Арка I: Магически наделенный
Глава 1: Следи за руками — Гарри, спасибо, ты меня просто выручил! — счастливая девочка сверкнула карими глазами, с восхищением смотря на меня. Я тихо хохотнул, прикрыв рот ладошкой, — в этом не было ничего сложного. Анна хотела сделать подарок своему отцу и попросила меня нарисовать его, принеся его фотографию, — я умею рисовать, и мне несложно помочь девочке, которая легко разбирается в современных реалиях этого мира, что было для меня большой удачей. Анна была невысокой девчушкой шести лет, с бледной кожей и карими выразительными глазами. Короткие черные волосы она не собирала ни в какую прическу, отдавая это на мой откуп. Одевалась она всегда в платья и жила по соседству с нашим домом. Прошло уже шесть лет с того момента, как я проснулся здесь, в этом мире, где мои дядя и тетя недолюбливают меня, и знакомство с этой девочкой я считал самым успешным действом за все это время. Она была на год младше, но учились мы вместе. Меня зовут Гарольдом Джеймсом Поттером, но я позволял называть себя просто Гарри некоторым людям, достаточно близким или важным мне. Мне семь с половиной, но начал я учиться вместе с шестилетним кузеном. Мои темно-каштановые волосы уже доросли до плеч, и я связываю их в хвост или небольшие, но красивые прически, одевался я не так хорошо — тетя отдавала мне одежду моего кузена, но уже с шести я легко перекраивал их в одежду по мне. Было неприятно, хотелось вновь одеваться в дорогие кимоно и надевать прекрасные кандзаси, вновь танцевать и играть, например, на сямисэне, развлекая изящным разговором господ, но… Я родился не в Японии, а в Англии, точнее — Великобритании. Здесь были другие законы и другие понятия, здесь вежливое обращение «сэр», а не «-сан», здесь чайные церемонии проводились только в театрах, как шоу, здесь не было принято кланяться при благодарности, приветствии или прощании, здесь не было Ёсивары, и Гейш приравнивали к… Девушкам легкого поведения — яриман. Глаза у меня были цвета драгоценных камней, изумрудов, и я считал их своей гордостью, несмотря на круглые ужасные очки. — Не за что, Анна, — кивнул ей я. — Как насчет чая? Тетушка придет только через час, а Дадли ушел с Пирсом, — уведомил девочку я. — Да, я еще хотела посмотреть опять, как ты разливаешь чай. Это так красиво! Уровень Таю — мастерица, нас с самого детства обучали искусству, танцам и пению, и все это я возрождал в этом мире. Пускай оно могло мне не пригодиться, но психология мужчин пригодилась, умение вести беседу, делать чай — тоже…***
Моя жизнь была спокойной и размеренной. Я ходил в школу вместе с кузеном Дадли, упитанным блондином, капризным и самонадеянным, любимым сыном тетушки и дяди, который учился чуть хуже среднего, предпочитая бегать и играть со своим другом Пирсом Полкинсом. Он носил красивую и новую одежду, у него каждый день рождения были красивые и дорогие игрушки, новый год он праздновал с семьей за столом и совершенно не думал о будущем. Наверное, это нормальное поведение для ребенка — детей я видела только тогда, когда меня просили обучить их Английскому или игре на инструментах в Ёсиваре, и тогда дети никогда не были… такими — но почему соседские дети совершенно другие? Впрочем, это не было важным — Дадли никогда не поднимал на меня руку, иногда даже помогал, пускай и считал себя выше меня, но такое отношение мне было не в новинку. Иногда я встречал черного большого пса, с которым сидел под деревом, рассказывая о себе. Намного сложнее было с тетей Петунией и дядей Верноном. Тетушка была сестрой матери этого тела, Лили Эванс, которая вышла замуж за Джеймса Поттера, и по словам тети — они оба были ужасными людьми, наркоманами и алкоголиками, безнравственными людьми, которые разбились на машине, благодаря чему на моем лбу появился молнеобразный шрам. Это было настолько чистым враньем, что мне даже не приходилось разыгрывать неверие — она сама не верила своим словам, не могла убедить в своей правде других. Тетя не была красавицей, но она была ответственной. Ко всему, что подразумевало ее семью и престиж ее семьи среди других семей — и я в это все не входил — разве что, за счет меня подняли престиж. Она была уверена, что их семья — идеально нормальная, и это было немного… Странно, но как сирота я не был уверен в этом. Мне и в прошлом мире не повезло с семьей, где мои родители отдали меня гейше Ёсивару за деньги, потому что я мешала. Как и в Ёсиваре, она не кормила меня сладким, даже в день рождения, и не позволяла сидеть за столом на Рождество, если не было гостей, — она заставляла меня ухаживать за ее цветами, и умеренно-влажная атмосфера позволяла мне использовать все свои знания в этом направлении на цветах. Красивые розы, яркие петунии, колкие львиные зевы — все это украшало сад летом, весной. И конечно, я обучался готовить английские блюда — это не Япония, где можно угостить гостя данго или супом мисо. Дядя был… Уверенным в себе, иногда даже слишком, мужчиной. Он считал, что все должно быть идеально, и не должно быть ничего ненормального — он мог разозлиться на меня, если я вдруг веду себя не как «Нормальные дети», при том довольно улыбался, если я пытался помогать тете Петунии с готовкой, но недовольно крутил усы, если я слишком много говорил. Но именно с ним было легче всего — спросить о политике, рассказать об услышанном, и можно просто слушать о рассуждениях об этом мире, правительстве и сложности в работе. Тетя только качала головой, но мужу не мешала, устраиваясь на диване, возле него, чтобы отдохнуть, — я предпочитал дальний диван, поджимая под себя ноги, и сложив руки на груди. Жил я в своей комнате. Дома в Англии были сделанными из камня, за каждый этаж платились налоги, — у семьи Дурсль было два этажа. Второй должен был быть чердаком, и официально он им и является, поэтому за него никто ничего не платил, а как чердак не используется… Там было три комнаты, — самая большая принадлежала Дадли и его игрушкам, там же и первые два года жил я. Средняя комната принадлежала тете и дяде, там я еще не бывал, предпочитая обходить дверь стороной — это было не моим местом. И моя комната, по сравнению с теми двумя — маленькая, но мне нравилась — я был благодарен тому, что это был не, например, склад под лестницей. Я не любил слишком много изысков, но любил умиротворенность и покой. Простая деревянная кровать с белыми одеялами, шкаф, комод и низкий столик, за которым было удобно сидеть на коленях, писать и рисовать. Был еще не слишком мягкий, но теплый ковер. Небольшой участок с бумажными зверями-существами. Стены были мягко-зеленого цвета, пол был деревянным и не слишком теплым, но я всегда ходил по дому босыми ногами, несмотря на холод. В углу еще стояла машинка для шитья. А еще я много тренировал пальцы и кисти рук, для игры на инструментах. Дадли никогда не любил рисовать. И свои подарки для рисования он отдавал на мой день рождения мне.***
