***
На следующий день, получив ответ от директора Хогвартса, прощаюсь с семейством Эванс и аппарирую на окраину Хогсмида. Прогулявшись по лавкам, покупаю всё необходимое для учебы. Тех денег, что я взял с собой в путешествие, мне хватит на несколько лет безбедной жизни, по этому поводу можно не волноваться. Напоследок заглядываю в «Сладкое королевство», и затем отправляюсь к директору. И вот вновь Альбус Дамблдор, живой и здоровый, радушно принимает меня в своем кабинете, пытается накормить лимонными дольками. Хочется подойти, обнять, сказать, как же я скучаю... А в памяти вновь всплывают воспоминания о недавних событиях, и я заметно волнуюсь, когда вижу, что он достает Распределяющую Шляпу. На этот раз я хочу, чтобы распределение произошло без просьб с моей стороны. Я попаду на тот факультет, для которого больше всего подхожу. Проходит лишь пара секунд, и я слышу вердикт Шляпы: — Слизерин! — Что ж, мистер Эванс. Поскольку вам на данный момент шестнадцать лет, я планирую отправить вас на пятый курс. Скоро состоятся выпускные экзамены, по результатам которых позднее мы сможем определить, будете ли вы учиться далее вместе с другими учениками, которые на сегодняшний день обучаются на пятом курсе, или же вам больше подойдет другой курс. Затем он вызывает к себе Лили Эванс. Я счастлив, что вижу свою мать, и в то же время замираю от страха, что Лили раскроет меня, скажет, что я ей не кузен. Я хотел позднее поработать над её воспоминаниями, внушить, что я её родственник. Но Лили увлекает меня за собой, она ничуть не удивлена, что у неё теперь есть двоюродный брат. Оказалось, что родители успели ей написать: рассказали мою историю и сообщили, что я буду учиться вместе с ней. Она говорит, что слышала в детстве о том, что у неё есть родственники, но что с ними и где они — не помнит, потому что родители никогда не рассказывали, а сама она не интересовалась. Лили предлагает подняться в библиотеку. В тот момент, когда её вызвал директор, она как раз направлялась туда, разыскивая своего друга. — Сев — он такой забавный, неуклюжий. То мантию порвёт, то перепачкается в чём-нибудь. Я стараюсь присматривать за ним. Мы дружим с самого детства, ещё до Хогвартса познакомились. Мне кажется, он влюблён в меня. Мое сердце сжимается от этих слов. Как же я не подумал о том, что Северус любит Лили? Он и не посмотрит на меня даже. А ведь я знал, знал! Видел в его воспоминаниях. В Визжащей Хижине, умирая, Северус отдал мне воспоминания, в которых рассказывал о дружбе с Лили. Кем была она для него? Его первой любовью, которой он был верен многие годы? На что я рассчитывал, отправляясь сюда? Когда Лили рядом, у меня просто нет шансов. Я совсем забыл о тех воспоминаниях. Хотя нет! Нет! Мерлин! Как же всё запутано! Мне-Марку он говорил совсем другое. Про Лили он ни разу не упоминал, а рассказывал про Альфреда. Северус мне прямо ответил на мои расспросы об Але: «Я всегда буду его любить». Нет! Раз он говорил, что был неравнодушен к Алу, значит, мы с Северусом обязательно будем вместе. Что ещё он рассказывал про Эванса?.. Ах да, он сказал, что я умер. Ну да ладно, разберусь с этой проблемой потом. В библиотеке Северуса не оказывается, и, немного поразмыслив, где его дальше искать, Лили предлагает отправиться к озеру. Нам весело вместе. Мы идём, и она рассказывает про Хогвартс, про квиддич и про своих друзей. Мама указывает рукой в сторону разлапистого дерева, и я замечаю под ним худую фигурку мальчишки. Он сидит, замерев и уткнувшись лицом в острые коленки. Моё сердце ускоряет свой ритм. Я слушаю Лили вполуха и смеюсь невпопад. Мальчишка вздрагивает, испуганно озирается по сторонам и поднимается на ноги. Лили знакомит нас. Я здороваюсь и протягиваю Северусу руку. Какие же холодные у него пальцы. Как хочется прижать его к себе, взять его ледяные руки в свои и отогреть. Северус предлагает присесть. Я сажусь около него, старательно соблюдая дистанцию. Слушаю его историю про жабу, мысленно ругая отца и его глупые шутки. Лили пытается помочь с эссе, но у неё не выходит. Я отменяю чары отца и, улыбаясь, подаю Северусу пергамент, с трудом сдерживаясь, чтобы не прикоснуться к моему любимому. Смотрю и никак не могу на него насмотреться. Родной мой! Он так ещё