Долг платежом красен

      — Я считаю, что мы должны отменить наказание после произошедшего с мистером Уизли, — решительно выпалил Дамблдор, собравший весь преподавательский состав в своём кабинете.       — Мистер Уизли пострадал по вине мисс Грейнджер, — холодно произнёс Снейп, стоявший возле камина, скрестив руки на груди. — Из-за её халатного обращения с древним артефактом и случилось происшествие. Будьте благодарны, что пострадал всего лишь Уизли, а не кто-то из семьи Малфоев, иначе бы вы не отделались простым извинением, директор, — мрачно закончил он, выразительно глядя на Альбуса.       — То есть, вы хотите сказать, что они слишком неуклюжи? — улыбнулся Дамблдор.       — Я просто констатирую факт, — так же холодно отрезал Северус.       — Следовательно, если они действительно неуклюжи, то их нахождение в поместье Малфоев ставит под угрозу имущество Малфоев? — довольно заключил директор.       — Альбус, но это же безумие! — воскликнула Амбридж. — Именно для этого их и отправили туда — чтобы они практиковали практичность и аккуратность! Перед ними бесценные реликвии! А они уже разбудили охранный артефакт и разбили глиняное изделие ручной работы самого Люциуса Малфоя Первого!..       — Вот-вот, — МакГонагалл скрывала улыбку, — именно. Представьте, сколько ещё ущерба они нанесут за оставшийся срок! Тем более, что мистер Уизли сейчас отравлен артефактом, и первую неделю обучения проведёт в постели!       — Я решительно намерен прервать эту отработку, — твёрдо заявил Дамблдор. — Пусть троица остаток каникул проведёт дома, с родными, а позже отработают после уроков на благо школы.       — А как же моральный и физический ущерб семье Малфоев?! — воскликнула Амбридж, всплеснув руками.       — Оплачу из школьного фонда, — нашёлся директор.       Все присутствующие преподаватели только головами покачали.       — Я поговорю с Люциусом… — Снейп уже потянулся к ящику с летучим порохом, но Дамблдор его остановил.       — Нет, Северус, я лично поговорю с ним! — и, встав, директор отправился в поместье Малфоев посредством каминной сети.       Драко вздрогнул, когда услышал звон, оповещающий о прибытии гостя через каминную сеть. Помимо самих членов семьи и избранных Пожирателей, это могли быть ещё несколько членов Визенгамота, а также Дамблдор или Амбридж.       Поэтому юноша совершенно не удивился, увидев в холле директора, с интересом осматривающего потолок.       — А они неплохо справились, — улыбался Дамблдор. — У вас стало светлее, что ли…       — Что вы хотели? — на всякий случай спросил Драко, зная, что скорее всего это связано с недавним происшествием.       — Я хотел бы побеседовать с твоим отцом, — сообщил Альбус.       — Отец занят, — туманно ответил юноша. — Можете его подождать в библиотеке.       — Могу я побеседовать с Гермионой? — осторожно спросил директор.       — Я отведу, — Драко направился к двери, решая не спорить с волшебником.       В конце концов ему уже шестнадцать, и он может принимать взрослые решения без родительского совета. В любом случае, Дамблдор так или иначе опросит всех присутствующих в доме, так почему бы не сделать этого, пока отец занят своими делами?       Какого рода были дела — он мог только догадываться. Скорее всего, отец решил приручить Поттера. Зачем — другой вопрос. Вероятнее всего, использовать его как рычаг давления если не на Дамблдора, так даже на самого Волдеморта.       Власть. Малфои всегда располагали властью, и появление нескольких великих волшебников сильно пошатнуло авторитет древнего рода, и в нынешнем обществе они были всего лишь «знатный род», а не главенствующая ветвь, основатели нынешнего строя…       Да, вероятнее всего отец просто хочет поставить на место двух зарвавшихся колдунов, прибрав главный козырь к своим рукам.       За свои мысли Драко не боялся, он знал, что в поместье никто не посмеет прочесть мысли Малфоев без их разрешения. Пока они сами не наладят контакт с партнёром — насильственно в их голову не проникнуть.       — Вот её комната, — Драко указал на деревянную дверь в подвале. — Я сообщу, когда вернётся отец.       — Спасибо, Драко, — кивнул директор и постучал по тяжёлой дощатой створке.       