Король без королевства

Полыхавший деревянный пол начал уходить из-под ног, проваливаясь вниз. Потолок сыпался на голову, не оставляя никакого времени на промедление. Чёрный дым и его едкий запах резали глаза и отравляли лёгкие. Одной рукой он взялся за свой плащ и закрыл им нос, после чего побежал напролом, в то время как позади уже рушился весь фундамент. Проваливающийся пол шёл по пятам, заставляя его спотыкаться о доски, что падали после его быстрых шагов. Артас закрылся руками и из последних сил прыгнул в окно, разбив стекло всем телом. Высота была приличной, но не такой большой, поэтому благодаря укрывшим голову рукам и чёрным латам, что закрывали его тело, принц не так мягко приземлился, как хотелось бы, но обошёлся многочисленными ушибами. Крик Вариана донёсся до слуха рыцаря смерти, приведя его в чувство. Тяжело дыша, Артас опёрся на руки и медленно встал с пурпурной городской кладки. Он увидел, как Вариан бежит к нему, подзывая штормградских лекарей. Его взор туманился, а тело выбивалось из равновесия, но всё ещё держалось на ногах. В последний момент лидер Альянса подхватил его и перебросил его руку через своё плечо. — Ты начинаешь забывать, куда завело тебя твоё безрассудство, — с некоторой строгостью сказал он ему. — Я спас жизнь, — Артас взглянул на Вариана. Эти слова звучали из его уст, как то, что вдохнуло смысл в его омрачённую жизнь, которую он же и погубил. Или как подвиг, на который у него хватило сил только сейчас, — а не отнял её. Вариан замолчал, но принц сумел разглядеть в его лице едва заметную ухмылку. Он привёл Артаса в палатку и помог ему сесть на стул. — Помогите ему, он сильно ранен. Женщина, облачённая в белые и украшенные золотистыми узорами одеяния кивнула королю, после чего приблизилась к Артасу, сняв с себя капюшон и открыв свои каштановые распущенные волосы. Она сняла с его ладони почерневшую от столкновения с огнём перчатку и приложила свою ладонь к его руке, чтобы исцелить от ожога. Но вместо исцеляющего и тёплого света, он почувствовал горячий, жгучий и безжалостный огонь, который обжигал сильнее пламени. С мучительным и сдавленным стоном он вырвал руку из лёгкой хватки испепеляющей ладони. Он поднёс её перед собой и осмотрел: она была покрасневшей, слегка дрожащей от обжигающей боли и заметно распухшей. — Что вы с ним сделали?! — гневным изумлением спросил Вариан целительницу, схватив ту за плечо и повернув к себе. — Но я ничего… — Она не виновата, — холодно ответил за жрицу Артас, сжав руку в кулак и повернувшись к ним. — Свет отвернулся от меня, он также губителен для меня, как и для нежити. Глупо было думать, что Свет может исцелить рыцаря смерти. — Тебе нужно оказать первую помощь. — Я не стану отсиживаться здесь, пока гибнут люди, — Артас не без болезненных стонов встал со стула, придерживаясь за правую ногу, которая явно была не в лучшем состоянии. — Умерь свой пыл, — настаивающе сказал Вариан, остановив его, — ты же просто не сможешь сражаться. Ты даже на ногах еле стоишь. — Я буду верхом. — К тому же, почти все демоны были отброшены из анклава… — Лишняя помощь не помешает, — с этими словами Артас хромой походкой вышел из палатки, заставив Вариана смиренно вздохнуть и последовать за ним. Выйдя из палатки, Артас стал свидетелем того, как эльфийка с платиновыми волосами обнимала двух мальчишек, которых он спас из того охваченного огнём дома. На её молодом, но довольно строгом и повидавшем не мало ужасов лице читалось материнское беспокойство. Что-то в этой эльфийке было до боли знакомое. Мальчишка, которого его брат, кажется, назвал Гирамаром, наклонил эльфийку к себе и шепнул что-то ей в заострённое ухо, после чего показал пальцем в сторону Артаса, заставив ту