Игровая Станция

— Давно не виделись, — светским тоном произнесла женщина. — Шестнадцать лет. — У тебя хорошая память. Доктор провел по лицу ладонью и тяжело выдохнул. — Послушай, Романа, ты можешь высказать мне все, что захочешь, но немного попозже. Ладно? Сейчас у нас нет времени — если я не остановлю отсчет, Станция взорвется. — Ты ничуть не изменился, братец. По-прежнему считаешь, что знаешь все лучше других. И что кроме тебя никто не способен ничего сделать. Ты забыл, что я тоже гений? Моя программа уже занимается этим. — Твоя программа? А как, позволь узнать, ты вообще оказалась здесь, в этом зале? — Я здесь работаю, Джеймс. Вот что бывает, когда не поддерживаешь связь с родными — узнаешь новости слишком поздно. — Ты... — Доктор запнулся, вглядываясь в висящий на шее Романы медальон. — Ты член Исполнительного комитета? — Не говори глупостей. Если бы я была членом Комитета, то сидела бы сейчас в том челноке, что стартовал десять минут назад. Я верховный инженер Системы, и как таковой имею совещательный голос в Комитете и право пользоваться любой точкой доступа в Систему. — Совещательный... то есть, просто отменить приказ на самоуничтожение ты не можешь. Взгляд Романы впервые дрогнул и скользнул в сторону. — Не могу. За их спинами в коридоре послышались звуки выстрелов, что-то грохнуло. — Как обычно, за тобой по пятам идет смерть, братец, — прокомментировала женщина Доктор на миг закрыл глаза. — Романа, прошу тебя. Я знаю, что ты никогда не хотела видеть меня снова. Я ничуть не сомневаюсь в твоих способностях. Но две гениальных головы, все же, лучше одной. От наших действий сейчас зависят тысячи, если не миллионы жизней. Пожалуйста... сестра... позволь мне помочь. После секундной паузы Романа отступила и элегантным жестом указала Доктору на экран на стене, перед которым парила в воздухе голограмма. Доктор с радостным возгласом шагнул вперед, немедленно погрузив руки в светящуюся конструкцию. — Сенсодрайв! Как же я соскучился по приличной технике. — И кто в этом виноват? — проворчала Романа, но ее губы чуть заметно дрогнули в улыбке. Она встала за плечом Доктора, и они принялись что-то оживленно и очень быстро обсуждать. Роуз оставалось молча наблюдать за ними и медленно приходить в себя от сделанных открытий. Ей никогда не приходило в голову, что у Доктора может быть семья. То, как он отказывался об этом говорить, наводило на мысли, что семью он потерял. Впрочем, сестра на Станции, которую она никогда не сможет покинуть, для призрака была все равно что потеряна. «Нас с детства готовили стать инженерами Системы», — как-то сказал Доктор. Роуз легко могла их представить: два гениальных ребенка, брат с сестрой, вечно соревнующиеся, кто умнее, кто быстрее решит задачу, кто правильнее выполнит тесты. И вечно помогающие друг другу — это было понятно по тому, как легко они сейчас работали вместе, обходясь почти без слов. Наверное, они были очень близки, пока выбор пути не развел их в разные стороны. Интересно, что именно толкнуло Доктора отказаться от Чипа? И да... у Доктора теперь было имя. То есть, оно было всегда, но его никто не знал. Джеймс. Нет. Роуз покачала головой. Было ужасно странно думать о Докторе иначе, чем как о Докторе. Он сам выбрал это имя, и оно удивительно ему подходило. Звуки снаружи становились все громче, стрельба все ближе. Роуз нервно сжала в руках лазер, который ее заставили взять с собой. Если охрана прорвется внутрь, ей придется