Гермиона не тратила времени зря, она читала учебник по зельеварению за следующий курс.       — Здравствуй, Гермиона! — поздоровался Дамблдор, входя в скудную комнатушку с тремя койками. — Не очень у вас тут уютно…       — Тем лучше, — буркнула девушка, — сюда не хочется возвращаться, не хочется привыкать к этому месту.       — Что ты скажешь о происшествии с Роном? — осторожно спросил профессор.       — А что сказать? — повела плечами девочка. — Я поторопилась, я виновата. Вопрос в том, директор, а что вы на это скажете?       Дамблдор нахмурился, пожевал ртом и тяжело вздохнул:       — Ситуация, честно скажу, очень опасная. Нет, вы трое не виноваты, но и Малфоев винить не в чем. Здесь имела место преступная халатность, но я постараюсь всё уладить… — он замолк. — Расскажи, а чем занимался последние дни Гарри?       Гермиона заложила учебник закладкой и отложила в сторону.       — Толком не знаю. Мы всегда работали в разных частях дома, иногда вместе. Всегда кто-то из Малфоев присматривал за нами. Обычно Нарцисса следила за мной, Драко за Роном, а за Гарри — сам Люциус, — спокойно пояснила она. — Но уборке конца и края не видно… — тяжело вздохнула она и серьёзно посмотрела на Дамблдора: — Директор, что будет с нами?       — Я постараюсь вас вытащить отсюда, — пообещал Альбус. — Скажи мне… ты ничего странного не замечала?       Гермиона призналась:       — Приходил Добби. Он был ужасно испуган. Он говорил что-то о проклятье Поттеров, которое настигнет Гарри, что мы с Роном должны спасти Гарри, а потом… — её голос сорвался. — Он пришёл позже и сказал, что Гарри попал в ловушку разума… Директор, что это может значить? — она с надеждой взглянула на Дамблдора.       Старый чародей задумался.       Он никогда не слыхал ни о каком «проклятье Поттеров». Но сообщение о ловушке его насторожило. Ему нужно было срочно увидеть Гарри.       — Директор, с Роном всё будет нормально? — спросила Гермиона.       — Ну… — пробормотал старик. — Я постараюсь всё уладить, но есть некоторые осложнения… — нехотя признался он. — Малфои, поскольку всё произошло на их территории, требуют соблюдения традиций и компенсации… — он сделал продолжительную паузу. — Гермиона, из-за твоей промашки либо тебе придётся заплатить деньгами за ущерб сына семье Уизли, либо же — выйти замуж за члена семьи… — вкрадчиво закончил он.       — Что? — девочка вздрогнула. — А если откажусь?!       — Тогда они применят меры, чтобы твой долг был возмещён, насильно отдав тебя в услужение, пока не отработаешь оговорённую сумму, — сухо произнёс Альбус. — Я постараюсь отговорить Люциуса от этих варварских мер, но… будь готова к худшему… Береги себя, — он встал и покинул комнатушку.       — Чёртовы Малфои… — пробормотала Грейнджер, возвращаясь к своему плану по спасению Гарри.       Дамблдор нёсся по коридорам, подобно стремительному орлу.       Ворвавшись в кабинет Малфоя, хозяина он не застал. Неизвестно, что собирался делать старый чародей, но тут вошёл Драко и ледяным тоном отрезал:       — Вас не звали. Отец занят.       — Я требую немедленно увидеть Люциуса Малфоя! — грозно выпалил Дамблдор. — Что может быть важнее моего визита?       — Не ваше дело, — дерзко заявил Драко. — Ждите в гостиной.       Фыркнув, Альбус поспешил в зал, абсолютно не надеясь на чай с булочками.       Тем временем совершенно разбитый и красный от смущения Гарри стоял враскорячку на кафеле, играясь с золотистой колдоелдой на радость беспристрастного внешне зрителя.       — Да, Гарри, вот так, — спокойно говорил Люциус, у которого внутри всё бурлило от желания немедленно овладеть по новой этим аппетитным телом. — Давай же, мальчик. Покажи дяде Люциусу, как ты двигаешься. Как тебе хорошо. Медле-е-енно вставь его в себя и проверни…       Поттер исполнял все приказания относительно чётко, желая провалиться сквозь землю от стыда и чувства невероятного одиночества. Но всё, что ему оставалось, тешить этого аристократа, надеясь, что потом он сможет наконец-то отдохнуть, прореветься и поразмыслить над ситуацией.       