— У тебя стало лучше получаться, — заметила тетя Петуния, когда я осторожно переворачивал яичницу, внимательно следя за тем, чтобы она не подгорела. — Спасибо, тетя Петуния, — слегка улыбнулся я уголками губ. — Мне очень помогают ваши уроки. Надеюсь, в десять я смогу приготовить ваш восхитительный пирог. Женщина довольно улыбнулась, но взгляд от меня не отвела — наверняка она заметила легкую дрожь в руках. — Что-то случилось, Гарри? — У меня последнюю неделю немного побаливает спина, — с извиняющейся улыбкой произнес я. Женщина сразу забеспокоилась и потянула меня от яичницы, огонь под которой она выключила, к дивану, где заставила меня снять футболку. Я безропотно подчинился, полностью сняв футболку — совершенно не ожидая сиплого вздоха тетушки, будто она увидела что-то действительно ужасное. Я повернул голову, видя через экран выключенного телевизора, что с моей спиной — на ней будто росло семь лотосов, от нежно-розовых к белому и даже красному, украшая мою спину зелеными линиями ножек и темно-зелеными и светло-салатовыми лепестками. Лотос расцвел на моей спине с новой силой…. Тетя Петуния заперла меня в моей комнате, попросив сегодня более не выходить.— — - — -
Сямисэн — Сямисэ́н (яп. 三味線)[1][2] — трехструнный щипковый музыкальный инструмент с безладовым грифом и небольшим корпусом, общей длиной около 100 см. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D1%8F%D0%BC%D0%B8%D1%81%D1%8D%D0%BD Глава 2: Накопи на учебу Учеба была для меня многим — у многих моих соратниц были проблемы с ней. Учеба всегда была дорогой, кимоно — не менее дорогим, а проблемы с работой часто встречались у людей. Хотя мне, как Таю, жаловаться было не на что — моя работа была хорошо оплачиваемой и чудесной, поэтому о деньгах я волновалась редко. Востребованная и дорогая, моя работа оценивалась в неплохие деньги. Но в этом мире я не мог вернуть свою работу, даже если бы старался. — Тетя, кем бы я мог стать в будущем? — мне было восемь лет, волноваться об этом я имел все основания. Я — сирота, несмотря на тетю и дядю, которые не давали мне родственного тепла, но заботились. Вынужденно, но делали это — такая работа заслуживает благодарности. Дадли, скорее всего, унаследует дело своего отца, дяди Вернона, «Граннингс» — компанию по производству дрелей, прибыльную, и, вполне возможно, заслуженную. По крайней мере, дядя Вернон работал там, не покладая рук, иногда находя время посидеть с семьей в покое. Тетя Петуния была домохозяйкой, и этому я мог позавидовать — моя прошлая жизнь была отличной и прекрасной, но мне приходилось работать, а не ждать в собственном доме мужа. Иногда, еще в детстве, мне хотелось мечтать о том, что я буду сидеть в собственном доме, петь собственному мужу, который будет обеспечивать мне и детям жизнь, пока я буду плести, например, кандзаси, но я так и не нашла того человека, которого могла назвать мужем. Пускай мне и был двадцать седьмой год, я была незамужней девушкой. Здесь вопрос с работой вставал в полный рост. — Зачем тебе думать о таком так рано, Гарри? — спросила тетя, поджав губы. С момента, как на моей спине расцвели лотосы, она закрылась от меня сильнее, чем было, и говорила редко, чаще недовольно смотря мне вслед. О татуировке мы не говорили, а я понятливо не распространялся о ней, освобожденный тетей от плаванья в школе. — Я не хочу быть обузой вам и дяде Вернону, — произнес я совершенно спокойным тоном. — Ты… Ваша учительница говорила, что ты красиво рисуешь. Ты можешь стать художником, — предположила женщина. Рисовала я чисто для тренировки пальцев. Кисточки Дадли были дорогими, но не наилучшими и совершенно непривычными мне, но картины выходили красивыми и разноцветными — краски Дадли были просто прекрасны, Тетя никогда не скупилась на собственного сына, делая ему наилучшие подарки. А еще, когда я рисую, я расслабляюсь, и иногда у меня будто просыпается… Чакра? Просто магия. Если бы я не знал, что я мальчик и живу в Англии, а также довольно красив — подумал бы, что как-то связан с Ямауба, что конечно же не так. Иногда мне приходилось брать странные силы под контроль, вести их себе в помощь — призвать моток ниток, краски и кисточки, книгу или тетрадь, открыть окно и впустить порыв ветра — все это выходило на грани сил, оставляя некоторую усталость после себя, будто я много и упорно работала. И появление цветов на своей спине, я списываю исключительно на эту странную силу, которая будто ластится к рукам, как покорная собака или игривая кошка, обещая делать все, что я скажу. Они были тихими и спокойными, уютными и теплыми — в редкие моменты печали возрастали, будто собираясь защищать, а в моменты злости становились холодными, как дыхание Юки-Онны. В этой семье колдовство не любили, и я молчал, слегка улыбаясь. — Вы думаете, мне подойдет эта работа? — спросил я, прикрыв глаза. — Она не особо прибыльна, но если ты умеешь рисовать, и любишь это делать, думаю, тебе подойдет, — с легким сомнением произнесла тетя. — Я подумаю над этим, тетя, — пообещал я. — Как насчет чая? Я недавно посмотрел в компьютере интересные видео японских чаепитий…***
Это была не лучшая моя идея — магия едва не вырвалась из контроля во время того, как я разливал в чашки чай. Мне нравилось проводить чайные церемонии, пускай даже такие короткие, неполные, неточные и которые не передают всей красоты, но нравилось. И когда мне нужна была заварка, я просто притянул ее магией, и это едва не заметила тетушка, которая была в полном восхищении этим чаепитием. Только привычки не дали мне тогда вздрогнуть — я говорила себе, что если во время нападения Американцев я не вздрогнул, то и здесь этого не случится. Так и есть. Прямо сейчас я сидел за компьютером в гостиной. Меня интересовало все, что можно найти здесь в интернете, меня интересовал сам интернет в целом — я привык иметь темы для разговоров с другими, но вряд ли потомственный англичанин 1988 года будет разговаривать с, практически, японцем, знающем многое только раньше 1972 года? Для меня это было ударом, не разбираться в беседе своих одногодок — что уж говорить о взрослых? — поэтому я учился, узнавал и пытался понять местную моду. Это было интересно, хотя совершенно не напоминало дорогие душе кимоно, со сверкающими кандзаси, тем более что надевать что-то похожее на юбку в мужском теле было смешно. И я бы посмеялся если бы эта ситуация не была моей. Я вздохнул. Мне не хватало практики для Японского и хотелось бы немного повторить его… — Эй, Гарри, чем занимаешься? — вопрос позади застал врасплох, и я немного повернул голову. Да, за мной стоял Дадли, с интересом заглядывая в компьютер, в поисках чего-то интересного — историю он не считал интересной, предпочитая игры и веселье. Тем более что сейчас у меня была открыта вкладка с сортами чая, которые можно использовать в том, или ином случае, для оказания поддержки. — Учусь, кузен, — слегка улыбнулся я. — Вы с Пирсом только что с битвы? — скрывая иронию, спросил я. Битвой у мальчишек здесь была простая драка, едва ли не на кулаках, где была компания против компании, иногда выходила «Компания большого Дэ», как называли себя друзья Дадли, против местных слабых мальчишек. Группа, едва ли не янки, хулиганов, на что тетя с чистым сердцем закрывала глаза, а я старался помогать тем парням, которым не повезло — меня трогать опасались из-за Дадли. Парням часто требовалась помощь в зализывании ран, хотя