Чемпион Азкабана

Гарри не сразу понял, что происходит. Только что он избежал близкого знакомства с драконьим пламенем, слегка даже расслабился и почти позабыл о том, что ему предстоит возвращаться в камеру аврората — и вдруг что-то подхватывает его подмышки. И вот уже земля опасно далеко, мимо пролетают разноцветные лучи заклинаний, а он летит по небу, не в силах выпустить из рук ни добытое с таким трудом золотое яйцо, ни вернувшуюся к нему после долгого перерыва родную волшебную палочку из остролиста. Завершился этот полет тоже неожиданно. Справа мелькнули высокие башни Хогвартса и темное пространство Запретного леса, слева пронеслись аккуратные домики Хогсмида, потом один из холмов за деревней начал приближаться — и вот Гарри на скорости ударяется ногами о камень едва заметной тропинки. Ему не удалось удержаться, он упал — сначала на колени, а потом и на выставленные ладони. Яйцо и палочка покатились в разные стороны, и Гарри не сразу смог решить, за чем бежать в первую очередь. А когда выбрал — конечно же, палочку — сзади прозвучал знакомый, хотя и слегка забытый голос. — Ну привет, Сохатик. Гарри оглянулся. Чуть ниже на тропинке стоял Сириус Блэк. Он был одет в поношенную серую мантию — она напомнила Гарри ту одежду, в которой крестный несколько месяцев назад улетел на Клювокрыле. В одной руке Блэк держал очень знакомую Гарри «Молнию», а в другой — волшебную палочку. Гарри вдруг вспомнил уроки профессора Грюма, но понял, что сейчас они вряд ли ему пригодятся. Его собственная палочка валялась в стороне, и если это не Сириус, а кто-либо под оборотным зельем, он проклянет Гарри еще до того, как тот доберется до своего оружия. Поэтому, решил Гарри, сейчас не время проявлять «постоянную бдительность». Да и нечем это делать. — Привет, — с напряжением в голосе выдавил он из себя. Широкая улыбка сползла с лица Сириуса. Он нахмурился. — Ты мне не веришь? Думаешь, это не я? Твоя подружка тоже быстро догадалась. Но это я. Сириус Блэк, прошу любить и жаловать! Но чтобы убрать твои сомнения… мы вместе с тобой были в Визжащей хижине, потом вы меня спасли и я улетел на гиппогрифе. И ты мне писал про то, что у тебя болит шрам. Он еще болел с того времени, как отправил мне письмо? Гарри расслабился. Вероятность того, что перед ним не его крестный, еще оставалась, но она съежилась до столь незаметной величины, что в обычной жизни ею можно было пренебречь. — Сириус… И рухнул на землю. — Эй, Сохатик! Блэк уронил метлу, подскочил к крестнику и придержал его за плечо. — Гарри! Что с тобой? У тебя где-то болит? Ты ранен?! Гарри помотал головой. — Нет, — прошептал он. — Мне хорошо. Ты здесь. Мы вместе. Теперь все будет нормально. Вдруг он встрепенулся, словно вспомнив что-то. — Сириус, — горячо зашептал он. — А Гермиона? Она с тобой? Они искали ее! Она убежала же? — Да, — кивнул Блэк. — Она тут, в пещере. Вставай, пойдем. Гарри с помощью Сириуса поднялся на ноги, они собрали разбросанные вещи и двинулись вверх по тропинке. Вход в грот открылся неожиданно. И там никого не было. — Вот Мордред! — выругался Блэк. — Надо убираться. Твоя подружка, наверное, отправилась в Хогвартс. И если ее допросили, то авроры могут заявиться сюда в любой момент. Ну почему, почему женщины всегда и все делают по-своему?! Этот вопрос, видимо, был риторическим, но Гарри в любом случае не знал ответа. *** Сириус Блэк очень гордился собой. Он придумал хороший план по освобождению Гарри, причем за очень короткое время, и даже воплотил этот план в жизнь, причем без особых проблем. Сумел наколдовать достаточно сильное «акцио», призвал подаренную Гарри «Молнию», наложил на себя и на метлу