Метаморф, или как справиться с проблемой

       Позади что-то упало, щелкнуло, и я успела увернуться от летящей в меня пустой кружки так быстро и точно, что сама удивилась этому. Все же не зря билась в академии почти до зелёных соплей из носа, чтобы добиться результата. Пришлось полностью повернуться к обидчику и улыбнуться ему самой лживой улыбкой, какая только есть в моем арсенале. Бить девушку в этом мире не редкость, но нападать со спины могут только трусы. — Если у кого-то есть вопросы, то лучше задавать их в лицо, чем трусить за спиной! — кажется, я разозлилась. Сколько можно ехать крышей из-за того, что когда-то давно моя персона была в списках короля? Прошло довольно много времени, а прошлое все тащит на себя. Я даже из формы выбилась, не говоря уже об алкоголе, который иногда выпивала в немеренных количествах. Теперь увеличились бедра, чуть округлился живот, появились мягкие щеки, а не жёсткие скулы. Хори отметил тогда, что во мне проснулась женственность, настоящая девушка. Обидчик стоял за столом и сжимал ручку другой кружки побелевшими от напряжения пальцами. Ему больно, тяжело, но просто так метаморфы короля не нападают. Он вляпался туда, куда не стоило. Густые сальные волосы были растрёпаны, пустые злые глаза смотрели на меня с нескрываемой яростью, а клеймо на руке пахнуло гниющим мясом и навеяло ужас своими обуглившимися краями. Просто метка Кьярвалля.… Неужели он продолжает клеймить… — Узнала марку своего дружка, да, Высшая? — выплюнул незнакомец. — Меня, если что, зовут Диаль. Выбьешь это имя у меня на спине гвоздем, прежде чем твои дружки выбросят меня в вонючую канаву. По спине прошёлся неприятный холодок. Я помнила, насколько армия Высших беспощадна, насколько жестокой была сама, но чтобы вызывать такой гнев… — Только смертник пойдет туда, откуда с боем сбежал, — бросил незнакомец в капюшоне с голосом глубокого старца, даже головы не повернув в мою сторону. Его я заметила ещё при входе, уставший, совсем не скажешь, что у него такая бешеная энергетика… Кто-то тихо кашлянул, в стороне подвинули стул, но толпа не сдвинулась с места. Даже Диаль растерянно посмотрел мне за спину, склонил голову и тяжело сел за стол, едва не плача. Значит, этот старец имеет здесь не последнее слово, и это радует. — А тебе не стоило сюда приходить вообще! — Я повернулась к старцу, задумчиво заглянув к нему в глаза. Он так же боится моего появления, ведь ни для кого не секрет, что предателей империя не прощает и следует за ними по пятам. — А вам не стоило меня сюда тащить. Трусливые твари, — резко ответила я и, взяв куртку в руки, пошла на выход. Здесь такие же, как и везде. Готовы ради своей шкуры на трупах гулять, лишь бы что не случилось. На выходе из таверны на меня посмотрел маленький мальчик лет пяти, что доедал мясную сырую обрезь и теребил рукой край своей серой грязной рубашки, покрытой грязью и соком. Зашуганные глазенки черного, как ночь, цвета бегали от одного человека к другому, словно ища помощи. Сердце сжалось и пропустило удар, когда на его запястье я заметила огромное чёрное пятно. Метка падшего ребенка, сына дешёвой проститутки, что был рождён в этом городе и был обречён на одиночество, страдания и голод. Я села перед ним и протянула ему руку, ожидая, что он отпрянет, как от прокаженной, но нет. Мальчик лишь с интересом уцепился за широкое стальное кольцо с резьбой на указательном пальце и потянул на себя, ожидая его снять. Но я быстро хлопнула его ладонью по пальцам и встала, выходя вон. — Остановите ее! — Приказал женский писклявый голос, и за мной рвануло около пяти гномов под руководством Диаля, а я лишь фыркнула, стянув с себя футболку и вышвырнув ее, и обернулась, пробегая мимо ошарашенной толпы грабителей и скрываясь в подворотне. Никому нельзя меня останавливать или что-то приказывать. Все это далеко в прошлом, но уверена, весть обо мне дойдет до Кьярвалля уже к