* * *
— Откуда мне, блядь, знать почему они решили ограбить именно этот банк?! — взрывается сержант Грир, проходя мимо толпы журналистов, стоящих в оцеплении. Одна из репортёров едва не суёт ему в рот микрофон, расспрашивая о мотивах преступников, на что он отмахивается от неё как от назойливой мухи. Если бы копы всё знали наперёд, работать было бы гораздо проще. Барри, глядя на суету вокруг, закуривает и приседает на капот автомобиля. Тут и там бегают полицейские, одетые в снаряжение для штурма. Рядовые офицеры перетаскивают сумки с патронами и оружием; члены команды спецназа в отсутствие своего командира пытают вопросами растерявшегося сержанта Маслоу, который явно не готов детально инструктировать группу захвата. Он всего лишь инструктор по стрельбе, но обязанности предписывают взять на себя роль лидера спецназа в отсутствии командира или его зама, кем был ушедший Льюис. Айзек же, сидящий в машине, пьёт кофе, так же наслаждаясь зрелищем, ведь пользы от детективов во время ограблений банков, когда на место уже приехал сержант, не больше, чем от неработающего фонарика в тёмной комнате. Но такое, как любит называть сержант Грир, «распиздяйство» длится недолго: им обоим велят срочно явиться в мобильный командный пункт, который был развёрнут на противоположной от банка стороне улицы. Переглянувшись, они отправляются туда. И всё это время за спинами звучат хлопки выстрелов — грабители продолжают огрызаться на призывы полицейских сдаться. — Да мне похуй, что они там ответят! Либо ты требуешь у них переговорщика, либо, блядь, сам отправишься договариваться с этими ебанатами! — рявкает Грир, на что его подчинённый виновато склоняет голову и спешно удаляется исполнять поручение. Барри только качает головой: порой ему жутко жаль всех и каждого, кто прислуживает этому матёрому сержанту. — А вы что здесь забыли? — осведомляется Грир у подошедших детективов. — И где третья? — Нэнси у дантиста — у неё сильно разболелся зуб, — снисходительно отвечает Айзек. — И мы, вроде как, приехали помочь. — Если вы знаете, как заставить квартет придурков со стволами прекратить палить во всё, что движется и сдаться на милость правосудию, то вперёд. Если же нет, то не бесите меня своим присутствием. — И без того красное лицо сержанта краснеет ещё сильнее, словно из пор сочится кровь. — Их четверо? — вклинивается в диалог Барри. Если так, то дело плохо — чем больше налётчиков, тем выше риск, что штурм банка, который непременно случится, превратится в бойню с кучей трупов и раненых. И посылать навстречу квартету вооружённых отморозков полицейских, пусть и хорошо экипированных, значит, заочно расстаться с шевронами на плече. Неудивительно, что сержант Грир пребывает на грани, хотя и наставляющий его по рации лейтенант Браун не позволит совершить какую-нибудь глупость. — У нас пока нет точных сведений — спецназ ещё не подключился к системам видеонаблюдения. Как только появится картинка, можно будет считать «головы». И где этот чёртов Беннет? Офицер! — К Гриру подбегает один из подчинённых, имя которого он вероятно забыл. — Живо найди мне сержанта Беннета! Кто иначе возглавит его группу?! Молодой офицер, испуганно кивнув, мгновенно скрывается среди суетящихся коллег. Барри прикусывает губу, соглашаясь с сержантом. В отсутствие Тони команда спецназа не только теряет боевой настрой, но и превращается в кучку неуправляемых машин для убийства. — А что с переговорщиком? — интересуется Барри и тушит сигарету, после чего кладёт руки на пояс, задрав полы пиджака. — Знаешь, что мне сказал Департамент, Флойд? — Грир опирается ладонями о капот патрульного автомобиля, где разложена схема банка и улиц. — Что они, блядь, не собираются выдёргивать своего человека из отпуска. Охуеть, правда? По их мнению, пусть лучше сраный переговорщик валяется на пляже где-то в Мексике, чем прибудет сюда и сделает свою работу. Услышанное нисколько не удивляет. Типичная позиция полицейского Департамента, не любящего пачкаться дерьмом, с которым приходится сталкиваться рядовым участкам. Но без профессионального переговорщика выходить на контакт с преступниками слишком рискованно. Здесь нужен особый подход и специфические знания криминальной психологии, чтобы прощупать почву для