Самый лучший фитнес-тренер

Суджон никогда не было так стыдно. Если бы на месте Чимина оказался кто-то другой, она бы не загонялась так сильно, вот только опозорилась Кан именно перед ним. Черт бы побрал этого Пака! Всю тренировку девушка усердно прикрывает лицо руками (словно это действительно может помочь), а по окончанию занятия как ошалелая бежит в раздевалку, чтобы никоим образом не пересечься взглядом с Пак Чимином. Он сразу понял, что нет никакого парня. И теперь Суджон кажется себе настолько жалкой, что хочется побиться головой о стену, однако на жизнь переводчица зарабатывает именно своей светлой головушкой, так что «портить» стратегически важный объект — не самое лучшее решение. Вместо него Суджон выбирает вариант «забить и жить дальше». Если бы всё было так просто. В эту ночь она засыпает с огромным трудом, а затем в грёзах видит бешеных енотов, чьи перекошенные морды постепенно превращаются в чиминовские и смеются прямо девушке в лицо. Жутко. А утром она пересматривает всевозможные электронные сонники для поиска значения к своим наркоманским бредням, впрочем найти точное описание самого сна ей так и не удалось (удивительно, да?). После окончательного пробуждения легче не становится. Рабочий день выдается просто ужасным — запара до обеда, а потом полнейший штиль, словно заказчики вымерли на манер динозавров и компания перестала функционировать. Работы на перевод просто-напросто никто не даёт. Хочется поплакать, поистерить и съесть плитку шоколада, потому что настроения на «заниматься своими делами» нет совсем. Вот такая Суджон скучная. Ей, видите ли, на работе нужно работать! Сумасшедшая… Джису, в свою очередь, так активно бьет пальцами по клавиатуре, что не может не привлечь внимание своей подруги. Кажется, там что-то интересное. Учитывая увлеченность Ким, она даже не замечает, что кто-то становится прямо у неё за спиной и принимается читать. Зло в лице Суджон не дремлет. — Нет, мы не можем. Нас не поймут, — Тэхён закусывает губу, напоминая школьницу из подросткового сериала, и опускает глаза в пол, боясь посмотреть на друга. — Мне плевать. Плевать на всё! — Чимин почти рычит, толкая парня в стену, и набрасывается оголодавшим зверем, чтобы тут же снять лишнюю одежду и любоваться чужим телом. А Тэхён сдаётся под напором, остервенело целует, зарываясь пальцами в волосы Пака, и стонет запредельно, чувствуя как сжимаются его ягодицы сильными руками. — Хочу тебя в себе, — он не скромничает, отдается в чужую власть и ноет, когда чувствует, как к тугому колечку мышц приставляется горячая головка и… Остановите Землю, Суджон сойдет… Какого вообще…? ДА ЛАДНО! — Ким Джису, — девушка невольно повышает голос, стараясь напускным грозным тоном скрыть факт своих заалевших щек, — ты что, фанфики пишешь? — приехали, блин. — Это не то, о чем ты подумала, — она старается закрыть документ с напечатанным текстом, но тот тормозит, словно самый настоящий дебил, и никак не желает закрываться, из-за чего у новоявленного фикрайтера начинается внутренняя истерика. Конечно, Суджон не то подумала. Джису здесь, видите ли, Библию читала, а у её подруги проблемы со зрением, вот и недоглядела малость. Кан собирается в единое целое и, всё так же пытаясь скрыть весь спектр эмоций, возвращается глазами к напечатанному подругой: — А когда они раздеться-то успели? — прям Адам и Ева — всё нужное уже обнажено. — Слишком быстро всё… А возбудиться? — тон ровный, пока всё супер. — Должны же быть предварительные ласки. К тому же, Тэхён в первой фразе такой скромник, а потом вдруг резко становится шлюхом. Не годится, — по-прежнему уверенно, у тебя всё хорошо получается, Суджон. — Да и как Чимин без растяжки, без смазки собирается вставлять свой чл… — нет, Нет, НЕТ! — Так, всё! Ким Джису! Кто вообще занимается на работе таким непотребством? Да еще