Под тонной льда

В жизни не бывает случайностей. Мы плывём по определенной реке, которую нам запрограммировала жизнь. У всех наших событий есть уже известное начало и известный конец, просто люди привыкли называть такие события судьбой. Для меня судьба и есть жизнь: встречи, разлуки, потери… Само понятие «судьба» не имеет точного определения, так как её как таковой нет! Нам всем в детстве родители читали сказки: про репку, про золотую рыбку… Мои родители тоже читали мне сказки, но большего всего я запомнила рассказы Драгунского. Мне казалось, что вся моя жизнь заключается в этих рассказах. Дети навсегда остаются детьми и не знают, что такое ложь и предательство. А любовь для меня была приятной щекоткой где-то глубоко внутри. Сейчас я понимаю, что так могут думать только дети. *** Полёт прошёл нормально. Меня не тошнило, разве что ужасно болела голова и место, в которое прилетела шайба. До него категорически нельзя было дотрагиваться, потому что тогда я начинала громко орать. В интернете мы с Кристиной прочитали, что трещину в ребре можно лечить и дома, но продолжение лечения составляет около шести недель! А мне ведь надо ходить в школу, на тренировки… Макс пригрозил мне пальцем и сказал, что если я переступлю порог ледового дворца в течение трёх недель, то он за себя не ручается. Кстати, о Максе. Он не храпел! Возможно, так как рядом с ним сидела Кристина. Всю дорогу домой мы играли в дурака. Кто же постоянно оставался этим дураком? Конечно же я. На этот счёт у меня были версии: Макс с Кристей устроили заговор, высший разум раскрывал им мои карты, но скорее всего я просто не умела играть.  — Пономарёва опять дурочка! — после очередного поражения объявил тренер.  — Я думаю, что ей надо отдохнуть, — вступилась за меня лучшая подруга. После этой игры я сразу отключилась, а проснулась уже в родном Магадане. *** Я лечилась неделю: на большее меня не хватило. Да это и лечением назвать было трудно. Просто приходилось соблюдать лежачий режим. Вы же знаете, что я ненавижу скучать! Ко всему прочему, не читаю книг, не готовлюсь к ЕГЭ, не играю в компьютерные игры… Девочка-беда! Приход в школу был для меня глотком свежего воздуха. Вообще, школа действует на меня очень странно. Я обожаю этот запах. Вы скажете, что она не пахнет, а она пахнет! Учителями, кабинетами и школьной столовой. Кормят у нас неплохо. Но, к сожалению, мою любимую еду: творожную запеканку со сгущёнкой готовят только по четвергам. В простые смертные дни нам подают куриные котлетки, которые обычно очень холодные, или сосиски, напоминающие туалетную бумагу. Про сосиски абсолютно без шуток! Мне так хотелось скорее сесть за свою первую парту второго ряда, начать решать тригонометрические примеры… Возможно, даже выйти к доске. К доске меня, вообще, вызывают нечасто, так как в классе нас три десятка человек.  — Даша! — раздался за моей спиной несусветный ор. Повернув голову, я увидела свою лучшую подругу, которая неслась на меня со всех ног. Она остановилась в нескольких сантиметрах и острожно обняла меня за шею, немного соприкоснувшись телом с местом ранения. И так она звалась Юлей. Эта девочка-катастрофа! Каждую неделю она обязательно что-нибудь себе растягивает или обжигает… А её коронная фраза, сопровождающаяся громким вздохом, на физкультуре «коленка вылетела!» Однажды она проткнула себе пятку гвоздём, потому что беспечно бегала по двору своего дома босиком. На удивление, Юля себе ещё ничего никогда не ломала! Но оставлять её одну дома крайне опасно. Как-то раз, когда моя подруга ночевала у своей бабушки, в квартиру позвонили… Юля спокойнейшим образом открыла дверь, предварительно даже не взглянув в глазок, и увидела на пороге мужчину, в руках которого был нож! Представьте себе, Юля нисколечко не смутилась — начала вести увлекательную беседу в течение минуты. Мужчина оказался психом, и моей подруге хватило ума закрыть дверь. Эта белокурая девочка с зелёными глазами не сразу приглянулась мне. Наше маленькое общение началось с войны. Мы ненавидели друг друга. Дело иногда доходило даже до драк! Но в пятом классе, на весенних каникулах, мы сели на дополнительных занятиях по английскому языку за одну парту… И нам понравилось! Нам просто надо было узнать друг друга. Мы отлично поладили, потому что нашли точки соприкосновения. Юля совершенно на меня не похожа. Она бредит театром, а я живу хоккеем. Она носит в основном платья и юбки, а я — брюки и джинсы. Но нас объединяют наши взгляды на жизнь, а ещё она понимает меня с полуслова. С этой девочкой у нас одинаковые улыбки: искренние и располагающие. Уж простит меня читатель, но я хочу сказать, что в наше время девочки пошли какие-то одинаковые… как из инкубатора. Эти короткие шорты, из-под которых выглядывает огромная задница! Эти надутые губы на каждой фотке! Брови, огромные и чёрные! И проблемы у них какие-то идентичные: «меня Дима не лайкнул», «меня Паша в чс кинул…» Юлька другая, как и Кристина. Две эти девочки вместе со мной выбиваются из сотен одинаковых… девочек.  — Юлька! — обняла её за талию. Если бы у меня не было трещины в ребре, то сейчас мы валялись бы на школьном полу! И нам было бы плевать на косые взгляды учеников и учителей этой школы. Я люблю её именно за это… За безумство.  — У меня для тебя новости, — сказала Юля, немного отстранившись.  — Боже, не пугай! В моей голове уже сменились десятки страшных картин, но на деле всё оказалось гораздо безобиднее.  — Марина Геннадьевна ушла на пенсию, — я услышала в её голосе нотки грусти. Мы очень любили Марину Геннадьевну, именно поэтому мне нравится алгебра. С геометрией у меня всегда были сложные отношения, а вот с математичкой — очень хорошие. Она была уже старушкой, но с невероятно добрыми синими глазами. Учительница всегда прощала нам наши «грехи», которые проявлялись в не сделанной домашней работе… Марина Геннадьевна никогда не ругала нас, не повышала голос, возможно, именно за это мы уважали её. Вообще, каждый ученик и учитель нашей школы сильно уважал её. Мне будет не хватать Марины Геннадьевны.  — Кто теперь сидит за её столом? Галина Андреевна? — пренебрежительном тоном.  — Павел Вениаминович! Мне жутко хотелось проговорить поток нецензурных слов, но прозвенел для Юлиных ушей спасительный второй звонок. Первым уроком у нас как раз была алгебра.  — Пойдём, — сказала Юлька и потащила меня в сторону лестницы. Ну что же, давайте знакомиться, Павел Вениаминович!