дальнейших действий и случайно не спровоцировать грабителей. Пару раз Барри выступал в роли переговорщика, и ему это не понравилось — слишком большая ответственность, а любое слово становится ценнее золотого слитка. Однако если специалист из Департамента не приедет, что вероятнее всего, придётся снова брать в руки рупор. — Грир! — к Гриру подбегает сержант Маслоу. — Беннета нигде нет. Сотовый тоже не отвечает. Мы послали сообщение ему на пейджер. Грир не сдерживается и ударяет кулаком по капоту машины. Раздаётся металлический грохот, а снующие рядом офицеры вздрагивают, одарив сержанта испуганными взглядами, но ничего не говорят. Барри шумно выдыхает: из всех моментов, которые возможны, Беннет выбрал самый неподходящий, чтобы пропасть. Да и куда он мог деться? Даже если речь идёт об отгуле или отпуске, офицер обязан поддерживать связь со своим участком. Иногда может потребоваться помощь всех людей без исключения. — Сможешь повести их на штурм? — как можно сдержаннее спрашивает Грир, исподлобья взирая на сержанта Маслоу. Тот сдавленно кивает. До своего назначения на должность инструктора, Маслоу несколько лет проработал заместителем командира группы захвата. Но Барри сильно сомневается, хватит ли у того навыков, чтобы успешно руководить штурмом на месте. В конце концов, далеко не каждому под силу направить энергию и опыт матёрых копов, работающих на пределе человеческих возможностей. У Тони это получалось, правда, в последнее время всё хуже и хуже. Тем не менее вряд ли инструктор по стрельбе сможет с ним соревноваться. Но удивляет не это. Удивляет другое. — Вы что, попробуете взять их силой? — изумляется Барри и переглядывается с Айзеком, на лице которого также проскальзывает опасение. Всё же штурмовать банк, зная, что там заправляет не один вооружённый психопат, последнее дело. — Без толкового переговорщика бесполезно с ними договариваться. Если они потребуют трахнуть жену Президента, ты что, побежишь звонить в Белый дом? — небрежно отзывается сержант Грир. — Пусть снайперы займут позиции на крыше этого здания, — обращается к Маслоу и пальцем указывает на карту. — Кинологов держать в засаде. Первые группы должны взять щиты. Одна будет ждать у входа, другая — пойдёт через системы вентиляции и спустится через люк в офисе менеджера. Поджимайте их к окнам, чтобы снайперы сняли по одному. — Давай я пойду? — внезапно предлагает Барри Гриру, намекая на роль переговорщика. Опасно. Глупо. Отчаянно. Но штурмовать банк, не зная всех деталей обстановки, — наитупейшее решение, которое вообще только может быть. Грир моментально отрывает взгляд от карты, переключив внимание на Барри. — Здесь нужен спец, Флойд. Если сболтнешь лишнего, они убьют заложника. И кто потом будет отвечать? Ты, потому что вызвался? Или я, потому разрешил тебе? А, может, сразу оба окажемся за решёткой? — У меня есть опыт, и ты это знаешь, — машинально отвечает он. — Просто дай мне потянуть время, пока вы всё не выясните. Грир смотрит на него ещё пару секунд, тщательно взвешивая решение, после чего велит одному из подчинённых принести специальный телефон и продиктовать номер фойе банка. Барри ловит на себе взгляд Айзека, преисполненный не то восхищения, не то поддержки, и перехватывает телефон, прислонив к уху. Раздаются гудки.* * *
— Лежать, сука! — рявкает один из грабителей и награждает поднявшего голову сотрудника банка ударом приклада по спине. Тот вскрикивает, корчась от боли, и больше не рискует привлекать внимание. — Лежи и не дёргайся, мразь. Глядя на то, как грабители властно расхаживают меж лежащих и дрожащих от страха тел, то и дело шпыняя непослушных, Тони поджимает губы, испытывая дичайшее желание выпустить кишки ублюдкам, безостановочно прессующим ни в чём неповинных людей. О его присутствии до сих пор никто не знает: когда налётчики стали отбирать у заложников сотовые телефоны, чтобы те не смогли контактировать с копами, он незаметно покинул своё прежнее укрытие и юркнул за стойку с информационными буклетами. Та выгодно располагается в углу возле входа в соседнее помещение, которое патрулирует лишь один ублюдок, вооружённый пистолетом-пулемётом. При должной удаче его удастся вырубить и обзавестись стволом, который, если не уравняет шансы, то сделает