Иола замерла от овладевшего ею страха, однако её рука нащупала горлышко вазы, стоявшей на журнальном столике у входа в гостиную. Силуэт, до этого неподвижно стоявший у окна, пришёл в движение, очевидно, услышав Иоланту. Девушка, ожидавшая нападения или ещё какой-нибудь пакости, что есть мочи заорала и запустила в человека, вероломно проникшего в её квартиру, увесистой вазой. А после этого со всей силы хлопнула освободившейся рукой по выключателю. Электрический свет вспыхнул во все свои 12 вмонтированных в потолок мощных ламп, ослепив и деморализовав на мгновенье саму хозяйку квартиры. Иола любила приглушённый свет, сложная и сверхъяркая иллюминация досталась ей от предыдущего хозяина квартиры, осветителя по профессии, поэтому она обычно включала только часть ламп, однако сейчас с перепугу врубила сразу все и потеряла тем самым возможность лицезреть изящный кульбит уклоняющегося от её неожиданного орудия мужчины. Когда её глаза привыкли к свету, он уже невозмутимо стоял в обычной своей позе, красиво опираясь на зонт, в окружении осколков вазы, ударившейся о стену.
— Вам нужно быть аккуратнее… с фарфоровыми изделиями, — сказал он спокойным голосом, будто бы и не в него сейчас летела тяжёлая ваза.
— Майкрофт? — ошарашено проговорила девушка. — Боже правый! Вы не ранены?
— Нет, — сдержанно улыбнулся он, — всё в порядке. Кроме вазы, пожалуй. Надеюсь, она была вам не слишком дорога.
В голосе его Иоланте послышалась тень усмешки, как всегда настолько едва уловимая, что уличить этого человека, на первый взгляд, было совершенно не в чем. Однако что-то в нём её насторожило, Майкрофт Холмс был одновременно похож и не похож на себя.
— Простите, — сказала Иола несколько более холодно, чем собиралась, — но что вы тут делаете в такой час и как сюда попали?
— В вашу квартиру не так уж трудно попасть, мисс Лорейн. Ну, а причина… Мне не терпелось поделиться с вами своими соображениями по поводу произошедшего в ресторане.
— Правда? Как интересно, — усмехнулась Иола. — Вы, кстати, могли меня совершенно не застать. Феона пригласила меня остаться у неё ночевать.
— Значит, я бы просто ушёл, — пожал плечами он, — и встретился бы с вами в другом месте.
— И вам было бы не жаль потраченного времени? — спросила Иола. — Его можно было бы, например, потратить на сон.
— Почему вы считаете, Иоланта, что время, потраченное на вас, будет потрачено впустую? — вопросом на вопрос ответил Майкрофт.
— Я вовсе так не считаю, — смущённо ответила девушка. Майкрофт спорить не стал.
Иоланта, чтобы меньше ощущать неловкость, принялась убирать останки несчастной вазы. Когда уборка была закончена, Майкрофт, всё это время молча за ней наблюдавший, нарушил тишину:
— Я думаю, нам стоит обсудить ситуацию. Вы так не считаете, Иоланта?
Иола, которой было сейчас невыносимо стыдно за своё поведение в ресторане и ещё больше за сделанные выводы о Майкрофте, молчала.
— Вы неправильно поняли то, что я хотел вам сказать, — продолжил мужчина, — я, говорят, весьма неуклюж в теме отношений. Но я ни в коем случае не желал обидеть вас или, тем более, воспользоваться вами в крамольных целях.
— Извините меня за ту сцену, — сказала Иоланта, стараясь не смотреть ему в глаза.
— Пустяки, — сказал он. — Я ещё легко отделался, учитывая то, что вы повстречали Лорин.
— Откуда вы знаете?
— Я всё знаю.
— Я неправильно вас поняла и подумала о вас хуже, чем есть на самом деле. Вы, конечно, кукловод, но не тёмный демон.
— Какое неоднозначное извинение, мисс Лорейн, — улыбнулся Майкрофт, — но я не был обижен на вас, скорее, я был озадачен. Теперь мне всё ясно.
— Вот и хорошо, — кивнула Иола, мысленно выдохнув, что не нужно пускаться в череду запутанных объяснений, из которых, как не верти, следует что она — идиотка, — а вы не хотите извиниться?
— За что? — он удивлённо поднял брови.
— Вы издевались над моими… — Иола смутилась, не договорив.
— Чувствами? — он понял, о чем она. — И в мыслях не было, просто неудачная шутка.
— Больше так не шутите! — вскинулась она.
— Прошу прощения. Больше не буду.
