Зло как естественная сила

— Не знаю уж, что ты здесь делаешь, демон, — наглый человек сразу перешёл на «ты» в разговоре с сильнейшим демоном, но да не суть, — но ты говоришь, что встретил его, да? Того, кого мы все здесь ищем. «Тот, кого мы все ищем» — отличная замена словам «педик-пассив, одевающийся в дешёвом магазине», Реборн с Тсуной явно оценили это. Но всё равно слишком длинно, да. Им нужно придумать ему более лаконичное прозвище, чтобы было легче понимать, о ком идёт речь. Например, если кто крикнет «Он здесь!», начинаешь задаваться вопросом, кто он-то? Найдёшь ты ответ сам или тебе помогут, конечно, совсем другой вопрос, но если крикнуть «Педик-пассив в дешёвом шмотье здесь!», все сразу поймут, что речь идёт о педике-пассиве, который одевается в дешёвые одежды. В общем, они все думали об этом, но никто вслух ничего такого не сказал. — Да, я встретил его. — Подожди, прежде чем ты начнёшь рассказывать об удивительных обстоятельствах вашей встречи… — Тсуна выставил вперёд руку, а потом набрал побольше воздуху в лёгкие. — Ответь мне, почему, сукин ты сын, бросил меня в чёртовой расщелине?! — Я никого не бросал, — нахмурился репетитор, сложив руки на груди. — Ты сам туда упал, помнишь? А не полез я за тобой, потому что в расщелине было что-то странное, и я подумал, что если ты будешь исследовать в расщелине, а я — в лесу, мы сможем добиться большего, чем если оба будем торчать в одном месте. — Но я мог разбиться к чёртовой матери! — взмахнул руками Тсунаёши, протестуя. — Да брось, — демон усмехнулся. — Я знал, что ты не помрёшь. Такая уверенность в его силах, однако, Тсунаёши совершенно не вдохновляла. — Так что же там с педиком-пассивом? — решил вернуться к теме разговора курящий лиходей. — Почему педиком? — поморщился репетитор. — С чего вы оба взяли, что он обязательно… — Ну, он носит облегающие кожаные штаны, — аргументировал пепельноволосый с таким видом, словно это-то всё и объясняет. — А ещё у него перчатки из искусственной кожи и камуфляжная футболка, — добавил Тсунаёши. — Ну и что? — нахмурился Реборн. — То, как он одевается, не делает его педиком, тем более… снизу. В его голосе отразилась какая-то подавленность, и она, как ни странно, передалась и этим двоим. Затем Тсунаёши глубоко и судорожно вдохнул, как это бывает у него в порыве вдохновения, Реборн приготовил ладонь для того, чтобы бить себя ею по лбу, и колдун произнёс, обращаясь к пепельноволосому: — Послушай, а ты-то кто такой? — В смысле? — Ну, знаешь, я вот Савада Тсунаёши, он — Реборн, наш общий враг — педик-пассив, одевающийся в дешёвом магазине, но как тебя называть? Я могу, конечно, подкинуть вариантов, но, думаю, тебе ни один из них не понравится. — Гокудера, зови меня Гокудера, — помня о том, как тот пытался подобрать варианты их встречи, он решил больше с ним не спорить. — Глопудера? — Я сказал «Гокудера»! — завопил нервный юноша. Видимо, он специально сказал это громче, чтобы Тсунаёши хорошо его расслышал. — Так вот, Реборн, как же ты встретил нашего педика-пассива? — Эй, не игнорируй меня! — вопил на заднем плане Гокудера. — Ты точно всё расслышал?! — Иллюзии, — произнёс Реборн. — Что? — Тсунаёши осёкся. Тон, в котором он говорил, не был похож на тон обеспокоенно рассказывающего что-то Реборна, и потому Тсунаёши удивился. Хах, казалось, за эти несколько месяцев, что они провели вместе, он узнал демона так хорошо, словно с детства его знал. — В иллюзиях спрятаны реальные иллюзии. — О, как интересно, — пробормотал Тсунаёши и полез в свой вещмешок за кое-чем очень важным. — Из реальных иллюзий созданы