их хотя бы не такими ничтожными. Он насчитывает пятерых. Есть ли кто-то ещё, пока неясно. Возможно, пара человек сидит где-то в засаде или на подхвате, карауля пути отхода. Ещё один, как минимум, должен отвечать за транспорт, на котором ублюдки планируют скрыться. Суммарно выходит не больше десяти человек, но и этого достаточно, чтобы поймать пулю от кого-то из них. Главное, чтобы заложники не играли в героев и не провоцировали налётчиков, иначе к убитому охраннику присоединятся новые жертвы. — Если кто-то из вас попробует связаться с полицией, достав телефон, — озвучивает лидер шайки, выделяющийся на фоне остальных белоснежной рубашкой, выглядывающей из-под чёрного пиджака, — или со своими родными, или просто включит видео с котиками, то непременно умрёт. Это всем ясно? — Усекли, вас спрашивают?! — рявкает стоящий рядом с ним компаньон. Заложники вздрагивают как от выстрела и судорожно кивают. Пока двое остаются караулить лежащих людей, другая парочка скрывается в помещении, ведущее в хранилище. Тони замечает спортивные сумки у них за спинами, которые, когда их набьют наличкой, станут заметно тормозить продвижение. Если удастся заблокировать пути отхода, то ублюдки попросту окажутся в ловушке, правда, как и заложники. Негромко чертыхнувшись, Тони осторожно выглядывает из-за стойки и прячется обратно, чуть не попав в поле зрения грабителя. В последнюю секунду замечает жутковатый свирепый взгляд — единственное, что видно из-под чёрной балаклавы. В холле раздаётся телефонный звонок. Некоторые заложники охают от неожиданности, но остаются неподвижными. Тони, вновь выглянув, замечает, как один из налётчиков подхватывает трубку стационарного телефона, что у стойки обслуживания. — Кто это? — звучит небрежное. — Детектив Флойд из Шестого участка? Тони чувствует прилив сил. Из окон холла видна суета полицейских, однако сложно разобрать, кто именно стоит в оцеплении. Судя по всему, коллеги одними из первых выехали на место происшествия, хотя этот банк расположен на так называемой конфликтной территории — место, где сталкиваются юрисдикции разных участков. Выходит, среди сослуживцев должен быть и спецназ Седьмого полицейского участка.* * *
— Наш босс не хочет с вами разговаривать, ты понял, детектив? — вторит грубоватый мужской бас на том конце. Барри театрально закатывает глаза, не то поражаясь тупости грабителя, не то организованности налётчиков вообще. Оставить роль переговорщика какой-то шестёрке?.. — Мы заберём бабки и свалим отсюда на хрен, легавый. — Не получится, — как можно дружелюбнее отзывается Барри, поглядывая на Грира, который надел наушники для прослушки и теперь слышит весь разговор. — Район оцеплен, и мы получили приказ стрелять на поражение, если вы попытаетесь скрыться. Учитывая, что отсюда лишь один выход и в данный момент он заблокирован, расклад не в вашу пользу. Повисает молчание. Барри хмурится и вслушивается в тишину в телефонной трубке, различив сквозь еле уловимый треск — верный признак того, что линия прослушивается, — порывистое дыхание говорящего и отдалённый голос, надо полагать, его товарищей. — Слышь, легавый, — озвучивает, наконец, — у нас тут четырнадцать заложников. Грир жестами велит подать ему бумагу с ручкой и принимается записывать услышанное. — ...И за каждые десять минут, что вы тут нас пасёте, мы будем убивать их по одному. Начнём с этого толстого — менеджера. — Выходит, у нас сто сорок минут? — уточняет Барри. — То есть, почти два с половиной часа? — он кивает сержанту, и тот делает очередную пометку. — А чего вы добиваетесь, помимо денег? Может, у вас есть какие-то требования к властям? — иронично-снисходительно осведомляется Барри, понимая, что его собеседник не блещет умом. — Мы грабим этот банк, легавый, и хотим, чтобы ты приказал всем копам в районе свалить отсюда на хер, ты понял?! — не выдерживает мужчина. Барри остаётся абсолютно спокойным, несмотря на такой выпад. Он отходит чуть в сторону, пытаясь разглядеть сквозь мутные окна банка фигуры грабителей, но различает лишь расплывчатые силуэты. — Нет, приятель, — его голос едва не переходит на шёпот, — на хер тут пойдёшь только ты. — Услышав гудки на том конце, Барри возвращает телефон Гриру, что взирает на него не то с уважением, не