.behind the line.

*** Над городом бушует гроза, и Чондэ, в отличие от других, этот разгул стихии не нравится. Он вздрагивает, услышав очередной раскат грома, и едва успевает увернуться от летящей в лицо подушки. - Чен-Чен, повелитель молний, боится грозы, - беззлобно дразнит его Минсок, и Чондэ смеется – немного нервно – вместе с ним; он находит в себе силы иронизировать над своими страхами, но все равно чувствует себя неуютно. Вчетвером они сидят в крошечной гостиной номера, который делят сегодня вечером Ифань и Минсок; Лухан обнимает диванную подушку и не выпускает из рук телефон, Тао лениво перелистывает журнал, Сюмин поддразнивает Чена, а тот, завладев пультом от телевизора, переключает каналы. Сейчас у них есть еще пара часов перед тяжелым съемочным днем, которые они могут провести все вместе – этакие вечерние семейные посиделки. - Чен-Чен, ты уже третий раз попадаешь на этот прогноз погоды, найди уже что-нибудь интересное и успокойся, - Минсок пытается отобрать у Чондэ пульт, и при попытке защекотать его они оба, сплетясь конечностями, падают с дивана, производя немало шума. Цзытао фыркает, наблюдая, как хохочущий клубок рук и ног пытается распасться на отдельные тела. - В Сеуле тоже дождь, - как-то невпопад замечает Лухан, откладывая телефон и хмурясь. – Поэтому, может, связь барахлит… - Дай угадаю – Сехун не отвечает? – пыхтит Чондэ, выбираясь наконец из-под Сюмина и крепко сжимая в руке отвоеванный пульт. - Он не получил последние три сообщения. - Это из-за дождя, гэгэ, - спешит успокоить его Тао; ему не нравится эта складочка между нахмуренных бровей старшего, и хочется разгладить ее подушечками пальцев. - Полчаса назад я не мог дозвониться Ифаню-гэ из соседнего номера. Лухан слабо улыбается и отворачивается, глядя на зашторенное окно – ему кажется, что именно в том направлении, за тысячу километров дождевой завесы находится Сеул. Гром грохочет где-то особенно близко; сердце Лухана обрывается, и страх разливается горячей волной где-то внизу живота. Это всего лишь гроза, успокаивает он себя. - Чем займемся? – Крис неслышно подкрадывается к Тао и обнимает его, украдкой целует за ухом. Ему больше пришлось бы по душе тискаться с младшим под одеялом, слушая шелест дождевых капель по стеклу и басовитые раскаты грома, но у Тао, кажется, сегодня другие планы. Тао откидывает голову на плечо Криса: - Мы собирались фильм посмотреть. - Уже выбрали? - Нет, - ябедничает Лухан, - они дерутся. Ифань с трудом сдерживает улыбку и деланно хмурится. - Я сейчас принесу диски. – Сюмин скрывается в своей спальне. - Исин у себя? Лухан кивает. - Пойду позову его. С неохотой отстранившись от Цзытао, такого уютного и соблазнительного в этой заношенной, сползающей с плеча футболке, Крис стучится в дверь соседнего номера. Ему никто не отвечает, и тогда он, осторожно повернув ручку, заходит внутрь. Исин лежит ничком на кровати, уткнувшись в подушку, его футболка белеет в полумраке комнаты. - Эй, привет, - Крис осторожно касается его плеча. – Спишь? Исин поднимает голову, близоруко щурится и улыбается, узнав лидера. - Нет, - он осторожно переворачивается на спину. – Немного устал, задремал. - Как ты? - В норме, не волнуйся. - Не перенапрягись завтра, ладно? Лэй кивает. Завтра съемки очередного "бла-бла шоу", как называет их Бэкхён, и его непременно попросят станцевать, и будь это всего лишь двадцатисекундный фрагмент танца, он не позволит себе схалтурить и выложится на все сто – такова его натура. - Будешь с нами кино смотреть? – предлагает Ифань. Немного подумав, Лэй кивает. - Надеюсь, они не выберут снова какой-нибудь трэшовый ужастик, как в тот раз. - Ну, по крайней мере, с нами нет Чанёля, так что никто не будет хватать нас за пятки или орать дурью от страха. - Идем, - смеется Исин, садясь на кровати и со вкусом потягиваясь. Они не успевают выйти из комнаты, когда за стеной вдруг раздается крик, полный боли и отчаяния. И затем "Ифань-гэ!.." – срывающимся от страха голосом Тао. - О Боже, они там что, поубивали друг друга? – бормочет Крис, опрометью бросаясь в свой номер. – Что происхо… Он давится словами при виде развернувшейся картины. Бледный как смерть Тао, вжавшиеся в спинку дивана Сюмин и Чен и замерший перед телевизором с выражением ужаса на лице Лухан. Бесстрастный голос диктора врывается в уши: -…Несколько минут назад мы получили эксклюзивные кадры с места происшествия… Конец фразы Крис не слышит – его заглушает неистовый стук его сердца. Жуткие кадры на экране сменяют друг друга, как картинки в калейдоскопе. Искореженный белый фургон – он не сразу узнает его – среди россыпи разбитого стекла. Несколько машин "Скорой помощи", всполохи десятка мигалок – Крис будто наяву слышит истошный вой сирен. Носилки – лицо лежащего на них человека закрыто спиной офицера дорожной службы, видна только свешивающаяся почти до земли залитая кровью рука. Смятый, словно бумажный комок, кусок металла – и слетевшая с чьей-то ноги, заляпанная грязью, разбухшая от дождя черная кроссовка с красными вставками. Впрочем, это вполне может быть кровь, отстраненно думает Крис. - Сехун-а… - шепчет Лухан в пустоту, бессильно оседая на ковер и зажимая рот ладонью в попытке сдержать рвущиеся наружу рыдания. Он поднимает на Ифаня полные слез и неверия глаза и всхлипывает. И в этот момент Крису кажется, что его мир рассыпается на куски.