Несбывшаяся мечта

Это был самый странный день в моей жизни… Всю ночь мне не спалось, а сердце билось часто-часто в предвкушении чего-то особенного, необыкновенного. Только по этой причине я не проспала, и впервые в жизни пришла к школе так рано, что даже ворота ещё не открылись. Дворник, подметавший потемневшие от дождей опавшие листья, с недоумением взглянул в мою сторону, прежде чем снова вернуться к своей работе. И тут я внезапно заметила Сейю. Прислонившись спиной к ограде, он ждал меня, совсем как некогда в моих мечтах. Увидев его, я невольно расплакалась и бросилась вперёд, уронив раскрытый зонт себе под ноги и чуть об него не споткнувшись. Сейя сделал несколько торопливых шагов мне навстречу, поднял зонт, а другой ловко поймал меня в объятия, прижав к своей груди, ничуть не стесняясь случайных прохожих. — Это не похоже на тебя, Оданго! Ты здесь? Так рано? Просто не верится! — А ты и того раньше. Почему? — Да так, — он растерянно улыбнулся, — не спалось просто. — Как и мне, — призналась я. — Подержишь? Я кивнула и перехватила зонт. Тогда Сейя опустил освободившуюся руку в карман плаща, достал оттуда кольцо и надел его мне на палец, а потом ласково поцеловал в висок. — Твой подарок к тебе вернулся. Никаких разговоров о помолвке, как и договаривались. Будем считать это дружеским жестом. — Конечно. Мы довольно долго стояли, обнявшись, пока Сейя не приметил, что издалека к зданию школы начинают приближаться другие ученики. Только тогда он разжал объятия и отошёл от меня на достаточно большое расстояние, чтобы не вызывать кривотолков. *** Наша чрезмерная осторожность оказалась бесполезной. Мой подарок уже на первом уроке не остался незамеченным. Кажется, его появление вызвало даже больший интерес, чем новость о том, что двое из «Трёх Звёзд» снова будут учиться с нами в одном классе. Увидев Тайки и Сейю, которые, как ни в чём не бывало, заняли свои прежние места за партами, словно никогда из нашего класса не исчезали, мои одноклассницы пошушукались и успокоились, но вот на мою руку поглядывали с явной завистью и любопытством. Кто-то, видимо, из природной вредности обратил на драгоценное кольцо внимание старой географички-брюзги. Через пятнадцать минут после начала урока Исикава-сан медленно подплыла ко мне, будто вражеский крейсер в ночи, и остановилась, разглядывая мои руки, лежащие поверх учебника. — Носите ваши драгоценности вне стен учебного заведения, Цукино-сан! — отчётливо произнесла она, поглядев на меня поверх очков с черепаховой оправой и постучав указкой по краю парты. — Вы в школе, а не на светском рауте. — Простите, но правилами школы не воспрещается ношение колец учащимися, достигшими возраста шестнадцати лет, — спокойно заметила я, услышав, как заёрзал на стуле Сейя, сидевший позади. — Верно. Одно кольцо носить разрешается, но лишь в случае, если оно является обручальным и подарено по случаю помолвки. А у вас два кольца! Зачем второе? Подчеркнуть состоятельность вашей семьи? Я молчала. Да и что тут скажешь… — Снимайте. Я не успела придумать следующее оправдание. Мне помогли. — Извините, Исикава-сан, — неожиданно заговорил Сейя, вставая, — это всё моя вина! Незадолго до нашего предыдущего отъезда из Токио Цукино-сан оказала мне неоценимую помощь. Можно сказать, спасла жизнь. В благодарность, вернувшись в город, я подарил ей это кольцо. Да, оно не обручальное, это всего лишь подарок друга. Но я очень прошу: не запрещайте Цукино-сан носить его! — и Сейя умоляюще сложил руки. — Можете наказать меня вместо неё, раз это я нарушил правила школы. Старая учительница разглядывала моего благородного рыцаря с оттенком презрения, впрочем, она на всех так смотрела. Я была уверена, что эта грымза сейчас приложит указкой по лбу Сейю за дерзость, а моё кольцо выбросит в окно. Но