Он смотрел на неё особенным взглядом — всякая девушка мечтает, что когда-нибудь на нее будут так смотреть. Ф.С. Фицджеральд
Доркас больше всего на свете любила ромашки. Из всех цветов она отдавала своё предпочтение именно ромашкам с их белоснежными лепесточками. Медоуз часто говорила Ремусу, что в этих цветах таиться огромная магия: ведь они поцелованы солнцем и снегом. Девушке нравилось набирать букет из ромашек, ставить его в вазочку и, усевшись на постели, покрытой тёплым пуховым покрывалом, вырисовывать стебельки. Карандаш плавно двигался по листку жестковатой бумаги, а девичьи глаза, что были полны какого-то нескончаемого задора и радости, то и дело метались между будущим шедевром и оригиналом, который стоял на столе. Ремусу нравилось наблюдать за Медоуз во время работы. Рисование было её страстью. Такой увлеченной и невозможно утонченной, даже манерной, Медоуз была именно в такие моменты. Будь то гостиная Гриффиндора, где девушка сидела чаще всего в кресле, расположив альбом на своих коленях, или же вовсе комната в её родном доме, напоминающая королевство тайн, где царили бесконечные ароматы корицы и шалфея. Во время штриховки пряди её чёрных волос выбивались из пучка, и она, недовольно пробурчав себе что-то неразборчивое под нос, пыталась сдуть их обратно, ни на миг не опуская из рук карандаша. Сидящий неподалеку Ремус лишь тихо усмехался, наблюдая за столь милой картиной. Было непривычно видеть шумную и дерзкую Доркас такой умиротворенной и серьёзной. Казалось, что даже черты её миловидного лица приобретали некую строгость. Сириус частенько замечал, как завороженно его друг смотрел на свою девушку, поэтому не упускал возможности подшутить над одной из самых милых парочек львиного факультета. — Земля вызывает Лунатика, — Блэк помахал рукой практически возле лица друга, и когда тот наконец-то обратил своё внимание на него, облегченно вздохнул, — Слава Мерлину! А я уж думал, что Медоуз тебя загипнотизировала, — он хлопнул Ремуса по плечу, а затем ухмыльнулся. — Эй, Доркс, ты прям как какое-то божество! Лунатик с тебя глаз не сводит, готовясь принести себя в жертву! — За спиной послышался смешок только что вернувшегося с тренировки Джеймса. Ремус почувствовал себя неловко и покачал головой: некоторые вещи не менялись. Откликнувшись на возглас Сириуса, Доркас наконец оторвала взгляд своих кофейных глаз от листка и тепло улыбнулась Люпину. Смущение тут же отступило, и парень не смог сдержать ответную улыбку, что тут же украсила его лицо. Очередной осенний вечер Ремус скрашивал вместе с Доркас. Несмотря на то, что лист календаря уже готов был смениться на октябрь, погода стояла по-летнему теплая и даже в некотором роде душная. Но самой главной особенностью этого пятничного вечера стало то, что в запасе у шестикурсников оказалось необычайно много свободного времени. То ли учителя сжалились над своими студентами, замечая их мечтательные взгляды, что под конец урока всегда устремлялись в окно, то ли пребывали в хорошем расположении духа, раз число домашних заданий немного сократилось. Некоторые студенты до сих пор терялись в догадках, а Люпина, наоборот, такое стечение обстоятельств мало заботило. Они с Доркас за все лето виделись от силы всего-то пару раз, и сейчас Ремус отчаянно хотел наверстать упущенное время. Воздух в лесу был пропитан свежестью, бодрящей от духоты, что крепко-накрепко поселилась возле стен замка, да и в самих классах. Ремусу казалось, что он знал каждую тропинку, что проходила между этими величавыми и старыми дубами, украшенными золотистыми листьями, часть которых все ещё поблескивала, красуясь на ветвях и ловя солнечные лучи, другая же хрустела под ногами. Идя сейчас по ковру, сотканному из всех оттенков жёлтого и оранжевого, Ремус закрыл глаза Доркас руками, чтобы та не смогла догадаться о его сюрпризе. Осторожно ступая вместе с ней по тропе, Люпин заметил, что за всю дорогу Медоуз не произнесла ни единого слова. Словно прочитав его мысли, она внезапно остановилась, потом снова сделала несколько шагов и наконец заговорила. — Люпииин, ну так нечестно! — жалобно протянула Доркас, — Я уже сгораю в сотый раз от любопытства, ну скажи мне, куда мы идём? — под конец своей фразы девушка чуть не упала, споткнувшись об скрытую под листвой ветку, благо Ремус вовремя успел подхватить её. Где-то вдалеке послышалось пение птиц. — Наберись терпения, — прошептал