иллюзии, за истиной прячется ложь, за ложью — правда, это — туман. Вот, что он мне сказал. — Правда? — изумился Тсунаёши, доставая из вещмешка зачарованное огниво и один из многих кожаных мешочков. Реборн кивнул. Тсуна не спеша, но всё-таки проворно развязал конопляную верёвку, достал из кожаного мешочка лотос и тут же поджог с помощью зачарованного огнива. Как только он сделал это, вокруг пространство словно мгновенно было изрезано многочисленными прозрачными стенками, чрез которые просматривались просто жуткие миражи. На самом деле, эти прозрачные заслонки не только что появились, они были здесь задолго до их прибытия сюда, просто только теперь они стали видны. Один из простейших способов обнажить иллюзию — поджечь её структурный элемент. Звучит, конечно, по-идиотски, и пока Тсуна не провёл свои исследования, никто и подумать не мог, что иллюзию можно поджечь. Естественно, не какой-то спичкой из кухонного ящика, это должна быть магическая вещь, но сам факт того, что иллюзию можно поджечь, невероятен. Правда, это не может быть любая иллюзия, какой-нибудь маленький предмет, который ты якобы держишь в руках. Это должны быть вещи, в которых сосредоточено большое количество магического усилия: в лесу это удивительные растения, специально созданные для привлечения внимания жертвы, в городе это люди. Всё просто, нужно лишь найти подходящий предмет. — Что… что произошло? — недоумевал Гокудера. Перед глазами и вправду всё плыло. Например, злоумышленник заменил речь Реборна, наложив на него иллюзорную маску, чтобы тот ни о чём не подозревал, а Тсуна — видел и слышал то, что на самом деле далеко от реальности. Все, кто видят иллюзии, при нарушении их работы начинают видеть мельтешащие перед взором иллюзорные маски, что, к тому же, накладываются и на реальную картину происходящего, создавая помехи для глаз. — Я поджёг структурный элемент иллюзии, — пожал плечами Тсунаёши, и Гокудера захлопал глазами, явно не поняв, о чём он. Обычно, молодые колдуны в этом возрасте акцентируют внимание на собственном элементе, не стараясь узнать о других, не исследуют методы борьбы. Это не значит, что они какие-то неучи, раз не знают каких-то элементарных правил, просто до них чуть позже доходит, что и об остальных магах тоже нужно что-то знать. Скорее всего, Гокудера просто не читал тех книг, что написал Тсунаёши, поэтому сейчас был немного не в теме. Он же хотел просто подраться и совершенно не ожидал, что здесь орудует сумасшедший маньяк-иллюзионист. Педик-садист. — Вот, зачем тебе нужен был тот цветок! — Да, — кивнул Тсунаёши. — Но на этом останавливаться нельзя! Если мы сейчас же что-нибудь не придумаем, он нашлёт на нас новые иллюзии. — Чёртов сукин сын, — с досадой выпалил Гокудера-кун. — Ку-фу-фу, — раздался чей-то идиотский смех. Они все подняли головы и увидели, как к ним с серых небес спускается юноша. Вид у него был и в самом деле пугающий. Так как он спускался сверху, к их глазам ближе всего были ноги, и, увидев их, Тсунаёши с Реборном даже поморщились, их рты скорчились в гримасе отвращения, а Гокудера, сложив руки на груди, с умным видом закивал, показывая этим, что согласен с их реакцией. Мало того, что его стройные, мать твою, длинные ноги обтягивали кожаные штаны, так ещё и от пяток до самого колена тянулись кожаные сапоги, купленные в торговом центре по скидкам. Хорошо, что они были на плоской подошве, а не с каблуками. У Реборна даже рука дёрнулась — он хотел закрыть глаза итак испорченному Тсунаёши, чтобы он не видел этого извращенца. Но тот неумолимо приближался, и облик его всё