вечеру, поэтому отряд Высших ломанется сюда через ворота. Они будут рвать кованые ворота зубами, царапать пасти об грязный металл, лишь бы добраться до предателя, лишь бы угодить королю… Я ловко перелезла через небольшой кирпичный забор и упала в кусты, потеряв равновесие. Почти тут же смогла перекинуться обратно в человека и с интересом выглянуть из кустов. Вокруг ни души, только крики чаек в высоте, да голоса вдалеке. Совершенно неожиданно ко мне на ногу приземлился неплохих размеров жужжащий кровопийца, укусивший ногу так сильно, что я вскрикнула и, ударив по колену рукой, задела локтем небольшую палку, на которую был одет глиняный горшок. Утварь грохнулась на землю, разлетевшись крупными осколками в разные стороны. К счастью, на такой шум никто не вышел, и я радостно начала отскабливать небольшую отбивную из комара со своей ноги. От силы удара бедное насекомое расплющило, а кожа вокруг удара покраснела. Всегда убытки от этих кровопийц. На их фоне даже самый голодный вампир просто образец сдержанности с анестезией наперевес. Я ещё раз выглянула из-за кустов для пущей уверенности, что меня никто не видит и, подумав, что лучше своровать пару вещей сушащихся на улице, чем лезть к кому-то в дом, встала во весь рост и что есть мочи припустила к вещичкам, приветливо развевающимся на ветру. На глаза попалась безразмерная черная рубашка, невнятные штаны и майка, что поддевают под основной слой одежды. Чтобы не бегать туда-сюда, пришлось одеваться прямо здесь. Рубашка пришлась как раз в пору, а вот в штанах я почти утонула, из-за чего пришлось потратить ещё около двадцати драгоценных минут, дабы найти нижнюю часть гардероба. В конечном счёте, найденные длинные шорты очень хорошо сели по фигуре и не стесняли движений. Видимо, это задний двор прачечной или большой семьи, раз барахла столько, что можно весь Фэрод одеть. В следующий раз удача так не повернется ко мне, поэтому нужно оттягивать превращение как можно дольше. Новую одежду найти бесплатно очень сложно. Я почесала нос и, доковыляв до ограды, полезла вверх, цепляясь за кирпичные выступы. И так же ловко спрыгнула на землю с обратной стороны, сливаясь с темными дворами улиц и пытаясь отыскать какое-то подобие кабака. В этой части города, явно не сильно популярной, очень тихо и спокойно. Никто никого не бьёт, не убивает, даже собаки, призванные охранять, лишь лениво поднимали на меня свои головы и так же лениво ложились обратно, уставая от безделья. Даже любопытно, что будет, если постучусь к кому-нибудь в дверь. Я чуть улыбнулась, представив, как стучусь, а оттуда выходит мой недавний знакомый труп и падает в обморок от десятка инфарктов. Но вот из небольшого ветхого дома выбежал маленький мальчик, изумлённо посмотрев на меня. Казалось, что сейчас от удивления его глаза выкатятся на тропинку перед ним, настолько он таращил глаза. И вдруг неожиданно этот белобрысый желтоглазый детенок развернулся и быстро побежал в дом, и почти тут все собаки вблизи начали рваться с цепей… Я удивлённо выгнула бровь и, засучив рукава, пошла по дороге к неизвестному дебильному магу домой. Дверь, к моей злости, оказалась заперта чуть ли не на все замки, но спасибо Вестгейру, что в свое время подарил мне оберег от всей магической силы, которую только можно найти. Конечно, от всего он защитить не мог, но зато здорово спасал от смерти. Дверь выбить с ноги не составило труда, поэтому через мгновение я уже была внутри, разглядывая мелкую магичку лет двадцати двух, мелкого ребенка, глазницы которого теперь представляли собой два сплошных черных пятна без глаз, да небольшого по росту мужчину, что опасливо жался в дверной косяк. Так значит на меня руку поднял не мужчина, а женщина. Как интересно. Я быстренько подняла дверь, приставив ее ко входу, и села на потёртый старый стул, стоящий рядом с не менее старым столиком для журналов. — Ну, что молчим? Почему дальше не придумываем