Буран

Лагерь непривычно молчал в опустившихся сумерках и притихшей погоде, которая вела себя словно нашкодивший кот, то шипя, то тихо уползая подальше. Кто-то пытался найти свидетелей, но, видя подавленные лица товарищей, не решался даже спросить. Другие молча ждали решение командования, не обращая внимания даже на собственные кровоточащие раны. Маршала не было. Лишь его генералы.  За столом, опустив голову на руки, тихо всхлипывала черноволосая девушка бард. Рядом с ней, прикрыв рукой глаза, стояла ее сестра.С других сторон сидели остальные генералы, за исключением командира волшебников. Он вошелпозже, стараясь не смотреть на товарищей, и встал у двери. Место во главе прямоугольного стола, принадлежащее маршалу, пустовало.  - Я поставил караульных, - едва дрогнувшим голосом начала маг, - преследования не было.  Никто не ответил. Даже будь на них сейчас облава, солдаты не смогли бы взять оружие в руки. Их всех наверняка ждет верная смерть. Больше их некому вести. Сдерживая подступающий к горлу комок, Пейл крепко сжал кулаки:  - Завтра с рассветом мы выдвинемся на поиски. Пока еще… рано что-то говорить.  Никада, всхлипнув еще раз, подняла голову и красными от слез глазами посмотрела на друга.  - Я видела, Пейл… рана смертельная и… - девушка еще раз вздрогнула, - шанс, что он продержится эту ночь… его почти нет… - Тот воин был из элиты? – Тихо спросила командир снайперов – круглолицая сероглазая девушка. Ее белокурые волосы были испачканы в крови, но вряд ли ее это могло беспокоить в этот момент. - Да они все как на подбор! - Ответил за Никаду командир лучников, в отчаянии ударив кулаком по столу. - Их подготовка… поражает. Словно они давно планировали это… И снова затянувшаяся пауза, оглушающая своей простотой. На самом деле всем хотелось скорее разойтись и забыться во сне, искренне надеяться, что утром ничего этого не будет. Что утром их вновь встретит их хмурый и сосредоточенный маршал, злясь об очередном поражении. Армия проигрывала сражения, и не раз. Но сейчас они потеряли самое важное, что только могли. Командир пилотов, будучи мужчиной в возрасте, устало вздохнул. Наверное, он единственный воспринял потерю Даркана не как друга или командира, а как сына. Даркан рано отправился на службу, где и встретился с более молодым и энергичным мужчиной, который взял парня под свое крыло. Он видел, как черноволосый асмодианин понимался вверх по службе и преодолевал все препятствия на своем пути, как не щадил себя в тренировках. Не всегда выбранный им путь оказывался правильным, но пилот умело направлял пылающего энтузиазмом юношу на верную тропу. И он же поддержал его, когда юный даэв дерзко осмелился пойти против асмодианской армии. Он слишком хорошо знал Даркана, чтобы не верить в его успех.Мужчина поднялся со своего места, отодвинув массивный стул. Он дошел до двери, но остановился:  - Надо что-то сказать солдатам, - обратился он к светловолосомуэлийцу, - они ждут.  Парень промолчал, собираясь с мыслями. Он не был к этому готов. После отбоя все, и раненые, и здоровые, собрались перед главным зданием, откуда обычно наставлял своих воинов Даркан. В свете мерцающих факелов дрожали беспокойные тени.- Сегодняшний бой был очень сложным, - неуверенно начал светловолосый генерал, опустив взгляд в пол. Мужчина тщательно старался подбирать слова, но из головы будто пропали все слова, осталась лишь горечь, которую нельзя выразить, - мы потеряли многих, мы помним каждого поименно. Среди них… Маршал Даркан.Отряды молчали. Голос Пейла дрогнул, отчего у парня вырвался ненамеренный выдох. Стараясь сохранить официальный тон и хладнокровие в голосе, он продолжил, едва заметно тряхнув головой:- Но, пока мы не найдем доказательств этого, маршала Даркананеобходимо считать пропавшим без вести. С завтрашнего утра мы отправляем поисковые группы из пяти человек. Сейчас для всех нас главное не опускать руки и не терять веры, элийцы не оставят нас. - О какой вере может идти речь, если нет смысла сражаться дальше? – В истерике выкрикнул кто-то из толпы. «Нас просто разгромили…», «Мы стольких потеряли…», «Если погиб маршал, то что же тогда убережет нас?...» - безысходный и угнетенный шепот вокруг поддержал возглас. Пейлосморелсодат: раненые, подавленные и уничтоженные морально. Им хотелось надеяться, но они не могли. Неужели никто не понимает? Почему все так уверены, что Дарканмертв? Разве мог он, сам Дьвол, умереть? - Нет смысла? Мы все еще в ответе за ваши жизни! – Злобно выкрикнул маг, сорвавшись. – Вы все еще пока что живы, и если мы не предпримем хоть что-нибудь, если не встанем в строй, элийские войска уничтожат всех нас, уничтожат нашу идею и то, ради чего мы живем! Я не могу позволить еще и вам умереть, слышите?! Пейлнахмурился и скрипнул зубами. Он просто сорвался на крик на невиновных солдат. Их можно понять. Он сам чувствует эту скорбь. Лишь его положение обязывает говорить все это. Но он не может рисковать жизнями этих людей. Государство без короля сможет существовать. Король без государства бесполезен. В столь сложной ситуации важен каждый воин. Им всем теперь предстоит долгий путь.- Даркан… Маршал многое значит для каждого из нас. И его бы разозлило то, как просто вы опустили руки. Завтра все возвращаются к тренировкам и обороне, первостепенная задача – укрепление наших позиций. Командование будет осуществлять временный совет генералов. Это все, разойтись. Устало выдохнув, волшебник снова обвел солдат мрачным взглядом. Укутавшись плотнее в плащ , чтобы дрожь от белусланских ветров унялась, он вернулся в свои покои, без сил рухнув на кровать и накрыв голову одеялом. Ни он, ни другие генералы не хотели, чтобы завтрашний день, с его невыносимыми проблемами, наступал. Рыжеволосая девушка не пожелала слушать элийца. Она, подобно тени, стояла у ворот и смотрела на морозное зимнее небо, не чувствуя ни холода от опускающихся на ее бледные щеки снежинок, ни всеразъедающей печали. Только пустоту, такую же черную и бесконечную, как небо. Целительница вдруг поняла, что ей знакома эта гнетущая чернь внутри. В день смерти отцаона впервые возненавидела кого-то столь сильно, столь нещадно, что желала ему самой мучительной смерти. Черт, ей бы хотелось снова возненавидетьДаркана, чтобы радоваться его гибели и праздновать, несмотря на упадок. Вместо этого она будет ненавидеть виновных. Например, себя. Погубить любимого человека, не спасти, когда это было необходимо. Ей нет оправдания. Пустота внутри поглощала ненависть, зарождающуюся в душе. Ей хотелось клокотать, но не было сил злиться. Вся боль, все слезы – это все завтра. Для Аделы вновь наступят бессмысленные дни мести.