шире раскрывался бедолагам, которые, может, предпочли бы вообще его не видеть. На нём действительно была камуфляжная футболка, а поверх неё он накинул плащ, который был длинным настолько, что как минимум точно опускался ниже обтянутой тугой тканью брюк задницы (они не видели этого, но, в общем, нетрудно было догадаться). На руках его были перчатки из кожзаменителя, а в одной из них был зажат трезубец, благо, не пластиковый. На голове был дебильный хвостик, напоминающий листья ананаса, глаза были разные и какие-то косые. Они смотрели на него какое-то время с открытыми ртами, после чего Реборн охрипшим голосом сказал: — Беру свои слова обратно. — Что? — На счёт того, когда я сказал, что нельзя называть его педиком-пассивом, лишь взглянув на его одежду, — сглотнул демон, кадык на его шее дёрнулся, что моментально приковало взгляд Тсунаёши, тут же растерявшего всю концентрацию на их общем важном деле. — Он действительно одевается, как педик… на слишком дешёвых понтах. — Ку-фу-фу, вот вы и попались! — засмеялся педрила, обращая на себя внимание. «Это ты попался, идиот!» — подумали все присутствующие. Они только подумали, что тот нашлёт на них очередную иллюзию и спрячется, чтобы его никто не нашёл, а тут он сам вылез, да ещё так, чтобы его видели абсолютно все. Возможно, говнюк не подозревает, что цель их визита сюда — именно он, но зачем тогда, по его мнению, они прибыли сюда? Загорать? Любоваться пейзажем? И то, и другое здесь делать невозможно! — Что происходит здесь? — нахмурился Тсунаёши. — Что за злодеяния здесь творятся? — Какие злодеяния? — изумился педрила. — Разве ж я творю здесь со злым умыслом? — Да? — поднял бровь Тсунаёши, сложив руки на груди. — А типа Маммона здесь не ты упрятал? — Маммона? — поднял бровь Реборн, поворачивая голову к Тсунаёши. — О, это всего лишь плата, — спокойно ответил мужчина с ананасом на башке, вокруг которого стали собираться волки. Хах, здесь ведь не было животных верно? Это были иллюзии, наверняка они. Только вот поджигать их сейчас не стоило. Конечно, этот странный парень одевался, как педрила, но в то же время он, к сожалению, оставался чертовски сильным иллюзионистом. Вдобавок ко всему, он был очень хитрым молодым человеком — настолько хитрым, чтобы заманить в ловушку сильного демона. Конечно, Маммон и сам не сахар, но он не был тупым. Очевидно, что чувак этот чертовски хороший актёр и обманщик, раз смог поймать в ловушку не меньшего обманщика, чем он сам. Не стоило исполнять рискованные фокусы в его присутствии. Тем временем, волки скалились, рычали и приближались всё ближе. У них была серая шерсть (весьма натурально, кстати) разные по цвету глаза — один синий, другой красный, совсем как у их хозяина. — Плата за Эстранео! — вдруг прокричал он, как ненормальный, взмахнул рукой, и волки с диким рёвом кинулись на них. Мать твою, так он ещё и психованный! Хотя волкам и не нужно было махать рукой, ведь иллюзии подчиняются любому сигналу его сознания, он всё равно это сделал, хм. Что за фигня, он уже вышел из себя, но всё равно пытается соответствовать имиджу? Тсунаёши ещё ничего не успел сделать, как Гокудера выхватил из-за пояса какой-то маленький глиняный сосуд, откупорил его, пролил оттуда пурпурную жидкость в форме полукруга, выхватил динамит, поджёг фитиль огоньком от сигареты, которую чудом успел закурить (и как он это делает?), и бросил в пролитую жидкость. Та загорелась моментально вместе с сухой травой, которой была услана земля, и из большого, мигом разгоревшегося пожарища выскочили огненные лисы. Они были в два раза больше волков, и