то с решимостью перестрелять всех налётчиков к чёртовой матери. В свете этого разговора Барри не против помочь ему с этим. — Ты был прав — это бестолковое занятие. — Но хоть какая-то информация теперь у нас есть, — сообщает Грир и показывает свои пометки. — В их распоряжении четырнадцать заложников. Наблюдатели на крыше насчитали восемь человек в холле, но в банке есть ещё и соседнее помещение, обзор к которому закрыт. Если они дали нам так мало времени, значит, собираются уходить в ближайший час, а хранилище обчищают, как минимум, двое, если не больше. Барри кивает в ответ на его слова. Четырнадцать заложников — это не много, но и не мало. И если всё же начнётся штурм, без пострадавших вряд ли удастся обойтись, ведь кто-то из гражданских непременно попытается выбраться самостоятельно и угодит под пули. Если же их дезориентировать, то они останутся на своих местах, хотя дым затруднит обзор снайперам, которые должны выцепить преступников у окон. Самая настоящая палка о двух концах. И, скорее всего, изначальный план, предложенный Гриром, а именно проникновение в банк через системы вентиляции и лобовой штурм парадного входа, останется в силе. Радует одно: к группе захвата Шестого присоединяется команда спецназа Седьмого участка, члены которой как раз славятся мастерством штурмовать помещения. — Тёрнер! — Грир окрикивает промелькнувшего среди прочих офицеров Кристиана. Барри также замечает его, вспомнив, что тому, вроде как, дали отгул на весь остаток дня. — А где твоя подружка? Где этот Мэй, чёрт бы вас побрал? — Он уехал по личным делам, — сухо отвечает Кристиан, видимо, задетый услышанным, что странно, ведь все прекрасно знают о специфической манере общения сержанта. По сути, Грир — это своеобразная визитная карточка Шестого участка, ведь вряд ли в Лос-Анджеле найдётся хотя бы ещё один такой бес во плоти. — Тогда съебись с моих глаз и доложи Маслоу о своём прибытии — пусть запихнёт тебя куда-нибудь, — раздражённо приказывает сержант Грир. Кристиан ничего не отвечает, быстро слившись среди чёрных и синих пятен полицейской формы. У оцепления становится многолюдно. К огороженной территории съезжаются десятки репортёров как местных, так и федеральных каналов. Очевидцы ведут прямые трансляции через свои странички в социальных сетях, а кто-то фотографируется на фоне стоящих, будто часовые, полицейских, следящих за периметром. В воздухе стрекочет вертолёт одного крупного телеканала. От шума винтокрылой машины сержант Грир морщится и требует от подчинённых заняться надоедливыми журналистами, которые слетелись сюда, словно рой пчёл. Барри же окидывает скучающим взглядом суету вокруг, понимая, что исход предсказуем, хотя одна мелочь не даёт ему покоя. — Одно меня настораживает, — откровенничает он, понимая, что просто обязан поделиться своими мыслями с сержантом, — они наверняка знали, что улицу перекроют и что они окажутся в ловушке. Что-то мне подсказывает, что у них есть какой-то козырь в рукаве, и они знают, что смогут выбраться отсюда. — Исключено, — отрезает Грир, взмахнув рукой для убедительности. Вторую засовывает в нагрудный карман рубашки и вынимает сотовый, набирая номер лейтенанта Брауна. — Фургоны спецназа перекрыли дорогу, а ты сам знаешь, что эти хреновины просто так не сдвинешь. — И всё же, Дон, — настаивает Барри, вынудив сержанта взглянуть ему прямо в глаза, — у них есть какой-то план. Советую всем быть начеку.* * *
Тони не знает, сколько точно времени прошло с момента начала ограбления, когда прогремел первый выстрел, а охранник замертво упал возле рамки металлоискателя. К слову, его труп лежит на прежнем месте прямо посреди расползшейся лужи крови. Охранник умер быстро, можно сказать, мгновенно, и вряд ли успел хоть что-то ощутить перед смертью. Тем не менее это ужасно: погибнуть вот так, на посту, даже не дожив до обеденного перерыва. Тони бегло осматривает бездыханное тело темнокожего охранника, как бы отдавая почести, и взглядом натыкается на кобуру, откуда торчит рукоять пистолета. У него совсем вылетело из головы: охранники имеют при себе табельное оружие, чтобы до приезда полиции утихомирить смутьянов всех мастей. В этот раз не сработало, но, возможно, сработает у Тони. Он только собирается броситься