Сказка, старая как мир

Бриенна зашла проведать его на следующий день. К счастью, Коррин как раз успел сменить ему бинты, и Джейме настоял, чтобы впредь перевязками занимался только мейстер. И всё же, хоть и не горя желанием ощущать на своей коже прикосновение её пальцев в ближайшем будущем, Джейме был тронут её решением нанести ему визит. Его благодарность ничуть, однако, не разрядила возникшую между ними атмосферу неловкости, и их разговор принял крайне церемонный характер. – Гм, добрый день, – произнесла Бриенна, сгорбив плечи и неуклюже застыв в дверном проёме. – Миледи, – отозвался Джейме, силясь приподняться. – Я тут подумала, может...кхм, стоит заглянуть к вам. Вы себя хорошо чувствуете, сир? – Насколько может быть хорошо в моём состоянии, – ответил он, указав на свои бинты. – Пожалуйста, присаживайтесь, коли угодно. Бриенна пододвинула стул к его кровати, и какое-то время они просто безмолвно смотрели друг на друга, не зная, что сказать. Джейме поинтересовался благополучием её лошади (незначительно пострадавшей от нападения), а Бриенна рассказала, что женщина, к которой отправился тогда Коррин, родила тем утром здорового младенца. Запинаясь, она вяло поделилась с ним другими сплетнями, до которых ни ей, ни ему не было никакого дела, лишь бы заполнить чем-то обоюдное стеснённое молчание. Невзирая на полумрак комнаты, Джейме отчётливо видел полыхавший на веснушчатых щеках Бриенны румянец, который не сходил с неё в продолжение всего визита, пока она предпринимала жалкие попытки поддержать светскую беседу. Как только Бриенна сочла, что пробыла у него отведённое приличиями время, она стремительно выскочила из комнаты, промямлив на прощание пожелание скорейшего выздоровления. Разговор между ними получился настолько неестественным, что Джейме задался вопросом, переступит ли она вновь порог его комнаты. А учитывая болезненный дискомфорт от её посещения в целом, он также поневоле недоумевал, почему его это так сильно волновало. С его беспокойством, что Бриенна может больше не прийти к нему, было покончено уже на следующий день, когда она опять появилась возле его двери. На этот раз она догадалась захватить с собой книгу. Джейме поначалу едва сдержал смех, увидев, что у неё в руках. – И зачем это, женщина? – хохотнул он. – А, гм. Я нашла эту книгу в библиотеке. Подумала…то есть, я не обязана, но я решила, что пребывание взаперти, должно быть, наводит на тебя скуку, и, возможно, я могла бы…могла бы почитать тебе. Если хочешь, – Бриенна уставилась в пол, не находя себе места от смущения. – Что за книга? – спросил Джейме, не сумев скрыть нотку скептицизма в голосе. В их семье книгочеем был Тирион, а не он. Бриенна повернула книгу, чтобы он увидел обложку. Внутри Джейме что-то шевельнулось, как только он узнал потёртый переплёт «Сказаний о великих героях». В детстве это была его настольная книга. Если постараться, он бы, наверное, смог вспомнить точные интонации голоса Джоанны Ланнистер, читавшей ему вслух эти истории. Смог бы вспомнить, какой была на ощупь ткань юбок матери, когда он цеплялся за них во время описания напряжённых боевых сцен. Даже если ему был известен конец, Джоанна читала каждый рассказ столь увлекательно, что он всегда переживал за судьбу героев. Джейме избавился от книги вскоре после смерти матери, не желая иметь в непосредственной близости мучительное напоминание о её доброте, поэтому и вовсе на долгие годы забыл о существовании этого сборника. Как странно, что женщина среди сотен прочих книг в библиотеке выбрала именно эту. Переведя дыхание, он не без усилий избавился от кома в горле. Джейме поднял бровь: – Женщина, разве это не книга для детей? – Для детей? – переспросила она с оскорблённым видом. – Я прочитала пока лишь несколько рассказов, но текст изложен весьма богатым языком. Истории просто замечательные. – Пожалуй, – надменно подёрнул плечами Джейме, – для семилетнего ребёнка, у которого голова забита пустыми фантазиями. На миг ему показалось, что Бриенну расстроили его слова, и Джейме пронзило знакомое чувство вины, что он в очередной раз ухитрился