он, наклонившись к её уху. Нос приятно щекотали шелковистые тёмные локоны, от которых доносился аромат жасмина и шоколада. Ремус просто не мог больше сдерживаться и оставил лёгкий поцелуй на тёплой девичьей щеке. Доркас хихикнула. Она уже давно заметила, что вечно скромному и галантному Ремусу проявлять свои чувства было гораздо проще в те моменты, когда они оставались наедине. Такие нечастые минуты, а иногда и часы, Доркас очень ценила. — Хорошо, так уж и быть, подожду, — согласилась девушка, а потом хитро улыбнувшись, добавила. — Ещё один поцелуй, Рем. Ремус лишь ласково усмехнулся, снова наклонившись к её щеке. Сейчас темная чаща казалась по-особенному таинственной и родной. Солнечные лучи красиво освещали стволы величавых деревьев, что переливались, подобно золотым монетам. Люпину всегда нравилось проводить время в лесу, исследовать различные тропы, но сейчас он немного жалел о том, что не брал с собой раньше Доркас. Конечно, уединение дело хорошее, но в последнее время юноша все чаще стал задумывать о том, что без Медоуз он чувствует себя как-то одиноко. Безусловно, рядом с ним всегда были мародеры, которых он любил, как родных братьев, но рядом с Медоуз весь его мир менялся в лучшую сторону. Думая об этом, Ремус чуть не прошел ту самую поляну, но, к счастью, он успел вовремя опомниться. Пройдя ещё несколько метров, Доркас заметила, что хруст под ногами прекратился, а тёплая ладонь парня соскользнула с её глаз. Девушка распахнула свои карие глаза, зрачки которых мгновенно расширились от накатывающего на неё восторга. Перед ней раскинулось настоящее море ромашек! Улыбка, подобно солнечным лучам, медленно расползалась по её лицу. Развернувшись, она тут же кинулась в объятия Ремуса, на щеках которого проступил скромный румянец. Он закружил её, слушая звонкий, наполненный нескончаемыми волнами радости, смех. — Рем, ты настоящий волшебник! — чуть-чуть отойдя от нахлынувших эмоций, Доркас поцеловала парня, — Я тебя очень-очень люблю! — Как и я тебя, Дори! — Ремус поцеловал Доркас в ответ, попутно отпуская её на землю. Когда их пальцы переплелись, Люпин настойчиво повёл девушку за собой к старому бревну, вокруг которого оставалось единственное незаполненное ромашками место. Ветер игрался с волосами девушки, ласково перебирая концы. Дойдя до места, Доркас тут же устроилась на бревне, закусив губу. Ремус точно знал, что она жалела о том, что не захватила с собой альбом. И парню вдруг захотелось раскрыть козырь, что он припас напоследок. Однако это желание быстро покинуло Ремуса: нельзя так легко вскрывать все карты. Он лукаво усмехнулся, достав из сумки две бутылки сливочного пива и кексы в небольшой, но красиво украшенной коробочке. Тем временем Доркас наколдовала теплый плед, который Ремус постелил на золотистый ковер. Закончив с приготовлениями, парень опустился на плед и внимательно посмотрел на возвышающуюся над ним Доркас. Та задумчиво следила за тем, как ловко ветер подхватил пару листьев, что тут же отправились в пляс. — Дори? — Как же тут красиво! — Мечтательно произнесла девушка и, не теряя ни секунды, спустилась к Люпину. Она села возле него, заправив прядь волос за ухо. — Как тебе удалось такое чудо? — Доркас никогда не сомневалась в том, что светлая голова Ремуса полна не только знаниями по школьным предметам, да различными проделками, но и множеством романтических идей. — Всего-то нашёл нужное заклинание, — немного смущенно произнес Ремус, почесав затылок. И почему он вновь засмущался, Мерлин побери?! Ведь они уже не первый месяц встречаются... — Я же знаю, как ты любишь ромашки, Дори. Девушка кивнула, а затем приблизилась к нему, слегка потянув за воротник так, чтобы его губы оказались на одном уровне с её губами, а затем поцеловала его. Ремус уверенно ответил на спонтанный поцелуй, а его руки приятно скользили по талии, заставляя Медоуз чувствовать некую защищенность. Когда дыхание стало сбиваться у обоих, парень отстранился: — Думаю, мы можем позволить себе перекусить, — он протянул девушке кекс. Когда бутылки сливочного пива были практически опустошены, Доркас, дурачась, стала танцевать какой-то необычный танец. Распустив волосы, что буквально пять минут назад были собраны в хвост, она закружилась так, что чёрные локоны, казалось, начали двигаться с ней в такт. Доркас, словно слышала какую-то особую мелодию. Она плавно кружилась, ее ноги скользили по золотистому покрову, а