - так же грубо приказал Стас. – Сергей скоро вернется. *** Сереги не было два часа. Дима знал это, потому что за все это время успел посмотреть на часы раз сто. Сто пятнадцать, если быть точным. И каждый раз мог только с разочарованием вздыхать и пытаться хоть как-то успокоить себя и остальных. Творилось что-то странное. Это не могло быть простым совпадением. Сначала Арс потерял сознание и разбил нос, потом Серега ни с того ни с сего потерял зрение. В этом должна быть хоть какая-то связь. Но даже функционирующий на 150% мозг не мог разгадать эту загадку. Стоило, наверно, поделиться своими опасениями с остальными… но не сейчас. У Позова уже не оставалось никаких сомнений, что Шеминов понимает, что происходит. Уж слишком спокойным он был. Слишком сильно пытался убедить остальных ребят, придя через десять минут после того, как Сергей был уведен, что все в порядке. Но обсуждать что-либо сейчас было по-своему опасно. В любой момент профессор мог прийти снова и привести их друга, поэтому стоило подождать. Что-что, а за десять лет жизни в этом подвале ждать он научился. - Ребят, что-то происходит. А вот Шастун выдержкой никогда не обладал. Как и хотя бы малейшей долей тактичности. Он всегда говорил в лоб все, о чем думает, как бы опасно и не вовремя ни было. Именно поэтому он начал этот разговор первым. - Шаст, давай потом, - тихо ответил Дима. – Подожди с этим немного. - А чего ждать, Поз? Чего ждать? Пока кто-то из нас двоих не переживет то же самое? Я не очень хочу разбить нос, когда я начну тренировать скорость и моя способность неожиданно забарахлит! Или свернуться в бараний рог да так и остаться! - Шастун, помолчи немного, пожалуйста. Я уже сказал, нам нужно подождать, - так же спокойно ответил Позов. - Дима… - Шастун, правда, заткнись, - неожиданно резко прервал его Арс. – Достал уже! И так тошно! На какое-то время воцарилось молчание. Никто не решался сказать хоть что-то, боясь сделать еще хуже. В какой-то степени Дима мог понять раздражение Попова. Все-таки именно на его глазах случилось… это. Парень даже не знал, как это назвать. Сбой? Да, наверно так. Ведь до этого их способности всегда работали исправно. Да, в последние годы появлялись некоторые проблемы, но они никогда не были настолько серьезными. А теперь происходило что-то совсем другое. - Привет, ребят, - в общую комнату медленно вошел Сергей, держась рукой за голову. Выглядел он неважно. Дима не успел даже ничего сказать, когда К Сереге подскочил Антон и, придерживая за локоть, довел до кресла. Матвиенко, хотевший было отмахнуться от помощи, после секунды раздумий все же ее принял, и вскоре сидел, смотря на друзей из-под полуприкрытых век. - Все хорошо? - Да. Теперь я вас вижу. Я никогда не был так рад просто видеть. - Могу представить, - серьезно ответил Дима. В комнате снова наступило молчание. У каждого было слишком много вопросов, чтобы задать хотя бы один из них, как бы абсурдно это ни звучало. Возможно, каждый из них понимал, что ответов у них ничтожно мало. - Ну? – неожиданно живо сказал Сережа. - Что? – отозвался Дима. - Может, поговорим? - Не о чем говорить. Да и здесь не самое лучшее место, - многозначительно сказал Позов, скосив глаза в ту сторону, где, как они все прекрасно знали, была камера. «Мера предосторожности», - так объяснял это профессор. Именно поэтому камеры были везде, кроме, разве что, туалетов, в которых было слишком мало места, чтобы проводить масштабные собрания. - У нас везде не лучшее место. Что делать будем? - О чем шепчетесь, девочки? – услышали они насмешливый голос со стороны коридора. В проеме стоял Шеминов.