дезиллюминационные чары — и в нужный момент рухнул с неба, подхватил Гарри и вырвал крестника из лап министерских ублюдков. Впрочем, по трезвому размышлению, его план был сшит на живую нитку из удачи, безбашенной гриффиндорской храбрости и расчета на тупость противника. Тонких мест в его гениальном плане было дохера. Все получилось только благодаря стечению обстоятельств. В какой-то мере Сириуса могла оправдать нехватка времени. Думать и рассуждать ему было некогда, поэтому он и решился на этот безумный полет на метле. И хорошо, что «Молния» осталась в Хогвартсе — Блэк не хотел думать о том, что он делал бы, если ее вместе с остальными вещами Гарри забрали в Министерство. А его «акцио» оказалось достаточно сильным, чтобы призвать метлу из замка, но как раз в этом ничего странного не было: Сириус всегда был сильным волшебником, да и призываемый предмет представлял очень хорошо, да и даже проведенные в Азкабане годы не отбили у него любовь к квиддичу. А вот дальше… В них могли попасть авроры, которые начали колдовать сразу, как только он подхватил Гарри, и всего одно случайное заклинание могло изменить многое — падение с сотни футов мало кому идет на пользу. На «Молнии» могли быть следящие чары; эти чары авроры могли повесить и на самого Гарри — если бы поблизости крутился Грозный Глаз Грюм, он бы обязательно так и поступил. А он крутился — во всяком случае, Сириус вроде бы читал в одном из писем Гарри, что старый параноик стал в этом году преподавателем по Защиты от Темных искусств. Или Блэк знал об этом еще откуда-то, после Азкабана память иногда подводила. Кроме того, у авроров, которые крутились рядом с палаткой чемпионов, могли оказаться метлы — а оторваться от преследования на перегруженной «Молнии» не получилось бы при всем желании. Но ни маяков, ни преследования не было, заклинания прошли мимо, и они добрались до места без особых приключений. Все испортила эта своенравная девчонка, которую куда-то понесло. Им пришлось в темпе бежать из ставшего опасным места. Тогда Сириус не обратил внимания на состояние крестника — его занимала только последовательность аппараций, которая не привела бы авроров прямо в особняк Блэков на площади Гриммо, дом двенадцать. Но когда они ввалились в дом, им пришлось выдержать непростой разговор. Гарри как-то сразу убедил себя, что Гермиона отправилась в Хогвартс, что ее обязательно арестуют и посадят в ту самую камеру, в которой он сам провел нерадостные три с половиной недели. Еще Гарри был уверен, что Гермиону тоже ждет суд Визенгамота — без ее присутствия, разумеется, — который приговорит девушку к немедленному заключению в Азкабан. Ведь Гермиона — в отличие от Гарри — не является участником Турнира Трех Волшебников и не обязана участвовать в испытаниях. Сириусу пришлось немало постараться, чтобы хотя бы немного убедить Гарри, что все не так плохо, хотя он и сам не был уверен в таком исходе. Девочка действительно была магглорожденная и вряд ли кого ее судьба волновала. Кроме родителей, конечно, но им никто и не подумает сообщить. Но Блэк продолжал доказывать противоположное — лишь бы Гарри немедленно не отправился на поиски подруги. И они с трудом договорились подождать до завтра. А пока Сириус выделил крестнику бывшую спальню своего брата Регулуса — убрав, конечно же, посвященный Волдеморту алтарь со стены. Гарри нужно было отдохнуть. *** В принципе, Сириус и сам был не прочь освободить эту девчонку. Он был и сам благодарен Гермионе Грейнджер за свое спасение несколько месяцев назад. Проблема была в том, что он не представлял, как это провернуть и кто мог помочь. Ремус вряд ли еще раз пойдет на нарушение