я зря переживала. Абсолютно ничего не случилось. Странно хмыкнув, Исикава-сан отвернулась и поплыла дальше между рядами, на ходу объясняя тему урока. Три одноклассницы, находившиеся в поле моего зрения, одарили меня уничтожающими взглядами, а на следующей же перемене я услышала, как эти трое, стоя в некотором отдалении от остальных учеников, оживлённо обсуждали тему сапфирового кольца. — Ну и наглая эта Цукино! — говорила Танака Шиори, уверенная в том, что я её не услышу. Шиори совсем недавно перевелась в наш класс, но быстро стала лидером среди учениц, вытеснив с вершины пьедестала бывшего кумира всех старшеклассниц — красавицу Сайто Эри. — Одного парня прикарманила, теперь под видом дружбы ухитрилась поймать второго! Интересно, что скажет её жених по поводу кольца? — Да она ему наплетёт чего-нибудь, а он уши развесит, — язвительно захохотала та самая Эри, утратившая первое место в неофициальном рейтинге класса. — Вы видели её жениха? Такого наивного простака любая обманет. — Неправда, Чиба-сан классный! — мечтательно промолвила Мияко, вечно ходившая в компании двух подруг-соперниц и ухитрявшаяся угождать обеим. — Я бы хотела себе такого парня. А вот Цукино с её посредственной успеваемостью Мамору-сан явно не заслуживает. А уж талантливого красавчика Сейю-кун с его чудесным голосом не заслуживает и подавно! Обида, сдавившая моё сердце, внезапно распалась на части и растворилась, когда я услышала тихий шёпот прямо над своим ухом: — Не обращай внимания, Оданго. Они бы не выдержали и сотой доли того, что выпало тебе. Им невдомёк, через какой ад прошла ты, чтобы спасти город, в котором они счастливо живут! Всё, что им доступно — завидовать. Посочувствуй им. — Но всё же я не понимаю: ведь они — мои одноклассницы, — недоумевала я, всё ещё чувствуя горечь в сердце. — Почему они так зло говорят обо мне и Мамору, если мы ничего плохого им не сделали? — Боюсь, они так обо всех говорят. Силы Хаоса захватывают слабые сердца, чтобы через этих людей вершить свои дела. Однажды, возможно, и этих троих тебе придётся спасать, если Хаос снова нападёт… Сердца этих девушек — лёгкая добыча для сил зла. Но всегда есть шанс, что слабый человек станет сильным и преодолеет свои недостатки. А сейчас просто не думай о них. Пойдём, — он коснулся моего плеча, и я уже почти собралась уходить вместе с ним, но тут рядом появились Мако и Минако. — Усаги, — Макото смотрела на Сейю с явным осуждением, а Минако так и вовсе готова была его сковать цепью любви Венеры, судя по её воинственному виду, — ты можешь объяснить, что происходит? — Я приду после занятий в храм Хикава, — торопливо ответила я. — Там я всё расскажу. В школе это невозможно обсуждать. Макото и Минако переглянулись. — Ладно, — немного смягчившись, Минако посмотрела на меня, потом на Сейю. — Надеюсь, до вечера ничего дурного не случится… Осторожнее, Усаги, — добавила она предупреждающе, — мы очень переживаем! Ты сейчас делаешь нечто, способное навредить многим людям. Да, это твоя личная жизнь, но от твоего поведения кто-то может пострадать. — Никто не пострадает, — уверила я их. — Потерпите немного, скоро вы всё узнаете. Мако и Минако неохотно оставили меня в покое. Сейя же по-прежнему не отходил от меня ни на шаг, оберегая своим присутствием от любых язвительных выпадов, и пока он был рядом, действительно, никто не решался оскорблять или подначивать меня. Время текло слишком медленно, но мне всё же удалось дождаться окончания уроков, чтобы отправиться к Рей. *** Дорога к храму Хикава показалась, как никогда, долгой. Мако и Минако молчали, искоса поглядывая на меня, и я даже не могла понять: на моей стороне мои подруги, или уже заочно осудили мои поступки, как те одноклассницы, шептавшиеся за моей спиной. Взволнованная Рей выбежала