За окном уже забрезжил рассвет, и лёгкая светлая полоска на горизонте напомнила Иоланте о гостеприимстве.
— Может быть, выпьем чаю? Или, ввиду бессонной ночи, вы предпочтёте кофе? — спросила Иола.
— У меня идея получше, — Майкрофт поставил на стол бутылку вина. — Я предлагаю продолжить празднование.
— Но ведь сейчас уже наступила пятница, — заметила девушка.
— Сейчас только мы с вами это решаем, мисс Лорейн, — тихо сказал он, подойдя так близко, что близость стала опасной. — Пятница наступит, только если мы ей разрешим.
Иола по привычке втянула носом воздух, желая вдохнуть запах любимого и вдруг поняла, что её настораживало всё это время. Она не чувствовала исходящего от него аромата. То есть вокруг витал его запах, ведь вся квартира её была наполнена им, но сам Майкрофт Холмс был его лишён. С таким феноменом Иоланте Лорейн ещё не приходилось сталкиваться.
Иола, забыв о приличиях, подошла к Майкрофту так близко, что, можно сказать, уткнулась носом в его пиджак. Запаха не было.
Над её головой раздался сдавленный смешок. Майкрофт знал об отсутствии запаха и явно был доволен произведённым эффектом.
— Как вы этого добились? — спросила Иола, подняв голову.
— Это и есть мой маленький парфюмерный секрет. Я воспользовался им, чтобы проникнуть к вам в квартиру незамеченным. Если бы я знал, что тут и так везде мой запах, я бы не заморачивался.
Иола почувствовала, как краснеет. Боже, как она, должно быть, выглядит сейчас! Как извращенка-фетишистка. А ещё про Майкрофта плохо думала!
Однако мистера Холмса ничего особенно не смущало. Наоборот, он ободряюще улыбнулся ей и сказал:
— Не стоит переживать, мисс Лорейн. Думаю, окажись я в вашей ситуации, я бы тоже так поступил, окружил бы себя тем, что нравится, к чему испытываю привязанность.
— Вы так и поступили, — хмыкнула Иоланта.
— Правда? — ей впервые довелось наслаждаться его неподдельным удивлением и недоумением.
Иола кивнула на кольцо.
— Ах, да, — усмехнулся он.
— А как вы узнали, что тут есть ваш запах? — спросила Иола. — Почувствовать вы его не могли, значит… Что это значит?
— Простая наблюдательность, — улыбнулся он уголками губ. — Я ведь не по наслышке знаком с парфюмерным искусством и мне не составило труда понять, какой именно аромат даёт смесь ингредиентов в ароматических мешочках из полупрозрачной органзы, которые у вас повсюду. И в вазах та же смесь. Заглянуть в состав свечей я бы, конечно, не смог, однако решил, что вы, как хороший парфюмер и обладательница безупречного вкуса, не стали бы смешивать разные запахи, создавая обонятельную какофонию. И, как видите, я оказался прав.
— Потрясающе! — восхитилась Иола. — Вы меня поражаете.
— Надеюсь, в хорошем смысле? — спросил Майкрофт.
— Когда как, — пожала она плечами, принимаясь накрывать стол, — одно могу сказать точно. Вы — удивительный человек.
Майкрофт никак не прокомментировал её слова, Иола только успела заметить, как дрогнули уголки его губ, едва тронутые улыбкой. Он открыл бутылку вина и разлил алую жидкость по бокалам. В комнате немедленно поплыл волшебный пьянящий аромат. Чувствительный нос Иолы выделил в нём тона смородины, вишни и малины. Там, в ресторане, Иоланта была настолько растеряна и дезориентирована происходящим, что не могла в полной мере ощутить прекрасные ноты Божоле, однако сейчас букет молодого французского вина без малейшей доли стеснения раскрылся перед ней. Запах, лёгкий, живой, маленьким невидимым смерчем вырывался из бокала, проникая даже не в нос, в самую душу девушки.
Сделав глоток, она почувствовала на губах сладкий, резковатый, но не терпкий вкус с яркими фруктовыми нотками. И даже глаза прикрыла от удовольствия. Никогда Иоланте Лорейн не приходилось получать такого удовольствия от алкоголя, он был скорее либо обязательным атрибутом юношеских вечеринок, где если не выпить, то хотя бы пригубить, было даже не желанием — обязанностью, либо способом расслабиться после сложных жизненных ситуаций, где дело об удовольствии не шло совершенно. Однако здесь и сейчас аромат и вкус молодого вина был сродни магии. Может быть, дело в компании?