её обидеть. Но затем она упрямо выставила вперёд подбородок, подставила стул к изголовью его кровати и шлёпнула себе на колени раскрытую книгу. – Что ж, я принесла её сюда, и если только у тебя нет на уме более значимого времяпрепровождения, я буду читать. И что-то мне подсказывает, что ты не располагаешь иными вариантами, – добавила она, оценивающе взглянув на него, отчего у Джейме вырвался смешок. – Ладно. Валяй. Хотя бы выбери рассказ поинтереснее. Где больше действий. А не сопливую историю про влюблённых, разделённых узким морем. – Прекрати жаловаться, – сказала Бриенна. С минуту она искала нужную страницу, прежде чем начать читать. Чтение вышло на удивление занимательным. Джейме искренне забавлялся, критикуя каждый поступок героев, нарекая их болванами и простофилями, выдавая концовки раньше, чем Бриенна до них добиралась, исключительно чтобы позлить её. Его невероятно веселило, как с негодованием раздувались её ноздри, когда он высмеивал очередной подвиг в рассказе, и как в гневе искажалось её лицо, пока она страстно защищала решение персонажей сделать правильный выбор. Разумеется, в детстве Джейме стремился стать похожим на тех самых героев, про которых она ему читала. В глубине души он сохранил ностальгическую привязанность к этим рассказам и персонажам в них, и ему было приятно снова погрузиться в их мир. При этом его также чрезвычайно смешило раздражение Бриенны. Невзирая на всё своё возмущение, похоже, она понимала, что он нарочно досаждал ей, и получала не меньшее удовольствие от их перепалок. Они как раз с жаром пререкались, когда пару часов спустя в комнату заглянул мейстер Коррин, а они даже не заметили его появления. – То есть ты хочешь сказать, что спокойно бросил бы её запертой в башне? – с отвращением воскликнула Бриенна. – А почему нет? – пожал плечами Джейме. – Естественно, в конечном итоге нашёлся бы какой-нибудь благородный идиот, жаждущий погеройствовать, и спас бы её. Золото представляется мне более насущной проблемой. Или ты бы предпочла, чтобы эти мерзкие пираты добрались до сокровища раньше него? – Пфф, – негодовала она, – типичный ответ Ланнистера. Конечно же, судьба единственной возлюбленной важнее груды золота, Джейме. – Опять ты со своим наивным видением мира! Если бы пираты добрались до клада первыми, они бы приумножили число своих кораблей вчетверо, и сколько невинных смертей это бы за собой повлекло? А, женщина? – Ты сейчас специально это делаешь, – проворчала Бриенна. – Его выбор должен заключаться между любовью и богатством, речь не о последствиях…это лишь…ты уходишь от темы. – Отнюдь, женщина, я смотрю на вещи с чисто практической точки зрения, которую ты даже не заинтересована принимать во внимание, потому что витаешь в романтических облаках, желая… – Кхм, – вынужденно откашлялся наконец мейстер Коррин, объявив о своём присутствии, и Джейме с Бриенной буквально подпрыгнули от неожиданности. Джейме повернулся к мейстеру, который с откровенным весельем оценивающе разглядывал парочку. – Прошу прощения, что прервал вашу беседу, милорд и миледи, – произнёс Коррин с лёгким поклоном, – однако мне необходимо кое о чём доложить лорду Дж… – Безусловно, – выпалила Бриенна, вскочив со стула и залившись краской. – Извините. Я пойду. Уверена, у вас неотложное дело, мейстер, – добавила она, в сильном смущении поспешив к выходу. Тем не менее, достигнув двери, она обернулась и, встретившись взглядом с Джейме, серьёзно на него посмотрела. – Продолжение следует, сир, – грозно пообещала Бриенна, чуть усмехнувшись, и затем покинула комнату. Коррин пришёл обсудить ссору между двумя знаменосцами Ланнистеров, которая грозила перерасти в нешуточную размолвку, поскольку ни одна из сторон не выражала готовности идти на уступки, но Джейме с трудом вникал в суть проблемы. Он постоянно ловил себя на том, что начинает улыбаться. Добиться от него продуктивности было ещё сложнее и потому, что всякий раз, завидев улыбку хозяина, мейстер Коррин, вместо того чтобы пожурить его за невнимательность, ухмылялся в ответ с некоторым изумлением, написанным на его старческом лице.