прикрывать Доктора, выигрывая ему лишние секунды. Девушка облизнула губы и принялась стаскивать к дверям тяжелые стулья. Снаружи что-то грохнуло, донесся голос Джека, заглушаемый криками и выстрелами: — Док, у тебя минута, не больше. За спиной у Роуз чертыхнулся Доктор, ему ответил спокойный голос Романы: — Не отвлекайся, я займусь. И увеличь количество точек атаки. — Не учи ученого. Ну же, ну! Послышалось жужжание звуковой отвертки. Роуз закончила сооружать баррикаду, отступила подальше к стене и приготовилась стрелять на поражение. Двери дрогнули, словно в них кто-то врезался с разбега. Потом еще раз. А потом произошло одновременно несколько событий. Доктор радостно воскликнул: «Есть!», что-то пискнуло, двери зала подались под третьим ударом, Роуз закричала: «Пригнитесь!» — и прицелилась в открывшуюся щель. В щели появился человек с бластером в руках, но тут же словно споткнулся и рухнул на пол. Наступила тишина. И в этой тишине Романа сообщила — и голос ее лишь едва ощутимо дрогнул : — Мы успели. Ну надо же. Убедившись, что больше ничего не происходит, Роуз рискнула обернуться. Доктор стоял возле экрана, на котором светились замершие цифры 00:02. При взгляде на них Роуз испытала что-то вроде дежа вю и тихо хихикнула. — По-моему, ты делаешь это нарочно. Для большего драматизма. — Разумеется, — согласился Доктор и тяжело прислонился к стене. — Иначе просто скучно жить. — А скуки ты допустить никак не можешь. — Твоя ассистентка видит тебя насквозь, — прокомментировала Романа. По ее лицу никто бы не догадался, что пару секунд назад ей грозила неминуемая смерть. — Она не... — Я не... Роуз с Доктором переглянулись, и он улыбнулся. — Роуз — слишком независимая натура, чтобы быть всего лишь чьей-то ассистенткой. — В таком случае, познакомь нас. Доктор закатил глаза, потом махнул рукой. — Романа МакКримон, моя сестра. Роуз Тайлер, моя... мой друг. — Очень приятно. — Роуз кивнула женщине и тут же повернулась обратно к Доктору. — Все закончилось? Ты... вы все остановили? — Да, остановили. — Охранники придут в себя где-то через час. Нужно решить, что с ними делать. Роуз оглянулась на тело, лежащее в дверях. Охнула и прижала руку к губам. — Джек! Ребята! Если охрана прорвалась к дверям, значит вся их команда... Проигнорировав предостерегающий окрик Доктора, Роуз бросилась в коридор. На Джека она наткнулась сразу же за дверью. Он лежал у стены, его костюм, защитный костюм в дурацкой игровой раскраске, был местами обуглен, шлема на голове не было, и волосы слиплись от крови. Роуз рухнула на колени и протянула дрожащую руку к шее капитана, зная, что надеяться бессмысленно, и все равно мысленно твердя: «Пожалуйста, пожалуйста, пусть он будет жив». Пальцы заскользили по окровавленной коже и замерли, что-то почувствовав. Не может быть! — Он жив! За спиной Роуз охнула Романа, девушка обернулась и впервые за все время увидела сестру Доктора потрясенной и бледной. Спотыкаясь, та метнулась к зеленому кресту на стене, нажала, и откуда-то выскользнул медицинский бот — парящие над полом носилки со всей необходимой для реанимации и контроля жизнедеятельности техникой. Тут же подскочивший Доктор рывком поднял Джека и уложил на носилки. Бросил Роуз: — Проверь остальных! — И повернулся к Романе: — Где медотсек? Она торопливо зашагала по коридору, Доктор и носилки двинулись за ней. Роуз судорожно перевела дыхание и оглянулась, высматривая среди лежащих тел остальных членов их команды.