набросились на них! — Так держать, Гокудера! — обрадовано воскликнул Тсунаёши. — Скорее, Савада, у нас нет времени! — нервно оглядываясь, откликнулся Гокудера-кун. — Нам нужно хотя бы ненадолго скрыться, чтобы придумать хоть какой-нибудь план действий. Это было мудрое решение: попасться-то пидрила попался, но что делать с ним теперь, было не совсем понятно. Конечно, нужно было как-нибудь его устранить, но им нужно было выбрать уловку, с помощью которой можно было бы это сделать. Пока что ситуация такая, что этот пацанчик сам даст им по щам, нежели они что-то с ним сделают. И, чтобы не огрести, им лучше ненадолго скрыться, дабы придумать, как же поступить. В конце концов, пока огненные лисы отвлекали волков, они успели добежать до какой-то чащи, маленького поля с голой глинистой землёй, на которой, казалось, ни травинки не произрастало. — Что ещё, чёрт возьми, за Эстранео? — задыхаясь от долгого и интенсивного бега, ругался Гокудера. — Это его дружок или что? — Эстранео? — вдруг встрепенулся Реборн. Тсунаёши посмотрел на него внимательными глазами. — Ты знаешь, что он имел ввиду? — Да, думаю, я понял, в чём дело, — нервно усмехнулся демон, и на его лице появилось выражение, которое обычно появляется у кого-то, кто наткнулся на маленькие, но довольно неприятные проблемы, и Тсунаёши впервые видит нечто подобное на его лице. — Эстранео — это совсем маленькая организация демонов, спонсируемая Сатаной. Они занимались варварскими исследованиями. — Какими такими исследованиями? — быстро спросил Тсунаёши, находя необычным то, что кто-то вроде Реборна называет эти загадочные исследования «варварскими». — Расскажешь подробнее? — Ну, ты когда-нибудь задумывался над тем, может ли мирный житель стать мафиози? — поднял бровь Реборн, и, завидев на лице обоих колдунов шокированное выражение, продолжил: — А вот они — да. Точнее, Сатана, наверно. Попивая кофеёк поздней адской ночью, укутавшись пледом. Целью организации было не выяснить этот вопрос, нет. Им нужно было создать из мирного жителя мафиози в обязательном порядке. Я лишь мельком слышал о жестокостях, что там творились. Я же, всё-таки, демон, что живёт на Земле, почти не бываю в Аду. Но и того, что я слышал, мне хватило. — Выходит, он… — Тсунаёши очень не хотелось вообще встревать в борьбу с иллюзионистом, а тут оказалось, что иллюзионист этот ещё и с тяжёлым прошлым, — был жертвой экспериментов? Или кто-то из его родственников, друзей, возлюбленных? — Ты же видел его, Тсуна, — пожал плечами демон. — У него глаза странные, разве у кого из людей бывают такие? Наверняка, он удачный образец, получившийся в ходе экспериментов. Если ты хочешь знать, обычно для этого дела берут никому не нужных бродяг, у которых и без того вся жизнь пошла под откос. — Значит, он мстит, но… кому? Демонам? — Ты говорил, он заключил здесь Маммона? — поднял бровь Реборн. — Наверняка он сейчас ставит эксперимент на демоне, как демоны ставили на людях. — Возможно, это даже так, но меня кое-что всё-таки беспокоит, — нахмурившись, задумался над чем-то Тсунаёши. — Что конкретно? — Маммон сказал, что для того, чтобы он согласился участвовать в этой афере, иллюзионист выплатил ему большую сумму денег. Но ты говоришь, что он — сирота, у которого нет и шанса добиться чего-то в жизни. Тогда откуда у него столько денег, чтобы заплатить их Маммону? — Ну, украл наверно, — пожал плечами демон. — Он же когда силу получил, мог ограбить кого-нибудь с помощью своих иллюзий. — Слушай, а что потом стало с Эстранео? Ну, в смысле, если они закончили свои эксперименты, к примеру, они