Wild

      Обездвиженное тело среди татами.       быстро же тебя вырубили, слабачка       Эрик без какого-либо интереса наблюдает за тем, как Четыре хлопает её по щекам, пытаясь привести в чувства. Маленькая голова только двигается из стороны в сторону, пока пушистые ресницы подрагивают. Имя парня, с которым она дралась, Эрик не знает. Но ему доставляет удовольствие то, как она лежит, раскинув тонкие ручки в стороны.       слабая и никчёмная       ты даже тени её не стоишь       Четыре помог ей встать. На нетвёрдых ногах парочка неофитов отводят её в медпункт, к Эшу. Эрик провожает компанию взглядом, стискивая пальцами поручень железной лестницы, на которой он величественно восседает все это время. Мэг кидает мутный взгляд прямо на его лицо, прежде чем окончательно скрыться за поворотом. Держит обещание. Не подходит, не говорит с ним. Только смотрит всегда. Долго-долго, пронзительно ясно. И от этого взгляда ярость закипает в его жилах. Потому что ей не нужно произносить слова для того, чтобы г о в о р и т ь с ним. Тут и без слов всё стоит на своих местах.       Следом выходит Сухарь. Эрику скучно смотреть, как бывшая отречённая машет тонкими кулачками и получает болезненные удары от оппонента. А вот Четыре, видимо, переживает. Скулы его напряжены так, словно зубы вот-вот трещинами обрастут. Это смешно. Четыре сам был сухарём. И выбрал для роли своей пассии близкую по духу.       На лестничной площадке вырисовывается тело Макса. Он смотрит на Эрика воспаленными глазами, кивком на дверь зовёт куда-то. Эрик покорно поднимается с места и идёт следом, сжимая кулаки в карманах спортивных штанов. Макс ведёт его в какую-то темень, а потом выводит прямиком к своей комнате. Открывает дверь, пропускает его внутрь.       - Садись. Будешь что-нибудь?       Макс коллекционирует редкие ножи. Стена сплошь увешана реликвиями, которые лидер так сильно бережёт. Пылинки не только сдувает, но и расцеловывает каждое блестящее и идеально наточенное лезвие. Некоторые ножи действительно старые, оставшиеся обломки былой цивилизации, о которой теперь только легенды есть. Их рукоятки не из пластмассы или резины, а из какого-то невозможного сплава.       Лидер принёс две кружки кофе. Одну сунул в руки Эрику, вторую умостил на письменном столе, за который сам же и уселся. Из ванной доносится шум воды.       - Поговорить хотел, - начал Макс, отпивая кофе. Морщится, потому что горячо, но упёрто очередной глоток совершает. - Насчёт Тимми. Помнишь такого?       Эрик чувствует холод, ледяными змейками сковывающий лёгкие. Он пытается удержать на лице невозмутимое выражение, но глаза, бегающие с лица Макса на выход, могут сдать его с потрохами. Он закусывает губу до боли, выдыхает медленно через нос, а потом коротко кивает.       - Все думали, что это суицид. Похоронили мальчугана, закопали по тихому, родне отчитались и забыли. А потом, сегодня, нашли вот это, - Макс сунул руку в ящик стола и вытащил оттуда потрёпанный синий блокнот. - Его дневник.       - Где нашли? - обильно сглатывая слюну, сипло спрашивает Эрик. В горле першит от сухости, а в висках кровь набатом гремит.       - Кровать, что была в его комнате оказалась списана, - монотонно продолжил Макс. - Мастер разбирал её, хотел взять шурупы, а древесину сжечь. Нашёл под прибитым матрасом вот это. Сразу притащил ко мне. Всё же, такие вещи имеют ценность, если человек мёртв.       чёртов тимми, с его дотошностью к деталям и феноменальной памятью, реально вёл дневник?       вот чёрт.       - Я полистал немного. Обычные излияния паренька. Но вот последняя страница оказалась такой интересной, - с нажимом продолжил вещать Макс, безотрывно следя за лицом Эрика. - На, прочти.       Эрик ухватился холодными пальцами за блокнот и долистал до последней страницы. Неровные буквы прыгали со строчки на строчку, ручка противного фиолетового цвета.

"Январь. хх.хх.хххх Я не понимаю, как мне убедить его, что всё хорошо. Я слышал про эту историю из его уст, анализировал всё это очень долго и принял решение: он врёт. Или сам до конца не осознает, что произошло. Я должен доказать ему, что он не виноват, пока он не натворил глупостей. Я должен поговорить с Эриком".

      - Что думаешь? - стоило Эрику оторвать глаза от страницы, ту же спросил Макс. - Эта страница была написана сразу же перед смертью. Видишь дату?       - Мы общались с Тимми очень близко, ты же в курсе, - с усилием выдавил из себя Эрик. Страх мечется по его телу загнанным зверем. - Это допрос?       - С чего ты взял? Нет. Просто восстанавливаю события пару летней давности. Новые факты несколько изменили положение дел. Видишь ли, если судить по его дневнику, то ты - последний, с кем он разговаривал перед смертью. Прости, друг, но это значит, что теперь ты единственный подозреваемый в убийстве Тимми.