***

Спустя два часа Роуз заставила себя, наконец, выйти из медотсека и отправиться на поиски Доктора. По роскошным коридорам пятисотого этажа бродили растерянные люди — те, кто оставался на игровых этажах и поднялся наверх, когда все уже закончилось. Именно им пришлось разбирать последствия боя в коридоре, отделять живых от погибших, искать раненых и запирать уцелевших охранников. Сейчас, когда все первоочередное было сделано, на их лицах застыл один вопрос: «Что дальше?» Доктора Роуз нашла там, где и ожидала. Он стоял, заложив руки за спину, и смотрел на сложенные на полу тела. Одиннадцать охранников и шесть человек из их команды. Рон и Джек сильно пострадали, но с первоклассной медицинской помощью должны были выкарабкаться. Янто балансировал между жизнью и смертью, и никто не мог сказать, в какую сторону качнутся весы. А вот шестерым их товарищам, включая Дэнни, уже ничто не могло помочь. Роуз сглотнула подступающие слезы, подошла ближе и взяла Доктора за руку. Он словно бы не заметил прикосновения, так и стоял, вытянувшись, и его тело подрагивало от напряжения. — Доктор... Это не твоя вина. Он медленно покачал головой. — Это целиком и полностью моя вина. — Доктор! — Оставь его, девочка, — раздался голос, и Роуз только сейчас заметила стоявшую в стороне Роману. — Джеймсу полезно наконец-то перестать бежать и посмотреть на последствия своих действий. — Зачем ты так? — ощетинилась Роуз. — Потому что это правда. Потому что Джеймс всегда делал то, что считал нужным, не думая о цене. — Неправда! Доктор все делает, чтобы спасти людей... — Твой «Доктор» не смог спасти даже собственных родителей. Они умерли из-за него. Ты не знала?Этого ты ей не рассказал, Джеймс? Тот стоял неподвижно, как каменное изваяние. Роуз сжала его ладонь. — Я уверена, если бы он мог... — Он мог! Все что от него требовалось — согласиться работать на Станции. Нас готовили к этому всю жизнь, а когда пришло время, он отказался. А на следующий день наши родители, оба, оказались в списке выбранных для участия в «Беглеце». Нам прямым текстом сказали, что их оставят в покое, если он переменит решение. И что ты сделал, Джеймс? Знаешь, что он сделал? Он сказал, что не может быть и не будет частью Системы, и сбежал. Я просила... я умоляла его... — Я подумал, — выдавил Доктор. — Я надеялся, что если исчезну, им больше не нужен будет рычаг давления, и они отпустят родителей. — Но их не отпустили. И мне пришлось смотреть, как игровой дезинтегратор превращает мою семью в прах. Мне было шестнадцать, Джеймс, и я осталась одна. Ты бросил меня. Ты бросил всех нас из-за своих дурацких принципов. Доктор стиснул зубы, уставившись в пол. — И после этого, — заговорила Роуз, — после этого ты все равно стала работать на Систему? — А у меня был выбор? — Выбор есть всегда, — голос Роуз постепенно набрал силу. — Даже если он страшный, даже если это больно — выбор есть. Пусть Доктор не сумел спасти родных — он выбрал помощь другим. И он спас сотни жизней. Он спас меня. Он помог тысячам людей выжить вне Системы, в то время как ты помогала Системе убивать. — Я использовала свои возможности, чтобы искать способ изменить Систему. Чтобы постараться повлиять на принимаемые Комитетом решения. В глобальном смысле... — Я уверена, что в глобальном смысле твое дело очень важно. Но я не думаю, что оно ценнее, чем настоящие, конкретные человеческие жизни. Я не думаю, что ты вправе обвинять Доктора, и я знаю, что все, кому он помог за эти годы, будут на моей стороне. — Слова влюбленной девочки... — Да, у меня нет твоего опыта и знаний. И да, я люблю Доктора. Но дело не в этом, а в том, что он хороший человек. Не идеальный, нет, но он все делает для людей. И я не позволю тебе повесить на него этот груз, слышишь? Слышишь, Доктор? — Роуз развернулась и схватила его за плечи. — Это не твоя вина. Эти люди, — она указала на тела погибших, — сами выбрали свой путь. — Я привел их сюда. — Но ты не заставлял их идти. Они сами решили помочь тебе. Не обесценивай их выбор. И убил их не ты, их убила Система. Они умерли, чтобы больше она не смогла убить никого. И ты это сделал, ты остановил смерти. Это все было не зря. Ты сделал это, Доктор, ты победил, так пожалуйста, прошу, прости себя, наконец! Пожалуйста, позволь себе жить. Роуз знала, что ее глаза блестят от слез, что она сейчас держит свое сердце на ладони и протягивает его этому человеку, самому лучшему, самому дорогому человеку, который смотрит на нее так, будто видит впервые, смотрит как на откровение, на невозможное чудо. — Роуз Тайлер... — Пальцы Доктора скользнули по ее лбу, отводя с лица упавшую прядь волос. Обвели контур щеки, коснулись губ. — Моя совесть. Моя надежда. Моя... — Да, — выдохнула Роуз, и в следующий момент губы Доктора закрыли ей рот самым нежным, самым сладким поцелуем, какой она когда-нибудь могла представить. Роуз рухнула в этот поцелуй с головой, вложив в него всю накопившуюся любовь, всю заботу и нежность. А потом она взяла Доктора за руку и повела его прочь от недовольно молчащей Романы, прочь от мертвых тел, от вины, смерти и прошлого туда, где их ждала жизнь. Непростая и нелегкая, но их собственная, общая жизнь.