закона, а Дамблдор… Сириус так и не разобрался, как ему следует относиться к Дамблдору. Директор пришел в особняк на Гриммо поздно вечером, и его визит был очевидно связан с побегом Гарри. Тот пока спал в комнате Регулуса, а у Дамблдора не было повода подниматься на четвертый этаж. Беседовали они с Сириусом на кухне, причем сначала разговор шёл ни о чем. И лишь через полчаса пустопорожней болтовни Дамблдор перешел к тому, зачем и явился на Гриммо — да и то лишь после того, как Блэк напрямую спросил, чем закончился первый тур и что сейчас с Гарри. — Там случилась трагедия… — пожевал губами старый директор. — Нет-нет, с Гарри все в порядке, он успешно прошел испытание и добыл требуемое. Но один из чемпионов, Седрик Диггори — ты должен помнить его отца, Амоса, — погиб. Ужасная потеря, ужасная. Министерство сейчас разбирается в случившемся, но все сводится к тому, что виноват Людо Бэгман — ты и его должен помнить, знаменитый игрок был, когда ты учился в Хогвартсе… Сириусу все эти новости были неинтересны. Про Амоса Диггори он слышал, но и только, Бэгмана знал лучше — тот играл загонщиком в «Уимбурнских Осах», был в сборной Англии, но если из-за него погиб неведомый Седрик и мог умереть Гарри, то Блэк был готов засунуть этому Людо метлу в задницу так глубоко, чтобы рукоятка вышла через рот. — Его арестовали? — спросил он. — Что? — Дамблдор что-то говорил и вздрогнул от внезапного вопроса. — Бэгмена этого, — пояснил Сириус. — Его арестовали? — Задержали, — уточнил Дамблдор. — Он был помещен под стражу в одно из помещений Хогвартса, его допросили с зельем истины и отпустили до суда Визенгамота… Тут он, видимо, понял, что и кому сказал и резко замолчал. Сириус внимательно смотрел на директора, не отрывая глаз. Дамблдор явно смутился. — Понимаешь… — Нет, — жестко отрезал Сириус. — Он начальник отдела в Министерстве, руководителей такого ранга нельзя просто взять и арестовать… — А студента четвертого курса, значит, можно? Дамблдор упорно прятал глаза. — Профессор, вы же понимаете, что после этого никогда не вернете доверие Гарри? — Я пытался с ним объясниться, пытался рассказать, почему все произошло именно так… — Но он не слушал, да? Что ж, я его понимаю. Что с ним, кстати? То, что он выжил — это хорошо, но где он сейчас? Наслаждается гостеприимной камерой в Министерстве? Стоило Сириусу задать этот вопрос, как он понял, что совершил ошибку. Не фатальную — Дамблдор все же не был врагом, но серьезную. — Сириус, мальчик мой… ты же знаешь, где Гарри. Для чего тебе мучить своего старого учителя? Я и так слишком многое пережил за этот месяц… да и за многие предыдущие месяцы и годы. Авроры допросили мисс Грейнджер, они знают, что ты причастен к попытке побега, знают о той пещере. Они только не уверены, что это ты похитил Гарри на метле. Я не стал их убеждать в чем-либо. — Я ценю это, профессор, — Сириус кивнул. — Что с этой девочкой? — Все в порядке. Ее не будут судить, потому что пока, — Дамблдор выделил слово «пока», — не нашли, в чем обвинить. И пока, — он снова выделил это слово, — ее держат в Министерстве. Я навещал ее сегодня, условия довольно приемлемые, но она, конечно, в ужасном состоянии. — Не могу ее в этом винить, — едко заметил Сириус. Дамблдор согласно кивнул. — Я тоже. Я пытаюсь сделать все, что в моих силах, чтобы ее выпустили, и надеюсь, что мои усилия принесут плоды. В конце концов, вряд ли суд над магглорожденной студенткой что-либо даст Министерству. Корнелиус вроде бы это понимает, да и Барти тоже… Будем надеяться на лучшее. Дамблдор давно ушел, а Сириус продолжал сидеть на кухне. Правда, теперь перед ним стояла наполовину пустая