было неприятно слушать жалобы и слова «Я слабак» — я привык, что мужчина умеет постоять за себя, и мальчишки знают, к чему стремиться. Если не силой, то умом — хотя, возможно, я все еще не разобрался в психологии английских детей? Дадли с упоением начал рассказывать о том, как он с друзьями напали на компанию Алекса Гриблиса, с улицы Нью Форест Драйв, который был на три года старше меня и Дадли — одиннадцать лет — и был довольно умным парнем. У него были друзья с его улицы и чуть дальше, и они вместе оборонялись от Дадли и не позволяли себе оскорблений в его или мою сторону, как Кэденс Уолтер, который любил высказаться о том, что я похож на девчонку со своей улыбкой и более длинными, чем у парней, волосами. Мне было бы даже приятно, не будь я в этом мире парнем, — с Кэденсом Дадли вел вооруженную войну, как он любил с самодовольной улыбкой говорить, и обещал «Принести его голову маме, на пугало!». И это, думаю, было почти странно. — Мистер Гриблис отделался легкими ранами? — нейтральным тоном спросил я. — Он сказал, что не собирается драться просто так, — недовольно фыркнул кузен. — Но, да, его почти не ударили даже. Мама оставила что-то покушать? — перевел тему парень. Значит, именно он и не сумел ранить мистера Гриблиса… Приятно это знать. Мистер Гриблис нравился мне своим спокойствием в столь молодом возрасте. — Тетя оставила Тикка-Масала, говорила подогреть в случае нужды.— — - — -
Ямауба — Ямауба (яп. 山姥, «горная ведьма») — чудовищное существо, ёкай (монстр) из демонического пантеона японской мифологии https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AF%D0%BC%D0%B0%D1%83%D0%B1%D0%B0 Юки-онна — Юки-онна (яп. 雪女, «снежная женщина») — персонаж японского фольклора. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AE%D0%BA%D0%B8-%D0%BE%D0%BD%D0%BD%D0%B0 1988 год — Гарри Поттеру 8 лет. Он родился в 1980 году, если не ошибаюсь. Янки — Я́нки (англ. yankee) — унизительное или оскорбительное название жителей Новой Англии; позднее северных штатов, в более широком смысле, — жителей США в целом. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AF%D0%BD%D0%BA%D0%B8 Тикка Масала — Тикка Масала (хинди चिकन टिक्का मसाला; урду مرغ تکہ مصالحہ) — блюдо индийской кухни, кусочки (тикка) жареной курицы с карри в сочном соусе красного или оранжевого цвета на основе помидоров. Соус, как правило, кремовый, слегка пряный https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D1%83%D1%80%D0%B8%D1%86%D0%B0_%D1%82%D0%B8%D0%BA%D0%BA%D0%B0_%D0%BC%D0%B0%D1%81%D0%B0%D0%BB%D0%B0 Глава 3: Носи в рукаве платок Складывать оригами было не сложнее, чем заваривать чай — свернуть здесь, подрезать там, поправить вот тут — и я дарю тетушке в пять лет первое оригами, в виде журавля. Бумажная птичка ложится на полку, где стоит мое и Дадли фото, где нам по три года, и мы бежим к тете Марджори, которая в начале относилась ко мне с легким пренебрежением, но после потеплела — конечно, шел я только после семьи Дурсль и ее бульдогов. Дадли, как и Анне, очень нравился мой «Зоопарк», где небольшие бумажные львы выглядели мило и мягко, как и маленькие кролики и более масштабные динозавры, которых мне показывала Анна. А когда все они уходили, а мне не хотелось обучаться, я мог позволить льстивой кошке-магии пройтись по кончикам пальцев и осесть возле бумажных животных, позволяя тем совершенно бездумно ходить, скалиться друг на друга — мне казалось это интересным, и я был уверен, что это не проделки мелких, но наглых ёкаев, а совершенно точно мои действия и желания. Мог ли я быть ёкаем? Исключено. Потому что я совершенно точно человек — церковь не изгоняла меня, хотя, может быть, это издержки религии…? Впрочем, это не было особо важным для меня, ибо я практиковался, учился — спонтанно у меня практически никогда не выходило создавать что-то. Прямо сейчас я с интересом смотрел на фортепиано, на котором нас учила играть Миссис Сальва, учительница пения. Уроки закончились пару минут назад, и… Почему бы и не попробовать? Иногда можно воспользоваться своим положением лучшего ученика, сказав что «Я практиковался к следующему занятию, миссис Сальва». Прикрыв в согласии с собой и примирению со своим решением глаза, я осторожно сел на белую банкетку перед черным, старым фортепиано, вдыхая воздух. Нотная грамота — это сложно, но интересно, играть здесь было не менее интересно. В воспоминаниях вспыхнула колыбельная, которую мне, еще ребенку, пела старшая, которая присматривала за детьми, и была нашей сэмпаем. Она любила петь, и обучила этому нас — пускай сейчас мой голос более детский, думаю, я сумею полностью спеть ее на фортепиано? — Natsuhiboshi naze akai? Почему ты красная, Летняя Звезда? Yuube kanashii yume wo mita Прошлой ночью мне приснился страшный сон. Naite hanashita Я плакал и говорил. Akai me yo С красными глазами Natsuhiboshi naze mayou? Почему летняя звезда потеряла свой путь? Kieta warashi wo sagashiteru Я знаю такие детские истории. Dakara kanashii yume wo miru. Вот почему мне снятся страшные сны. — Что ты пел?! Я отвлекся от фортепиано, допев последнюю секунду, и посмотрел на девочку в дверях. Честно говоря, я ожидал увидеть, по крайней мере, учителя. Невысокая девочка с недовольством смотрела на меня — в карих глазах плескалось непонимание и почти детская обида. Смуглая кожа была немного темнее моей, у нее чуть выпирали передние зубы, делая ее похожей на бобренка. Была ли эта девочка трудолюбивой и прилежной, имела ли она чувство солидарности? Пышная копна завивающихся кудрявых волос вводила меня, бывшего Таю, который не мог отрастить за восемь лет приемлемую длину волос, в уныние — разве может девушка так не следить за собственными волосами? Может позволить себе не пригладить волосы? Дети этого времени вводили меня в непонимание и эстетический ужас, по большей части. Одета девочка была добротно, не дорого, но не как я — с чужого плеча — белая футболка и детские брюки черного цвета. Весь ее вид выказывал недовольство. — Колыбельную, — легко ответил я, слегка улыбнувшись девочке. — На японском, — уточнил я, предвидя будущий вопрос. — Врешь, ты не можешь знать японский! — удивленно и вновь недовольно произнесла девочка. — Тебе не больше семи, я уверена! И почему ты играешь на фортепиано, когда нет учителя? Это неправильно! — Прости, — кивнул я опешившей девочке. — Вероятно, ты права, но я учил японский с детства. Это легко, можешь даже попробовать. Но, увы, мне стоит поспешить, если я не хочу чтобы учитель увидел нас здесь. Поэтому, пока-пока, Mishiranu hito-Chan, — произнес я, поспешив уйти из кабинета. В игре я несколько раз сбилась. Стоит подучиться…***
