Начать с начала

Черный кофе и бутерброд с сыром - это все, что требуется большинству людей ранним утром. И милая стюардесса молниеносно выполняет любые пожелания пассажиров "Гавана эйвес". Почти восемь часов полета дают о себе знать затекшей спиной и скованными ногами. Но если денег в обрез, то эконом класс - это отличный способ сохранить кошелек. И обслуживание, несмотря ни на что, прекрасное. В наше время найти хорошую работу со стабильным заработком непросто, на одно рабочее место приходится пятнадцать безработных. Таковы ужасающие последствия войны: социальных пособий давно не платят, поэтому каждый держится за то, что успел ухватить руками и ногами, ну и, наверное, зубы тоже идут в ход. Мне повезло больше - счета в банках дают возможность быть независимой от условий жизни в разных точках земного шара. Хотя то, что достается - это жалкие крохи, львиную долю забирает совет как откупные. Как им не удалось заграбастать основные счета, ума не приложу. Хотя этот торг я выиграла, сохранила наследство родителей в целостности, но воспользоваться им не могу. Изгнанники не имеют собственности, мои ноги не переступят порог родного дома до тех пор, пока главный спор между мной и советом не решен. До этого момента родовое гнездо будет пустовать, для всех это место, которого нет! Лондон встретил меня, как всегда, полуденным зноем, даже местные не высовываются в это время суток. Просто не верится, что здесь были дожди и туманы. Водитель такси активировал солнцезащитный щит автомобиля и резво погнал "жука", видевшего королеву, по узким улочкам города. Сегодняшнюю ночь я проведу в отеле, а рано утром у меня рейс до Уайта. Конечная цель путешествия - ничем не приметный городок Сандаун с минимальным количеством проживающих горожан. Это уже "мертвый город", и по всему миру таких вот "мертвых" становится все больше и больше. Население планеты катастрофически падает, и из новостей по всем эфирам крутят ролик про техногенное загрязнение, которое вызвало мутацию среди женщин. Это непонятно чем вызванное бесплодие ученым не по зубам. И рождаемость практически 1,6% от нормы. Но тут идет уточнение, что норма была принята до войны, а сейчас не установлены рамки минимального прироста населения, ровным счетом, как и его убытие. Теперь понятно, почему совет сюда перебрался: здесь никому нет дела до того, кто ты и чем занимаешься. Жители выходят из своих домов только по необходимости и не задают лишних и неудобных вопросов. Прекрасный вид на море со скалы Кулвер Даун. А старейшины в этом отношении эстеты, им только все красивое и изысканное подавай. Плюс дешевая земля, цены на этот вид экономической ценности резко упал, теперь её купить гораздо проще. Для большинства владельцев земляные наделы - это тягостная ноша, которую лучше сплавить куда-нибудь или кому-нибудь. Но это будет завтра, а сейчас можно устроить себе шопинг. Деньги, которые я сэкономила на билетах, вполне приличные, и на них можно купить пару толковых и качественных вещей. Надев широкополую шляпу, я медленно дефилирую по фойе отеля, одинокие мужчины отрываются от своих гаджетов и провожают взглядом. На душе становится одновременно приятно и гадко. Хотя чего же я ожидала? "Можно с вами познакомиться? Выпить чашечку кофе?" Люди стали жить инстинктами, и половой из них основной. Знакомый магазин встретил пугающей пустотой, в помещении никого не было: лишь видео-сообщение на стареньком мониторе вещало о безграничном доверии дизайнеров к клиентам в финансовом плане. Прохожу по рядам с повседневной одеждой и выбираю платье, джинсы и такую же жилетку. Вещи сели идеально, и я, не задумываясь, их беру, хотя в дальнейшем придется затянуть пояс потуже. Провожу запястьем по настольному гризу, сумма списывается с учетом НДС (сколько лет он существует, интересно знать?). Поезд отправляется в полпятого утра - самое противное время для пробуждения. Почему не 04.00 или 05.00 - понятия не имею, но здешние расписания просто пестрят получасовыми хвостиками. Такси ждет у парадного входа, и я наспех натягиваю джинсы, балетки и футболку. На плечо закидываю дорожную сумку, а подмышку сумку с документами и