Это продолжалось невероятно долго. Ноги и руки затекли, всё тело горело от жёсткого обращения с ним, и Гарри, словно заклинание, повторял «Это скоро закончится, это скоро закончится, это скоро…»       Совершенно некстати вспомнилось наказание Амбридж, когда она заставила его писать её пером. Да что были те муки, одной руки, по сравнению с тем, что он испытывал сейчас?       Амбридж… Именно из-за неё он оказался в этой ситуации. Знает ли она, в какие трудности он попал?       Его пробрала дрожь… А если знает?       Он не осмеливался спросить, да и сил не было, все силы он тратил на то, чтобы удержаться в неудобной позе и удовлетворять извращённые пожелания Люциуса.       — Довольно, — раздался властный голос аристократа. — Можешь помыться и зайти к Нарциссе за медицинской помощью. И никому не слова, — зловеще прошептал он. — Всё равно никто тебе не поверит, — он ласково потрепал Гарри по щеке и покинул ванную.       Юноша шлёпнулся на кафель с удручённым стоном.       Надо было собрать последние силы, чтобы привести себя в порядок.       Но как он сможет смотреть в глаза Гермионе, после того, что с ним сейчас произошло? Она же сразу поймёт, что с ним что-то не так…       Дамблдор ждал Люциуса в общем зале, читая какую-то прихваченную с собой книжку.       Хозяин заставил себя ждать, пока переодевался и укладывал волосы. Он должен быть идеальным, как всегда.       — Альбус? — приподнял бровь Малфой, входя в зал и направляясь к месту во главе стола.       — Я пришёл заключить сделку, — вздохнул старый чародей.       — Я внимательно слушаю, — кивнул Люциус, усаживаясь на обитое зелёным бархатом кресло с серебряной лепниной.       Дамблдор вздохнул, пожевал губами и начал:       — Я прошу отменить отработку для Поттера и Грейнджер в этом особняке.       — Я отказываюсь, — не терпящим возражений тоном ответил Люциус. — Мы подписали документ, и из-за какого-то нелепого происшествия не собираюсь идти на уступки. Наоборот, я желаю затребовать компенсацию за то, что один из работников пострадал по вине другого, и распределить его время и задачи между оставшимися двумя.       — Что может тебя переубедить? — серьёзно спросил чародей.       — Ничего, — половина лица аристократа дёрнулась в надменной усмешке. — В этом случае — ничего. Я отказываюсь менять условия договора. Меня устраивает нынешнее положение вещей.       — И то, что магглорождённая расхаживает по твоему особняку? — вкрадчиво поинтересовался Альбус.       — Да, это забавляет, — усмехнулся Люциус. — Я даже рад, что мы избавились от этого надоедливого Уизли, от него было слишком много шума, и крайне мало толку.       — Я хочу поговорить с Гарри, — не сдавался Дамблдор. — Я должен узнать, как он.       — Плохо, — искренне признался Малфой. — Из-за своей неуклюжести он шлёпнулся с пяти метров, Нарцисса, оцените её доброту, сейчас подлечивает его травмы. Как низко же пали великие… — задумчиво протянул он.       — Я хочу забрать Гарри и Гермиону, пусть продолжат свою отработку в Хогвартсе, — с нажимом заявил Дамблдор.       — Альбус, скажи уж честно, — ядовито прошипел Люциус, — ты просто не можешь без своего драгоценного Поттера, своего «козыря» против Тёмного Лорда, — он мрачно усмехнулся. — Но, думаешь, я не догадываюсь о Джокере в твоём рукаве?       Дамблдор вздрогнул.       — Что ты имеешь ввиду? — тихо спросил он, глядя поверх очков и подавшись вперёд.       — Ты сам прекрасно понимаешь, что Поттер — всего лишь разменная карта, — ядовито протянул Малфой. — Ты выставляешь его напоказ, делая из него великого спасителя, в то же время — ты скрываешь своё настоящее оружие… — глядя, как вытянулось лицо чародея, он безумно расхохотался: — Нет, Он не знает. Я предпочитаю держаться сильной стороны, но семья — превыше всего. Хочешь сделку? Ладно, вот тебе твоя сделка: оставь мне Поттера, отрабатывать за его друзей, сдай Грейнджер возместить ущерб семье Уизли, и живи себе спокойно. Иначе, как думаешь, как скоро Тёмный Лорд узнает, что ты скрываешь? Или, может, мне поведать Гарри о том, как Петтигрю общался с твоим братом, примерно за полчаса до нападения на его родителей? — он довольно усмехнулся. — Я знаю больше, чем ты можешь себе представить… — сложив руки вместе, он выжидающе уставился на чародея.       Дамблдор, стараясь не терять лицо, задумался.       — Почему такие требования? — спросил он, стараясь выиграть время на продумывая ответного хода.       — Тебя это не должно волновать, — отрезал Люциус. — Ты же не хочешь, чтобы Визенгамот узнал о твоих махинациях? И пренебрежении вековыми традициями? — усмехнулся он.       Дамблдор прикинул пару вариантов и ответил:       — Я хочу поговорить с Гарри, и тогда продолжим разговор.       — Поттер сейчас не в состоянии вести продуктивные беседы, — сообщил он. — Но, если хочешь, приходи завтра утром, когда он выспится и придёт в себя.       — Я хочу сейчас! — вспылил чародей.       — Пожалуйста, — Люциус встал и повёл плечом. — Но не жди от него адекватного поведения.       Они вместе дошли до комнаты, в которой сегодня ночевал Поттер.       — Почему он отдельно? — в голову старого чародея тут же закрались подозрения.       — Потому что он своими стонами будет мешать Грейнджер спать, — пояснил очевидный факт Люциус. — Начнёт ещё за него переживать, пытаться лечить своими силами. Поправится — тогда выйдет из изоляции.       Дамблдор вошёл в комнату, потряс мальчика за плечо.       — Гарри, проснись, Гарри! Это я! — деликатным тоном произнёс волшебник.       — Дамблдор? — Поттер подслеповато прищурился, когда Люциус включил ночник. — Что вы здесь делаете?       — Ты в порядке, Гарри? — взволнованно спросил Альбус, кидая косые взгляды на стоящего за спиной Малфоя.       — За исключением того, что на мне нет живого места после падения — да, — пробормотал он.       Дамблдор понял, что парень не врёт. Он действительно упал и заработал сильные повреждения.       — Тебя бьют? — не обращая внимание на фырканье за спиной, спросил чародей.       — Нет, — недоумённо ответил Поттер. — Всё нормально, вы лучше бы за Рона беспокоились, — довольно привычно проворчал он. — У Дурслей я куда больше работал, чем здесь. Я привычен. Просто тут больше и чуть более запущено. Но я справлюсь. Это лучше, чем отработки Амбридж, — его передёрнуло.       Дамблдор настолько был занят изучением ученика на предмет заклинаний внушения и изменения, что не заметил, как за его спиной победно улыбнулся Люциус.       — Гарри… Ты хочешь остаться здесь? — осторожно спросил Альбус. — Я могу тебя вытащить, если ты хочешь…       — Я ценю вашу поддержку и беспокойство, но у меня всё в порядке, — спокойно ответил Поттер. — Правда, я не жалуюсь. Можете забрать Гермиону, а я справлюсь за обоих, — улыбнулся он.       — Видишь, Альбус, Поттер сам хочет остаться.       — Не хочу, я должен, — перебил Гарри. — Я признаю, что по моей вине вы остались без рабочих рук, и я отплачу вам за него.       Дамблдор ушам не верил. Поттер говорил искренне. Ни слова лжи. Следует передать Добби, как Гарри за него отдувается, насколько жертвует собой.       — Значит, ты согласен остаться здесь и даже выполнить работу друзей? — уточнил он на всякий случай.       — И даже больше, — спокойно ответил Гарри. — Если это всё, то я бы хотел получить сонного зелья и уснуть. Всё тело неимоверно болит.       — Я сам принесу, — кивнул Малфой и обернулся к Дамблдору, в его глазах сверкало пламя победы: — Ну, что, удостоверился? Согласен на мои условия?       — Да, — кивнул старый чародей. — Согласен.       Проводив Дамблдора и взволнованную Гермиону, Люциус зашёл к Гарри с бутылкой сонного зелья.       — Умница, — улыбнулся он, усаживаясь на кровать и гладя Гарри по щеке. — Ты сделал всё правильно. Старый хрен теперь в сильном замешательстве… — усмехнулся он и, нагнувшись, поцеловал мальчика, ответившего весьма вяло.       — Я хочу знать больше, — пробормотал парень, когда непродолжительный поцелуй закончился. — Информацию за моё тело.       — Деловой подход, Поттер! — Малфой страстно поцеловал его. — Что же, завтра тебе будет информация. Но даже и не думай, что сможешь отлынивать от уборки. Отработка — отдельно, секс — отдельно.       — За информацию… — Гарри хотел что-то добавить, но мужчина ловко влил ему в горло зелье, незаметным движением заставив проглотить.       — Спокойной ночи, Поттер, — он встал. — Завтра тебя ждёт долгий день…       Сквозь наваливающуюся сонную пелену Гарри видел, как гаснет свет, как исчезает в дверном проёме фигура, как его обволакивает тьма…