Она подняла глаза на своего гостя. Майкрофт стоял к ней так близко, что Иола в этот момент возблагодарила Бога и самого Холмса за предусмотрительность, иначе она бы окончательно потеряла самообладание от его столь близкого запаха, опьяняющего его едва ли не сильнее любого алкоголя. Он и сейчас казался ей совершенством, его консервативный, но так подходящий ему стиль, внимательные голубые глаза, тонкие пальцы, сжимающие бокал, губы… Вот здесь мыслям стоило бы остановиться, потому что с этого момента они потекли совершенно в другом направлении. Иола представила, как эти губы осторожно касаются её собственных, как она ощущает на них сладкий фруктовый вкус вина, как сходит с ума от счастья…
Возможно, Майкрофт думал о том же самом, возможно, умел читать мысли, но не успела Иола додумать свою крамольную мысль, как он, аккуратно поставил свой и её бокалы на стол, обнял девушку за плечи и поцеловал. Его поцелуй не был осторожным и деликатным, каким, как казалось Иоле, он должен был бы быть, он был решительным, настойчивым и необыкновенно приятным. У Иолы перед глазами словно взорвался и рассыпался разноцветными огнями праздничный салют, закружив девушку в калейдоскопе чувств и эмоций, а поцелуй всё продолжался.
— Я хочу тебя, — прошептала она еле слышно, не успев поймать себя за язык. Слова вылетели раньше, чем наступило осознание того, что и кому она говорит.
«Господи, пусть бы он не услышал» — мысленно взмолилась Иола.
Он услышал. Без всякий глупых ответов, вроде «Я тебя тоже» или «Желание дамы — закон», взял за руку и повёл в спальню.
«О, Боже. Боже!» — думала она в то время, как с неё спадали ставшие ненужными одежды, та же несодержательная мысль посещала её, когда она дрожащими руками пыталась снять его галстук, не испортив идеальный виндзорский узел, будто именно это было сейчас самым важным.
А потом мысли, абсолютно все, просто исчезли. Потому что Майкрофт Холмс увлёк её вслед за собой в волшебную страну наслаждений, где существовали лишь они вдвоём, ставшие одним целым, и ощущение безграничного всеобъемлющего счастья.
Вопреки опасениям, Иола не сошла с ума, хотя было от чего. Она порой задумывалась, каким может быть секс с человеком, лишенным главного проводника эмоций, и она очень боялась, что это будет просто механические действия, лишенные своего основного смысла. Но это было не так. Сливаясь с ним в одно целое, Иола напрочь забыла о его дефекте, потому что в постели с Майкрофтом Холмсом у неё создалось чёткое ощущение того, что этот человек любит её также сильно. Не может человек, не любя, дарить такие горячие поцелуи, нежные прикосновения, такие неземные наслаждения.
Ты позволила себе предаться мечтам, Иоланта? Тем больнее будет возвращаться в действительность.
Иоланта
Выливая на сковороду яичную смесь, я думала о несправедливости жизни. Я ненавижу омлет с детства, но из всех блюд из яиц именно он получается у меня лучше всего. Да, видимо, всё же стоит держать в холодильнике хотя бы минимальный набор продуктов на случай, если на ночь останутся гости. Сейчас я нашла там только три яйца и жалкий кусочек сыра. Ну ничего, зато у меня потрясающий китайский чай.
Я украдкой поглядывала на Майкрофта. Он сидел, вытянув ноги, сложенные одна на другую, на нём не было пиджака и галстука, и мне это нравилось. Так он казался простым и почти понятным. Казался, но не был им. Не стоит об этом забывать.
Несмотря на счастье, которое, казалось, затопило всё моё существо, в голове крутилась какая-то неясная мысль, едва уловимое ощущение, что я что-то упускаю. Эта мысль тонким кошачьим когтем цепляла меня, но как только я пыталась её ухватить, ускользала, подобно утреннему туману. Возможно, в этом была виновата сонливость.
— Может быть стоит сегодня остаться дома? — спросил Майкрофт, в очередной раз наблюдая, как я зеваю.
— Нет, что ты, — возразила я, — у меня есть срочные заказы. Например от моей «любимой» клиентки, миссис Биллок. Её муж снова едет в командировку и нужно срочно изготовить для него её амбре. В очередной раз.
— Сочувствую, — сказал Майкрофт, — я немного знаком с миссис Биллок и, полагаю, её аромат может свалить с ног слона. Как и она сама, впрочем.
Я засмеялась и сказала:
— Может быть стоит предложить запах миссис Биллок в качестве нового биологического оружия? За такое тебе дадут орден.
— Это навряд ли, — засмеялся он. — Ордена в принципе дают другим людям, тем, кому важны формальности вроде публичного признания заслуг. Чтобы было, чем кичиться в обществе.