навстречу. — Наконец, вы пришли! Мне сегодня приснился ужасный сон, — начала она, а потом её взгляд упал на сапфировое кольцо на моём безымянном пальце, и она, ахнув, зажала рот рукой. — Усаги?! Теперь понятно, почему я видела кошмар, словно мир распадается на части! Это ведь не кольцо Мамору! Неужели ты с кем-то… обручилась?! — С Сейей, — опередила меня Минако, раньше, чем я успела вымолвить хоть слово. Рей приблизилась ко мне и с гневом ухватила за руку, словно реплику про Сейю сказала я, а не болтливая Минако. — Но ведь Сейи нет на Земле! Он улетел на Кинмоку. — Он вернулся, — на сей раз вставила в диалог свои пять иен Макото. — И Тайки здесь. С сегодняшнего утра они оба снова учатся в нашем классе. — Усаги, — на глазах Рей появились слёзы, — а как же Мамору, Малышка?! Ты решила их предать?! Отстранившись от неё, я добрела до ступеней храма и уселась прямо на них, невзирая на осенний холод. Мне уже было всё равно, что подруги подумают обо мне. Я смертельно устала каждый раз оправдываться за свои чувства, и я не понимала, почему даже лучшие друзья сначала предполагали обо мне самое худшее и лишь потом начинали извиняться. Ничего не изменилось и на сей раз. Пока я рассказывала всю историю с начала, в храме Хикава появилась Ами. Увидев её, Рей, словно опомнившись, предложила нам всем зайти внутрь храма и погреться, ибо у всех, включая её, на пронзительном ветру окоченели руки. Мы пили обжигающий зелёный чай, но я не ощущала ни вкуса, ни аромата, ни температуры напитка. Отставив чашку, я оглядела своих притихших подруг и произнесла последнюю фразу, заканчивая свой длинный рассказ: — Теперь вы знаете всё. Воцарилась тишина. Даже Рей не знала, что сказать. Одно теперь мне было совершенно очевидно: подруги меня больше не осуждают. Наоборот, им стыдно за недоверие, которое они проявили по отношению ко мне. А ещё им страшно, потому что только теперь они поняли: не будет уже проторённой дороги и заранее известного будущего, не будет того, о чём мы некогда слышали от Сецуны. Нас ждёт нечто совершенно новое. Вот что означал сегодняшний сон Рей — разрушение привычного мира, но отнюдь не смерть, я была в этом уверена. — Усаги… — Рей заговорила первой, голос её звучал испуганно. — Ты решилась сделать нечто такое, от чего страшно даже мне, хоть я Воин Марса и обычно не боюсь ничего. Я готова сражаться с любыми врагами, но одним своим поступком ты изменила будущее целого мира. И что будет с нами дальше — теперь не знает никто. Однако, — она запнулась, а потом вдруг приблизилась ко мне и крепко обняла за плечи, — я с тобой. Невзирая ни на что. Я согласна с Мамору: нельзя никого заставлять любить, если любовь ушла. И Юмико никогда не появилась бы на свет в Иллюзионе, не будь ваша с Сейей любовь истинной. Макото, Минако и Ами тоже встали и все разом молча обняли меня и Рей, словно образовав спасительный купол из сплетённых рук. — Прости, — выдавила Мако сквозь слёзы, и это единственное слово эхом повторила за ней Минако: — Прости. — Извини их, Усаги. Я уже со вчерашнего вечера всё знала, а они не понимали, что происходит, — добавила Ами. — Им показалось, будто ты исподтишка обманываешь Мамору, а ему ничего не известно о твоих отношениях с Сейей. Теперь девочки знают, что были неправы. И… сейчас я тоже сделаю своё признание. Пусть и меня осудят! Я влюблена в Тайки. Из-за этой любви я вчера порвала с Рио, — Ами зажмурила глаза, словно прыгая с десятиметровой вышки в воду. Однако, кажется, после эффекта, произведённого мной, на признание Ами уже никто так остро не отреагировал. Возникло небольшое замешательство, а Рей невесело усмехнулась. — В идеальной картине мира появились изрядные дыры, — грустно заключила она. — Их уже ничем не залатать. — Может, картина была не такой уж идеальной? — рискнула спросить