взглянуть на павшего принца. Этот настороженный взгляд заставил тёмного рыцаря согнуть брови к переносице. Он будто знал… будто видел этот взгляд. Взгляд, скрывающий ненависть. Его глубокие раздумья прервались, когда он наконец заметил, что она уже стояла перед ним вместе с детьми, что с некоторой осторожностью разглядывали его, а когда он переводил свои глаза на них, они тут же отводили лица. — Ты спас моих детей, — начала говорить сребровласая, в упор смотря на него, — я… я благодарна тебе за это. — Оно того не стоит, — Артас закачал головой. — Возможно, ты прав, — с неохотным согласием сказала эльфийка, скрестив руки на груди, — но если ты совершил такой поступок… — она задумчиво оглянула его, после чего коснулась рукой своего подбородка, — то мучительной смерти ты точно не заслуживаешь. — Вы весьма учтивы, Вериса Ветрокрылая, — Вариан посмотрел на эльфийку осуждающим взглядом, — только это уже не вам решать. — Ветрокрылая… — Артас дрогнул. — Я лишь хотел, чтобы кто-то жил благодаря мне, а не пал жертвой моего бездействия, — вмешался падший принц, — И так было потеряно слишком много… Он всё той же болезненной походкой направился к Непобедимому, что только что носил на своём седле юных остроухих. Артас провёл ладонью по его чёрной гриве и тот одобрительно заржал призрачным эхом. — Откуда тебе об этом знать? — пламенно спросила эльфийка, смотря ему в спину, — как ты можешь чувствовать то, что чувствовала я, когда ты и вся твоя армия истребляли нас? Как ты можешь чувствовать боль потери близкого человека и осознавать, что она превратилась в чудовище, коим она не должна являться? — её руки сжались в кулаки, из-за чего острые ноготки стали впиваться в её же ладонь, причиняя ей боль, которую она не чувствовала из-за нахлынувшей ярости. Артас повернул голову к шагнувшей к нему эльфийке и отстранился от бронированного коня. — Вериса Ветрокрылая… — тихо промолвил он, глядя на эльфийку, — теперь мне всё понятно. Эти слова для вас будут всё равно, что пустым звуком, но… мне жаль за всё то, что произошло с вашим народом и вашей семьёй. Сильвана испытала больше страданий, чем кто-либо другой, и за неё, скорее всего, мне уготовано особое место в Аду. Но смогли бы вы жить спокойно с осознанием того, что это именно вы совершили столько поступков, за которые простить просто невозможно? Вериса замолкла. Артас задал вопрос, на который у неё точно не было ответа. Горе потери… Нет, Артас не просто убил всех, кто был ему дорог. Он тоже их потерял, он чувствовал тоже, что и она, но тут был случай куда тяжелее… Угрызения совести за непоправимые злодеяния. Нет, это было куда сильнее горя, и Верисе даже стало немного жаль павшего принца, но показывать эту жалость она не стала, отведя от него свой обмякший взгляд. Оставив Верису в полной растерянности, Артас повернулся обратно к своему верному спутнику и оседлал его, взявшись за поводья. — Вариан, я направлюсь в цитадель. Я должен убедиться, что… с магами Кирин-Тора всё в порядке. Не дожидаясь одобрения с его стороны, Артас вздёрнул поводьями и помчался с невероятной скоростью, оставляя за собой не естественный дымчатый след в воздухе. С прибывшим спокойствием Вериса разжала кулаки, немного остудив свой взгляд. Она повернулась к Вариану, что обеспокоенно наблюдал за отдалявшимся всадником. — Мне с трудом верится, что этот человек мог убить всех своих родных и близких ради власти, — заявила эльфийка, глядя на короля Штормграда. — Он и не мог, — кратко, но довольно исчерпывающе ответил Вариан, — только я сомневаюсь, что он держит путь к цитадели лишь из беспокойства за жизни его обитателей… Вериса недоумённо взглянула на него, после чего на лице Вариана заиграла протяжённая ухмылка.

