Только если с тобой

В разрушенной комнате стояла тишина. Квирелл настороженно смотрел на учеников, до Гарри медленно доходило, что приза за испытание скорее всего не будет, а Драко строил план побега. Первым заговорил Севенс: — Что вы здесь делаете, профессор? — Квирелл непонимающе уставился на первокурсника. — А что же здесь делаете вы, мистер Малфой, мистер Поттер. — Квирелл тут же перестал заикаться, но на это никто не обратил внимание. — Вообще-то я Севенс. — не отвечая на поставленный вопрос, заметил мальчик. — А есть какая-либо разница? — преподаватель ЗОТИ приподнял одну бровь. — Да. — нагло ответил Гарри. — Да, сэр, — исправил Севенса учитель. — Не обязательно называть меня сэр, профессор, — едко ответил Гарри. Тюрбан на голове Квирелла зашипел: — Хочшшшшшшу поговорить с мальчишссшшшсской. От этого шипения Драко подпрыгнул на месте и собирался уже удрать, но его остановила рука Севенса. Тот, растеряв остатки детской проказливости, с опаской смотрел на тюрбан. Квирелл не успел и пикнуть: губы Гарри что-то прошептали, пасс палочкой был сделан, и тюрбан распеленался и свалился с головы учителя.    То, что они там увидели, ввергло в шок первокурсников: вместо нормального человеческого затылка у профессора ЗОТИ там было ненормальное человеческое лицо. Оно было будто нарисовано, но при движении словно отклеивалось, а потом вновь приростало. От страха у мальчишек подкосились ноги. Одинн спешно размышлял, что он мог сделать теперь, ведь он первый, образно говоря, напал. Несмотря на долгое лето с Гриндевальдом, ему попросту не хватит знаний и практики в схватке с ЭТИМ. Второй продолжал обдумывать ближайший план побега. Плевать на остальных, Драко должен выбраться живым. Но… А как же Гарри? Но шло время и никто так и не напах. Гарри поднял взгляд, чтоб ещё раз рассмотреть то страшное лицо и шокировано застыл. На периферии сознания боковым зрением первокурсник заметил золотую нить, тянущуюся от него, до того самого лица. Лицо эту нить видимо тоже заметило, потому что вид у него был крайне озадаченный. Возможно они бы долго простояли, пялясь на нить и друг на друга, если бы их не отвлек Драко, а точнее звучный шлёп его тела об пол. Не сумев справиться со стрессом, сознание блондина тактично уплыло в другую реальность. Брюнет, напрочь позабыв обо всем вокруг, чтобы помочь товарищу, тоже упал на колени и подполз ближе к упавшему. Мальчик начал бормотать что-то, одновременно с этим вливая зелья, которые доставал из рюкзака. Пока пораженный профессор, вместе с лицом, наблюдали, они уловили лишь некоторые слова, которые бормотал Гарри, пока всё это делал. — Слишком юн… Нельзя… Столько впечатлений за один день… Подтереть память… Мне в товарищах калеки не нужны… Из этого всего он понял суть, но не понял, как она сочетается с этим самым мальчиком.    Закончив с блондином, Гарри поднялся, отряхнул штаны и, словно опомнившись, поднял взгляд на Квирелла. Тот, мигом подобравшись, заговорил: — Итак, мистер Севенс, мне нужна ваша помощь… — но его нагло перебили. — Зачем? — немного повернув голову влево, спросил первокурсник. — Что могу сделать я, чего не можете сделать вы? — Ты можешь посмотреть в зеркало… — профессор оказалось перебит опять и опять тем же вопросом. — Зачем? — невинно улыбнувшись, сказал мальчишка. — Чтобы достать камень… — собрав весь дух в кулак, терпеливо отвечал Квирелл. Его затылок, а точнее лицо, которое его замещало, таким терпением не обладало. Поэтому, развернув тело на 180 градусов прошипело: — Дрянной мальчишка, повинуйся мне, я — Великий Темный Лорд, также известный как Волдеморт, приказываю тебе: достань камень из зеркала…    Гримаса боли выступила на лице первокурсника и, как назло, подогнувшиеся колени сильно мешали собраться с мыслями и пытаться противостоять такой силе внушения. Несмотря на то, что ужаса и трепета Лорд не производил, да и выглядел каким-то расколотым, его магия была сильна, очень сильна. Невольно Севенс даже зауважал этого волшебника: противостоять этой силе у него так и не вышло. Глаза затуманились…    Не прошло и минуты, как тело взрослого мага выгнуло дугой и он, не выдержав боли, закричал и рухнул на колени. За это время, как Гарри думал, мальчик успел подняться и с выпрямленной спиной гордо смотреть на кричащего волшебника. Золотая нить между ними мерцала и пульсировала, и Гарри с ужасом заметил, что привязана эта нить к золотому браслету на руке. Этот браслет был и раньше с ним, но только сейчас брюнет понял, что он означает: — Супруги, — слово вырвалось само по себе, заставляя вздрогнуть обоих. Оклемавшийся Лорд произнёс: — Быть не может… — потом задумчиво продолжил, — Неужели поэтому я развоплотился тогда…откат?.. Мерлин, я идиот! — всё ещё пребывая в прострации воскликнул он в сердцах. Гарри молча наблюдал за представившейся картиной. Мысли в беспорядки носились по голове, за одну Севенс ухватился:          «Спасти своего супруга»…