заклинания? — Голос грубый и злой, совсем не похожий на мой. Чаще всего я много смеюсь, и голос чуть звонкий, но сейчас он напугал даже меня. Кажется, что этот мир ломает каждого под себя. — Мы лишь подумали, что на дворе вор и… — девушка, подавшая голос, тут же заткнулась после того, как я на нее зло зыркнула, и опустила глаза в пол. Тут же маленький мальчик рассыпался на куски по полу и исчез во мраке теней. Значится передо мной слабая магичка первого ранга. Я искренне рассмеялась в ответ на ее безуспешные потуги показаться страшнее, чем есть на самом деле, и встала со стула, направляясь на кухню. Судя по всему, они не очень богатые, но едой пахнет довольно вкусной. Как только мои ноги ступили на кухню, я обнесла все шкафчики «от» и «до» подчистую, выгребла весь провиант и умудрилась стащить белый шикарный платок с синей вышивкой по краям. Воды в доме не было, наверное, ходят на улицу каждый раз, чтобы попить, помыться, да постирать. Буркнув «спасибо», я выбралась из дома, отшвырнув дверь в сторону, и пошла вниз по улице, на этот раз не глядя по сторонам, а целенаправленно ища выход отсюда. Как назло, ничего хорошего мне на пути не попадалось, даже путники куда-то исчезли, словно и не было их вовсе. «Черт, да что же это такое!» — подумала я и сошла с дороги в сторону небольших придорожных сорных зарослей, состоящих преимущественно из вьюнков, осок и кустов илемония. Пришлось сесть прямо на небольшой заброшенный муравейник и разложить продукты перед собой. На секунду даже стало стыдно, что у той семьи пришлось забрать всю еду, ведь то, что я забрала, было далеко от сытной и добротной пищи. Засунув себе в рот сухарик и шмыгнув носом, я свернула кулёк с едой обратно и положила его рядом с обочиной, прекрасно понимая, что за мной все ещё наблюдают и найдут этот свёрток. Все же я не разбойница какая-то, нужно сохранять в себе хотя бы толику доброты. Вдалеке заскрипела карета, стуча железными колесами по дороге. В упряжи четыре шикарных белых коня, опрятный кучер с белыми глазами в черном пиджаке и красивая роспись на дверцах. Я шмыгнула носом и вытянула руку ладонью вниз, чтоб было заметно, что нужна помощь в передвижении. К моему счастью, кучер повернул туловище в мою сторону и остановил лошадей, не произнося ни слова. Под его тяжёлым взглядом мне стало очень не по себе, из-за чего задергался левый глаз. — Мне бы доехать до, э-э, до центра, но не доезжая до него немного, чуть вправо, только влево, — я старательно пыхтела, напрягая мозги и заставляя их думать. Кучер на удивление кивнул и приложил длинный палец в белой перчатке к губам и указал на место рядом с собой. Хозяин ему не указал, что со мной делать, или разрешил доехать? Во дела… Я радостно заскочила наверх и плюхнулась рядом с извозчиком, вспомнив шутку про гнома, влезшего на дерево. Довольно тупая, надо сказать, но как нельзя кстати подходящая под эту ситуацию. Ехать пришлось долго, повозку то и дело тормозили попрошайки, стоящие по углам и кустам, и собирали монетки, что кучер им кидал. Небольшую пригоршню монет даже вручил мне, и я радостно раздала их маленьким детям. Правда, один из шайки даже умудрился забраться к нам, но был безжалостно скинут на землю кучером и избит хлыстом до алых кровоточащих рассечин на коже, а когда карета затормозила, наконец, рядом с небольшой таверной, я попросту сползла на землю без сил. — Спасибо… Но мне нечем платить… — я расстроено выворачивала карманы, надеясь найти хоть что-то забытое, но, как и ожидалось, не удалось. Под ногами зашуршали камушки и прелая старая листва, и мимо нас проехал архимаг в огромном желтом балахоне. От удивления мое лицо вытянулось, ведь церковники сюда просто так не заезжают на отдых, значит, что-то случилось. Я вновь посмотрела на кучера. Тот медленно кивнул и, если можно назвать искривление губ улыбкой, улыбнулся, двинул повозку, скрываясь за углом. Тихий