Минако. — Сама посуди, Рей-тян, что хорошего бы случилось, если бы Усаги продолжала молчать? Поставь себя на её место. Ты бы смогла жить в браке с нелюбимым человеком? — С кем-то, кроме Юичиро? — задумалась Рей. — Нет, не смогла бы. Мне нужен только он. — Ура!!! Меня любят!!! — внезапно раздалось снаружи за окном, и этот крик счастья сопровождался грохотом кучи опрокинутых вёдер. Судя по всему, Юичиро вместо того, чтобы убирать двор, подслушивал нас под окнами, взобравшись на кучу садового инвентаря. — Ну вот, теперь он знает правду, — подытожила Рей. — Впрочем, рано или поздно это должно было произойти. Юичиро-кун давно признался мне в любви, но гордость не позволяла ответить ему взаимностью. Я всё хотела, чтобы он сначала стал настоящим мужчиной, совершил какой-нибудь вдохновляющий подвиг, а потом… Но теперь отрекаться поздно. Да, он — самый обычный парень, но я его люблю, а значит, придётся соглашаться на скромное обручальное кольцо с гранатом и на простую жизнь без ярких приключений. — Значит, ты тоже собралась замуж, как только достигнешь совершеннолетия?! — невольный вздох вырвался из уст Минако. — Теперь это неизбежно, раз уж сама по глупости призналась, — вздохнула Рей, кивком указав на окно, из-за которого продолжали доноситься восторженные вопли Юичиро, поднятого силой любви на небеса. — Только мы остались не при делах, — невесело усмехнулась Макото, обращаясь к Минако. — Ну что ж… Сосредоточимся на учёбе, а потом и парни найдутся, как у остальных. — Фактически, — сурово уточнила Рей, — у Усаги и Ами в послужном списке нынче не парни, а девушки. — Но ради свадьбы с любимыми они приняли облик парней! — Минако подняла палец вверх. — Это прекрасный поступок, отражающий их самопожертвование! И если уж говорить совсем честно, то это даже круто — иметь мужа, который может одновременно быть тебе ещё и подругой. И заодно поможет с грудным вскармливанием, когда ребёнок родится. Две матери лучше одной. — Минако… что ты несёшь, — Рей закрыла лицо обеими руками. Ами уже давно была пунцовой от смущения, и даже Макото приоткрыла рот, переваривая услышанную чушь. — Тебе никогда нельзя выступать на телевидении и давать интервью, иначе мы все скончаемся от стыда! — сделала вывод Сейлор Юпитер, опомнившись. — А что такого я сказала? — невинно вопросила Минако. Рей, Макото и Ами только шумно выдохнули, произнеся хором: — Она безнадёжна. Юичиро с его искренними криками радости и Минако с её нелепыми рассуждениями растопили лёд. Разговор пошёл бодрее, напряжение исчезло. Рей уже не хмурилась, Мако и Минако и вовсе развеселились, начав обсуждать тему того, с кем интереснее строить отношения: с мужчинами, с женщинами или с тем, кто сочетает в себе признаки обоих полов. В итоге все пришли к выводу, что мне и Ами невероятно повезло, поскольку мы получим опыт личной жизни и с мужчиной, и с женщиной. К тому времени, как мне уже хотелось провалиться от стыда под землю, девочки наконец призадумались о том, как быть с Малышкой. — Только Сецуна могла бы что-то придумать, — заметила Рей, — но, сдаётся мне, она не станет ничего делать. — Она и Мамору отказалась помогать, когда он вчера просил, — призналась я. — Настаивала на том, что решения нет. И, возможно, его действительно нет, — вздох вырвался сам собой. — Тогда мне и Сейе придётся остаться друзьями. — Да?! — воскликнула Рей. — Но у этой проблемы есть и вторая половина. Безусловно, ты сможешь остаться другом Сейи, если постараешься, однако как ты собираешься выходить замуж за Мамору? Правда, мне кажется, во всей этой истории есть какая-то часть, о которой мы не знаем. Для меня всё ещё является загадкой девушка, которую ты видела в зеркале во дворце принцессы Какю. Почему она говорила, что Серебряный Кристалл на самом деле не твой? А ведь Сецуна