руки чуть извивались. Затем она подхватила опавшие листья и стала вертеть их в руке. Ремус прищурился из-за ослепительно солнца, что выглянуло из-за облака, не сразу заметив подкравшуюся к нему девушку. Доркас улыбнулась ему, протянув руку. Не трудно догадаться о том, что она затеяла. Ремус подчинился, и они закружили в тихом ритме, напоминающим вальс. Доркас опустилась голову к нему на плечо. Под ногами приятно шелестели листья.Ooh let me feel your heartbeat (grow faster, faster) Ooh ooh can you feel my love heat Come on and sit on my hot-seat of love And tell me how do you feel right after-all I'd like for you and I to go romancing Say the word - your wish is my command When I'm not with you I think of you always I miss those long hot summer nights I miss you When I'm not with you Think of me always Love you - love you
— Как же хорошо, Рем, — тихо прошептала девушка, когда они остановились. Рубашка Люпина была пропитана запахом хвои. Таким приятным... Таким родным... — Иногда мне кажется, что мы могли бы жить в лесу, в домике возле озёра, — снова заговорила Доркас, Ремус чувствовал её частое дыхание, и сердцебиение невольно учащалось. Голову, словно окутал туман. Ремус ведь понимал, что с ним, с оборотнем, Доркас ждёт совсем безрадостное будущее, полное бесконечных тревог и невзгод. Но отпустить её он не мог... Хоть столько раз и слышал фразу, что сейчас вертелась в голове, подобно стае черных каркающих воронов: «Любить — значит вовремя уметь отпустить». Что за насмешка судьбы? Неужели можно быть счастливым и в то же время чувствовать отчаяние, что мечтает сдавить посильнее горло? — Рем, — отозвавшись на голос Доркас, Люпин встретился её трепетным взглядом, — Рем, все хорошо? — Я бы тоже хотел этого. Очень-очень хотел бы, — Ремус улыбнулся. Просто не мог иначе. Доркас всегда придавала ему надежды. Её глаза, пропитанные такой теплотой, помогали воспрянуть духом. Он отогнал грустные размышления в сторону. — Ребята бы могли приезжать к нам, — добавил он. — Мы бы устраивали посиделки у костра, рассказывали страшные истории и поджаривали зефирки. Доркас кивнула, а после отстранилась от него, вновь устроившись на бревне. Совсем как ребёнок она поджала к груди колени, задумчиво глядя на ромашки. Ремус, решив, что настал тот самый подходящий момент, вновь полез в сумку и вытащил оттуда альбом Доркас: — Дори, прости, что не спросил разрешения, но я подумал, что должен взять его... — Люпин... — Доркас покачала головой. — И ты ещё собрался прощения просить?!Интересно, что я такого хорошего совершила, раз сам Мерлин направил меня к тебе?— они одновременно расхохотались, а после Медоуз неожиданно отложила альбом и карандаш в сторону. Спрыгнула с бревна и побежала собирать ромашки. Когда дело было сделано, Доркас взяла с Ремуса обещание выполнить её малюсенькую просьбу. Тяжело вздохнув, Люпин согласился и девушка принялась активно плести венок. Плела она удивительно быстро и через пару секунд, смирившийся со своей участью Ремус, покорно надел венок на голову и, облокотившись об ствол дерева, застыл, глядя куда-то вдаль. Ему казалось, что сейчас он выглядит очень-очень глупо. — Парням, ни слова! — слегка строго проговорил Люпин, благодаря Мерлина за то, что мародеры отправились в Хогсмид, предпочтя лесной прогулке Сладкое Королевство. — Хорошо-хорошо! — Доркас хихикнула, подметив про себя, какой Ремус милый в подобном амплуа. Набросок портрета был закончен в тот миг, когда солнце решило скрыться за внезапно появившуюся тучку. Довольная результатом Доркас взглянула на портрет улыбающегося Люпина в венке из ромашек. Кто бы только знал, как она ценила те моменты, когда её серьёзный парень улыбался и не был отягощен грузом своей пушистой проблемы. Нужно было собираться. Показав ему портрет, она поспешила собрать все вещи в сумку. Подул резкий ветер, и Ремус совсем по-джентльменски накинул на девушку свою мантию, а на её голову пристроил тот самый венок. — Тебе идёт больше, согласись? — Ремус повесил через плечо сумку. — Думаю, пора возвращаться в замок, пока Филч не поймал нас. — Уверена, нам повезёт и мы не встретим его в коридоре, — Доркас прильнула к Ремусу и потерлась об его щеку носом. До замка они шли в обнимку, а воспоминания об этом уютном осеннем вечере будут греть их сердца на протяжении всех грядущих зимних вечеров сильнее, чем огонь, заставляющий поленья потрескивать в камине.