должны были поместить куда-нибудь удачные образцы, а все неудачные, по идее, уничтожить. Тогда почему один из образцов гуляет по Земле и сеет хаос? Куда смотрели учёные? — Они… — Реборн задумался, вспоминая слухи, которые доходили до его ушей. — Их всех уничтожили, по-моему. И их самих, и всю контору. Я не знаю, как это случилось, потому что живу на Земле, и слухи доходят до меня не целыми, не сразу, не обо всём. Но, может, это наш иллюзионист замешан в падении Эстранео? — Этого парня словно бес попутал, — возмутился Тсунаёши. — Маммон сказал, что для того, чтобы вызволить его, нужно снести все иллюзии на этом острове, но с учётом того, сколько здесь иллюзий, это будет… очень сложно! — Эм… — Реборн посмотрел на него с неуверенностью. — А как это типа делают… люди? У нас, у демонов, всё очень просто, особенно, если ты достаточно силён. Но что делают люди, я, честно говоря, даже не представляю. Он перевёл взгляд на Гокудеру, а Гокудера, в свою очередь, на Тсунаёши: — Я тоже, если честно, понятия не имею. — Ну… — Тсунаёши почесал затылок, а меж его бровей пролегла складка, говорящая о том, что он просто не знает, с чего начать. — Иллюзии образуются с помощью «пламени» — типа магической энергии внутри колдуна. Но для того, чтобы преобразовать магическую энергию в иллюзию нужно две вещи — психический настрой колдуна и проводник. Чтобы снести иллюзию, нужно либо снести проводник, либо довести до белочки самого иллюзиониста. Этот парень слишком опасен, чтобы злить его, хоть он и выглядит, честно говоря, обезоруживающе. А вот проводники у иллюзий бывают разные, от круга до неких магический манипуляций, и я разработал несколько так называемых «кругов отмены». Я издал несколько книг по борьбе с иллюзиями, где я описал методы борьбы, как и почему они работают. Их надо начертить и приложить силу. Как бы ничего сложного, но для того, чтобы подобрать нужный круг, необходимо для начала провести исследование — что это за иллюзия и что послужило проводником для неё. А здесь… здесь понадобится обширный анализ! Возможно, он, бродяжка, который своей целью ставит только месть с помощью заполученных даром возможностей, не читал книг о противостоянии иллюзиям. Вряд ли он вообще полностью осознаёт, что за сила в его руках и как ею пользуются. — А как он тогда, по-твоему, делает это? — нахмурился Гокудера. — На инстинктах, — пожал плечами Тсунаеши. — Понимаю, звучит просто сказочно, но так тоже бывает. Этот парень — редкий гений, но в то же время он, видать, так торопился, что совсем забыл изучить хотя бы свою область магического искусства. Не знает, какие книги читать, где их брать. К тому же, ослеплён ненавистью. Его психика оставляет желать лучшего. Но даже несмотря на это, он может догадываться, что мы можем как-то противостоять его иллюзиям. Да, он не знает, как, но понимает, что это вполне возможно. Скорее всего, он найдёт нас и просто не даст возможности анализировать его иллюзии. Да и… откуда я знаю, может, демоны поставили ему такой способ владения иллюзиями, который позволяет пользоваться ими без фундаментальных знаний, способ, о котором нам ничего пока неизвестно? — Тогда… тогда что же нам делать? — на лице Гокудеры появилось раздосадованное выражение. — Знаешь, я написал целую книгу о противостоянии иллюзиям, но сам я борцом с иллюзиями быть не собирался, — пожал плечами Тсунаёши. — Это были лишь исследования, на практике они не всегда так хороши, как думается. Тсунаёши вдумчиво посмотрел вдаль долгим взглядом, причмокнул губами и решительно произнёс: — Но мне кажется, я кое-что придумал.