косметикой. Да, да, да, удобство пластика еще никто не отменял, но на ручной чип в этих вопросах надеяться не приходится. Вокзал окатил запахом экотоплива и выхлопов. Пассажиров нет на перроне, и вожатый ждет меня одну, долго изучает документы и билет, потом просит провести рукой по гризу. Смущенно улыбается и вежливо интересуется, местная я или нет. Из разговора понимаю, что женщина там родилась и выросла - и за последние пять лет оттуда только уезжают. Бросаю пару учтивых фраз и прохожу в вагон. Это не современный транспорт, а стилизованный под первые вагоны на железных дорогах. Резьба украшала деревянные панели на стенах коридора и купе. Мое место у окна, и я бросаю сумку под сидение и закрываю на ключ дверь. Теперь можно и расслабиться: остановок до Сандауна нет, теперь это мертвая зона. На столе стоит закрытый поднос для завтрака, тут тебе и горячий крепкий сладкий кофе, и бутерброд с сыром. В один присест расправляюсь с завтраком и засыпаю. По двери сильно стучат, открываю глаза и вижу знакомый вокзал в тусклом свете одинокого фонаря. Мой конечный пункт прибытия не изменился за последние пять лет, но тогда я и не думала, что когда-нибудь вернусь сюда. Жара начинает отступать, отдавая место легкой ночной прохладе. На перроне никого, я в полном одиночестве и понимаю, что идти придется долго. Закидываю сумку на плечи и иду по вокзальной аллее. Деревья высохли до состояния картонного папье-маше, ветер гоняет облачка пыли. Непривычная для уха тишина начинает действовать на нервы. Центральная улица выглядит так же удручающе: одинокие и часто покосившиеся домики, мертвые сады и газоны на задних дворах говорят о том, что я иду по улице, на которой живут от силы пять или шесть человек. Ускоряю шаг, интуитивно чувствую кого-то прячущегося под покровом темноты. Мои худшие подозрения подтверждаются... Когда же это закончится? Стараюсь не оборачиваться и делаю вид, что не замечаю чужого присутствия. В ночи медленно стекаются плотные сгустки в единое целое, формируя фигуру, отдаленно напоминающую человеческую. Знакомый запах тлена наполняет собой воздух, сущность уже "плывет" за спиной. Не нравятся мне его выкрутасы, ведь может и по-другому в нормальном своем образе. - Морок, и тебе доброй ночи, - мои слова вызывают у него скрипучий смешок. - И тебе всего хорошего, чистая кровь. Давно не была здесь. Если бы ты была особью мужского пола, то я бы сказал "тебя крепко схватили за яйца". А так как там это у вас называется? - остроумием Морок отличался от остальных знакомых мне нежитей, а также способностью вести беседы. - Да давно. Темный мир как всегда в курсе решений совета? Не надоело быть на побегушках? Довольствоваться малым? - Людей все меньше, а мы привязаны к секторам, но время для нашего величия еще не пришло. Я лично вырву твой дух из жалкого тела, только нарушь закон! - Морок растворился в темноте. Весьма воодушевляющая встреча, прекрасное начало зарождающегося дня. Вот тебе и цветы от встречающих, радостные объятья и возгласы типа "мы так рады тебя видеть, наконец-то приехала". Продолжаю фантазировать на эту тему. Невольно вспоминаю родителей... Боль утраты не становится меньше, в моем случае время не лечит. Поместье старейшин клана выглядит по сравнению с окружающей действительностью вульгарно помпезным. Отделенный от остального города полосой усыхающих, но все же живых елей, их мир держит марку. Здание поражает своим величием и роскошью. Но это только снаружи, внутри это склеп для девяти стариков, упорно не желающих выпустить из цепких рук бразды правления кланами. Ворота сплошного забора со скрипом открываются, и навстречу выходит привратник, молодой мужчина с длинными волосами, собранными в тугой узел. Он беспристрастно разглядывает меня и провожает до дома. Высокие сводчатые потолки и подпирающие их колонны наводят тематику готического настроения. В холле пусто и чувствуется сырость, я оглядываюсь и замечаю пыль на мраморных плитах пола и кое-где паутину на огромной хрустальной люстре. Раньше такого не замечала: хозяева просто маньяки чистоты, и подобное не допускалось. Руфус, четвертый старейшина клана "ночных охотников", был брезглив и