____

После этого Бриенна приходила навещать его каждый день, пока Джейме полностью не выздоровел. Они часто спорили, но при этом и много смеялись, и порой Джейме воздерживался от своих критических замечаний и давал ей возможность дочитать до конца. В таких случаях он просто тихо слушал, наслаждаясь звучанием её певучего голоса, который его убаюкивал. Он был неизмеримо признателен Бриенне за то, что она столь многое от него терпела и упрямо продолжала наносить ему визиты, пока он шёл на поправку. Мысленно он всё время прокручивал у себя в голове её слова. Это не мой дом. Это не мой дом. Ему никогда не превратить Утёс в её дом, но он мог бы что-то предпринять, чтобы она почувствовала свою принадлежность к этому месту, что она не была здесь чужой. Да, поздними вечерами они вместе упражнялись на тренировочной площадке, но чем занимала себя женщина в течение дня? Он прежде ни разу не задавал ей этот вопрос. Джейме поклялся, что как только ему станет лучше, он будет больше времени проводить с Бриенной и днём. Он стал приглашать её кататься верхом, и они устраивали совместные прогулки по землям и территориям, прилегающим к Утёсу Кастерли. Он показал ей все свои излюбленные места: скалы и водопады; лесное логово, где лисы щенились каждый год, когда он был ребёнком; дерево, куда он в детстве отвёл Тириона, чтобы закопать под ним сокровища; быстротекущий ручей, где они с Серсеей играли детьми, стоя на камнях и сталкивая друг друга в журчавшую внизу воду. Бриенна уверенно владела верховой ездой, и они нередко устраивали скачки в полях, вспугивая стаи дроздов и воробьёв, отчаянно взметавшихся в небо, когда они во весь опор неслись сквозь луга. Даже будучи одноруким, Джейме оставался прекрасным наездником, и ему нравилось одерживать верх над Бриенной хоть в чём-то, выигрывая у неё как минимум половину забегов. Бриенна, казалось, стала чаще смеяться, находясь за пределами замка, и Джейме обнаружил, что находит чарующим звук её смеха.

____

Однажды, спустя несколько вечеров после того как они возобновили свои занятия, они сидели на тренировочной площадке, устроившись на земле плечом к плечу. Они только что провели ожесточённую схватку, и хотя раны Джейме практически полностью затянулись, недели постельного режима сказались на его физической форме: он быстро выдыхался и уставал. Сидя рядом с Бриенной, он ощутил захлестнувшее его желание вернуть себе правую руку, чтобы он мог бороться в полную силу, показать женщине, на что он был раньше способен. Ненароком он заговорил об этом вслух. – Иногда мне хочется вновь обрести её, всего на пару минут, – пробормотал Джейме. – Продемонстрировать тебе, что я умел правой рукой. Хоть раз стать тебе по-настоящему серьёзным соперником. Знаешь, а я бы тебя, скорее всего, и побил бы. По крайней мере, периодически победа оставалась бы за мной, – добавил он. Отчасти он ожидал от Бриенны негодующей насмешки и иронического замечания, что она бы всё равно заставила его глотать пыль. Он не ожидал, что она неспешно протянет к нему руку и дотронется кончиками пальцев до его культи, прошептав: – То, что они с тобой сделали, просто отвратительно. Джейме в ошеломлении поднял на неё взгляд, встретив обезоруживающее сострадание в её голубых глазах. Он помнил своё возвращение в Королевскую Гавань. Он пересёк тысячу лиг, чтобы вернуться к семье, столкнувшись с бессчётными ужасами на своём пути. Когда ему отрубили руку, ему пришлось из последних сил бороться с собой, чтобы не сдаться и не умереть. А когда он вернулся, всё, что они видели — это отсутствующую кисть. Его внутреннее смятение отступило перед их гневом и жаждой возмездия. Первый вопрос, который ему задал Тайвин, сводился к тому, может ли Джейме всё ещё держать в руке меч, и затем он яростно изложил свои планы отомстить. Серсея испытала чрезмерную брезгливость при виде его культи и с омерзением отвернулась. Даже Тирион, который проявил к нему гораздо больше понимания, нежели отец с сестрой, попытался обратить случившееся в шутку. Безрукий и безносый, так он прозвал их. В выражении лица Бриенны не было