Дурная Кровь

      Маги, которые не могут управлять своей силой — плохие маги. Оборотни, перевоплощения которых спонтанны — плохие оборотни. А оборотни с магической силой, не владеющие собой, опасны не только для окружающих, но и для самих себя. Поэтому Локи старался каждый день уделять время тренировкам с детьми. Беспокоясь за их будущее, он даже установил свод правил, который, как ему казалось, обезопасит сыновей от возможного нападения и поможет дать отпор.       — Никуда не ходить в одиночку (Нет, Нарви, котёнок за компанию не считается. Только если он не боевой).       — Спать рядом друг с другом (Вали, перестань жаловаться и просто возьми второе одеяло! В случае опасности хотя бы один из вас проснётся и сможет защитить другого).       — Никому не доверять (Ну, кроме меня, конечно. И вашей мамы. И сестрицы Хель. И Фенрира с Ёрмунгандом. И тётушки Ангрбоды. А так — никому! Ну, Тору ещё можно. Иногда).       В этот список ещё очень хотелось внести пункт «не шалить», но бог понимал: это невозможно. Природу в кандалах не удержишь. К тому же, какое детство без шалостей?       Занятия проходили на свежем воздухе в любую погоду. Иногда рядом с домом, а иногда и в лесу, благо он был недалеко — всего в паре десятков шагов. Не любил Локи асгардскую суету, и небольшой домик на опушке был ему по нраву.       Уже час, как он тщетно бился над тем, чтобы закрепить у детей основы оборотничества. Любимая поляна для игр возле дома превратилась в участок для обучения. Солнце медленно пряталось за горизонт, растекаясь красной лужицей по верхушкам деревьев. Ветер забирался под рубашку, приятно освежая разгорячённое тело лесной прохладой. Мошки и комары оживились, радуясь долгожданной тени и манящей еде в виде аппетитных детей. Не только они хотели есть — Сигюн уже дважды звала семью на ужин, и Локи успешно проигнорировал оба раза. Они ещё не закончили.       — Быстрее, быстрее! — подгонял отец бегущего изо всех сил Вали. Чтобы не казаться строгим надзирателем, он и сам бежал рядом. Так детям легче представить погоню.       — …оборачиваться стоя… в спокойном состоянии… любой дурак сможет, — поучительно выкрикивал бог, делая длинные паузы между фразами — это позволяло отдышаться.        — Чтобы сменить облик на бегу, нужен навык! Не забывай продолжать движение после превращения…       Вали старался. Честно старался. Пряди волос прилипли к мокрому лбу, а по шее стекала струйка пота, забираясь под ворот рубашки. Он уже устал, поэтому слушал отца только вполуха. Он сделал усилие, чтобы превратиться, и… ничего не получилось. А всё потому, что забыл придумать кем бы ему стать в этот раз.       — Смотри, вот дом! — радостно подсказывал Локи, не заметив попытку сына обернуться, — заводи меня за угол, за дерево, за куст… за что угодно, чтобы я не видел твоего превращения! У тебя будет шанс потеряться из виду.       Он нарочно замедлил бег, чтобы дать Вали время. Хотя, конечно, делать бы этого не стоило. Ни один враг не станет стоять и ждать, когда противник спрячется. Сын послушно завернул за угол дома. Раздавшийся вслед за этим короткий, еле слышный хлопок означал, что маленький оборотень уже перевоплотился. Отец, полный надежд, что его уроки не прошли даром, последовал за сыном, и… бессильно застонал от увиденного. Он не знал, смеяться ему или огорчиться. Поэтому на всякий случай сделал и то и другое. Упершись ладонями в колени, он согнулся пополам, восстанавливая тяжёлое дыхание.       — Да ты издеваешься… — глухо протянул несчастный учитель, — что я говорил про статичные предметы?       Прямо возле окна раскинулась молодая яблоня. Колеблющая ветром, она тихо шелестела аккуратными зелёными листочками. Маленькие белоснежные цветки источали тонкий приятный аромат. От деревца исходило еле заметное мягкое свечение — побочный эффект недавнего превращения, который обычно проходит через несколько секунд. Вали был доволен собой — комары не кусали деревья. Левая рука, правда, всё ещё жутко зудела после укусов. Так и тянуло почесать. Вот только какая из веток была левой рукой — уже непонятно.       — Никогда… ты слышишь? Никогда не превращайся в это в случае погони! — строго отчитывал дерево Локи, потрясая указательным пальцем. — Я же сказал: продолжай движение! Хоть падающим пером, но ты должен двигаться. Лучше — мухой, так ты можешь спрятаться в любую щель. Чем ты меньше — тем лучше. Вот, посмотри на своего брата, какой он молодец…       Не успел отец договорить фразу, как дыхание перехватило от изумления и негодования. Рано он хвалить принялся. Мимо них галопом пронёсся рыжий жеребец с лоснящейся шёрсткой, подняв за собой столбы пыли. Локи закашлялся, вытирая глаза от навернувшихся слёз. Вот что значит — пыль в глаза пустить! Воспользовавшись замешательством отца, Вали вернул себе прежний облик — не любил он это делать при зрителях. Даже при родном отце. Всё-таки это очень личное, можно сказать, интимное. Проводив жеребца взглядом, Локи со стоном возвёл глаза к небу и сложил ладони рупором.       — Эй ты, молодец! Поздравляю, теперь твоя задница — огромная мишень! — с чувством проорал он.       Вали приглушённо засмеялся. Развернувшись, конь понёсся обратно. На полном скаку он решил превратиться в Нарви, и покатился кубарем, вспахав землю коленями. Вали захохотал в голос от такого зрелища. Лицо Локи же оставалось непроницаемым и постным, словно на самом скучном и нудном застолье. Он лишь бесстрастно сложил руки на груди, наблюдая за происходящим. Бывший жеребец сердито показал брату кулак, однако это не произвело должного впечатления, и теперь тот просто хихикал в ладошку.       — Зато я не бревно, — поддел близнеца Нарви, со стоном поднимаясь с земли. Коленки и руки были перепачканы и содраны в кровь. Штаны порвались, а рубашке теперь уже не быть белоснежной, как раньше. Мама опять сердиться будет.       — Это было не бревно, а дерево, — показал язык Вали.       — Да какая разница! — отмахнулся брат, еле сдерживая желание стукнуть этой «яблоне» по тыкве, — ты бы ещё стопкой дров обернулся!       — Тс-с-с, — вмешался отец, ласково пригладив обоим кудряшки, — не ругайтесь. Нарви. Что я говорил про обратное превращение?       Сын виновато потупил взгляд, переминаясь с ноги на ногу. Разглядывать борозды земли внезапно стало очень увлекательным занятием. Поддев носком башмака маленький камушек, он пнул его в сторону брата. Не долетел.       — Замедля-айся перед тем, как хо-очешь принять свой о-облик, — пробубнил он, комично растягивая гласные, в точности копируя интонацию Локи. Вали опять захихикал, поглядывая на невозмутимого отца. Очень похоже! Однако тот нисколько не оценил шутку, даже не улыбнулся.       — Неужели помнишь, — на усталом лице изобразилось удивление, — а делать за тебя кто будет? Я?       Нарви шмыгнул носом, и утёрся рукавом. Щеку расчертила грязная полоса. Вздохнув, Локи опустился на колени рядом с сыном, став с ним одного роста. Мужские руки крепко сжали детские плечи.       — Во-первых, это некрасиво, — объяснил отец, заглядывая в глаза хмурому ребёнку. Близнецы одновременно фыркнули, переглянувшись. Они и не собирались быть красивыми.       — Во-вторых, это небезопасно, — продолжил он, проигнорировав ухмылки. Ладони аккуратно спустились ниже, и содранные локти обдало приятным теплом. Родительская магия залечивала раны, и на месте ссадин постепенно появлялась нежная розоватая кожа. Проделав то же самое с коленками, Локи истощённо выдохнул. Жаль, что заштопать одежду магией не получится. И отмыть дитя от грязи тоже.       — Ну папа! Какая красота? Мы же не в театре! — воскликнул Вали, не выдержав потока занудных поучений.       — Что ты такое говоришь, — притворно ужаснулся отец, приподняв подбородок сына двумя пальцами, — конечно, в театре! Вы — актёры, а все остальные — зрители.       Он вытянулся во весь рост, пошатываясь, и бессильно навалился спиной на стену. Веки чуть дрогнули и опустились.       — Всё, — мученически выдавил из себя Локи, — мне это надоело. Тебе отломили руку, — кивнул он в сторону Нарви, — а тебе, — глянул он на Вали из-под полуопущенных ресниц, — запустили стрелу в зад. Всё бесполезно.       Братья недоумённо переглянулись. Отец никогда раньше не путал их. Он должен был показать наоборот! Неужели он и правда отказывается их учить?.. Не успел Локи и шага сделать в сторону крыльца, как сыновья мёртвой хваткой вцепились в ноги, не давая уйти.       — Папочка, ну пожалуйста, ещё разочек! — заканючили они наперебой, жалобно заглядывая в глаза. Победным взглядом он оглядел их с высоты своего роста и хитро улыбнулся уголком рта. Это был совсем не тот уставший отец, который только что хотел уйти. Это был коварный бог, который на своём примере показал, что значит — быть актёром. Даже если ты устал и измучен — продолжай играть. Это — Театр Жизни.       — Ну хорошо, — промурлыкал Локи, довольно щурясь, словно сытый кот, — ещё разочек.       Разве он может отказать, когда так сильно просят?