размеренный скрип ещё около минуты раздавался по округе, успокаивая меня. Хороший он. Если когда-нибудь в своей жизни ещё раз увижу, обязательно заплачу сверх нормы. Такие материальные добрые призраки, ушедшие не по своей воле, всегда смогут помочь, стоит только сильно захотеть. И на добро отвечают большим добром, о котором никто не может даже мечтать. Теперь же передо мной стоял вопрос, куда идти и что делать, ведь солнце неумолимо ползло вниз, а счёт времени был утерян мной ещё во время похода в таверну. Судя по тени, тянущейся от небольшой собачьей будки неподалеку, времени часа четыре, не меньше. Здесь будет темнеть очень рано, полный солнечный цикл делится пополам, и в одну половину светит солнце, а на вторую опускается мрак, чтобы все существа имели одно время на бесчинства и покой. Понятия не имею, как я запомнила это из болтовни Хори, но сейчас это играет против меня, ведь, по всей видимости, скоро начнёт опускаться мрак. Я с неудовольствием осмотрела огромное неопрятное здание и вздохнула, направляясь к нему. Метаморфы, эльфы и мрачные твари сумрака могут жить на два мира, особенно повезло в этом плане метаморфическим кошкам и совам с идеальным зрением как ночью, так и днём. По пути от дороги до крыльца здания, я сто раз чертыхнулась и чуть не рухнула на белоснежной плитке, выстилающей тропинку. Она была слишком скользкой и ужасно холодной, словно камень не живой, а магический. Если так, то, думаю, с этим магом мы найдем общий язык. Я постучала в дверь, отбив костяшки пальцев о дерево, и вытянулась во весь рост, надеясь, что хотя бы выйдут посмотреть, кто пришел, а не просто проигнорируют. Пришлось стоять долго, даже постучать ещё раз в дверь, прежде чем ко мне вышла абсолютно белая девушка; ее белая кожа светилась от заходящего солнца, а бледно-серые мутные глаза с трудом посмотрела на меня. На секунду она сощурилась и тут же растворилась в воздухе, и ко мне вышел недовольный сонный Вестгейр в свободной черной рубашке и темных штанах собственной персоной. Солнце сильно его ослепило, и ему пришлось прикрыть глаза ладонью с пятью плетёными браслетами смерти на запястье. Я радостно завизжала, поняв, что это не мираж, и довольно удачно запрыгнула на черного архимага, после чего мы оба рухнули на деревянный пол, а дверь за нами захлопнулась, щёлкнув замком, и исчезла. — Этар? Ты ли это? — Вестгейр удивленно приподнял брови и расплылся в радостной улыбке. — Сколько лет я тебя не видел, и тут как кирпич на голову свалилась! — По его интонации я не смогла понять, рад он встрече или нет, поэтому быстро поднялась на ноги и помогла встать ему. С ним наше знакомство началось еще во времена служения королю. Тогда Вестгейр попался в сети приманок и случайно задел хексагон силы, после чего вполне безобидный и безоружный был доставлен в замок для убийства с особой жестокостью. Почему-то тогда, глядя на него, на такого беспомощного, я испытала жалость и разочарование — самый страшный маг тьмы на всем востоке умудрился попасть в самую глупую ловушку в мире, над которой никто не старался. И под покровом ночи я смогла вытащить его из темницы и отпустить. Он обещал прислать подарок, который так и не отправил, лишь потом судьба столкнула нас нос к носу снова, и завелась слишком крепкая для разных народов дружба. Одно время маг даже пытался свести чёрное клеймо с моей руки при помощи зелёной мази, но боль, сжимающая тело и руку, не позволила закончить начатое. Черные узоры стали бледнее в несколько раз, потеряли свой насыщенный цвет, но не исчезли насовсем, что безумно меня расстроило тогда. — А ты нисколько не изменился! Все так же любишь роскошь, — прохихикала я и ещё раз его обняла для пущей уверенности, что это он, а не какая-нибудь подстава. Маг лишь пожал плечами и создал у себя в руках два пустых чистых стакана и одну бутылку с очень хмельной брагой, за глоток которой любой пьяница жизнь отдаст. И