Если я ожидал встретиться с мистером Гриблисом сегодня, то только вместе с Дадли, если бы тот потянул меня в свои битвы, как зрителя и судью — но возле меня не было кузена, а Алекс лежал возле библиотеки, где через час должна быть Анна, в состоянии близком к «Потеряю сознание от боли». По крайней мере кровь с носа у парня текла так, будто его ему качественно сломали, не жалея сил на это действие. Мистер Гриблис был… Не японцем, с нашей простой красотой и золотыми украшениями, цветными кимоно — он был красив по-иностранному, как мое новое тело. Парень был бледным, с короткими золотистыми волосами, и одет он всегда хорошо и красиво, безукоризненно официально — его родители работали в какой-то известной фирме, и жил он здесь только из-за «спокойного района», как я думаю. Глаза у него были яркими и голубыми, очки всегда красные — пускай он и был старше, но менее спокоен, скорее… Ему было все равно, в то время как я обходил острые углы, ему было на них плевать. Вздохнув, я присел возле, кажется, спящего парня, на колени и вытянул из-под рукава оригами-жирафа из салфетки, чтобы вытереть кровь — и кто мог так ударить его? Здесь всегда так спокойно… Когда я только прикоснулся салфеткой к Гриблису, слегка надавив чуть выше губы, чтобы стереть красную жидкость, он резко открыл глаза, напрягаясь. — Что…? О, это ты, Поттер, — вздохнул парень, вновь расслабившись, внимательно смотря на меня. — Да, мистер Гриблис, это я. Кто же вас так? — с легкой ноткой грусти спросил я, все еще немного улыбаясь. — К Кэденсу приехал родственник, обходят «Фронт», — ухмыльнулся парень. — Я был слишком беспечен, стоит предупредить всех о них… Передашь вашему «Дэ»? — не скрывая иронии, спросил парень. — Да, конечно, — я сложил осторожно салфетку, спрятав ту в карман. Потом выброшу, или даже спрячу в комнате. Салфетка с кровью, чем не сувенир? — Вам помочь пройти домой? — Не ребенок, не волнуйся, — он кое-как поднялся, с ухмылкой смотря на меня. — Следи за собой, а я ушел.***
Сегодняшнее утро 31 июля, мое девятилетие, было очень странным. Начать можно с того, что в гостиной меня встретили практически полной тишиной, и… Небольшим пирогом с шоколадом. Я удивленно приподнял брови, смотря на это, а после Дадли снял со столика какую-то ткань. У меня перехватило дыхание. Тябако, тэцубин, тяван и пять отдельных чаш, тясяку и тясэн, в стиле керамики Раку. Я был в восторге, — мой первый дорогой день рождения.— — - — -
Банкетка — Небольшая скамейка с мягким сиденьем без спинки. Песня — NATSUHIBOSHI ЛЕТНЯЯ ЗВЕЗДА http://xn----7sbfozbvwhhd.xn--p1ai/%D0%BF%D0%B5%D1%81%D0%BD%D0%B8/%D1%8F%D0%BF%D0%BE%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F-%D0%BA%D0%BE%D0%BB%D1%8B%D0%B1%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D0%BD%D0%B0%D1%8F_natsuhiboshi-%D0%BB%D0%B5%D1%82%D0%BD%D1%8F%D1%8F-%D0%B7%D0%B2%D0%B5%D0%B7%D0%B4%D0%B0 Когда Гарольд сравнивал Гермиону с бобром, он имел в виду это — http://vse-o-tattoo.ru/znachenija_tatu/bobr Mishiranu hito-Chan — незнакомка-чан. Поттер родился 31 июля, летом Неполный чайный сервиз, но все равно, предполагаю, дорогой. Тябако — шкатулка для хранения чая, тэцубин — чайник в котором кипятится вода, общая чаша — тяван, тясяку — ложка для насыпания чая, тясэн — венчик, которым хозяин размешивает чай во время приготовления. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AF%D0%BF%D0%BE%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D1%87%D0%B0%D0%B9%D0%BD%D0%B0%D1%8F_%D1%86%D0%B5%D1%80%D0%B5%D0%BC%D0%BE%D0%BD%D0%B8%D1%8F (Посуда и принадлежности) Керамика Раку — Керамика раку (яп. 楽焼 раку-яки) — тип японской керамики, традиционно используемой в японской чайной церемонии, в первую очередь, это чаши для чая. Для керамики раку характерна ручная формовка глины вместо использования гончарного круга, — в результате этого каждый предмет оказывается уникальным. Низкие температуры обжига дают довольно пористую поверхность, посуду достают из печи раскаленной и кладут в специальные капсулы, где позволяют изделиям остыть. В качестве покрытия используется черная или прозрачная глазурь. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%B5%D1%80%D0%B0%D0%BC%D0%B8%D0%BA%D0%B0_%D1%80%D0%B0%D0%BA%D1%83 Оригами жираф — https://britsinamerica.us/images/2018/05/origami-giraffe-step-by-step-elegant-giraffe-origami-style-of-origami-giraffe-step-by-step.jpg Глава 4: Следи за походкой POV Dudley Dursley Я с интересом смотрел за тем, как мой кузен — почти брат — проводит свою чайную церемонию. Плавные мягкие движения, легкая увлеченность и ностальгия в глазах, будто он не занимался этим сто лет, и радость со спокойствием смешались на его лице, пока он разливал по своим чашкам для нас один из заварных чаев мамы — кажется, она называла его черным с ландышем? Гарри — Гарольд — был со мной, сколько я себя помню. Мама говорила, что его родители — пьяницы и наркоманы, которые разбились на машине, с того момента у него причудливый бледный шрам в виде молнии на лбу, как у избранного из какого-то комикса. Мама, как и папа, не очень его любили, и Гарри объяснял это тем, что у них с его родителями были ссоры и проблемы, а сам он не очень желанный ребенок в этом доме, но разве может мама быть… Такой? Она не могла, я был уверен, но и Гарри мне никогда не врал, поэтому я просто молчал об этом. Гарри много учился, он был ботаником, начиная с любви к книгам и информации обо всем, заканчивая своими жуткими круглыми очками на носу, которые он любил поправлять, сверкая через линзы зелеными глазами. Он был спокойным, не любил бегать и драться и смотрел с таким укором, не говоря ничего более, что хотелось опустить взгляд и извиниться — в этом он действительно, как и говорил Кэденс, очень похож на девчонку, как и своей любовью к чаю, рисованию, оригами и моде, пению. Казалось, его хобби — учеба. И иногда казалось, будто я рыцарь возле какой-то Принцессы, которую нужно охранять так же тщательно, как сладкое в большой компании — слишком многие хотят сладкое забрать. Гарри был красивым, иногда красивее любой девчонки, иногда красивее своей подруги — нашей одноклассницы — Анны. Немного смуглая, с золотым оттенком, кожа, темно-каштановые волосы, уже в девять лет чуть ниже плеча, которые он заплетал по-всякому — косы с обеих сторон или обычный хвост — и мягкая улыбка. Улыбался он так, будто собирался сказать всем, что ему абсолютно плевать на то, кто они такие — он готов дружить с каждым. И глаза у него зеленые, как свежескошенная трава или те драгоценные камни на сережках мамы. Изумруды, вроде? Мама всегда отдавала ему мою старую одежду, которую он сам перешивал себе по размеру, смеясь надо мной, когда я удивленно не мог узнать свою футболку, с которой вырос, на нем — та выглядела более красиво. Кузен любил прятать руки или складывать их на груди и сидеть больше предпочитал на земле, подминая ноги под себя, а на диване и кресле сидел также. А еще он почему-то прятал в рукавах оригами из салфеток. И любил поговорить на скучные темы, как рисование, искусство, пение или деревья. И часто позволял говорить больше мне о моем дне, давая выговориться о том, о чем не скажешь маме, и иногда давал советы. А еще он совершенно не понимал игры! Зато моим почти-братом все восхищались. Начать можно с того, что он был отличником практически во всем, кроме физкультуры — он не мог сделать больше других, и был больше хорошистом, чтобы «Поддерживать тело в тонусе, кузен». Так как день рождения Гарри — почему-то — мы не празднуем, я отдаю ему почти все листы и краски, оставляя себе карандаши и фломастеры на всякий случай, а на его девятилетие я уговорил родителей сделать ему