х х х

      Эрик любит называть этот бар дырой. Пусть это и единственное адекватное место, в котором он бывает, но общество тут всегда не самое элитарное. Погромы и драки стали тут чем-то обыденным, нецензурная брань льётся со всех углов, а громкая музыка почти что мозги выносит. Эрик пьёт шестую по счёту рюмку водки, закусывая её лаймом, разложенным на тарелочке в виде солнца. Бармен, знающий, что Макс не любит, когда Эрику много наливают, попытался отказаться выполнять заказ, на что получил угрозу лишиться своего достоинства и, возможно, жизни.       - Что у вас есть хорошее? - мягкий женский голос. Эрик поворачивает голову и встречается взглядом с сочной зеленью огромных женских глаз. Девушка так же внимательно смотрит на него и улыбается тонкими губами, покрытыми розоватым блеском. - Привет.       - Привет, - двинувшись чуть ближе, отвечает ей Эрик. - Как зовут?       - Угадаешь сам? - кокетливо интересуется девушка, притягивая к себе бокал с красным полусухим. - Ладно, не кипяти мозги. Меня зовут Елена. А твоё имя, красавчик, я и так знаю.       - Откуда это? - Эрика убаюкивает звучание её голоса. Мягкий голос, медовый. Таким только и нашёптывать какие-нибудь приятные слова на ухо. - Я не помню, чтобы мы были знакомы.       - Мы знакомы заочно, - улыбаясь белозубо, отвечает Елена. - Ты несколько раз гулял с моей подругой Лиз.       - Это та, что заведует кухней? - выловив в памяти тёмные кучерявые волосы, спрашивает он. - И как она?       - Ждёт ребёнка. Выходит замуж. Вроде все хорошо. Ты сам как? Я слышала о той заварушке с Изгоями. Говорят, что вы там целых пятнадцать человек положили.       Эрик смёется. Их диалог протекает медленно и естественно. Они продолжают пить, но уже вместе и для обоих уже не секрет, как пройдёт эта ночь. Эрик чувствует в этом огромную необходимость. Ему нужно выцарапать из сознания образ Вик, запах кожи Мэг, бездыханный труп Тимми. И задумчивое лицо Макса, пытающегося состыковать все полученные факты.       Вечер перетёк в ночь. Они переместились из бара в комнату Елены. Допивают вино уже там. Потом целуются. Елена целуется напористо, обхватывая пальцами в кольцах его шею, тянет его тело на себя, гибкая, как кошка. Эрик снимает с неё одежду, касается руками её кожи, медленно укладывая на кровать.       Входит медленно, что удивительно. Эрик берёт резко и быстро. Не церемонится ни с кем. Только для своего удовольствия. Елена стонет глухо, царапая ногтями его кожу.       С медленного темпа всё перетекает в более быстрый. Кровать скрипит громко, рваное дыхание вырывается из его глотки. Она шепчет сбивчиво: "Блять, давай сильнее". Теперь её голос не кажется приятным, а противным, как липкое засахаренное варенье, каплями раскиданное на гладком столе. Он хватается пальцами прямо за её горло и...       ...Мэг извивается,когда он вдалбливает её тощее тельце в маты. Мэг хватает ртом воздух, кусает бледные губы и закатывает глаза. У Мэг маленькая жилка бьётся на шее. Её хочется укусить, вцепиться в неё зубами, ощутить солоноватый привкус крови на языке. А потом слушать агонию, кипящую в окровавленной глотке.       Пальцы резко сжимаются сильнее. Елена восприняла всё это за одну из грязных игр, поэтому стонет ещё громче.                    - Я хочу сказать тебе, что такое больше никогда не повторится. Я тебе не шлюха.       Ногти врезаются в нежную кожу. Стоны становятся хрипами.                    - Помоги мне.       Елена вцепилась пальцами в его руку, откашливаясь и захлёбываясь в собственных слюнях.       Эрик разжимает хватку. Она надрывно кашляет, скидывает его с себя и хрипит, испуганно смотря ему прямо в лицо. Весь лоск красивой женщины пропал. Худая, с растрепанными волосами и размазанным макияжем. Дешёвая подстилка.       - Ты совсем, блять, ебнутый? - хрипло спрашивает она, кутаясь в одеяло. - Пошёл отсюда нахрен, ублюдок.       Ему два раза говорить не надо. Эрик одевается поспешно, игнорируя все выкрики Елены. Она говорит ещё что-то, называет конченным и обещает рассказать всем, что у него крыша едет.       - Пошла нахрен, - перед выходом говорит лидер.       Завершает одеваться уже в коридоре. Стоило только футболке оказаться на положенном месте, как раздаются тихие шаги. Эрик поднимает глаза и видит Мэг. Она возвращается из медпункта. Огромный синяк под глазом свидетельствует о недавней битве. Увидев Эрика, девушка только голову в плечи вжимает и быстро-быстро семенит мимо. Он провожает её взглядом, полным жгучей ненависти.       А в спину ей доносится грохот его кулаков о каменную стену.