бутылка огневиски Огдена, из которой он периодически переливал напиток в стакан, а оттуда — в себя. Ему хотелось напиться вусмерть, но Сириус сдерживал себя. Он нужен своему крестнику, нужен этой девочке, нужен самому себе. И лучше бы ему быть трезвым, когда он будет способен помочь. *** Сириус закинул в телефонную будку бессознательное тело маггла-бродяги, наложил на себя дезиллюминационные чары и набрал на диске пять цифр — шесть, два, четыре, четыре, два. — Добро пожаловать в Министерство магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения, — проговорил чистый женский голос. — Альбус Дамблдор, — ухмыльнулся невидимый Сириус. — Хочу навестить родственника. — Благодарю вас, — произнес голос. — Посетитель, возьмите, пожалуйста, значок и прикрепите к мантии спереди. Что-то щелкнуло, затрещало, и по металлическому желобку для возврата монет выскочил квадратный серебряный значок с надписью: «Альбус Дамблдор. Частный визит». Сириус взял его, взвесил в ладони и кинул на маггла.  — Уважаемый посетитель, вам необходимо пройти досмотр и зарегистрировать вашу палочку у дежурного колдуна, чей пост находится в дальнем конце атриума. Пол телефонной будки дрогнул, и она медленно поползла вниз. Тротуар за стеклянными стенками поднимался все выше, пока темнота не поглотила всю будку. Примерно через минуту снизу пробилась полоска золотистого света, которая становилась все шире и постепенно залила все небольшое помещение.  — Министерство магии желает вам приятной ночи, — сказал женский голос и дверь будки распахнулась. Сириус выждал несколько минут, но в телефонную будку никто не заглянул. По его представлениям, это было более чем странно — ночного сторожа должен был заинтересовать спустившийся лифт, из которого никто не вышел. Он осторожно обошел тело маггла и выглянул в атриум. Там было тихо. Не бежали толпы чиновников и посетителей, не роились в воздухе стаи самолетиков-писем, а тишину нарушало только журчание струй, изливающихся в бассейн из палочек чародея и волшебницы, кончика стрелы кентавра, острия гоблинской шляпы и ушей эльфа-домовика. У фонтана Сириус обновил заклинание невидимости и прошел в конец зала. Он давно заметил сидящего за столом человека, но тот не был похож на аврора. Во всяком случае, красной форменной мантии на нем не было. Сириус подошел поближе и вытянул руку с палочкой. — Здравствуйте, мистер Блэк. Это был очень знакомый голос. Сириус всмотрелся в лицо сидящего за столом человека и вздрогнул. Он никак не мог попасть сюда! — М-мистер Смит? — одними губами прошептал он, но его услышали и так. — Разумеется. А кого вы ожидали здесь встретить? Мерлина? — мистер Смит выглядел веселым, если бы не глаза — в них не было ни капли веселья, они как стальные лезвия впивались в собеседника. Такого мистера Смита Сириус не помнил. — Аврора. — Ах, аврора, — равнодушно произнес мистер Смит и посмотрел куда-то вниз. — Нет, его здесь уже нет. Сириус прошел вперед и увидел край красной мантии и лужу чего-то красного. Он был готов съесть собственный хвост, что это была кровь. — Вы не могли бы снять заклинание, мистер Блэк? — мистер Смит был сама вежливость. — Ваша невидимость доставляет мне некоторое неудобство. А я не люблю неудобства. Сириус послушался. В конце концов, мистер и миссис Смит за те три месяца, что он прожил на Барбадосе, оставили о себе только хорошие впечатления. Конечно, здесь и сейчас мог находиться кто угодно, и не обязательно это был сам мистер Смит, но Сириусу не хотелось думать о подобном. Впрочем, оставался вопрос: что потребовалось этому человеку в Министерстве магии Британии в столь поздний час? Помимо убийства