к трупу, как одёргивает себя, тихо выругавшись. Тело лежит прямо на виду у всех, а это значит, что эффект неожиданности рассыплется в прах. То, что грабители до сих пор его не заметили и даже не догадываются об его присутствии, только на руку. Наблюдая со стороны и на безопасном расстоянии гораздо проще понять намерения налётчиков и вычислить их действия, чем пытаться делать это, будучи лёжа лицом в пол вместе с остальными заложниками. Но как долго это продлится Тони не знает, а ведь время играет и против полиции. Если преступники не блефовали, то совсем скоро начнут убивать гражданских, что и происходит. Один из грабителей, крикнув: «Время вышло! Первый пошёл!» молнией оказывается возле свернувшегося в позу эмбриона упитанного мужчины — менеджера банка, одетого в деловой и с виду дорогой костюм. Он отнекивается и молит о пощаде, когда его ухватывают за жилистую шею, заставляя встать на колени. В мокрый от пота лоб утыкается дуло пистолета, к которому прикован и взгляд менеджера. Щёлкает взведённый курок, а среди остальных заложников прокатывается паника. Кто-то даже отползает в сторону, а кто-то прикрывает голову руками, точно опасаясь быть задетым. На пол летят ошмётки мозгов. Тони вздрагивает, понимая, что момент выстрела, равно как и сам хлопок, прошли мимо него, оставив лишь неприятную картину в виде мёртвого мужчины с прострелянной головой. Звучат истошные и полные ужаса крики. Стрелявший грабитель небрежно пихает ногой труп, вынудив тот свалиться на пол, точно наполненный мешок. Сквозь волнение и испуг прорезается противный глухой смех из-под масок. Тони осознаёт, что ублюдки достигли точки невозврата. После такого с ними точно никто не станет церемониться. — Что тут за стрельба? — в холл возвращается предводитель банды, который швыряет на пол битком набитую пачками денег сумку. — Кончайте страдать хернёй и помогите с сумками. Его подчинённые, стушевавшись, скрываются в помещении, ведущим в хранилище. Лидер принимается вальяжно расхаживать среди лежащих заложников, внимательно следя за ними. Оказавшись возле одного, он наклоняется в сторону, и падает на пол, сражённый внезапным ударом по коленям. Грабитель громко и смачно ругается, выронив пистолет, который живо перехватывает тот новенький полицейский. Тони не верит своим глазам, видя Мэя собственной персоной. Тот приставляет дуло пистолета к голове лидера шайки, вынудив замереть. — Не дёргайся, — звучит холодное. Тони не видел его, когда заходил в банк или менял укрытие. Видимо, новичок старался как можно дольше не привлекать к себе внимание, чтобы в один прекрасный момент, как сейчас, напасть из засады и спасти кому-то жизнь. Что ж, мыслят они практически одинаково. Решив, что больше нет нужды прятаться, Тони выходит из тени информационного стенда. — Свои, зелёный, — произносит он, стоит только Мэю увидеть его. — Из наших больше никого? — Все наши на улице, — кивок в сторону окон. — А ты Тони, верно? Командир спецназа? — Спецназа? — повторяет один из заложников — зрелых лет мужчина — и приподнимает голову. — Так вы из полиции? Слава Богу! Мы спасены!.. Однако Тони не спешит разделять его радость, учитывая, что ещё четверо налётчиков свободно разгуливают по банку, имея при себе оружие. К тому же, если этот тип начнёт пускать слух, что внутри здания есть полицейские, грабители занервничают и примутся вновь убивать заложников, оттягивая таким образом штурм. — Тихо, — призывает Тони и, оглушив лидера шайки рукоятью пистолета, на время предоставленного Мэем, велит зелёному связать грабителя, а сам прихватывает оружие мёртвого охранника. — Будет лучше, если они не узнают о нашем присутствии. И если вы хотите выбраться, — он взирает на мужчину, — оставайтесь на местах и не привлекайте внимание. — Тони проверяет магазин пистолета и отдёргивает затворную раму. Оттащив оглушённого налётчика за стойку обслуживания так, чтобы его не было видно, Тони и Мэй прячутся за диваном и обговаривают план дальнейших действий. Оказывается, новичок всё это время действительно выжидал подходящего момента, чтобы взять ситуацию под контроль, но понятия не имел, что в банке может быть кто-то ещё из полиции. — Я насчитал пятерых, — делится Мэй информацией. — Я тоже, — кивает Тони, не