щепетилен в отношении уборки помещений. Поэтому прислуга была постоянно занята марафетом, а сейчас холл, приемная, гостиная и зал были пусты, отчего дом казался заброшенным. Я прошла на середину гостиной и села на диван. Довольно удобный для антиквариата, он был здесь, скорее, для красоты, нежели для функциональности. В холле послышались легкие шаги - очевидно, шла женщина. Мягкая поступь по старинным коврам была практически бесшумной. Её выдал шелест ткани на юбках, но вряд ли она хотела подойти замеченной... - Хлоя, ну наконец-то! - девушка буквально повисла у меня на шее и перекатилась на диван. Зоя была частью моего некогда сильного клана, но не чистокровной, а ребенком побочной любви. Несколько лет совет игнорировал её желание служить, и она находилась у матери в Гресо. Но сейчас она все же добилась своего и находилась на высоком статусе "хранительницы дома". Об этом говорит одежда бордового оттенка и серебряные массивные украшения на руках. Отличительной чертой Зои была уникальная внешность - моя внешность! Рожденные от разных матерей, мы были похожи друг на друга, словно близнецы. И частенько этим пользовались в детстве, нас действительно сложно отличить. Зоя хватает меня за руку и буквально тащит по коридорам к "апартаментам". По пути она с радостным щебетом рассказывает о том, что произошло здесь после моего изгнания, как она получила должность хранителя и какие у неё с этим назначением обязанности. Зайдя в комнату, девушка, все еще держа мою руку, открыла окно и настежь распахнула ставни. - Запах сырости и затхлости скоро пройдет. Когда принесут брикеты для камина, станет уютней и теплей. Тебя так давно не было, мы все волновались... Надо же! Совсем не изменилась, такая же болтушка и сплетница. За каких-то десять-пятнадцать минут я узнала все новости кланов и планы старейшин. Но она так и не сказала и причину интереса совета к моей персоне. Зоя старательно избегала эту тему и было видно, что давалось это нелегко. Постояв немного у окна, девушка вдруг свесилась через подоконник и внимательно огляделась по сторонам. - Хлоя, совет хочет исправить некоторые прави... Он считает, что в сложившейся обстановке союз с темным миром хрупок... И потребует от тебя... - Зоя умолкла, веки опустились, и она судорожно вздохнула. - Они хотят заключить сделку, новую сделку на крови последних. Ломан требует в качестве залога тебя. Но совет не согласен и принял решение, что жертва будет принесена только после рождения наследника или наследницы. Они хотят получить продолжение рода до того, как новый договор вступит в силу... К такому я не была готова и просто свалилась на стоящую рядом кровать. Вот, значит, что они задумали! Обхитрить Ломана и всех оставить с носом. То, что меня принесут в жертву как расходный материал, даже не сомневаюсь, но потребовать от меня стать матерью... Блин, это безумие какое-то! Зоя отвернулась от меня и старательно пыталась не всхлипывать. Причина такого поведения могла быть только одна - выбор старейшин на роль временного мужа пал на первую и последнюю любовь моей родственницы. Марко Цило, наполовину чистокровный и тоже последний в своем роде. Их связь с Зоей была бы возможна только при условии, что родственница станет баснословно богатой. Но Зоя из бедной семьи, и рассчитывать на милость старейшин им не приходится, хотя подозреваю, для себя они давно все решили. То, что они были любовниками, мне известно давно, и многие из кланов догадывались об этом. Но пока все приличия соблюдены и Зоя не забеременела, это не интересовало никого. Их мирок не был потревожен до сегодняшнего дня. А сейчас я, оказывается, приехала на собственную свадьбу и похороны. От такой информации голова пошла кругом, я просто обалдела - нет, офигела и о..