дежурного аврора, разумеется. — Я не буду спрашивать, что вы здесь делаете, мистер Блэк, — продолжил мистер Смит. — Судя по времени визита, вы хотите что-то или кого-то украсть… вы даже подготовились… вполне неплохо подготовились для дилетанта. Но я почти уверен, что ваш план заканчивался после пункта «оглушить дежурного аврора». Ведь так? Сириус мрачно кивнул. Мистер Смит был прав — до этого момента Блэк продумал все до мельчайших деталей, а вот дальше… — А что вы собирались делать дальше, мистер Блэк? Удовлетворите мое любопытство. — Добраться до аврората, найти камеры, найти в них ученицу Хогвартса, освободить ее и уйти, — пробурчал Сириус. — Ох, мистер Блэк, мистер Блэк, — улыбнулся мистер Смит. — Еще когда вы жили у нас, я заметил вашу импульсивность. Вы словно Наполеон наших дней, исповедуете тот же принцип: ввяжемся в драку, а там посмотрим. Вы вряд ли знаете, кто это, так что скажу, что Наполеон очень плохо кончил, хотя, конечно, не сразу. Некоторое время ему везло. Вот и вам… хм… некоторое время уже везет. Лезть в Министерство, не зная, что и где находится, кто и где содержится? Вы безумны, мистер Блэк, если рассчитывали добиться успеха. Вы храбры, но ваша храбрость на этой войне не нужна. Вспомните, для чего вы собирались вернуться в Англию. Займитесь мальчиком, раз уж он оказался у вас в руках. И предоставьте все остальное тем, кто в курсе политических… *** Сириус встрепенулся. Он все еще был на кухне в особняке Блэков, заснув в не очень удобной позе — головой прямо на столе, из-за чего затекли ноги и шея. Бокал, из которого он пил, упал на пол и разбился, а мерзавец Кричер так и не убрал осколки. Зато пустая бутылка из-под огневиски так и стояла посреди стола. Сириус посмотрел на часы — он задремал буквально несколько минут назад. Все оказалось сном, хотя он и был в руку: Сириус заснул, обдумывая возможность проникновения в Министерство. Он, разумеется, там был, но во время краткого ареста ему и в голову не приходило узнавать, где находятся камеры аврората и каким образом их можно открыть. Да и кто бы сказал это преступнику, убившему несчастного Питера Петтигрю и целых двенадцать магглов одним заклинанием? Тогда его по-быстрому судили, он даже не успел обжиться в своей камере, и отправили в Азкабан. Так что мистер Смит из сна был прав: план по освобождению мисс Грейнджер из Министерства требовал серьезной подготовки. Возможно, имело смысл попросить Ремуса поболтать по-свойски с Грозным Глазом. Уж тот-то с его паранойей должен знать слабые места содержания узников в Министерстве. Может быть, что-нибудь посоветует мать. Хотя, если о его интересе узнает Дамблдор… В прихожей полыхнул камин. «Вспомни Мордреда», — с досадой подумал Сириус. Особняк на Гримо еще не стал штабом Ордена; Сириус не был даже уверен, что директор уже оповестил старых соратников о своем желании вновь собрать эту организацию. Поэтому камин был закрыт для всех, даже для Блэка, и через него мог приходить только один человек — сам Дамблдор. И только из своего кабинета в Хогвартсе. С точки зрения безопасности это было правильно, но за несколько месяцев в Карибском раю Сириус привык к свободе. Впрочем, забивать дверь в особняк Дамблдор пока не решился. Сириус вышел в прихожую как раз вовремя, чтобы увидеть, как Дамблдор выходит из камина. Небрежным движением палочки тот очистил одежду от сажи, повернулся и увидел хозяина дома. — О, Сириус, — добродушно сказал директор. — Хорошо, что ты не спишь. Очень не хотелось тебя будить, но новости срочные, и я думаю, ты будешь рад их узнать. Ты не напоишь старика чаем? — Конечно, — Сириус пригласил директора на кухню и щелкнул