наполнил оба до краев одним взмахом руки. — Бери. За твое здоровье! — Он залпом опрокинул стакан и шумно выдохнул. Сразу видно — любитель дешёвого пойла. Я с некой нотой брезгливости взяла стакан в руки и отпила немного алкоголя, ощутив лёгкое жжение в горле и пустом желудке, а затем осушила его до дна. Обижать недопитым алкоголем категорически нельзя, по мнению людей, можно накликать беду. И что это мне за свое здоровье не выпить? — Наливай! — Я махнула рукой, жестом приглашая мужчину подойти и налить мне ещё браги в помутневший стакан. Вестгейр хмыкнул, не удивляясь моему желанию напиться в хлам, но наполнил стакан лишь наполовину, взглядом показывая, что более наливать он не намерен и алкоголика в своем доме не примет. Мы не чокаясь выпили. По приглашению мага я пошла вслед за ним в гостевую комнату, настороженно ища глазами Ашу. Его верная хранительница никогда не спит, не знает усталости и жутко ревнует его ко мне. В последний раз она едва меня не задушила голыми руками, когда Вестгейр предложил у него переночевать. Сложная связь, образовавшаяся у них, тяжело отзывалась именно на нем, ведь как бы он ни отрицал, Аша стала для него чем-то большим, чем простой охраной. На этот раз пронесло. Девушки нигде не было видно, поэтому через минуту я уже блаженно растянулась на огромном мягком диване дикой серой расцветки и смогла наконец выдохнуть. — Что с тобой стало, левая рука, какой кошмар. — Вестгейр аккуратно поставил на стеклянный стол бутылку и стакан, после чего выдрал у меня из руки мой и так же с тихим звоном приставил к бутылке. Я нахмурилась. Не каждый раз меня называют левой рукой, кличкой прошлого. — Иди ты! Маг издал смешок и сел в кресло, подперев подбородок правой рукой. Конечно, изящества, спокойствия и власти у этого мужика не занимать. А ещё чувства стиля, что самое важное. Скосив глаза, я посмотрела на его руку с мощными тяжёлыми кольцами на каждом пальце, задумалась, как он вообще может при такой тяжести руки поднимать, и медленно покрутила кольцо в форме опутывающей змеи на своем указательном пальце — подарок какого-то очень дальнего родственника со стороны матери, о котором отец даже не знал. Сам подарок всегда был теплым и, как ни странно, за столько боев совсем не треснул и не сломался, если только чуть-чуть потемнел. — Опять думаешь, как я могу носить столько вещей на себе, да? — Маг настолько криво и зло улыбнулся, что мне стало не по себе. — Так вот знай — вполне нормально могу. — Я лишь подумала, что ты, как гном, все дорогое тащишь на себя, — я пожала плечами и с трудом открыла слипающиеся глаза — сон медленно, но верно накрывал мое сознание тяжёлым пушистым одеялом с лебяжьим пухом. — А я подумал, что ты хочешь спать. Поэтому поднимай свой зад и тащи его наверх, Аша покажет, куда нужно идти. Я уйду ненадолго, на сутки, наверное, за это время успеешь отоспаться и, надеюсь, не помрешь. — Вестгейр потер подбородок и оттарабарил очередную формулу призыва Аши, после чего девушка вынырнула почти из ниоткуда и спокойно посмотрела на меня. На этот раз в ее глазах была видна только тяжёлая усталость, поэтому я быстро встала и отвесила ей поклон, признавая уважение. Аша кивнула в ответ и повела меня по лестнице вверх. Я с интересом смотрела, как она скользит, почти не касаясь пола, совсем как лёгкое пёрышко под порывами сквозняка, и держит ровную осанку; так не ходят даже эльфы. Сколько бы я ее ни видела рядом, она умела удивлять своей непроницаемостью и тонкой душой мертвой девушки, чье тело она занимала порядком двадцати лет. Слишком долгий срок для простого сосуда, поэтому оболочка иссушается с каждым годом, силуэт становится слишком белым и теряет жизненные черты. Когда мы подошли к отведенной мне комнате, я успела поймать Ашу за запястье и аккуратно развернуть ее к себе лицом. Она спокойно посмотрела на меня и издала хриплый протяжный стон. Все же я права, тело действительно