ни злости, ни отвращения, ни сарказма. Абсолютная искренность её сочувствия выбила у него почву из-под ног. Джейме вздрогнул от прикосновения её нежных пальцев и от глубокой печали, запечатлённой в каждой чёрточке её лица. – Отвратительно, – тихо повторила она, убрав руку. Джейме пожал плечами, напустив на себя безразличие: – Ну, реальность сама по себе отвратительна, женщина. Даже ты должна была уже это осознать, невзирая на своё стремление жить в иллюзорном мире героев и рыцарства. Бриенна с минуту молчала, прежде чем произнесла: – Вставай. – Что? – переспросил Джейме. Седьмое пекло. Не могло же это её задеть. Это всего-навсего чистая правда. – Вставай, – опять скомандовала она, поднявшись. – Послушай, Бриенна, ты не можешь обижаться на меня из-за… – Я не обижаюсь! – отмахнулась она. – Мне пришла в голову одна мысль. Вставай. Джейме с опаской поднялся с земли. Бриенна подобрала свой меч, а затем выставила его перед собой, приняв боевую стойку. До него не сразу дошло, что именно было не так. Бриенна держала меч в левой руке, спрятав правую за спину. – Женщина, что ты… – Тсс, – пресекла она его попытку возразить. – Может, я и лишена возможности когда-нибудь увидеть, как ты сражался на пике своей формы, но я могу предложить тебе провести бой на более равных условиях. Я буду держать правую руку за спиной на протяжении всей схватки. Это самый честный поединок, который мы можем себе позволить. Джейме эта идея показалась немного бестолковой, но Бриенна была так воодушевлена и довольна собой, что он повёл плечами и поднял свой меч. Этот эксперимент определённо разнообразил их рутину. Джейме сомневался, насколько этот поединок можно было назвать «честным», ведь он на протяжении не одного месяца тренировал левую руку и добился значительного прогресса, в то время как у Бриенны никакого опыта не было. И всё же он получал глубокое удовлетворение, выбивая меч у неё из рук или слыша, как она шипит ругательства каждые несколько минут, стоило ему нанести удар, который она не могла отразить. Время от времени Бриенна нарушала тишину такими фразами, как «Семеро, понятия не имею, как ты справляешься, Джейме» и «Я словно делаю всё совершенно не так. Поверить не могу, что ты настолько быстро смог добиться успеха». Они сражались подобным образом почти час, и Джейме чувствовал чуть ли не своё изящество против неуклюжих леворуких движений Бриенны. К концу битвы её всклокоченные соломенные волосы прилипли к потному лбу, а лицо покраснело от изнурения. Но даже такой её вид наполнял Джейме теплом, разливающимся глубоко внутри. – Что ж, это было поучительно, – подытожила Бриенна, откинув лезущие в глаза пряди волос. – Нужно будет как-нибудь повторить. Она умолкла и поморщилась, коснувшись своих рёбер, где, как был уверен Джейме, он наградил её добротным синяком. Бриенна улыбнулась: – Хотя, пожалуй, стоит выждать по меньшей мере недели две.

________

И хотя Джейме проводил теперь больше времени с Бриенной в течение дня, чем до нападения волков, он по-прежнему не был освобождён от обязанностей хозяина замка. Он был бы счастлив совершать с ней конные прогулки по окрестным полям и лесам днями напролёт, но ему приходилось заниматься делами Утёса. Вообще его настроение настолько улучшилось от нахождения в её обществе, что он даже стал проявлять интерес к своей роли в качестве лорда. Более того, он начал получать некоторое удовлетворение, решая вопросы со знаменосцами и счетами. Может, политика никогда и не станет для него таким же увлекательным занятием, как для отца и брата, однако Джейме обнаружил, что он не был безнадёжен в вопросах управления и дипломатии. В последнее время и мейстер Коррин не скупился на похвалу, наблюдая степень вовлечённости хозяина в жизнедеятельность замка. Но каждая минута, проводимая в делах, отдаляла Джейме от Бриенны. Он знал, что она так больше ни с кем и не сблизилась из здешних обитателей, храня неизменное молчание во время пиршеств в главной зале и не принимая участия в общем разговоре. Он с болью взирал на неё со своего возвышения, видя, что она остаётся белой вороной