переставая поглядывать в сторону подсобного помещения, откуда в любую минуту могут выйти ещё трое ублюдков. — Трое в хранилище, ещё один — в соседнем зале. Нам повезло, что там толстые двери. — У них при себе нет никакой связи, — подмечает новичок, на что Тони снова кивает. Да, он тоже обратил внимание на эту странную особенность. Значит, либо у налётчиков всё расписано по минуте, либо они полагаются на удачу и какую-никакую командную работу. Но, судя по тому, что Тони и Мэю удалось вывести самого лидера шайки из игры, на последнее они теперь вряд ли могут рассчитывать. — А в хранилище нет заложников? — Вряд ли: кажется, все четырнадцать человек находятся в обоих залах. А что? Мэй прикусывает губу, точно тщательно обмозговывая какую-то мысль. Неужели у этого новичка есть план? О чём он думает? Как им расправиться с оставшимися грабителями? Или как наладить связь с оцеплением? И там и там есть риск, однако они рискуют куда больше, бездействуя. — Нашим нужно подать сигнал, чтобы они начали штурм, — наконец, озвучивает Мэй. Тони встречает его слова вытаращенными от удивления глазами. — Из хранилища лишь один выход и, если его заблокировать, те трое окажутся в ловушке. Им ничего не останется, кроме как сдаться. Да, в этом плане есть рациональное зерно. Более того, Тони думал об этом и сам, когда оценивал обстановку. Приставить ко входу в хранилище дюжину крепких, хорошо вооружённых ребят и приказать ублюдкам выходить по одному — и дело в шляпе. Но если они не сдадутся? Если откажутся идти на уступки? Если попробуют прорваться с боем? В тесном помещении это чистейшей воды самоубийство, а сам факт возможной перестрелки ставит под угрозу жизни полицейских, которых встретят шквальным огнём. Подумал ли Мэй о таком варианте событий? — А если не сдадутся? — всё же решает узнать Тони. — У них не будет другого выбора. Вряд ли они захотят умереть втроём. Ожидаемо, что новичок будет рассуждать с позиции одного полюса. Все зелёные поначалу думают, что преступники, стоит им только пригрозить, становятся подобны дрессированным собакам. Но это далеко не так. Больше смерти они боятся лишь одного — тюрьмы, которая лишает всего, что делало их прежними. И оказаться там, значит, жить с приставленным к горлу ножом. Новичок даже не представляет, как далеко готовы зайти преступники, чтобы не сесть за решётку. — Не надейся, что они сдадутся так просто, — осекает его Тони. — К тому же, для начала придётся связаться с оцеплением, чтобы они вошли сюда. И я не хочу, чтобы какой-то мудак всадил им пули в спины, — он намекает на второго грабителя, который по-прежнему расхаживает в соседнем зале. Если начнётся штурм и полицейские войдут сюда, то этот ублюдок может зацепить кого-то из них. — Нас двое, а он один, — напоминает Мэй, намекая, что они сами разобрались с одним из налётчиков. — Зато у него восемь заложников, — парирует Тони. — Можешь позвонить своему напарнику? — Он вынимает из кармана сотовый телефон, показывая лопнувший при приземлении на пол экран. — Мой сдох, когда я прыгнул за диван. Моя девушка меня убьёт — это был подарок на Рождество. Мэй сочувственно кивает, поглядывая на ставший бесполезным гаджет. — Я бы с радостью позвонил Крису, но я оставил телефон в... — новичок заминается. — В общем, мой сотовый остался дома, кхм. Чертыхнувшись, Тони понимает, что судьба решила над ними посмеяться. Два офицера полиции, на которых возлагают надежды лежащие на полу заложники, но которые остались без связи. Правда, ещё есть служебный телефон возле стойки обслуживания, куда не так давно звонил Флойд, пытавшийся наладить контакт с грабителями. Тони предлагает новичку позвонить по рабочему номеру сержанта Грира, — тот наверняка стоит в оцеплении и командует парадом — в то время как сам попробует разобраться с налётчиком в соседнем зале. Кивнув друг другу в знак поддержки, они разбредаются по разные стороны. Но Тони едва успевает занять нужную позицию, как в окна холла, разбив стёкла, влетают дымовые гранаты. С десяток шашек разлетаются по помещению, выплёвывая смог, который плотным туманом обволакивает всё вокруг. Заложники заливаются кашлем, прикрывая головы руками. Со стороны парадных дверей доносятся грозные команды, грохот и тяжёлые шаги. Штурм начался.