***

— Ущипни меня трогг, да когда же эти твари все подохнут?! Дворф вытащил лезвие секиры из огромной туши стража ужаса и побежал за следующей. Со свойственной себе пылкостью, Мурадин совершил прыжок и въехал молотом в морду одному эред’руину, в то время как лезвие топора с размахом впивалось в грудь второму. Его боевое превосходство сочетало в себе пару подходящих для него оружий и невероятное мастерство ближнего боя. Бесподобная и непредсказуемая машина для убийств, несмотря на свой маленький по сравнению с другими расами рост. Но у всякого воина есть чувство усталости, даже у такого превосходного вояки, как Мурадин. Каждый новый удар давался с удвоенными затратами энергии, каждое движение со временем он совершал медленно и неповоротливо. Тяжёлая броня мешала ему передвигаться, из-за чего он был похож на ходячую поломанную машину гномов, к которой прибили гвозди и повесили все эти доспехи. Ему на благо, демонов становилось всё меньше и меньше, и когда ему на глаза попался последний, Мурадин из последних сил метнул в него свой молот, который после оглушительного удара вернулся ему в руку. Взор начал расплываться, из-за чего он ослабил хватку и орудия убийств выскользнули из его рук. Он упал на колени, тяжело хватая ртом воздух. Только в поздний для него момент он заметил сгущавшийся тёмный силуэт, что возвышался над ним. Столкнувшись взглядом с поднявшим голову дворфом, крылатый демон расплылся в надменной улыбке. — Существование твоей расы смехотворно для моих повелителей, смертный, — натрезим схватил его за горло и поднял перед собой. — Сейчас будет не до смеха. Мчавшийся на коне рыцарь смерти резким и точным движением лезвия нанёс демону режущую рану, заставив его отпустить дворфа. Натрезим согнулся от боли, после чего развернулся и увидел, как неожиданный враг снова мчится на него, собираясь нанести удар. Тогда демон приготовился и ловко сбросил всадника с коня, предварительно отклонившись от удара и разогнавшегося животного. Всадник упал на брусчатку, после чего поднял взгляд и увидел оскал на лице демона. — Артас Менетил… — презренно выплюнул он, глядя на павшего принца, — до чего же неприятная встреча. — Прости за краткую память, но вы, натрезимы, все на одно лицо, — Артас подобрал Ледяную Скорбь и встал с колен. — К счастью, встречаться с тобой мне не доводилось. Позволь представиться, я — Мефистрот, — демон наигранно поклонился, издевательски смотря на Артаса. — Что же… — со слабой ухмылкой на лице, рыцарь смерти стремительной поступью направился к натрезиму, — тогда я избавлю тебя от возможности видеть, Мефистрот. — Нет, — возразил ему демон, пренебрежительно махнув на него рукой, — у меня есть дела поважнее. После этих слов Повелитель ужаса с хлопком исчез, оставив на своём месте след из тёмной дымки. Внезапно, Артас почувствовал чьё-то присутствие позади него, но он не успел среагировать и отлетел от мощного удара мечом, который чуть ли не пробил череп на его наплечнике. Огромный крылатый монстр стремительно шёл на него, сотрясая землю поступью своих копыт. Он и не заметил, как дворф, освобожденный от шлема и наплечников, с пламенным криком разогнался и в прыжке ударил ему в грудь, заставив того отойти на несколько метров. Артас был приятно удивлён помощи со стороны бородатого вояки и решил помочь ему. Он побежал и вознёс Ледяную Скорбь над собой, после чего вложил немало усилий в свой меч и ловко прошёлся острием клинка по груди крылатого великана, оставив на нём глубокую рану. Меч обагрился зелёной жижей, в награду бодря своего хозяина и даруя ему больше энергии для следующих ударов. Маги явно недооценили мощь Ледяной Скорби, накладывая защитные чары на клинок, ведь несмотря на них, меч всё ещё не давал Артасу уставать и делал его грозным противником. Демон был ранен, но явно был разозлён такими действиями и в ответ он произвёл череду тяжёлых замахов огромного меча, из-за чего им пришлось отступать от него и уклоняться от грубых ударов. В последний момент