юн. Сколько сейчас ему? Шестнадцать? Понимаю, какое это будет для меня испытание — быть рядом и не сметь дотронуться. Но сейчас для меня счастье просто находиться рядом, просто смотреть в его невероятно тёмные, словно ночная мгла, глаза. Знаю, пока он неравнодушен к Лили, но я могу стать его другом, постараться уберечь от глупых шуток Мародёров и подставить дружеское плечо в трудную минуту. И, возможно, он сможет полюбить меня. Наступает время ужина. Мы отправляемся в замок. Я иду рядом с Северусом, и он расспрашивает меня о том, на каком я буду учиться факультете. Около замка Лили представляет меня своей подруге. Мэри, услышав, что я кузен Лили, жеманно смеётся и, подхватив меня под руку, утаскивает знакомить со своими подругами. Кое-как отделавшись от её навязчивого внимания, нахожу взглядом за столом Слизерина тощую фигурку угрюмого подростка. Северус сидит, неохотно ковыряясь вилкой в своей тарелке. Сев рядом, ловлю на себе взгляд его холодных недоверчивых глаз, и мне кажется, что они на мгновенье теплеют при виде меня.* * *
Я учусь уже больше месяца на пятом курсе факультета Слизерин. В спальне, где меня поселили, три места. Мне выделили кровать между Регулусом Блэком и Эйвоном Эйвери. Неплохие парни, мы даже успели немного подружиться. Регулус — симпатичный черноволосый мальчишка с выразительными серыми глазами — учится на курс младше. Он с радостью показывает мне Хогвартс, рассказывает про факультет и про ребят, которые учатся с нами. Эйвон, светловолосый и голубоглазый, учится на том же курсе, что и я. Он не очень разговорчив и обычно сидит, уткнувшись в какой-нибудь спортивный журнал. За учёбой время течёт незаметно. После занятий я, Лили и Северус обычно отправляемся в библиотеку готовить домашнее задание. Учеба даётся мне легко, ведь это всё я уже изучал. Практически по всем предметам у меня «Превосходно», за исключением Зелий. У Северуса «Превосходно» по всем предметам, кроме Трансфигурации. Я предложил помочь ему с Трансфигурацией, а он объясняет мне Зелья. Мы сидим с ним подолгу над книгами. Лили, сделав домашние задания, обычно оставляет нас с Северусом вдвоём. Иногда к нам в библиотеке присоединяется Рег. Я объясняю ему сложный материал, если у него возникают какие-либо затруднения с домашней работой. Северус в такие моменты сидит, склонившись над своими учебниками, и делает записи, периодически бросая на нас недовольные взгляды. Думаю, ему не нравится, что я общаюсь с братом одного из Мародёров. Мародёры пытались несколько раз подловить нас со Снейпом в пустых коридорах, но даже вчетвером им не справиться с нами. Как-то раз, когда Северус возвращался в подземелья один, они напали на него, и ему пришлось провести сутки в больничном крыле. На мои расспросы о том, что случилось, он только, гордо задрав свой нос, ответил, что Мародёрам также пришлось несладко и они надолго запомнят его Таранталлегра и Фурункулюс. С тех пор стараюсь больше не оставлять моего язвительного змеёныша без присмотра. Хожу за ним, как хвостик. Он сначала возмущался, но потом, видимо, привык и даже разрешил называть себя Севом. Вчера я, Лили и Северус втроём гуляли около озера. Сев показывал нам свои записи с заклинаниями, которые он сам изобрёл. Он очень ими гордился, но на Лили они особого впечатления не произвели. Она повертела в руках старый потрёпанный учебник по высшим Зельям и, пробежавшись глазами по заметкам на полях, вернула его хозяину. — Сев, ты тратишь время на бесполезные занятия. Ну кому нужен этот Левикорпус? Я понимаю, если бы ты изобрёл заклинание, чтобы можно было летать, — и она покинула нас с Севом, направившись в сторону замка. Он сидел сгорбившись и склонив голову. Я не видел его лица, но чувствовал, что эти слова очень его задели. Я совершенно не был согласен с Лили. Каким же нужно быть великим волшебником, чтобы САМОМУ изобрести заклинание. Мне вот никогда не сделать чего-либо подобного. Мне хотелось приободрить друга, и я, присев рядом на корточки, положил руку ему на плечо: — Сев, не слушай Лилс. Она не понимает ничего, — и я провёл рукой по его волосам, пытаясь привлечь внимание. Он поднял на меня глаза и посмотрел с благодарностью, а я с трудом удержал себя в руках, чтобы не впиться поцелуем в его такие до боли любимые губы. — Ну их, этих девчонок. Я считаю, что это просто здорово. То, что ты делаешь. Слышишь? Сев! Хочешь шоколадную лягушку? — и я, порывшись в кармане, протягиваю ему сладость. Но, судя по всему, Северус очень расстроился, потому что он внезапно вскочил с места и стремительно покинул меня.* * *