пальцами, вызывая Кричера. — Сделай два стакана чая, один с бергамотом. И убери осколки с пола. Дамблдор прошел на кухню, где уже вовсю трудился домовик, уселся за стол и неодобрительно посмотрел на бутылку. Он еще немного помолчал, видимо, ожидая, что хозяин особняка присоединится к нему, но все же решил, что дальше откладывать нельзя. — Аврорат выпустил мисс Грейнджер. Только что. Я забрал ее из Министерства, как только мне об этом сообщили, и переправил в Хогвартс. За ней, конечно, будут наблюдать, но суда удалось избежать, и это самое главное. Теперь нужно, чтобы Корнелиус и его подчиненные уверились в полной невиновности девочки. Для этого ей нужно оставаться в школе. Надеюсь, это понятно? Сириус кивнул. Намек был более чем прозрачный. Если завтра Блэк похитит Гермиону, то когда она попадется аврорам в следующий раз, ее сразу же отправят в Визенгамот, а оттуда — в Азкабан. Минимум на полгода, учитывая суровый нрав нынешнего Министерства, но школьница вряд ли протянет там весь срок, особенно если министр попросит поселить ее на нужном уровне. — Что вы хотите от меня? — спросил он. — Чтобы вы с Гарри сидели тихо и ничего не предпринимали. Я не прошу тебя организовать мне встречу с Гарри, и пока, — он снова выделил «пока», — не буду этого просить. Но хочу предупредить: в конце декабря в Хогвартсе пройдет Святочный бал, он является частью турнира. Гарри один из чемпионов, а сейчас, после гибели Седрика — единственный чемпион от Хогвартса. Мне уже намекали, что ему стоит появиться на балу… я тебе уже говорил об этом… и давали понять, что ради его присутствия готовы пойти на многое, в том числе дать временное разрешение на некоторые запрещенные ритуалы. Это они о поиске на крови. Правда, они знают, что я противник таких ритуалов, так что буду отказывать, пока меня не припрут к стенке. Хорошо, что других специалистов в этом вопросе в Англии нет. Возможно, лучшим выходом было бы вывезти Гарри из страны, но я не знаю, как на это отреагирует Кубок огня. — Директор, вы же не хотите сказать, что верите в эту чушь… — Верю! — жестко оборвал его Дамблдор. — И тебе советую поверить. Иначе… Что «иначе», он не сказал, но и так все было понятно: любое неправильное движение, и Гарри может лишиться магии или умереть, несмотря на то, что не кидал своего имени в этот мордредов кубок и не собирался становиться чемпионом. Причем Дамблдор не был уверен в последствиях, но проявлял разумную осторожность. И Сириусу следовало поступить так же. — Хорошо. Я понял, — сказал Блэк. — Но на бал… его же снова посадят! Дамблдор с виноватым видом развел руками. — Даже без кровавых ритуалов… у них есть мисс Грейнджер. Она, конечно, сейчас в Хогвартсе, но, боюсь, я не смогу ее защитить, если министр и остальные посчитают, что угрожать пятнадцатилетней девочке вполне допустимо… Впрочем, они, кажется, уже так думают. Разговор затух как-то сам собой. Директор несколько раз напомнил об осторожности и отбыл камином. А Сириус еще с полчаса не мог заставить себя пойти в спальню к Гарри. Он приказал Кричеру убраться на кухне, проследил за тем, как домовик выполняет приказание, и только после этого с тяжелым сердцем поднялся по лестнице. Гарри все еще лежал на кровати. Сириус сел рядом и положил ладонь на плечо крестника. Тот не шевельнулся. — Сохатик, — негромко сказал Блэк, — Твою Гермиону освободили. Она в Хогвартсе. Гарри разом развернулся. И Сириусу было одновременно и радостно, и больно видеть лицо крестника, на котором медленно менялись эмоции. Тоска, которую мальчик испытывал. Неверие в слова крестного. И наконец — счастье. — Так что спи спокойно. Утром займемся твоим шрамом.