среди всех, столь заметная своей крупной фигурой и одновременно невидимая в глазах окружающих. Он ломал голову, пытаясь придумать что-нибудь, чтобы её пребывание в Утёсе Кастерли стало для неё более сносным. Если ей суждено быть запертой здесь, то он создаст ей как можно более благоприятные условия. Однажды, в расстроенных чувствах слоняясь по замку в поисках гениальной идеи, Джейме совершенно случайно нашёл решение. Мастером над оружием был пожилой мужчина по имени Минар, появившийся в Утёсе вскоре после того, как Джейме вступил в Королевскую гвардию, когда скончался его предшественник. С момента возвращения в замок он почти не проявлял интереса к этому Минару, но знал, что мастер над оружием был известен как пьяница со скверным характером. Бесцельно расхаживая по замку, Джейме забрёл на тренировочную площадку, где Минар отчитывал трёх мальчишек, на вид не старше десяти лет. – Вы, горстка никчёмных тюфяков, куски мяса. И дня не протяните на поле боя, вот что я вам скажу. Будете визжать, как поросята, зовя мамочку на последнем издыхании, но никто не спасёт ваши шкуры, никто даже и пальцем не шевельнёт ради вас, – прикрикивал он. – А ну, выпрямились, чёртово отребье! – гаркнул Минар, и мальчики тут же подскочили. Самый маленький из троицы пошатывался, будто вот-вот лишится чувств. – Сожми рукоять покрепче, заморыш! Один порыв ветра — и твой меч просто сдует из этой тощей ручонки! Подняв брови, Джейме увидел, как ребятня торопливо бросилась исполнять приказания мастера, в их широко раскрытых глазах плескался страх. Во дворе присутствовало и несколько парней постарше, которые мрачно наблюдали за тренировкой. Джейме приблизился к одному из них, стоявшему в одиночестве и хмуро созерцавшему происходящее. – Как тебя зовут, парень? – спросил Джейме. Мальчик вздрогнул от неожиданности, когда к нему обратился его лорд. – Меня…меня зовут Гаррет, милорд, – произнёс он, заикаясь. Выглядел он лет на двенадцать. – Что ты можешь рассказать мне о сире Минаре? Глаза мальчика опасливо округлились: – Это...опытный боец, сир. Он многому нас научил, и… – Расслабься, парень, – перебил его Джейме. – Говори правду. С маленькими он явно не церемонится. Мне нужен честный ответ. Я ни словом ему об этом не обмолвлюсь, – пообещал он. – Ну, он...часто приходит уже только под конец дня. Он…гм…большой любитель медовухи, сир, – осторожно заметил Гаррет, но по ободрительному кивку Джейме продолжил более уверенно. – И...когда он появляется, то обычно пребывает в дурном настроении. Тот малый, со светлыми волосами, – он указал на мальчугана, на которого кричал Минар, – мой брат, сир. Минар доводит его до слёз почти каждый день, милорд, а он только недавно впервые взял в руки меч. Он вообще не хочет сюда приходить, потому что очень боится Минара, но мне приходится силком его притаскивать, иначе отец разозлится на нас обоих. Как-то раз я рискнул попросить Минара быть снисходительнее к маленькому Тиму, уж очень сильно он на него давил, но в ответ мне достался лишь подбитый глаз. Джейме нахмурился. Он ещё немного поговорил с Гарретом, после чего спросил мнения и у других парней. Поначалу большинство из них неохотно шли на разговор, не желая плохо отзываться о мастере над оружием, но стоило проявить настойчивость, и все до одного признались, что Минар был порочным, злобным, злоупотреблявшим своим положением пьяницей. Джейме и сам воочию убедился в его жестокости и равнодушии, хотя, когда тот заметил, что за ним наблюдает его лорд, его обращение сразу претерпело значительные изменения. Несмотря на то, что услышанное и увиденное обеспокоило Джейме, и он ощутил некоторое чувство вины, что совсем не интересовался обучением мальчиков, из-за чего и не обратил внимания на поведение Минара, он покидал двор с улыбкой. Теперь он знал, что сделать для Бриенны. Он преподнесёт ей подарок, значение которого невозможно переоценить. Он спешно пересёк замок, дойдя до её комнаты и заколотив в дверь. – Да, кто там? – отозвалась Бриенна из-за массивной дубовой двери. – Это Джейме. Открой мне, женщина, – нетерпеливо произнёс