Северус Альфред удивительно быстро вписался в нашу с Лили компанию. Мы часто засиживаемся с ним в библиотеке. Я помогаю ему с Зельями, а он мне с Трансфигурацией. Особенно тяжело мне даётся трансфигурация живого в неживое и наоборот. Когда мы с ним вдвоём гуляем около озера, Ал специально ловит жаб и мышей для того, чтобы я мог потренироваться. Иногда к нам в библиотеке присоединяется Регулус. Ал поясняет ему сложные моменты в материале, которые тот не понял во время урока. У этого зеленоглазого мальчишки просто талант. Он с такой лёгкостью и очень понятно объясняет даже самый сложный материал — любой учитель мог бы позавидовать. Я как-то сказал ему, что у него хорошо получилось бы преподавать и он стал бы хорошим учителем. Ал посмотрел на меня как-то странно и, усмехнувшись, сказал: «Хорошо! Только, чур, ты тоже учителем будешь. Будем вместе преподавать. Ты Зелья, а я Трансфигурацию или ЗОТС! Не смогу без тебя». От этих его слов стало удивительно тепло на сердце. Ещё мне почему-то не очень нравится то, что он проводит с этим Блэком своё время, и то, что у них с Регулусом общая спальня. Почему его не поселили в той спальне, где живу я? Там тоже было свободное место. После прошлого нападения на меня Мародёров Ал ходит за мной, как приклеенный, не оставляет ни на минуту. Думаю, что он за меня переживает. Это очень непривычно. Ещё никто никогда ТАК обо мне не заботился. Даже Лили. Гуляем с Лили и Алом около озера. Мне хочется поделиться с ними чем-то очень дорогим, тем, чего я никогда и никому не рассказывал раньше. Ведь они оба для меня самые близкие люди. Показываю им свой учебник с записями на полях и рассказываю о заклинаниях, которые придумал сам. Лили смеётся: — Сев, ты тратишь время на бесполезные занятия. Ну кому нужен этот Левикорпус. Я понимаю, если бы ты изобрёл заклинание, чтобы можно было летать! — и она, сунув книгу мне в руки, убегает прочь. Мне становится очень больно от этих её слов, и я сижу, погрузившись в мрачные мысли. Ал что-то говорит, опустившись передо мной на колени. Прислушиваюсь к его словам: — …Лилс. Она не понимает ничего, — и он рукой проводит по моим волосам. Я смотрю на него и тону в этой зелени глаз. О, Мерлин! Если бы он был девчонкой, я бы, наверное, влюбился. У него такие чувственные губы. Интересно, какие они на вкус. — Ну их, этих девчонок, — продолжает Ал. Действительно, кому нужны девчонки, когда есть ты! — Я считаю, что это просто здорово. То, что ты делаешь. Слышишь? Сев! Хочешь шоколадную лягушку? — и он, порывшись в кармане, протягивает мне шоколад. Не понимаю, что произошло, но сердце замирает. Забываю, как дышать. В голове лишь одна мысль: «Я хочу целовать эти губы. Хочу прижать к себе, хочу…» Вскакиваю и несусь в сторону замка. Скорее сбежать, запереться где-нибудь и снять напряжение, потому что меня охватило невероятное возбуждение от близости его губ, от прикосновения его рук к моим волосам и от его изумрудных глаз. Не понимаю, что со мной… Такого не должно быть! Это неправильно! Он парень, он друг! Я не должен испытывать к нему ничего подобного! Дорога до Хогвартса никогда ещё не казалась такой длинной. Заскочив в туалет, закрываюсь в первой попавшейся кабинке, судорожно стягиваю штаны и сжимаю напряжённую плоть. Закрываю глаза и представляю, как я целую Альфреда, прижимаю к себе. Двигаю рукой резко, так, чтобы было больно, словно наказывая себя за запретные мысли о моём лучшем друге. Раз, второй, третий — и волна наслаждения пробегает по моему телу. Сползаю вниз по стенке, обессиленный и разбитый. Как теперь находиться рядом с ним? Смотреть в его глаза? Если он узнает, поймёт? Я потеряю его дружбу... Он будет презирать меня. Слышу в коридоре быстрые шаги. Забираюсь с ногами на унитаз, чтобы никто не обнаружил моего присутствия здесь. Раздается скрип, дверь открывается, и такой знакомый голос произносит: — Северус, ты здесь? Северус? — затем тихо: — Где же ты, Северус…