утверждает обратное: никому, кроме тебя, владеть им недоступно. Почему та девушка была как две капли воды похожа на тебя? Ты спросила у Сейи? — Ещё нет. — А надо было! — заметила Рей. И вот как объяснить, что во всей этой череде событий нам даже поговорить с Сейей толком было некогда! — Спроси. Пусть он расскажет, откуда она взялась во дворце Какю-сан, и почему он позволил ей войти в свою спальню и поцеловать себя? Или ступай к Сецуне. Она наверняка должна знать, что это за Усаги-номер-два с голубыми волосами! — Я спрашивала, когда мы ездили на озеро Кавагучико, но Сецуна свернула разговор. Правда, и я не была честна с Плутон. Я сказала, что та девушка мне лишь приснилась. — Поговори опять, на сей раз откровенно. Может, Сецуна теперь признается? Но сначала задай тот же вопрос Сейе. Есть вероятность, что ответ знает он. Остальные единогласно поддержали предложение Рей. В тот же день, вернувшись из храма Хикава, я набрала номер Сейи и задала ему вопрос про взрослую Юмико, которую я видела в зеркале в его спальне, коротко рассказав о девочке с голубыми волосами, обосновавшейся в то же самое время в моём доме. Я также упомянула о том, что именно маленькая Юмико позволила мне поговорить с ним через зеркало, несмотря на разделявшее нас огромное расстояние. Сильно удивившись моему рассказу, Сейя предложил встретиться в парке Хамарикю, и, когда я пришла, охотно поведал странную историю о падающей звезде, которую подобрали в королевском саду. Звезда оказалась девушкой, не просто похожей на меня, а владеющей теми же воспоминаниями, что и я. — Это было непостижимо! — вдохновенно рассказывал Сейя, крепко держа меня за обе руки, от чего обжигающие волны пронизывали меня от головы до пят, и не хотелось, чтобы он прерывал своё касание. — Однако та девушка рассказывала мне такие вещи, которые могли помнить только ты или я. Но она ничего не знала о том, как сама попала на Кинмоку и где жила раньше. А когда вспомнила, то, не успев рассказать ничего об этом, сразу исчезла. Ты тоже должна была это видеть, ведь всё случилось на твоих глазах! — Но я не видела, — виновато отозвалась я. — Изображение в зеркале погасло. Я не увидела, как Юмико пропала! — Вы обе пропали. Ты — из зеркала, а она — из моей комнаты, а я тогда решил, будто спятил. Представь: одна девушка растворяется в воздухе, вторая — наверняка примерещилась. Я решил, что серьёзно заболел… — Ты был не болен! — возразила я. — Мы действительно общались через зеркало. — Теперь-то я знаю, но тогда не был уверен. Творец посоветовала мне пожить немного в храме звёздного ветра, чтобы исцелить разум. Этот храм примечателен тем, что по традиции его старшая наставница — главная из живущих там монахинь — отдаёт своё тело Дереву Жизни, а взамен становится проводником всех знаний вселенной. У неё можно узнать ответ на любой вопрос, но только если она сочтёт твою трудность не пустяковой. И через несколько дней своего присутствия там, не выдержав неизвестности, я задал ей вопрос о нас… — И что она ответила?! — я с нетерпением ловила каждое его слово, надеясь, что одно из них станет спасительным. — Почти то же самое, что и Юмико. Правда, добавились некоторые подробности. Например, о том, что первая королева Луны в твоём прошлом рождении отдала тебе Серебряный Кристалл, и ты приняла его. Изначально тебе принадлежал лишь Кристалл Мечты. А из-за того, что тебе вручили Серебряный Кристалл, твоя судьба изменилась. И ты вынуждена была любить того, с кем оказалась связана через магические кристаллы… — С Мамору! — неожиданное понимание пронзило меня. — О боже, Сейя! Почему ты не сказал мне об этом вчера?! Лунный Кристалл и Кристалл Земли связаны! Вот почему Мамору тянуло ко мне, а меня — к нему! Это не великая любовь, как мы оба думали, это просто связь двух