и… Мать вашу! Буду притворяться, что совсем с тобой не знакома. Переводчица смотрит внимательно, пока наконец не приходит озарение: — А откуда такие познания в области гейского секса? — звучит довольно хитро. — Засматриваешься на бойз-бенды? Читаешь ведь фанфикшн, да? Я тебя раскусила, можешь не притворяться, — она пристально заглядывает в глаза коллеги, а потом победно складывает руки на груди. — Чанёль и Бэкхён? — Джису ожидает победного удара, но не тут-то было. — Сехун и Бэкхён форэва. И да, мы не будем это обсуждать, — она ставит точку в разговоре, делая вид, что разговора не было. И выдуманные (или не такие уж и выдуманные?) слэш-истории об айдолах Суджон не читает, совсем нет. — Чанбэки всё равно реальны. Но Чихёны реальнее, здесь хотя бы всё очевидно. — Кто-кто? Чихёны? — переводчица думает, что ей послышалось. — Тебе не нравится? Ну тогда могут быть Тэмины, — Джису совершенно спокойна, словно за хлебушком в магазине стоит. А ведь она пишет о гейском сексе! Сексе между, прости господи, Тэхёном и Чимином! — Какой кошмар, — и это единственное, на что хватает Суджон. — Я не виновата, что компиляция их имен не звучит. Нужно придумать кому-нибудь из них псевдоним, чтобы они лучше друг на друга ложились, — Ким понимает, что ляпнула что-то не то, поэтому спешит добавить: — ну, в смысле, имена. — Спасибо за уточнение, извращенка. — Всегда пожалуйста! — Джису улыбается и спешит ненадолго покинуть кабинет то ли из-за нужды мочевого пузыря, то ли из-за того, что банально желает отойти от своей рассекреченности. Всё-таки не каждый день подруга читает порнуху твоего же производства! Ну, у кого-то, может, почти и каждый, но явно не у Джису. По коридору раздается громкий стук каблуков. Какая-то незнакомка аристократичной походкой не идёт — плывёт — привлекая внимание всех и вся. Губы её накрашены приглушенным красным, длинные светлые волосы изящно лежат на правом плече, на ногах колготы в крупную клетку, а на самом теле черное платье едва прикрывающее зону декольте. Можно было бы крикнуть «шлюха», вообразив себя медведем из кустов, но почему-то, смотря на эту женщину, кричать совсем не хочется. Лишь восторгаться её невероятной энергетикой и харизмой. — Где ваш разгильдяй начальник? — она улыбается, заставляя разверзнуться землю под ногами Суджон. — Должен быть у себя в кабинете, — девушка стоит, словно загипнотизированная, а потом, сообразив, что гостья, наверное, понятия не имеет, где находится кабинет, показывает нужное направление. — Спасибо, — такая же доброжелательная, не предвещающая беды, улыбка. Вот только ненадолго. Потому что как только она заходит к Сынри, в проходе перед дверью эхом отдаются её гневные крики. Что-то там про «безответственность», «прожигание», «глупость» и очень много других нелицеприятных слов, включая матерные. А через десять минут, она выходит из кабинета, снова улыбаясь. Невероятная женщина. Сынри выглядит плохо, будто обиженный догом Бобик. Он даже не старается держать голову высоко. Видимо, боится эту белокурую бестию. — Не расслабляйтесь, девушки, — она всё еще улыбается, да. И смотрит на сидящих Суджон, Хёну и вернувшуюся Джису. — Понимаю, что с таким начальником можно и баклуши бить, но когда директор вернется, вы должны быть готовы. — А вы, простите… — Хёна прикусывает кончик карандаша, изучая новое интересное лицо. Соперница. Но незнакомка выглядит так, словно уже является во всем победителем. — Жена господина Квона, — ваууу, действительно победитель. Рыжеволосая сразу вспоминает свои попытки заигрывания с директором и прекращает грызть карандаш. Её ведь не уволят? — Сиэль, но для вас просто госпожа Квон, — ага, просто госпожа. — Работайте, девочки, — она уходит, оставляя после себя тяжелый шлейф парфюма. Да уж. Наверное, только такие роковые женщины и достаются директорам в качестве жен.