— А разве тебе неважно признание твоих заслуг? — удивилась я. — Мне кажется, это никому не помешает.
— Мне важен результат, Иоланта, — хищно улыбнулся он, — и, порой, процесс.
— Порой? — засмеялась я. — По-моему, процесс тебе важнее. Ты ведь кукловод. Ну, а чем ты кичишься в обществе? Незаурядным умом?
— Нет, это прерогатива моего брата. Да и общество вряд ли способно оценить мой ум по достоинству, — пропустив мимо ушей фразу о кукловоде, сказал Майкрофт. — Здесь важнее репутация, и она у меня… скажем так, интересная.
Вот уж в чём в чём, а в этом я не сомневалась.
— Что ж, если вы, леди, твёрдо решили пойти на работу, я отправлюсь с вами и постараюсь скрасить вам неприятную работу. Уж мне запах миссис Биллок не страшен. Могу даже помочь, если позволишь, — предложил Майкрофт.
Отказать ему я в себе сил не нашла бы, да и не хотелось отпускать Майкрофта Холмса от себя ни на миг, а тут он сам предложил.
— Я буду рада, — улыбнулась я, — а у тебя, значит, сегодня выходной?
— У меня не бывает выходных, Иоланта, — он растянул губы в улыбке, — лишь небольшие перерывы. И я никогда не знаю, когда они начнутся или закончатся. Однако иногда, чтобы решить проблему, необязательно ходить в присутствие.
— О, ну это — большая удача, — восхитилась я, приправив фразу лёгким флёром насмешки. Майкрофт это, разумеется, заметил, и в его глазах вспыхнули весёлые огоньки.
***
Феона вошла в мастерскую, Иоланта радостно её поприветствовала, однако заинтересовал её другой человек, находящийся в комнате. Майкрофт Холмс полусидел на рабочем столе Иолы и приветливо улыбался Феоне.
— Доброе утро, миссис Роджерс, — сказал он.
— Здравствуйте, мистер Холмс, — Феона окинула мужчину профессиональным взглядом. Его слегка развязная поза не вязалась со строгим внешним видом. Однако она говорила о том, что он здесь на своей территории и чувствует себя свободно. Майкрофт Холмс был здесь не в качестве клиента, а, как и она сама, в качестве близкого человека.
— Так вот как ты решила, — обратилась Феона к Иоле.
— Да, а почему бы и нет? — пожала та плечами. — Что я, в конце концов, теряю?
— Действительно, — усмехнулась Феона, — ничего, кроме своих нервов.
— Я не мешаю вашему семейному совету? — вклинился Майкрофт Холмс.
— Не мешаете, — фыркнула Роджерс, — если смущает, можете выйти.
— Феона! — воскликнула Иоланта и, обращаясь к Майкрофту, сказала:
— Прости, мы больше не будем.
Феона подошла поближе к Иоланте, кося взглядом на мистера Холмса, и воскликнула:
— О, опять миссис Биллок. Что за неугомонная женщина?!
Иола рассмеялась, Майкрофт Холмс тоже растянул губы в подобии улыбки. Феона же, наклонившись к самому уху подруги, прошептала:
— Недолго же ты думала, дорогуша.
— Я не собираюсь это сейчас обсуждать, — одними губами ответила Иоланта, — по крайней мере, не в присутствии Майкрофта.
И громко добавила, надевая повязку:
— Смертельный номер! Всех слабонервных и неуравновешенных прошу начать эвакуацию.
— Ой-ёй, — засмеялась Феона, — я первая в списке. Надеюсь, пообедаем сегодня вместе. У меня как раз окно образовалось в 2 часа по полудню, мой клиент на это время, мистер Эванс, уехал рыбачить.
— Конечно, созвонимся, — кивнула Иола и обратилась к мужчине, — Майкрофт, ты ведь мне поможешь?
— Разумеется, — ответил мистер Холмс.
Феона очень удивилась этой просьбе. Чем может помочь парфюмеру человек без обоняния? Мысленно поставив себе галочку выяснить это, Феона Роджерс покинула мастерскую подруги немного в смятении.
Иоланта
Я никогда не работала в паре с кем-либо, исключая моменты обучения в работе над проектами. Порой, во время шквала заказов, когда я работала ночами, не давая себе даже возможности выспаться, мне предлагали найти хотя бы одного помощника, а лучше нанять небольшой штат. Но мне всегда казалось это лишним. Моя мастерская была моим и только моим детищем, царством мастера, как бы пафосно это не звучало, и другие люди скорее бы нарушили это атмосферу творчества, превратив искусство в конвейер потребления.