кристаллов, необходимая для создания магического щита от сил Хаоса на Земле! Значит, если я найду способ вернуть Серебряный Кристалл его истинной владелице… — … то переданная ею судьба вернётся обратно к ней! — закончил реплику Сейя. — Но кто истинная владелица Серебряного Кристалла? — Даже старшая наставница не смогла этого сказать, — покачал головой Сейя. — Она упомянула лишь о ком-то очень близком тебе, об одном из сейлорвоинов, окружающих тебя. — Сецуна наверняка знает правду, но не скажет, — поняла я, испытывая всё возрастающее волнение. — Я сама попробую догадаться. Это точно не Ами! И я не представляю, чтобы Харука, Мичиру, Мако или Минако оказались носительницами Серебряного Кристалла. Возможно, Рей? Ей нравился Мамору, словно она ощущала, что некогда была связана с ним! Но… Если даже я верну кристалл Рей, что станет с Чибиусой? А с Юичиро, которого Рей любит сейчас? И если Мамо-тян женится на Рей, то родится ли Чибиуса? Или у них появится совершенно другая девочка, а Чибиуса всё равно погибнет? — Об этом я ничего не могу сказать, знаю одно: я сам видел, как Чибиуса исчезала на моих глазах. Стало быть, её жизнь зависит от ваших отношений с Мамору-сан. Правда, у Тайки есть одна безумная идея… — Какая? — надежда снова вспыхнула во мне. — О множестве миров. О том, что Чибиуса, которую ты знаешь, пришла не из будущего этого мира, а из параллельной вселенной, и ей на самом деле не грозит гибель, даже если мы поженимся, а Мамору влюбится в Рей, правда, эту теорию ещё надо доказать. А вот как — не знаю. И сколько ещё я смогу выдержать дистанцию между нами — тоже сказать не могу, — внезапно добавил Сейя и так посмотрел на меня, что все мои клятвы о соблюдении дружеских отношений мигом оказались забыты. Никогда ещё я не ощущала такого обжигающего жара в теле, как сейчас. Никогда так сильно не хотелось утонуть и забыться в его объятиях, пусть это и было неправильно. Моя рука, украшенная сапфировым кольцом, поднялась к его виску, невольно приглаживая короткую взлохмаченную прядь, а потом я потянулась к Сейе всем телом. — Усаги, нет! — внезапно услышала я, когда наши губы почти соприкоснулись. — Прости, — он нежно обхватил меня за плечи, — я сказал это не потому, что не желаю тебя… Ведь ещё как желаю! Однако даже на Кинмоку я сходил с ума настолько, что почти не владел собой. Одно твоё прикосновение — и я снова обезумею. Я не остановлюсь. Я могу натворить то, чего нам с тобой делать ни в коем случае нельзя. Особенно пока я в теле юноши. — Значит, ты не один обезумел, — неожиданно вырвалось у меня, и я не понимала даже, откуда во мне взялась такая смелость. — Скажи, на этой планете, что случится, если ты примешь свой женский облик не ради сражения, а ради… другого? — Другого? — голос Сейи задрожал от волнения, а я скороговоркой прошептала ему на ухо о своём сокровенном желании, умирая от стыда. Он вспыхнул, как огненная мандала Марса, а потом попросил немного подождать его. Он вернулся через десять минут, сказав, что забронировал двухместный номер в ближайшем отеле. — Оданго, подумай снова, — с волнением заговорил он. — Ты действительно хочешь, чтобы в первый раз это случилось, когда я буду в женском теле? — Всё так, — подтвердила я. — Наверное, я трусиха. Мне будет очень больно, если ты внезапно обнаружишь, что это — вовсе не то, чего ты хотела. Если ты заплачешь из-за меня, если уронишь хоть одну слезу — такого мне не вынести! Прислушайся к себе ещё раз… — Прекрати! Я готова принять тебя в любом теле, — твёрдо произнесла я. — Ты — моя! Ты никогда меня не разочаруешь. Так почему я должна плакать? Прошу… Не отговаривай меня сейчас, когда я уже решилась! Ведь то, о чём я попросила, никак не повредит ни мне, ни Чибиусе. Воин и не отговаривала. Она была преступно счастлива, как и я.