он. – Что-то случилось? Я…я сейчас одеваюсь к ужину, – ответила Бриенна, и даже по её приглушённому голосу он мог определить, что она смутилась. – Всё в порядке. Но поторопись. Мне надо поговорить с тобой, – сказал Джейме. Несколько минут он беспокойно мерил шагами коридор возле её комнаты, пока Бриенна наконец не открыла ему дверь. Он зашёл в комнату и присел на край её постели, ухмыльнувшись, когда она насупилась при виде столь вопиющего нарушения приличий. – Может…побеседуем снаружи? – предложила она. – Мне и тут подойдёт, – ответил он, пружиня на её кровати. Его зелёные глаза горели озорством. – У меня к вам предложение, миледи. – О, – молвила Бриенна в полном замешательстве. – И…какое же? – Прогуливаясь сегодня по замку, я заглянул на тренировочную площадку. Признаюсь, с тех пор как я вернулся в Утёс Кастерли, я практически не задумывался о том, чем занят мастер над оружием. Однако сегодня мне представилась возможность понаблюдать за ним, и мне не понравилось увиденное. Начнём с того, что он выпивоха и частенько пренебрегает своими обязанностями. Кроме того он раздражителен, жесток и поколачивает ребятню, даже самых маленьких. Бриенна казалась встревоженной. – Это...это ужасно, – сказала она. – Именно так. Один парнишка рассказал, что его младшему брату за завтраком даже кусок в горло не лезет, настолько он запуган Минаром. Думаю, настало время освободить его от этой должности, поскольку он явно ей не соответствует. – Да, судя по всему, это недостойный человек... – заметила Бриенна с долей растерянности. – Но зачем ты…ты хочешь узнать моё мнение, кем его можно заменить? По-моему, сир Рой… – Нет, – прервал её Джейме. – У меня уже есть в планах человек, которого я считаю идеально подходящим на эту роль. – Ясно. И кто это? – с любопытством спросила Бриенна. Джейме рассмеялся. – Ты, Бриенна, – заявил он, будто разговаривая с ребёнком, не отличавшимся сообразительностью. Она разинула рот и поперхнулась: – Я? Джейме, ты, наверное, шутишь… – Вовсе нет. Ты превосходный учитель. Ты обладаешь терпением септы и силой, с которой не потягается ни один рыцарь в этом замке. Ты уже сумела сделать из меня сносного мечника. Почему нет? – Джейме... – начала Бриенна, совершенно ошарашенная. – Не думаю…я...не думаю, что мальчики будут уважать меня… – Ещё как будут, если поймут, что принесёт им пользу, – угрожающе заверил Джейме, но не стал развивать эту мысль, увидев выражение её лица. – Послушай, Бриенна. Большинство из них ещё малышня. Их не будет волновать, что ты женщина. Те, кто постарше, могли уже обзавестись мнением насчёт отводимой женщинам роли, но они тут же изменят свои представления, как только убедятся в твоих способностях. Они вроде неплохие ребята и будут признательны за проявленную к ним доброту. Ты именно то, что им нужно. Бриенна колебалась и уже готовилась ему что-то возразить, но Джейме не дал ей заговорить: – Ты рассказывала мне про своего мастера над оружием. Его звали сир Гудвин, верно? Он был хорошим человеком, который обучил тебя и помог стать воином, – сказал Джейме. – У меня тоже были хорошие учителя. Терпеливые, отзывчивые, мудрые. Минар не обладает ни одним из этих качеств, и мальчикам приходится тяжко. Женщина, ты вечно твердишь о необходимости «поступать правильно». Не говори мне, что хочешь уклониться от очевидно правильного поступка во благо этих ребят лишь только из-за своего страха, что они не будут тебя уважать, потому что ты женщина. Ты заставишь их уважать себя, Бриенна. Семеро, если ты и меня заставила, не сомневаюсь, что любого заставишь. Она слабо улыбнулась: – Пожалуй, в этом ты прав. – Конечно, я прав. Начнёшь завтра, – Джейме поднялся с кровати. – Я прослежу, чтобы сегодня вечером кубок Минара ни за что не пустел, и завтра он будет спать как убитый. Полагаю, парни приходят тренироваться через час после рассвета. – Джейме, я… – Тсс. Тебе не придётся делать это в одиночку. Я тоже там буду, Бриенна, – пообещал он. – Ты прекрасно со всем справишься. Я уверен. Лишив её возможности продолжить свои протесты, он быстро поклонился и вышел из комнаты.