FictoberLock 2018

Описание: Совершенно ясно, что они уже говорят не о котах. — Это было… — …научное исследование… — …чертовски глупо, Шерлок, серьезно… — …которое заключалось в изучении возможной скорости и ловкости человеческого тела… — …я имею в виду, бога ради! Ты говоришь людям, что ты гений, а потом делаешь это, и, и, черт, Шерлок, ты мог умереть. Шерлок останавливается посреди тротуара, впечатывая Джона своим странным, светлым взглядом. Джон игнорирует колотящееся сердце, что каким-то образом все еще бьется после того, как Шерлок выбежал прямо на дорогу, перед несущимися машинами, чтобы забрать кошку, которую даже не поймал, долбаный идиот, а теперь невозмутимо смотрит на него. — У таких, как ты, — усмехается Шерлок, — нет никакого воображения. — Такие, как я, — уверенно отвечает Джон, — не бросаются под грузовики в погоне за кошкой. Шерлок никнет, ступая прочь от Джона с обидой на лице, плечи плавно опускаются, когда он бормочет что-то в воротник пальто. Только когда руки готовы отвалиться, Джон вдруг понимает, что держал Шерлока за плечи, и теперь чувствует себя странно пустым без друга, за которого можно ухватиться. Особенно пережив такой ужас. Вздыхая, он догоняет Шерлока, останавливаясь перед ним, прежде чем тот убежит на своих ужасно длинных ногах и оставит Джона разбитым. Снова. — Что это было? — спрашивает Джон, хватая Шерлока за плечи, потому что ему все еще страшно и просто необходимо чувствовать Шерлока сейчас. Джон решает, если тот пожалуется, он просто проигнорирует, но на самом деле сомневается, что Шерлок будет жаловаться. Он никогда не возражает против прикосновений Джона, и это опасно; нет ничего, что мешало бы Джону касаться Шерлока столько, сколько он захочет, за исключением Джона. — Ничего, — бормочет Шерлок. Он даже не встречается с Джоном взглядом, что очень странно. У них много проблем, но зрительный контакт никогда не был в их числе. — О, да ладно, — говорит Джон, улыбаясь со всем возможным достоинством. Он чувствует себя немного неуютно из-за того, что накричал на Шерлока, хотя его гнев полностью оправдан. Шерлок повел себя как непроходимый идиот, но Джону не нравится видеть его расстроенным, и, ладно, черт, он никогда не мог противиться Шерлоку, когда он так смотрел, и что вообще происходит сейчас? Джон опускает голову, встречаясь с Шерлоком взглядом. — Я уверен, ты хочешь сказать нечто умное, посмеяться надо мной. Давай, чего ждешь? Шерлок смотрит на него, сокращая дистанцию, и Джону пришлось задрать голову, чтобы встретиться с ним взглядом. — Это был черный кот, Джон. — Да, — говорит Джон после паузы. — Это… Да, это правда, так и было. — Черных кошек желает взять себе в дом на две трети меньше людей, чем в случае с любой другой кошкой — ты знал это, Джон? Из-за нелепых популяризованных предрассудков, окружающей эту особую масть, никто не хочет их брать. Люди боятся, думают, они приносят неудачу и «ой, черная кошка перешла дорогу, лучше пойти в обход, потому что я не хочу рисковать, вступая в контакт с этим ужасным существом!» И поэтому бродячих черных кошек больше, и черных кошек чаще усыпляют в приютах, чем любых других. Ими пренебрегают, или их убивают, или прогоняют, из-за идиотского стадного инстинкта, из-за тупых людей, ими гнушаются и, и они становятся изгоями, а люди не видят в этом ничего особенного. Они думают, что ненавидеть кого-то потому, что он немного другой или немного странный, нормально, и знаешь, Джон, становится ужасно одиноко, когда люди думают так о тебе. На протяжении всей речи голос Шерлока повышается, жесты становятся шире, глаза — ярче, но не от возбуждения. Жесткая, тонкая линия рта, нервозность и резкость в движениях, ровный, пустой тембр. Внезапно он обрывает себя, открывает рот и просто смотрит на Джона, будто не знает, что еще сказать. Совершенно ясно, что они уже говорят не о котах. — Шерлок, — бормочет Джон, и тот, издав непонятный звук, подается в объятия Джона, сгибаясь, прижимаясь к груди, и крепко обвивая его. Совершенно непонятным образом Шерлоку удается спрятать лицо в изгибе шеи, несмотря на рост, и он обнимает Джона за талию. Теперь сердце Джона бьется быстро из-за страха совершенно иного. Обнимая этого грустного, чудаковатого, прекрасного человека, ему кажется, будто с него содрали кожу. — Шерлок, — снова говорит он охрипшим голосом; прочищает горло, и Шерлоку удается прижаться еще сильнее. Джон закрывает глаза; свет фонаря сквозь веки кажется оранжевым. — Я не это имел в виду. То, что я сказал. Ты не глупый. Ты самый блестящий, самый невероятный… — слова застревают в горле, он должен сделать паузу, должен отдышаться; запах кудрей Шерлока, что кажутся шелком, наполняет его. — С тобой все в порядке, — говорит он в конце концов, не удивляясь тому, с какой яростью прошептал это. — Ты удивителен во всем, и нет никого в этом мире, кто лучше тебя, как внутри, так и снаружи, и… Шерлок поднимает голову; он смотрит на Джона сверху вниз своими глазами, что сейчас размером с блюдца, что сияют ярче прожекторов; его щеки цвета внутренней стороны морской ракушки, рот открыт, формируя собой букву «О», и это выглядело бы комично, если бы не так чертовски маняще. — Я люблю тебя, — говорит Джон. Слова вытекают сами собой, просто и легко, как вода из шлюза. Он улыбается. Поднимает руку и аккуратно берет в нее щеку Шерлока, притягивая к себе, пока его дыхание не опаляет губы, пока Джон не касается носом челюсти. — Никогда раньше не говорил этого. Я должен был это сделать. — Джон, — говорит Шерлок, и не успевает Джон и глазом моргнуть, как он целует его. Целовать Шерлока Холмса оказывается так легко, и в то же время так великолепно, как не было еще никогда. Он хочет делать это всю жизнь. Он был бы счастлив просто стоять здесь, на этом тротуаре, в темноте, всю оставшуюся жизнь, пока ему разрешено быть здесь рядом с Шерлоком — именно здесь — с ним. — Я тоже тебя люблю, — выдыхает Шерлок Джону в губы, упираясь в его лоб своим и бессильно повисая напротив него. Джон улыбается. Он опускает ладонь Шерлоку на затылок, вплетая пальцы в мягкие теплые кудри, и они стоят там, мягко покачиваясь взад и вперед, пока люди и машины не материализуются вокруг них. — Я знаю.