Позже, когда я стала уже элитным мастером и мои услуги были доступны уже не такому большому количеству народу, я и вовсе отмела призрачную возможность о партнёрстве с кем-либо, хотя предложения о сотрудничестве или ученичестве поступают и по сей день. Сотрудничество со Скотланд-Ярдом также осталось, но это была слишком ответственная работа, к тому же они хотели сотрудничать именно со мной.
Немало на моё решение влиял и психологический момент. Мне как человеку достаточно замкнутому и требовательному как к себе так и к другим, казалось, я не смогу сработаться ни с кем.
Но Майкрофт Холмс и здесь меня поразил. Боже правый, если бы я не знала, чем он занимается, я могла бы поклясться на Библии, что его основная профессия — парфюмерное дело, так чётко и выверено он отмерял и соединял нужные компоненты. Более того, он ориентировался в моей мастерской так легко, словно это была его мастерская. Я даже в какой-то момент испытала лёгкий укол ревности.
Он полностью взял на себя работу над ароматом миссис Биллок, не слушая возражений и позволив мне приступить к другому, более вдохновляющему меня заказу. Но я периодически отвлекалась и следила с истинным восхищением за его действиями. Процесс создания ароматов был для меня таинством и чудом, но в руках Майкрофта было похоже на самое настоящее колдовство. Будто чернокнижник готовит волшебное зелье, такой у него был вид. Мне стало грустно, ведь передо мной сейчас стоял настоящий фанат парфюмерного дела, с которым судьба обошлась слишком жестоко, навеки лишив возможности этим делом заниматься.
Сказать по правде, я беспокоилась за результат, не смотря на чётко расписанный мною рецепт, которому Майкрофт, я видела это, неукоснительно следовал. Однако аромат был выполнен безукоризненно, словно моя нелюбимая клиентка стояла рядом со мной во плоти.
— Это великолепно, — восхитилась я и, улыбаясь, добавила, — если бы ты не был политиком, я бы, пожалуй, предложила тебе стать моим партнёром.
— Благодарю, приятно слышать, что моя скромная помощь оценена столь высоко, — он улыбнулся уголками губ.
— Не думала, что кому-то когда-нибудь скажу эти слова, но мы бы сработались. Ты идеальный партнёр. Вот уж не думала, что ты будешь так усердно следовать рецепту.
— Почему? — спросил он.
— Ну, ты скорее начальник, нежели исполнитель, — ответила я и, смутившись от произнесенного, добавила, — кажется, что у тебя всегда есть свой особенный план, который намного лучше полученных инструкций, поэтому ты им и не следуешь.
Он с интересом посмотрел на меня, в голубых глазах его появились лукавые искорки.
— Ты удивительно проницательна, Иоланта, — сказал он и улыбнулся той самой покоряющей сердца улыбкой, на которую способны лишь очень уверенные в себе люди, — я чаще составляю инструкции для других, нежели следую им сам. Правда, бывает, что отступление от инструкций невозможно. Но это, к счастью, не тот случай.
Прошло, наверное, немало времени, пока до меня дошёл смысл его фразы. А когда дошёл…
— Майкрофт, — опешила я, — ты что, изменил формулу?
Ох, его, должно быть, очень развеселил мой обалделый вид, вон как смеётся. На ум неожиданно, очевидно от возмущения, пришло некрасивое слово, которое я никогда бы не сказала этому человеку вслух. Шельмец.
— Но… Но этот аромат… Он великолепен. Он такой, каким должен быть. — Поражённо проговорила я, глядя прямо в водоворот смеющихся голубых глаз. — Что же тогда ты изменил?
Майкрофт молча взял листок с рецептом и, чиркнув пару знаков, передал мне. Жадно впившись глазами в текст и обнаружив изменения, я чуть слышно охнула. Как я сама не дошла до такого простого решения?!
— Результат тот же, но на лицо оптимизация материала, — пояснил Майкрофт.
— Я об этом даже не задумывалась, — сказала я. Майкрофт посмотрел на меня очень пристально и я отчетливо почувствовала исходящий от него флёр превосходства.
«Значит вот она какая, твоя награда. Превосходство. Во всём и над всеми»
«О, нет. Разумеется, не над всеми. Только над признанными мастерами. Что может быть лучше, чем обыграть по-настоящему сильного соперника? Ради этого и затевается Игра»
Снова игры. Человек, которого я любила, рядом с которым чувствовала то, что не передать словами, ни на минуту не переставал со мной играть. И так будет каждый божий день. Феона права, ничего никогда не изменится. Если я хочу быть с Майкрофтом Холмсом, мне придётся научиться играть в игры.
Только вот хочу ли я?