Мурадин не успел увернуться, потому удар меча вписал его тело в бетонную стену дома. Артас моментально воспользовался моментом и резко опустил Ледяную Скорбь на его руку, что держала грозное оружие. Конечность отделилась от тела, сопровождаясь огромным выплеском зелёной крови. Демон в бешенстве взревел от боли, причинённой ему рунным клинком. Но Артас на этом не остановился и с оглушительным криком вонзил меч ему в грудь. Кровь забрызгала ему все доспехи, а несколько капель попали ему на лицо. Четырёхметровый демон без чувств упал на землю. Артас чувствовал, как Ледяная Скорбь ликует от утолённой жажды крови. Боль по всему телу приятной вибрацией покидала его, ушибы за считанные секунды заживали, а раны затягивались. Его разум начал плыть от удовольствия, подвергая Артаса в приятное удовлетворение от полученной победы. В один момент, он наконец вспомнил про Мурадина и вложил Ледяную Скорбь в ножны, после чего подошёл к дворфу, что устало наблюдал за ним. — Грязные приёмчики ты используешь, парень, — он медленно встал с треснувшей от столкновения с его телом стены и взглянул на Артаса оценивающим взглядом, — порой, я скучаю по Лордеронским денькам, когда мы бились с тобой на тупых мечах. Ты, наверное, не раз уже применял те навыки, а? — Мурадин… — Если бы я только остановил тебя тогда… если бы… если бы я не нашёл этот проклятый меч, всё было бы по-другому, — дворф встал с колен и мёртвой хваткой обнял его. — Мурадин, я… — Заткнись, и не надо передо мной мяться. — Ладно, — Артас вздохнул и отстранился от низкорослого воина. — Мне тоже хочется вернуть те дни, Мурадин… — Надо только этих рогатых чудиков на ноль помножить, — угрюмо ответил дворф, подобрав свой топор с молотом. — С тобой то мы их быстро на место поставим. — Непременно, но сначала мне понадобится твоя помощь.

***

Очередной страж скверны сгорел в нескончаемом потоке пламени, который мастерски пускала Джайна из своих рук. Ронин стоял спиной к ней, также не подпуская к себе демонических тварей, которым не было числа. Повсюду лежали кровавые тела стражников цитадели и магов, что отчаянно пытались защитить себя от бесчисленных атак. Вспоротые животы, откусанные конечности, куски плоти и органы, разбросанные по коридорам… Создавалось ощущение, что в цитадель специально направили самых кровожадных тварей из ныне входящих в состав Пылающего Легиона. Они медленно прорывались по коридору, зачищая башню от нечисти. Их силы идеально дополняли друг друга. Джайна создавала ледяные бури и превращала своих врагов в ледяные изваяния, в то время как Ронин обрушивал на них всю мощь тайной магии, разбивая эти изваяния на тысячи осколков. Как думал Ронин, если бы Джайна уделяла больше времени оттачиванию магического потенциала, а не политическим проблемам, то она бы стала одной из сильнейших магов во всём Азероте. Теперь выбор покойного Антонидаса был понятен каждому члену ордена. Однако сейчас ей до этого было далеко, и пока угроза войны даёт о себе знать, ни о каком магическом превосходстве не может быть и мыслей. Когда их жизням наконец перестала грозить опасность со стороны демонов, Джайна измотанно опустила руки, оглядываясь по сторонам. Чистый каменный пол теперь представлял из себя мягкую, полужидкую поверхность, состоящую из плоти и крови. Её пурпурный плащ тоже была испачкан демонической кровью ядовитого оттенка. Девушка с ужасом смотрела на обезжизненные человеческие лица. — Сколько же здесь крови… — тихо произнесла она, бродя по коридору и пытаясь не наступить на валявшиеся туши. — Нужно сжечь тела, — похолодевшим голосом сказал чародей, создавая огненные шары в своих ладонях. — Сжечь? — Джайна с изумлением взглянула на Ронина. — Но ведь… у этих людей есть родные, близкие… Они захотят увидеть их. — Ты уверена, что им нужно видеть то, что ты видишь сейчас? — он встретил её мрачным взглядом, в котором не было ни капли желания делать то, что являлось правильным. Джайне стало тяжело в груди, но она понимала, что он был прав. В