♥ ♥ ♥ ♥ ♥

Более девяти лет назад на свой шестнадцатый день рождения Чимин пригласил практически всех своих одноклассников. Лишь единственный момент немного смущал — среди них была всего одна девушка. Да, она хорошо общалась с его друзьями. Да, он и сам мог назвать её своей подругой. Но, тем не менее, это всё равно выглядело немного странно. Быть единственной девушкой в компании парней не так весело как кажется. А Суджон решила выделиться! Ибо как так? Она ведь шла на праздник к парню, на которого даже смотреть спокойно не могла, а значит выглядеть должна была на все сто. В итоге она напялила розовые туфли на белых каблуках (благо дело, к тому времени уже научилась на них ходить), надела такое же розовое платье (нужно отметить, что достаточно короткое, но зато облегающее — хоть не подпрыгивало вверх, что уже хорошо). Ах да, еще и розовая лакированная сумка (бомбезная сумка была — жаль, всё имеет свойство снашиваться). Но имелась маленькая несостыковка. СУДЖОН ТЕРПЕТЬ НЕ МОГЛА РОЗОВЫЙ. Всегда. Откуда в ее гардеробе оказалось столько вещей данного цвета — это совсем другой вопрос. Печальная история, на самом деле. Они встретились на автобусной остановке. И, судя по всему, парни были в курсе, КУДА ИМЕННО собирается всех вести Чимин. А Суджон не знала. Она ж, блин, избранная! — Сначала едем в боулинг, — Чимин беззаботно кивнул своим гостям в сторону автобуса, в который нужно было сесть. И Суджон, вся такая-растакая, как последняя идиотка на каблуках и в платье противно розового цвета стояла и очешуевала. А предупредить нельзя было? Какой боулинг в таком виде? Смешно, правда? Но дальше было вообще зашибись! В общем, поехали они в развлекательный центр на другой конец города. А неделеко от входа в тот самый ТРЦ — заправка, граница которой определялась высоченным бордюром. Ну офигенно просто: Суджон же не какая-нибудь представительница вида невдалых (боже, кого мы обманываем). Короче, самонадеянная дура, которая переоценила свое умение ходить на каблуках. Короче, навернулась она. Сильно. Ну, знаете, как бывает? Перецепилась через этот гребанный бордюр и почти встретилась лицом с асфальтом (благо дело, успели среагировать руки). Разве у вас такого не случалось? Ну, и тут паника. Единственное желание: оказаться дома. Единственный вопрос «Зачем я вообще сюда пришла?». Дальше еще интереснее: лучший друг Чимина бросился помогать (вечный рыцарь, да только сделал всё еще более неловким), когда Чимин растерянно (или, может, пофигистически?) начал часто моргать. Еще один парень (имени которого Суджон сейчас и не вспомнит) просто засмеялся. От души так. Видимо, весело ему, скотине, было потешаться над чужим позором. Переводчица почему-то вспоминает об этом, когда идет на очередную тренировку. Сколько же раз в общей сложности она позорилась перед Чимином? И не счесть их. Неудивительно, что он никогда не обращал на Суджон внимания. За своими мыслями она пропускает выступ перед входом в тренировочный зал и летит лицом вперед, рискуя неизбежно встретиться с полом. Ну вот опять она это делает! Почему нельзя быть просто нормальным человеком, а не ходячей нелепостью, что вызывает у других лишь приступ смеха? Суджон летит, но отчего-то не падает. Руки. Чьи-то крепкие руки держат её за талию, не давая упасть. И сердце замирает, когда уши слышат до боли знакомый голос: — А неуклюжесть твоя так никуда и не делась. Ей всё еще стыдно, но теперь еще и ужасно тепло, потому что касание вместе с тоном, которым Чимин произнес эту фразу, греет не хуже доброго глинтвейна. Спасибо.