держится из последних сил. — Аша, я могу попросить Вестгейра о смене тела за тебя. Думаю, он позволит… Но она лишь тихо улыбнулась и покачала головой. Конечно, она понимает, что, дай он ей силу в полный размер, контроля над ней не будет, а новое тело лишь даст толчок для выхода безграничной энергии. Хорошая идея — жить в слабом теле, чтобы не навредить остальным. И только лишь когда я вошла в комнату, пазлы из догадок сложились в единую картину, а дверь за мной закрылась. Я осознала, Аша просто хочет умереть… Поэтому она и не говорит Вестгейру, что ослабевает, а он и не может заметить это, ведь только метаморфы и полукровки могут иметь вход в этот мир из другого. Я вздохнула и откинула голову на дверь, прислоняясь к ней спиной. Весь мир одна сплошная нелепость, сжимающая всех в тисках безнадеги.

***

Следующим утром мне пришлось читать старинную литературу по древним существам. Знания как обычно в голову совсем не лезли, поэтому пришлось кричать Ашу. Звать пришлось долго, она вплыла в комнату через потолок и остановилась рядом, вопросительно глядя на меня. — Аш, мне так сложно и тяжело, ты бы знала. Не хочешь прогуляться? Я отпрошу тебя… Аша замерла, а затем покачала головой, взглядом показывая, что никуда не пойдет. Да и нельзя ей, ведь призванные охранять демоны только и могут, что защищать, да хранить вечное безмолвие. Я тяжело встала с кресла, в котором сидела с ногами, и прошла мимо нее. Сложности начинаются уже сейчас. Как найти свое место и не теснить Вестгейра? Как долго будет длиться эта закрытость мира от меня? Кстати, о Вестгейре. Его бы попросить экскурсию провести, да помочь с поиском призрачного кучера. Того надо отблагодарить мешком монет. Их, насколько я знаю, только уважают, но помощь не предлагают. И когда при прохождении мной коридора позади хлопнула дверь, я едва не подскочила на месте от неожиданности. — Чего так пугать? — Я зло фыркнула и быстро потопала по лестнице вниз, громыхая босыми пятками по каменной лестнице. И все же, несмотря на силу от природы, боль в стопах была существенная. Видимо, недостаток сырого мяса плохо сказывается на организме. — Я не пугал, — маг полез за мной, попутно кидая в меня магические камушки. Было больно, я даже чуть не оступилась от неожиданности, когда один самый большой врезался мне в затылок. — Ты что творишь? — Зашипела я и рывком повернулась, повторно едва не свалившись с лестницы. — Это из-за тебя и камней, что ты швыряла с крыш, Равен бегал за мной по всему городу. Надоел. Пытался найти твой бесстыжий зад. И сейчас я точно отыграюсь. Опять. Равен с ума сошел левых звать на помощь, я же никого из своих друзей прошлого и настоящего не зову. Я тяжело вздохнула и продолжила спуск с лестницы, а затем безрадостно упала на диван, почесывая живот. — Ты какая-то грустная. Что-то произошло? Обидел? — Вестгейр сел рядом и сложил руки в замок на коленях, всем видом намекая, что готов слушать и слышать. — Да был тут инцидент один, — я помрачнела и несильно надула губы, сама от себя такого не ожидая. — Загляни в мою память. С секунду не происходило ничего, а потом в голову словно полезли змеи, тысячи змей ползли внутрь и искали нужную информацию, проходя лабиринты памяти. Что мне нравится в Вестгейре — он никогда не посмотрит информации больше, чем нужно, и можно без проблем допустить его в свою голову. — Волшебные дела, — хмыкнул Вестгейр и откинулся на спинку, с улыбкой посматривая в окно. Я удивлённо посмотрела на него и точно не поняла, о чем он говорит. — Видишь ли, совершенно случайно я обнаружил, что за моим домом весьма неплохо наблюдают. С тех пор, как ты ступила на порог. Понимаешь, куда я клоню? Кажется, я разулыбалась так, что магу стало не по себе, а в голове сразу хрустнул мозг, предупреждая, что может рассыпаться на куски от таких новостей. — Ты думаешь? — Ну, мне так кажется. Давай я до завтра создам силовик, и ты