подарок. Дорогой подарок, чтобы показать, что мы его любим, а не как он думает! И мама рассказала о его любви к чаю. И чайным церемониям, как в Японии, где снимают интересное аниме, как Тоторо или Лабиринт сновидений, Лапута и, самое классное, Жемчуг дракона. Моим братом восхищались все. Особенно, кажется, его походкой. Ходил он тихо и осторожно, никогда не срываясь на бег, говоря что для бега нужно что-то серьезное, должна быть причина, да и не достойно это нас… Я бегать любил, и он, смеясь, говорил что я как воин, «Вам бегать положено, кузен», а себя он сравнивал с советниками, которые сидят и занудно пишут, пишут, пишут, сверяют, и снова пишут… Походка брата слишком плавная, как его движения, пока он разливает чай, разговаривая с папой о его работе и заключенном контракте с компанией «Сделай», на который папа ставит очень многое. Я немного разбираюсь, потому что папа хочет сделать меня своим преемником. Иногда мне кажется, что обуй моего брата во всю эту неудобную обувь из Японии, как гэта или окобо, он спокойно пойдет вперед, даже не морщась, а картинки в интернете этой обуви всегда наталкивали меня на мысль о мазохизме. Папа говорил, что мазохизм — это когда человек делает себе больно, и ему от этого приятно, и вообще это нехорошее слово, но все же…? Кузен бы смог легко пройтись в этой обуви, еще станцевать и разлить красиво чай, не снимая своей полуулыбки, — я живу с ним все девять лет, в отличие от всех в школе, я вижу, когда он улыбается. В школе он нравится всем, особенно парням — «Он будто знает, о чем мы хотим поговорить, или что чувствуем!». Это иногда страшно, но… Гарри же мой кузен, да? Все в порядке?***
— Смотрите! Это каблуки моей мамы! — с гордостью произнесла Анна. Я с интересом посмотрел на туфли матери Анны, миссис Габстук, которые были, по моим мыслям, довольно дорогими и красивыми, хотя определено не удобнее кед или гэта — они слишком плотно должны обхватывать ногу. Матово-черные, с небольшим подъемом, и каблуком не менее трех с четвертью дюймов, и ремешками для крепления к лодыжке, выглядели они действительно красиво. Особенно умилял черный матовый бантик на ремешке. Мы были в классе, поэтому все парни тоже видели их. — А спорим, никто из вас, парней, не сможет в них пройтись по классу? — с усмешкой спросила Анна. — Спорим, почти все смогут! — сразу же завелся Эдвин. — Но тогда без Норберта и Дадли — боюсь, их ноги просто не влезут! Половина всех моих одноклассников-парней не смогли пройти и двух шагов, вторая половина — прошла пять, хватаясь за все вокруг, Эдвин самостоятельно, ужасно наклоняясь из-за невозможности схватиться за кого-то, прошел целых семь шагов. Была моя очередь. Надеюсь, миссис Габстук не будет на нас зла. Надевать туфли мне помогла сама Анна, вроде что-то прошептав о Золушке в прекрасных туфлях и ее принце, а после я встал, пытаясь привыкнуть к тому, как на них стоять. Признаться честно, когда я была только ученицей, ходить в окобо было сложнее — там не было понятно, как уравновесить одну сторону, поэтому к этим туфлям я приноровился довольно быстро и уже спустя минуту спокойно ходил по классу, не сбиваясь на бег и слушая восхищенные шепотки, а Эдвин недовольно прошипел, что в душе я все-таки девушка. Мог ли он видеть души людей…?— — - — -
Тоторо — «Мой сосед То́торо» (яп. となりのトトロ тонари, но то́торо) — полнометражный аниме-фильм, созданный японским мультипликатором Хайяо Миядзаки в 1988 году. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%BE%D0%B9_%D1%81%D0%BE%D1%81%D0%B5%D0%B4_%D0%A2%D0%BE%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%BE Лабиринт сновидений — Лабиринт сновидений (яп. 迷宮物語 мэйкю: моногатари, Manie Manie — The Labyrinth Tales, Neo Tokyo, Лабиринт лабиринтов) — аниме-фильм, снятый в 1987 году в стиле научная фантастика студиями Project Team Argos и Madhouse. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9B%D0%B0%D0%B1%D0%B8%D1%80%D0%B8%D0%BD%D1%82_%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B9 Лапута — «Небе́сный за́мок Лапу́та» (яп. 天空の城ラピュタ Тэнку: но сиро Рапюта) — полнометражный аниме-фильм режиссёра Хаяо Миядзаки, снятый студией «Гибли» при поддержке издательства Токума Сётэн (англ.)русск. в 1986 году. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9D%D0%B5%D0%B1%D0%B5%D1%81%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D0%B7%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%BA_%D0%9B%D0%B0%D0%BF%D1%83%D1%82%D0%B0 Жемчуг дракона — «Dragon Ball» (яп. ドラゴンボール Дорагон Бо: ру) — аниме-сериал, адаптация первых 194 (из всего 519-ти) глав манги Акиры Ториямы «Жемчуг дракона». Снят на студии Toei Animation. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%96%D0%B5%D0%BC%D1%87%D1%83%D0%B3_%D0%B4%D1%80%D0%B0%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D0%B0_(%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%BC%D0%B5) Гэта — Гэта (яп. 下駄) — японские деревянные сандалии в форме скамеечки, одинаковые для обеих ног (сверху имеют вид прямоугольников со скруглёнными вершинами и, возможно, немного выпуклыми сторонами). https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%93%D1%8D%D1%82%D0%B0 Окобо — Окобо — это особая деревянная обувь, в которой в Японии ходили и сейчас ходят майко — девушки, готовящиеся стать гейшами. http://www.japantown.ru/okobo.html Глава 5: Умей поддержать беседу Основной моей проблемой было непонимание местных детей. Мое детство отданной на обучение сироты было совершенно отличным от судьбы в этом мире — уже в девять я уверенно говорил на японском и английском, немного разбирался в истории, был неплох в математике, умел разливать чай и различал месяцы для ношения цветов кандзаси. Я учил это, я знал, что мне нужно это, чтобы оплатить долг за красивую одежду и вкусную еду, я знал, что все это мне пригодится в жизни, если я не буду продолжать свою работу в будущем — и то, как эти дети не хотят учиться, я не понимал. Зато они были увлечены компьютерными играми и множеством других, малопонятных мне увлечений. Местные игры совершенно не были похожими на змей-слизень-жаба, Аятори или Охаджики, зато местные догонялки были схожими с онигокко. Один раз мне удалось уговорить сыграть их в Кагоме — дети были удивлены, но заинтересованы, иногда мы даже играли вместе в эту игру, которой меня обучили чисто с интереса в прошлом мире. Компьютерные игры вводили меня в ступор первые дни — сейчас я хотя бы различаю где и как ходить, как можно «Убить» соперника, а приставка заставляла немного поджать губы. Дядя Вернон и учителя в этом плане были моей отдушиной — их было легко спросить, их было легко понять и они мало злились на уточнение, если дядя в хорошем настроении. И самое главное, о магии никто и никогда не говорил. Даже просто книга, со словом «Магия» — или популярная «Волшебство на кончиках пальцев» — вызывали у тети недовольный зубовный скрежет, именно это запрещало мне уточнять о магии. А бумажные звери в моей комнате начинали ходить уже в тот момент, когда никого не было, и без моей помощи, приобретая свои черты характера, свои привычки — так бумажный кот сбежал под стол, прячась там от бумажного пса, что был отвлечен бумажным Ти-Рексом — самое странное, что они начали издавать тихие, едва слышные звуки, как рычание, шипение или стук — слон вполне реально трубит в свой хобот, в первый раз вызвав во мне страх — честно говоря, слонов я никогда не видел, ни в той, ни в этой жизнях. Я только помолился Ками, чтобы они не стали реальными, иначе с тетей у меня могли случиться вполне действенные проблемы. И я совершенно не думал о том, что в них могут вселиться ёкаи — скорее, они могут стать цукумогами. И пускай не прошло и десяти лет, как они существуют, но все же, они оживали… А черный пес, слушая меня под деревом, только радостно молотил темным хвостом на мои слова о магии.***