ела. Приятный сюрприз! Чего только не скажешь про совет "хорошего". Мои планы вернуться в отчий дом, как его глава, а не изгнанница, рухнули в одночасье. Замуж я не хочу, рожать от Марко и быть барашком на заклании тоже. Что делать-то! И почему на ум пришел роман русского классика Чернышевского? Вместо мыслей и идей в голове каша... Бежать - хорошо, а куда? И как теперь выбраться из "склепа"? Найти проводника... Кто на такое согласится? Зоя! Для счастливой жизни с Марко ей не хватает положения, но его можно купить. Откупиться от родственницы полбеды, но как обмануть совет и убраться подальше? Однозначно - выдать Зою за себя, совет совершит обряд бракосочетания, и он будет законен. Лазеек их развести у старейшин не будет, Зоя в полной безопасности. Семейство Цило станет богаче на состояние, на моё состояние. И пока старые хитрецы празднуют очередной удачный план, я делаю новые документы, лицо, биографию и прячусь где-нибудь в странах третьего мира. Славно! Но как теперь заставить Зою в это поверить? Объяснив девушке суть моего плана и выслушав множество "против", мы сидели друг против друга и шипели, словно змеи. Её страх был мне понятен, но и просиявшая где-то глубоко надежда на законный брак с Цило тоже не утаилась. Ведь план был действительно неплох, и Зоя клялась, что, подслушав разговор совета, не была замечена. Что никто из кланов об этом не знает, и она и словом не обмолвилась даже Марко об этом. Обряд состоится сегодня в полночь в присутствии членов совета и ближайших к нему персон. Поэтому в замке сейчас так пусто, лишние свидетели были ни к чему. Зоя и выбрала для меня эту комнату, ближайшую к покоям совета и огромной библиотеке. Раньше её занимала покойная Шела, и постоянно жаловалась на сквозняки от камина. Зоя решила выяснить причину холода в комнате и случайно обнаружила тайный ход в подземный проход из замка в сторону Скалы. С румянцем смущения она добавила, что использовала ход для редких встреч с Цило. Девушка очень боялась, что совет убьет её при совершении обряда, и это стало главной причиной, чтобы не согласиться пойти на обман и дать мне возможность исчезнуть из их поганого мирка. Как объяснить девице, что для договора с темным миром её кровь будет словно вода? Мой род был проклят после древней войны с миром эльфов. Тогда предки приняли неверное решение и встали на сторону людей, а те в свою очередь "подстраховались" позорным договором с миром демонов. Король эльфов и его армия была разбита и уничтожена. Еще несколько столетий клан "ночных" охотников убивал остальных, пытавшихся укрыться и выжить. Так было до тех пор, пока не пал последний из них, а мои предки не стали жалкими рабами старейшин с иллюзией свободы выбора своей судьбы. Именно с того момента для моего рода стало возможно чувствовать чужую боль... С каждой смертью эльфа это чувство становилось больше, с каждой пролитой слезой эльфиек за печальную участь своих детей и собратьев оно росло. Теперь каждая капля пролитой крови умирающего народа была равна пролитой крови моих предков. Их боль была нашей болью, они уходили из этого мира, зная, что свидетели переживут и будут помнить эту боль до последнего члена клана. Я - это кульминация чувствительности, я - последняя проклятая рода, дарующего выбор. Выбор между жизнью и смертью. И ноша эта тяжела, потому что с уходом эльфов я чувствую боль простых людей и даже животных. От неё некуда деться, некуда спрятаться. Чтобы перестать "слышать" чужое страдание, я должна "взять" его себе. Люди забыли про войну с древней расой - нам вообще свойственно забывать плохое и помнить хорошее. Теперь про них сочиняют сказки, они живут в фантазиях писателей, в их книжной реальности. Иногда снимают детские фильмы и сериалы, но это все, что осталось от некогда славного народа. Мои родители в детстве рассказывали перед сном сказки про волшебников, троллей, эльфов и, конечно, про прекрасных принцесс. Они были насыщены добром, которое всегда побеждает зло, и обязательно со счастливым концом. Взрослея, я понимала, что в этих сказках была отражена действительность, и многие герои были вполне настоящими людьми и, возможно, моими родственниками. Но для большинства древние сказания так и остались мифом, люди даже про наше существование забыли... Зоя после некоторого раздумья решилась на обман, и это обрадовало меня. Все, кто остался в замке, не знали об её нахождении там. Мне это было на руку - теперь, когда картина стала ясной, нужно действовать. В шесть вечера меня будет ждать совет старейшин, в полночь - мнимая свадьба и побег!