разоблачишь того, кто наблюдает? Может, это вообще по мою душу. — Маг встал с дивана и, аккуратно склонив голову, ушел. Аша последовала за ним, не обратив внимания на меня. А мне вдруг резко захотелось сделать что-то важное, а что — не понятно. Я радостно подорвалась с дивана и вылетела на улицу, с интересом заметив толпу людей, которая двигалась в одном направлении по дороге. В руках таблички с именами, числами, датами. Работорговля. Обычно в подобных ситуациях я не глазею, как не знаю кто, но сейчас мне стало интересно посмотреть на это действо. Заключённых местной власти выводят только по большим праздникам, да по круглым датам, и не всегда можно застать ещё полную колонну. Я быстро плюхнулась на ветхое крыльцо и вытянула ноги, постукивая пальцами по коленям и смотря на толпу. Женщины, старики, подростки, дети, мужчины, все, кто попался в свое время на краже, убийствах, карманничестве, сейчас шли мимо дома Вестгейра, не поднимая голов. Смотреть прямо перед собой нельзя, только в землю или на кандалы впереди идущего человека, им необходимо всем видом показывать, что они — рабы и должны вымолить прощение в качестве дешёвой рабочей силы. Совершенно неожиданно из конца толпы донёсся весьма противный крик. Какая-то ветхая старушка выговаривала мелкие заклинания наподобие раскрытия сокрытого, волшебства бабочек и дождя из лягушек, всеми силами стараясь насолить мрачной охране, что пыталась не обращать внимания на подобные выходки. И вдруг совершенно неожиданно она выпалила заклинание раскрытия иллюзий, из-за чего магия щёлкнула и оглушила меня на оба уха. Я растерянно потрясла головой, с ужасом понимая, что заклятье обратило внимание на меня, и сейчас иллюзии чего-то вокруг моей ауры рассыпятся. Я вскочила на ноги и бесцельно начала оглядываться, пытаясь уловить хотя бы один звук, в конечном итоге начиная поддаваться панике. Один из охраны, видимо, заметил влияние магии, поэтому на старушку обрушился град из плетей, а ко мне направился один из бугаев принести извинения. Я лишь шлёпнулась на каменную ледяную плитку и успела заметить, как охранника остановила Аша и отшвырнула обратно за ограду. А тишина, оглушившая меня, вдруг стала ещё более непроницаемой. И, кажется, я закричала, стараясь выбраться из сетей магии, которая не хотела отпускать. На секунду показалось, что сейчас ко мне подойдёт Аша и станет легче, как перед моим взором предстал Лираз с пустым ледяным взглядом и буквально обвисшим телом, висевшем в воздухе. Сейчас он не представлял из себя ничего, кроме иллюзорной оболочки. А почти через мгновение возникшая за спиной морока Аша сделала удар и буквально разнесла иллюзию в щепки, а меняло отпустило так быстро, что я охнула от удивления. — Этар! — рыкнул Вестгейр за моей спиной, после чего меня рывком дёрнули в сторону, буквально за шкирку затаскивая в дом. Резко хлынувшая из носа кровь быстро окрасила одежду и руки в красный цвет, давление в голове увеличилось. — Черт бы побрал эту магию! — я грязно выругалась и вырвалась из рук мага, ощущая сильную вибрацию в черепной коробке. — Пошел к херам вместе со своей волшебной! — Меня было не остановить, казалось, не дай мне выговориться, впору мне потом не говорить, а истерично выкрикивать. — А ты — стоять на месте! — Аша, до этого шедшая мне надавать по заднице за оскорбления хозяина, резко остановилась и замерла, не ожидая от меня такой дерзости и направленного на нее указательного пальца. — Пошли вы все к чёрту вместе с магией и иллюзиями! — Я перепугалась сильнее, так как поток крови из носа усилился, а боль стала нестерпимой настолько, что стало трудно дышать. Вестгейр, опешивший от такого яростного потока оскорблений, попытался подать мне платок, но я уже резво бежала к двери на выход, посыпая проклятиями все окружение, начиная с никчёмного отца и заканчивая той самой болотной ведьмой. Но, к счастью, магу удалось меня остановить почти у