— Джон Мейджор стал премьер-министром, официально, — заметил я, читая газету. — Хм, только этого и ждали, — хмыкнул дядя Вернон, читая ту самую газету. В этой семье выписывались самые разные газеты и журналы. «Оn this day» выписывал дядя Вернон, я предпочитал «Surrey News», но также читал газеты дяди Вернона. Тетя Петуния читала «Garden lady» и «Goddess of the Kitchen», давая читать их мне. Полезно, потому что нас в прошлом мире редко радовали многообразием интересных вещей… А еще читать эти газеты важно для умения поддержать беседу с людьми вокруг меня. Вряд ли, конечно, кто-то взрослый снизойдет до разговора с мелочью вроде меня, но все-таки стоит знать все, что я могу узнать. Хотя бы для того, чтобы поддержать беседу с дядей Верноном, помочь тете Петунии или не упасть лицом в лужу перед кем-то другим, испортив репутацию семьи Дурсль. Репутация — это довольно важно, кто доверит что-то тому, кто считается психом? Кто будет идти к тому, кто считается злым и неприятным человеком? Ёсивара был известен, был принятым, и все знали, что можно было там получить, моя репутация там позволяла мне быть возле высокопоставленных господ в роли собеседника или элитной певицы. Поэтому я знал, как важна репутация и внешний облик перед другими, и понимал желание тети Петунии, чтобы все выглядело благочинно и красиво, нормально — это абсолютно приемлемо для любой домохозяйки, коей тетя являлась. Наверное, именно поэтому у тети была столь бурная реакция на татуировку на спине. Потому что никто из детей не хвастается таким, никто из детей не оживляет вещи, не вызывает ветер и так далее. Возможно, это действительно ненормально. — Если так подумать, я не ожидал, что станет именно он, — слегка нахмурился я. — Я действительно думал, что им станет Нил Киннок… — Глупости! После той статьи в «The Sun», он бы никогда не победил, — фыркнула тетя Петуния. Действительно, СМИ играет огромную роль в выборах. Хотя, ничего против мистера Мейсона я не имел, потому не могу возмущаться — мне вообще все прекрасно. Дадли, который как раз читал комикс о Супермене, популярном мужчине, слишком накаченном, на мой взгляд, в обтягивающей одежде и с красным плащом за спиной. Мне он не нравился, слишком непривычный мне тип героя — я привык к гордым самураям и чести, благородству, а не к героям всего города. Я потянулся, отложив газету — в последнее время энергия во мне бурлила, желая вырваться бурным потоком, чего я допустить не мог — не хватало мне, чтобы меня назвали злым колдуном. Потому, извинившись перед тетушкой и дядей, я ушел на улицу, а точнее — в лес. Гуляли там редко, тем более осенью, а идти туда — дело пятнадцати спокойных минут. Там, вместо того чтобы повторить танец, я удивительным образом создал сякухати. Моей радости не было предела! Недалеко фыркнул черный большой пес, мой знакомый, которого я звал нежно и мягко «Кофуку», иногда на Английский манер «Счастье» — Ты это видел, Кофуку? Хочешь, сыграю…?***
— Это совершенно противоестественно! Ты не должен быть реальным и живым, — произнес я, сидя на своей кровати. Причина моего возмущения была проста и, по моим меркам, понятна — моё оригами неожиданно ожило. Это я понял, когда в рукаве моей рубашки затрепетал крыльями небольшой ворон — теперь белая, несколько сюрреалистичная, птица сидит на моем пальце, пока я смотрю на нее, держа ее на расстоянии двух дюймов от носа. Красные глаза птицы смотрели послушно и несколько заинтересованно, птица не больше дюйма была вполне объемна, и если мне не изменяет память, была правильно сконструированная, без бумажных неровностей. Была теплой и покрытой перьями, если не считать розовых лап птицы. Эта ситуация была непростой: если бы мне пригодилась в тот момент моя салфетка, из которой создался птиц, это было бы проблемно. А если бы он вылетел из рукава, когда я был в толпе? Я вздохнул. Проблема была вполне понятна и даже немного занятна — я надеюсь, такого больше не случится. Но что делать с вороном? — Ну, и что мне с тобой делать, Shiroi karasu? — спросил я, а птиц вполне реально каркнул, взмахнув крыльями. — И выгнать тебя — верх жестокости, и оставить — низ благоразумия. Тем более, тетушка не любит ворон, — доверительно сообщил я, слегка опустив голову. Птиц приблизил свое лицо немного вперед, смотря на меня красными глазами. — Но если скрыть твое существование здесь… Ты ведь не будешь шуметь, мешать? Ворон согласно каркнул, ударив меня по пальцу белым клювом, и взлетел мне на голову. Стоило бы спрятать его так, чтобы и птице было удобно, и ко мне вопросов не было, иначе не оберешься проблем с репутацией тети Петунии. Вздохнул вновь, подумав, что теперь не все правила прекрасной женщины мне доступны и нужны, тем более в столь современной Англии, и подошел к кровати, под которой был спрятан сякухати — вся семья сейчас была в кафе, праздновали день рождения тети Петунии. Я отказался идти вместе с ними, понимая, что тетушке было бы приятнее праздновать со своей семьей, в которую я вхожу номинально, да и успею еще приготовить ей подарок — своего часа в красивом белом горшке ждала фиолетовая орхидея, символ утонченности и аристократизма. Он не совсем подходит, но я уже давно заметил, что тетя редко интересуется смыслом одной-другой фразы, вещи или цветка, огибая такие важные, в моем понимании, вещи. Тетя меня любит не так сильно, как свою семью, но именно ее я люблю всем сердцем, как родственницу. Это идеальный подарок.— — - — -
