Стимул жить

Дина вернулась далеко после отбоя, все ещё полная сил, уверенности и огня. Пройдя чуть вперёд, она оставила позади Дениса и остановилась около двери в свою комнату. — Дин, — она обернулась на его хриплый шёпот, — ты была хороша сегодня, — едва коснувшись ладонью её плеча, он прошёл мимо, оставив лишь лёгкий шлейф своего парфюма. — Чертовы парни, — прорычала Аверина, тряхнув головой и войдя внутрь. Быстро переодевшись в пижаму, девушка легла в постель и с головой накрылась одеялом. Сон не приходил ещё долго, она все думала и думала, не умея перестать. Мысли одолели её голову со всех сторон, от одной проблемы тянулась ниточка к другой, вновь и вновь заставляя Дину применять все стороны своего аналитического склада ума. Казалось, она проспала всего минут пять, когда прозвенел будильник, оповещающий о начале нового рабочего дня. Дина мычит что-то себе под нос, откидывает одеяло с остервенением и босыми ногами встаёт на холодный пол. Контрастный душ, волосы в хвост, спортивная форма, завтрак. За столиком оставалось одно свободное место, и Дина с тарелкой овсянки и стаканом молока стремительно села на стул, приветствуя парней. — Как спалось? — с ухмылкой спросил Дэн, ничем не выдавая, что сам вот-вот свалится от недосыпа. — Замечательно, — девушка пожала плечами и поморщилась от вкуса каши. — Вы опять? — Ваня раздраженно закатил глаза. — Нельзя хотя бы в выходные? Герои русского боевика, блин. — Успокойся, — рыкнула Дина, посмотрев на него фирменным взглядом. — С тобой бесполезно, Аверина, — Смирнов с холодным выражением лица встал из-за стола и вышел из столовой. — Черт, ну как обычно. Ведёт себя, словно баба, — девушка закатила глаза и ударила кулаком по собственной ноге и с недовольным видом продолжила завтрак, показывая всем своё недовольство, а через пять минут, доев, сказала, что пойдёт мириться, и тяжело вздохнула. Быстрым шагом поднимается по лестнице, потом несётся по коридору, а затем, задержав ладонь над ручкой двери, решительно входит внутрь. Смирнов, будто бы ничего не произошло, тейпирует колени перед тренировкой, раздраженно проглядывая на телефон, что пестрит новыми и новыми оповещениями. Дина садится напротив парня и скрещивает руки на груди. Между ними жуткое напряжение, вот-вот стекла треснут и произойдёт замыкание. — Может, ты перестанешь вести себя, как двенадцатилетняя девчонка? —начинает Аверина, чуть наклоняя голову вбок. — А может, ты перестанешь вести себя так, будто я маленький ребёнок? — он неожиданно быстро заглядывает в её глаза, вызывая мурашки. — Перестань быть такой властной, Дина. — Не нужно было читать мне нотации, — она насупилась и отвернулась от Смирнова. — Я забочусь о тебе, — произносит Ваня, бросая тейп в сторону. — Бесишь! Не можешь нормально извиниться, гордая слишком, так уйди вместе со своим эго и не трогай меня. Парень встаёт, возвышаясь над девушкой, и яростно смотрит на неё. Довела, разбудила в нем зверя. В очередной раз. Аверина поднимется следом и хватает Смирнова за плечо, приближаясь к нему вплотную. Воцарившаяся тишина бьет по вискам, Дина чувствует, как ускоряется её пульс. — Прости, слышишь? — она разрывает тишину своим чуть хриплым голосом, глядит на парня сквозь густые ресницы. — Я виновата, и я прошу прощения. — Ты всегда так, — он наклоняется ближе к ней и перехватывает тонкое запястье. — Это какой-то твой особый приём, который всегда срабатывает. — Не накручивай себя, ладно? Я бы ни перед кем больше не стала так извиняться. Ты знаешь, что ты — самый дорогой мне человек после Арины, — глядя в его пугающие глаза, она будто совершает тот самый поворот не туда в фильме ужасов. Но она не боится и взгляд не отводит. — Просто прислушивайся хоть иногда ко мне, ладно? Я переживаю, — Ваня обнимает хрупкие плечи девушки одной рукой и выдыхает ей в волосы. Они всегда ссорились, мирились, снова ссорились. Злые горящие взгляды и бесконечные споры, отчаянное «иди к черту» и печаль на дне зрачков. Знали, всегда знали, что они есть друг у друга при любых обстоятельствах, отсутствовал страх потерять. За столкновением двух импульсивных личностей остальные всегда поглядывали с неким удивлением: слишком похожие, слишком взрывные, слишком ослеплённые вечной гонкой, кто кого переспорит, кто кого обыграет в этот раз. Невозможно было не заметить, как они заинтересованы друг другом, как сами не видят этого. Они отправились на тренировку, отпустив руки друг друга перед входом в зал, и вошли внутрь молча, даже не взглянув друг на друга. Дина надела наушники и принялась за работу, упорно разминаясь, бегая, будто пытаясь обогнать саму себя. Горящие щеки, тяжелое дыхание, ватные ноги только заставляли бегать дальше. — Аверина, держи темп, — и она сосредотачивалась, считала про себя, наблюдала за ритмом своих шагов. Она пробежала все свои дисциплины и задержалась в зале чуть дольше, массируя стопу и вставая на дорожку лишний раз. — Твоё рвение похвально, но кто потом будет собирать твои ноги? — Глеб Владимирович вздохнул, качая головой. — Последний раз. Девушка молча кивает и разбегается, преодолевая поворот за поворотом. Скорость, сносившая голову, напряжение в мышцах. Чувствуются сила и бесконечные возможности. Преодолев нужную дистанцию, Дина опирается ладонями на колени и пытается отдышаться, улыбаясь сквозь усталость. Да, это то, ради чего она рождена. — Думаю заявить тебя в Испанию через две недели, — Глеб Владимирович подошёл к спортсменке. — Справишься? — кивнул на её ногу. — Было бы странно, если бы нет, — Дина усмехнулась и вышла из зала. Аверина переодевается в удобные джинсы, красный свитер и, посмотрев на время, бежит в корпус, где живет Арина. Бежит к сестре, бежит отчаянно. Врывается в помещение, захватывает в объятия сестру и с любовью смотрит на свою копию. — Как намекнуть, что мы только друзья? — причитает Дина. — Обнимает, за руку берет, бесится, когда я отвергаю его заботу. — Опять про Ваню? — Арина перекладывает книги на столе, и она выглядит так мило с растрёпанным пучком на голове и в розовой пижаме. — Будь мягче, не растаптывай его чувства, если они есть. Вдруг он действительно переживает за тебя, потому что ты его друг? — Эх, быть бы мне такой рассудительной, как ты, — Дина падает на спину. — Но ведь остальные так не пекутся обо мне, ведут себя со мной, не так, словно я хрустальная статуэтка. Мы столько лет дружим! — Господи, ты разобьешь каждому из них сердце! — восклицает Арина, тряхнув головой.