самого выхода и зашвырнуть обратно в дом, громко ударив дверь ногой. — Этар! Я забуду все, что ты мне тут наговорила, но впредь думай, что болтаешь, потому что в следующий раз я вырву тебе с корнем язык! — Вестгейр сел на диван и равно выдохнул, прикрывая глаза. Пальцы на его руках сжались в кулаки, а Аша дёрнулась, но остановилась. Несмотря на колотившую меня и его ярость, нам хватило мозгов успокоиться. Поэтому я встала на ноги с пола, куда не слишком мягко приземлилась, кивнула и пригладила растрёпанные волосы на голове. — Извиняться я не буду, но тем не менее, спасибо… — Что это за иллюзия? Кто этот бронт? — маг открыл глаза и в упор, словно на расстреле, посмотрел на меня. А я лишь растерянно пожала плечами и объяснила, что из-за него и попала в ловушку в золотой галерее. Мысли в голове спутались, я откровенно не понимала, кто решил мне так насолить и главное — за что? — А кто может наслать иллюзию? Маги за это дело особо не берутся. Тем временем за окном процессия достигла конца улицы и свернула за угол. В голову полезли неприятные тяжёлые мысли, воспоминания, жутко захотелось есть. — На самом деле, немногие. Ведьмы, колдуны, ворожеи, архимаги, как я, например, и изредка некроманты высшего круга, — Вестгейр задумчиво почесал нос. — Я на тебя морок не насылал, можешь сама проверить. Ты же нюхач, возможно, что ты испортила что-то у ведьмы? Я лишь неопределенно промычала и, кажется, ощутила дрожь в коленях. Неприятная догадка осенила меня, но вслух я решила ее не озвучивать, потому что мало ли как отреагирует на это дело Аша, повинуясь воле слишком импульсивного хозяина. — Возможно… — как-то наигранно бодро ответила я и села на спинку кресла, едва не свалившись с другой стороны. — Как-то странно ты мне ответила, но не буду спрашивать, что не так, — Вестгейр махнул рукой и пошел на кухню готовить обед, а я ещё сильнее взгрустнула, ощущая лёгкие покалывания в сердце. Барахлить начало оно ещё в академии, но чем старше становлюсь, тем сильнее ощущается тянущая временная боль. Я поднялась на ноги и тихонько пошла к себе в комнату, через раз замирая на месте и давая себе передышку. Через сорок минут я все же добралась до комнаты и смогла сесть на кровать, напрягая каждую мышцу в теле, чтобы было не так ощутимо больно. Вестгейр что-то напевал на кухне, усердно шкрябая ложкой по сковородке и стуча тарелками, а я в этот момент сижу и мычу от напряжения. Смешно почему-то. — Этар, ты сейчас будешь есть или потом? — Маг с лета шлепнулся на кровать позади меня и рассмеялся, разглядывая мое изумленное недовольное лицо. — Ишь что удумал. Сейчас. Но быстро сваливай с моей кроватки! — Я оправилась от боли и несильно ударила его по ноге, поднимаясь на ноги. — Хорошо, — Вестгейр щёлкнул пальцами и нас отшвырнуло на кухню. Посадка была жёсткой и очень неприятной — я буквально упала на стул, расширив руку о столешницу, а маг, кое-как удержавшись на ногах, ударил ребро о массивный подоконник, со стоящими на нем мелкими цветами с желтыми листьями и красными соцветиями. — Прошу к столу… — прохрипел он, а я взялась за вилку здоровой рукой и ткнула в жутко воняющую варкную рыбу. Все же не быть Вестгейру поваром хорошего заведения. Его порог — это кабаки. С трудом открыв рот и запихнув туда кусок помидора с рыбой, я с усердием начала жевать, признавая, что на вкус это лучше, нежели чем на первый взгляд, и взяла ещё кусочек. После сытного и хорошего обеда я с радостью встала из-за стола, собрала посуду и все дочиста вымыла, чтобы не казаться совершенно дикой и неуважительной. Вестгейр только улыбнулся и предложил кружку чая, а потом и вовсе, когда допил, ушел к себе на чердак дальше магичить, оставив меня наедине с мыслями. — Ну что, пупсик, — бросила я вслух, выходя в коридор и обучаясь, — настало время тебе признавать ошибки. — Я толкнула дверь и вышла на улицу, с наслаждением сощурив глаза от слепящего солнца.