Ношение кандзаси по месяцам — https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D0%B7%D0%B0%D1%81%D0%B8#%D0%9A%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%81%D0%B8%D1%84%D0%B8%D0%BA%D0%B0%D1%86%D0%B8%D1%8F_%D1%85%D0%B0%D0%BD%D0%B0-%D0%BA%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D0%B7%D0%B0%D1%81%D0%B8 Змей-слизень-жаба — В древнем японском варианте игры камень, ножницы, бумага места этих предметов занимают животные — слизень, змей, лягушка. В таком варианте игры лягушка боится змея, змей боится слизня, а слизень боится лягушки. Аятори — И эта игра обычно считается игрой для девочек. Возьмите веревку длиной около 120 см и свяжите ее концы так, чтобы получилась петля. Цель игры — при помощи пальцев делать из веревки фигуры определенной формы.http://xn----7sbmpegyag.xn--p1ai/articles/japan/kodomo-no-asobi Охаджики — Считается игрой для девочек. Необходимо при помощи большого и указательного пальцев щёлкать по круглым фигуркам, стараясь попасть в другие такие же фигурки. Раньше использовались фигурки из игры го, а теперь специально для этой игры производят фигурки из стекла. http://nihon-go.ru/detskie-igryi-v-yaponii/ Онигокко — Игра, внешне напоминающую нашу игру «в квача» или салочки. https://japanese-page.kiev.ua/rus/hobby-asobi.htm#oni-gokko Кагомэ — Кагомэ-кагомэ (яп. かごめかごめ) — японская детская игра. Также название связанной с песенкой из этой игры. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D0%BC%D1%8D_%D0%BA%D0%B0%D0%B3%D0%BE%D0%BC%D1%8D Волшебство на кончиках пальцев — самопиар, упоминается в «Особенность характера» https://ficbook.net/readfic/7501455 Цукумогами (яп. 付喪神 — «дух вещи») — разновидность японского духа: вещь, приобретшая душу и индивидуальность; ожившая вещь https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A6%D1%83%D0%BA%D1%83%D0%BC%D0%BE%D0%B3%D0%B0%D0%BC%D0%B8 Сэр Джон Ме́йджор (англ. Sir John Major; 29 марта 1943, Лондон) — британский политик, премьер-министр Великобритании с 1990 по 1997 год https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B5%D0%B9%D0%B4%D0%B6%D0%BE%D1%80,_%D0%94%D0%B6%D0%BE%D0%BD Нил Гордон Киннок, барон Киннок (англ. Neil Gordon Kinnock, род. 28 марта 1942) — валлийский политик, бывший вице-председатель Европейской комиссии, глава Британского совета с 2004 года https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%B8%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%BA,_%D0%9D%D0%B8%D0%BB «Сан» (англ. The Sun «Солнце») — британский таблоид, основанный в 1964 году. О статье что разгромила Киннока — https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%B0%D1%80%D0%BB%D0%B0%D0%BC%D0%B5%D0%BD%D1%82%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B5_%D0%B2%D1%8B%D0%B1%D0%BE%D1%80%D1%8B_%D0%B2_%D0%92%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B1%D1%80%D0%B8%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B8_(1992) Сякухати (яп. 尺八) — продольная бамбуковая флейта, пришедшая в Японию из Китая в период Нара. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D1%8F%D0%BA%D1%83%D1%85%D0%B0%D1%82%D0%B8 Shiro karasu — Белая ворона https://cs10.pikabu.ru/post_img/big/2018/07/09/7/1531134775139930552.jpg Образ ворона в Японии — https://moluch.ru/archive/131/36650/ Орхидея — http://www.florets.ru/komnatnye-rasteniya/orhidei/orhideya-tsvetok-radosti.html Глава 6: Следи за собой Смотреть за собой было острой необходимостью, на уровне мыслей на японском, правильном заваривании чая и умении обходить острые углы; это было частью меня, моей самой лучшей частью. При всем, чем я располагаю в этом мире, и всем чем обладает тетя Петуния, я только чудом поддерживаю свой внешний вид в порядке: заставляю волосы оставаться блестящими и пахнущими вишней, чуть более загорелая кожа, чем в прошлом мире идеально подчеркивалась темным цветом моих шелковистых волос. Глаза у меня были ярко-зелеными, изумрудными, и пускай мне приходилось носить прямоугольные очки, они все равно выглядели волшебно. Зеленый — помогает от бессонницы, цвет противоядия, цвет, что отпугивает змей. Цвет мудрости и будущего, если не ошибаюсь? Тонкое тело идеально подходило для танцев, музыкальные гибкие пальцы и подвижная кисть позволяли играть на моих инструментах и собирать тонкие оригами, ногти — аккуратные, и сам я одевался, пускай не по последней моде, но довольно неплохо. Даром, что одежда когда-то принадлежала Дадли. Здесь не было привычных мне масел или кисточки для глаз, румяна не пристало носить мужчине — приходилось следить в меру сил.***
— А где я могу найти кого-нибудь нормального? — спросила Анна, сложив руки на груди и с недоумением смотря на меня. Черные короткие волосы девушки украшал красный большой бант, на тонком теле платье было простым красным, открывающим спину, с белыми бретелями, а на ногах были красно-белые носки по колено и красные туфельки. Я усмехнулся, опираясь едва-едва, но так реально, на декоративное дерево, смотря на девочку с покровительственной усмешкой. На мне был темно-синий костюм, на голове — мягкие декоративные ушки, сзади был прикреплен ремнем синий кошачий хвост, красками я сделал себе улыбку Чеширского английского кота и его усики. Выглядел я стильно и немного странно, что совершенно не портило меня. Играть Чеширского кота из истории «Алиса в Стране Чудес», автора Льюиса Кэрролла, было удивительно просто и приятно, кот мне импонировал разговорным стилем. Это была только репетиция, но уже все были уверены, что Анна будет Алисой, Дадли — гусеницей, с ненастоящим кальяном, а я буду котом. Еще и Джейк будет Сумасшедшим Шляпником, ему к лицу, да. — Нигде, — ответил я, усмехаясь, и слегка опуская голову, — нормальных не бывает. Ведь все такие разные и непохожие. И это, по-моему, нормально, — хмыкнул я, разводя руками. Чеширский кот мне определенно нравится.***
Я аккуратным движением отошел вправо, приподнял руку, прикрыл глаза, повернулся — несколько человек начали аплодировать, и я довольно улыбнулся, опуская руки, привычным жестом сложив их на груди вместе, сверкая зелеными глазами. Признаться честно, мне приносит радость танцевать для кого-то, слышать комплименты внешности и действиям — какой девушке это неприятно? Стать мужчиной я бы не сумел в любом случае, меня не слишком сильно воспитывают в этом направлении, и все эти пробелы я заполняю тем, что знаю сам. То есть, я присматриваю за собой, я веду себя больше как девушка, не в состоянии бегать и изображать из себя рыцаря, а мое тело не даст мне возможности драться так, как другим мальчишкам — я слишком тщедушен и мал. В этом есть и моя вина, но откуда мне знать, как воспитываются мужчины? Моими сегодняшними зрителями были миссис Андерсон, миссис Круз, миссис Альварес и мистер Томпсон, из одной палаты, по соседству с дядей Верноном. Мой десятый день рождения проводится здесь из-за того, что на дядю едва не наехал велосипедист, сбросив его через ограждение — перелом руки у дяди точно. В этот момент я слегка разозлился, и магия, которая котенком ластилась ко мне всю мою жизнь здесь, зашипела рассерженной кошкой, бросившись на парня. Он упал с велосипеда, запутавшись в полах длинного средневекового платья, которые мне как-то показывала Анна — и Слава Ками, что тетя Петуния и кузен были слишком заняты дядей, чтобы обратить на это внимание. Возле меня взлетел ворон, кружась вокруг нас, Дадли набирал больницу, а я просил дядю Вернона подождать вместе с испуганной тетей Петунией, вспоминая все, что давным-давно изучал, чтобы облегчить боль дяде. Именно так мы попали в больницу. Меня и Дадли выдворили из кабинета, тетя Петуния сидела в коридоре, а я вошел сюда, чтобы порадовать людей. — Просто прекрасно, мальчик, прекрасно! Подойди-ка сюда, дай отблагодарю, — произнес мистер Томпсон. Я слегка кивнул и подошел к немолодому мужчине, что добродушно улыбался мне, смотря ярко-голубыми, чистыми глазами. Они были цвета истины, верности, целомудрия. Это не зеленый, символ бессмертия. — Да, мистер Томпсон? — я слегка опустил голову на правое плечо, с интересом смотря на мужчину. Я должна уметь правильно принимать благодарность, хах. — Вот, — он взял мои руки в свои и положил в них кулон. В виде прямоугольника, плохо отесанного, сдерживаемого сверху серебром, был камень хризолита. Удивительная красота длиной чуть больше моих пальцев и шириной в два моих пальца. — Ты ведь лев, да? Я это вижу. Он тебе пригодится, мальчик… — Спасибо, мистер Томпсон, — кивнул я, слегка улыбаясь и надевая кулон при нем. Кажется, в коридоре меня позвала тетя Петуния. В этот день пес провел меня чуть дальше в лес, и я с радостью сыграл ему песню «С днем рождения» из английской песенной коллекции. — — - — - — А где я могу найти кого-нибудь нормального? — Нигде, — ответил Кот, — нормальных не бывает. Ведь все такие разные и непохожие. И это, по-моему, нормально.