ответ она закрыла глаза и покачала головой. Запах сожжённой плоти был настолько сильным и едким, что могло показаться, что вонь распространилась по всем залам Аметистовой цитадели. Сейчас было подозрительно тихо, потому Ронин осторожно ступал по пустым коридорам, в то время как Джайна, вооружившись посохом, шла за ним следом. Их опасения подтвердились, когда они вошли в главный зал, где должен был пройти суд над Артасом. Из-за углов начали выходить толпы кровожадных монстров. Они встали спиной к спине, готовясь к защите. На этот раз их было гораздо больше, потому неизвестно, как бы всё обернулось, если бы не постороннее вмешательство. Прежде, чем они что-то сделали, за стенами стали слышаться посторонние звуки и болезненные рёвы. Быстрый стук копыт и свистящий звук режущего меча. Даже толпа на секунду остановилась перед дуэтом волшебников, впав в ступор. Спустя секунды, закрытые двери распахнулись от рывка, который совершил грозный жеребец, ворвавшись в зал, заполненный демонами. Его копыта были тяжёлыми и давящими. Он проскакивал по толпе, не оставляя живого места за собой, в то время как всадник на нём молниеносно размахивал огромным руническим клинком, словно лёгким кухонным ножом, режущим таявшее масло. Чародеи изумлённо наблюдали за действиями внезапно появившегося союзника, но решили помочь ему мощными разрушительными заклинаниями, обрушивая их на демонов. В считанные минуты зал был заполнен обезжизненными тушами ужасных тварей, что валялись на полу и сжигались заклинаниями. Падший принц же молча стоял у выхода рядом со своим конём, слабо держа Ледяную Скорбь опущенной вниз. Его усталость была заметна по стекавшему со лба поту и тяжёлому дыханию. Безрассудное стремление пробиться сюда заметно вымотало и лишило его всяких сил, но, хоть это и не так заметно, на его лице всё же царило спокойствие, ведь та, из-за кого он примчался сюда, сейчас находится позади него, цела и невредима. Он лишь на мгновение обернулся, чтобы ещё раз убедиться в этом и случайно столкнулся с её взглядом. Посмотрев ей в глаза, которые навели на него чувство растерянности, Артас через секунду отвёл от неё взгляд и посмотрел на подошедшего Ронина. — Ты… вовремя пришёл, пусть и неожиданно, — задумчиво начал маг, глядя на него, — но как ты выбрался из крепости? — Нужные люди оказались в нужном месте в весьма нужное время, — ответил принц, потуже натянув перчатку, скрывающую обожжённую руку. — Ах да, Вариан говорил, что навестит тебя перед заседанием… которое теперь придётся отложить, — Ронин перевёл взгляд на клинок, который испускал пурпурное свечение, — Вижу, что и лишить тебя преимуществ тоже успели вовремя. — Было бы замечательно, если бы вы мне их вернули, — он вытянул перед ним меч острием вниз, держа за рукоять. — Полагаю, выбора сейчас всё равно нет, — вздохнув, Ронин провёл ладонью по воздуху, после чего она засветилась лиловым светом, а фиолетовые оттенки, которые переливались по лезвию клинка устремились к ней, вытягивая защитные чары из меча. — Но это временно, и ты будешь под… — … строгим присмотром, да, я знаю, — после того, как Ронин снял чары с Ледяной Скорби, Артас почувствовал, как силы приятно возвращаются к нему, прогоняя слабость с его тела и давая новую энергию для грядущих битв. Его голос стал более внушительным и завораживающим. — Вот это совсем другое дело… — Когда ты пробирался сюда, выживших на пути не было? — вдруг спросила Джайна. — Все мертвы… — ответил он, повернув голову к ней. — Я видел только нескольких, что бежали вниз. — Библиотека… — промолвил Ронин, тут же развернувшись к выходу, — надо поторопиться, возможно там есть ещё выжившие. Ронин спешным шагом направился к выходу. Артас хотел последовать за ним, но его остановила женская рука, коснувшись его предплечья. — Артас… — У нас ещё будет время поговорить, Джайна, — строго ответил он, не поворачиваясь к ней, из-за чего Джайне стало не по себе. Он пошёл за Ронином, и Джайна, немного расстроившись, пошла следом.