* Разговор Алисы и Чеширского Кота из книги «Алиса в Стране Чудес» Льюиса Кэрролла Значение цветов в Японии — https://vk.com/page-66137576_46887242 Значение камней на знак зодиака — https://svoystvakamney.ru/kamni-po-znakam-zodiaka Для львов, мужчин — https://svoystvakamney.ru/kamni-po-znakam-zodiaka/lev.html#h2_2 Хризолит, кулон — http://jijour.com/wp-content/uploads/2015/07/xrizolit3.jpg Глава 7: Умей говорить «нет» Мой одиннадцатый день рождения должен быть через неделю. Стоит признаться, этот момент меня почему-то очень сильно волновал, но почему именно, я не знал. В мои одиннадцать лет меня впервые взяли в прошлом мире на разговор с господином-клиентом, я должен был петь спокойную песню, тем более что клиент не был богат, и больше хотел отдохнуть с душой, поэтому мою ошибку он бы простил, как говорила Маире-сан. Но клиент тогда слишком много выпил и был не способен отвечать за свои поступки — в тот день он решил, что молодое тело будет прекрасным в его постели, но я прекрасно знал, что имел право сказать «Нет». Нас всех так учили, что мы не игрушки для развлечения в постели, мы — отдых больше даже для души, чем тела, и имеем право отказаться от постельных утех. Иначе быть мне женщиной в одиннадцать! В этом мире моё «Нет» тоже имело вес и принималось как должное. Мне могли что-то приказать, а на мой отказ ответить «Ладно», а самое главное, единственные, кто могли напасть, это «Враги» кузена, и то, это было даже почти не больно. Самое приятное, он после мстил за меня, объединяясь с компанией мистера Гриблиса. Но бывают ситуации, в которых нельзя сказать «Нет». Например, я не могу отказать Широ Карасу в прогулке по лесу, как и большинству своих зверей, которые были просто очень уменьшенными своими реальными копиями. И, если мы встречали Кофуку, было забавно смотреть на радостного большого пса, что приглядывал и за мной, и за животными. Или я не мог отказать тете Петунье, когда ей нужна помощь. *** — Доброе утро, кузен, — улыбнулся я, сидя на диване. Я сегодня выглядел довольно неплохо. Я не совсем понимаю смысл праздновать каждый год свой день рождения, но с радостью принимаю эту традицию, ведь оказывается, получать поздравления очень приятно. Пускай только от семьи и Анны, иногда — мистера Гриблиса, если встречу его на прогулке. В честь этого празднования, я уложил волосы, которые едва-едва достигали лопаток, в небольшую практичную прическу, на зависть всем девушкам и, наверное, потеху парням. Надеть самую красивую рубашку, брюки, и быть в хорошем настроении — залог хорошего расположения духа! Потом я собираюсь провести чайную церемонию с чаем, который специально для меня купила тетя Петуния вместе с дядей Верноном. Кузен выглядел сонно, но был в хорошем настроении. Поздравив меня и дав мне в подарок складной ножик — «Чтобы у тебя было хоть что-то классное, кроме чайного сервиза в твоей комнате!» — он сел со мной. Дядя Вернон читал газету, вчерашнюю, ибо вчера он был слишком занят, чтобы прочесть ее, а сегодняшнюю еще не принесли, а тетя Петунья была на кухне, готовила нам всем завтрак. Все было как всегда, и это вызывало во мне тепло, но не могло прогнать беспокойство. В свою интуицию я верил всегда… Постучали в дверь, утреннюю почту принесли. — Гарри, возьми почту, — произнес дядя Вернон. — Да, дядя, — сегодня как раз моя очередь. Возле двери лежала вся почта. Пару журналов, три газеты, комикс — О, этот о Дэдпуле? Агрессивная раскраска костюма — несколько писем дяде Вернону, и… Мне? «Гарри Джеймсу Поттеру, чулан под лестницей, дом №4, Литтл-Уингинг, графство Суррей, Лондон, Англия» — да, определенно мне, хотя жил я не в чулане. Бумага была мне незнакомой, держалось письмо и не открывалось за счет сургучной красной печатки, на которой были изображены четверо животных: Лев, Барсук, Орел, Змея. Я поспешил обратно в гостиную, где все всем раздал и повертел в руке свое письмо… — Дядя Вернон, вы можете помочь вскрыть письмо? — спросил я, посмотрев на мужчину. Тот хмыкнул, оторвавшись от новой газеты. — Кто там тебе письма пишет? — насмешливо спросил он. Я вновь посмотрел на надпись, и запомнив, как читается, произнес. — Хогвартс, — дядя неожиданно побледнел.***
Нас оперативно выгнали из комнаты, не дав даже спросить что-то, но забыв у меня письмо. За дверью слышались крики, Дадли сбежал — «Прости, кузен, но ты сам виноват!» — а я поспешил в свою комнату, чтобы открыть письмо там. Думаю, Ти-Рекс не будет против помочь мне, у него довольно острые, пускай и короткие, когти на лапах. Моя комната совершенно не изменилась с момента, как я уходил, но теперь на меня счастливо налетело несколько птиц, и пришлось осторожно переступать нескольких животных. Динозавр и правда помог с печаткой, но я также использовал подарок кузена и сумел открыть письмо…ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный чародей, Президент Международной конфедерации магов) Дорогой мистер Поттер! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля. Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора.
Школа чародейства? Чародейство — это магия, которой я управляю кое-как, и которая больше связана с моими эмоциями? Которая как котёнок ластится к моим рукам и шипит рассерженной кошкой на недоброжелателей? Директор — Альбус Дамблдор — судя по титулам довольно уважаемый человек, а значит, у него есть влияние в этой школе — мире? Вселенной? Я готов в это верить — а я помню, что могут делать влиятельные люди. Необходимые предметы выглядели очень интересно, особенно книги, но… Я совершенно не желаю никуда ехать. У меня есть планы — обучаться здесь, после поступить в Музыкальный Театр-колледж М.А., чтобы получить хоть какую-то часть бывшей славы и возможностей. Тем более, мне это не слишком нравится… Какое я помню правило? «Отвечать на письма и послания».Дорогая Минерва МакГонагалл, Пишет вам Гарольд Джеймс Поттер, житель дома №4, Литтл-Уининга, графства Суррей, Лондон, Англия. Прошу прощения за доставленные неудобства, но Я не могу принять приглашение на обучение в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс по причине уже выбранного будущего, в котором не вижу магию рядом с собою. С глубочайшими моими сожалениями, Искренне Ваш, Гарольд Поттер.
Всегда умей говорить «Нет».— — - — -
Так пишется Адрес на Английском — https://skyeng.ru/articles/kak-gramotno-napisat-adres-na-anglijskom https://www.surrey.ac.uk/postgraduate/musical-theatre-ma-2019 — сайт того колледжа, да