Счастье в твоих руках

      За завтраком узнаю от Регулуса, что у Альфреда сильно разболелась голова и он ушёл в больничное крыло. Наскоро перекусив, отправляюсь к мадам Помфри. Она удивлённо смотрит на меня, сообщая, что никого сегодня утром у неё не было.       Говорю декану нашего факультета о том, что не могу найти Эванса, но Слизнорт не придаёт этому большого значения: — Не волнуйтесь, мистер Снейп. Уверен, что с вашим другом всё в порядке. Скорее всего, виноваты экзамены. Мистер Эванс где-нибудь готовится к предстоящему испытанию или просто, переволновавшись, захотел побыть в одиночестве. Если ученик отказывается от завтрака — это не повод бить тревогу.       Я переживаю. Обхожу все места, где мог бы быть Ал, но его нигде нет. Понимаю, что вот-вот начнётся экзамен, поэтому отбросив на время тревожные мысли в сторону, спешу на ЗОТС, а после его окончания бреду к озеру, пытаясь понять, куда подевался мой друг. Спустя какое-то время замечаю, что всё ещё держу в руках билет, по которому только что писал экзаменационную работу. Рассеянно перечитываю его, но, кажется, вовсе не понимаю написанного, ведь я постоянно думаю об Альфреде, и беспокойство за него не оставляет меня ни на минуту.       Где же может быть Ал? Необходимо найти его. Он никогда не пропустил бы экзамен. С ним что-то случилось! Нужно отправиться в замок и снова его поискать. Если не найду его в ближайшие полчаса, сообщу обо всем директору.       Поднимаюсь на ноги, пряча пергаменты в сумку, и направляюсь по лужайке в сторону школы.       По пути меня окликает Поттер. От неожиданности роняю сумку с учебниками. Быстро, как только могу, опускаю руку в карман, но не успеваю вытащить свою палочку. — Экспеллиармус! — и оружие выбито из моих рук.       Палочка взлетает вверх и падает где-то позади меня. Пытаюсь дотянуться до неё, делая рывок назад, но меня настигает заклятие: — Импедимента*, — и я падаю на полпути, так и не сумев добраться до своей палочки.       Не оставляю попыток встать, но всё безуспешно. Мародёры насмехаются надо мной. Отвечаю, проклиная и ругая их, но ничего не могу поделать без своего оружия. Мысленно клянусь себе, что освою в ближайшее время беспалочковую магию, чего бы мне это ни стоило.       Поттер, обозвав мой язык грязным, выкрикивает: «Экскуро!»**, — и из моего рта лезет мыльная пена. Кружится голова, и я начинаю задыхаться. Плохо понимаю, что происходит вокруг.       Внезапно слышу знакомый голос: Лили требует, чтобы меня оставили в покое. Пока она препирается с Поттером, чары помех, которые были наложены на меня, ослабевают. Отплевываясь от мыльной пены, почти подползаю к своей палочке, мечтая отомстить гадкому ненавистному Поттеру и его дружкам. Схватив оружие, посылаю в Поттера одно из тёмных проклятий, выученных мной накануне, уже не задумываясь о последствиях. Заклинание оставляет на щеке Мародёра глубокий порез, не причинив более никакого вреда. Я промахнулся. В то же время мелькает яркая вспышка. Повисаю в воздухе вверх тормашками. Мантия падает мне на голову, обнажив не слишком чистые подштанники. И хорошо, что никто не видит, как я заливаюсь краской. Мародёры ржут что есть мочи, а в толпе слышны крики ликования.       Лили вновь заступается за меня. Поттер взмахивает палочкой, и я валюсь на землю, больно ударяясь. Выпутавшись из мантии и вскочив на ноги, направляю волшебную палочку на обидчиков, но звучит Петрификус Тоталус***, и я снова падаю, не в силах пошевелиться.       Лили опять выступает в мою защиту, а до меня вдруг доходит: Поттер использовал против меня моё же оружие.       Моё тайное оружие, о котором знали только два самых близких мне человека. Кто разболтал мой секрет Мародёрам? Ал или Лили? Нет, Ал не мог, он не общается с ними, а Лили вполне могла… Они же тоже гриффиндорцы. Она предала меня!       Поттер расколдовывает меня по просьбе Лили, и я со злобой шиплю ей, что мне не нужна помощь от паршивых грязнокровок.       Лили обзывает меня Нюниусом, советует постирать подштанники, а Поттер требует, чтобы я извинился перед Эванс.       Она кричит ему, что не нуждается в моих извинениях. Они ругаются между собой, после чего Лили разворачивается и быстро покидает нас. Пытаюсь отбиться от Мародёров, но меня вновь подвешивают в воздухе. Поттер спрашивает собравшихся поглазеть на нашу стычку студентов, хотят ли они увидеть, как он снимет с меня подштанники. Желающие находятся, и он сдергивает моё грязное бельё. Сгорая от стыда, натягиваю на себя полы мантии под дикий хохот собравшихся вокруг учеников. Прикрыв самые стратегически важные участки тела, мысленно благодарю Мерлина, что единственный человек, который дорог мне, не видит моего позора.       Поттер ржёт во весь голос: — Ну же, Нюниус, что ты, как стыдливая барышня! Покажи нам свои прелести! Жаль, твоего дружка нет, он бы тебе составил компанию. Хвостик, где этот мерзкий слизнячок, который всегда таскается за Нюнчиком, кузен Эванс? — Я запер его в кладовке. — Молодец! Значит, будет чем развлечься после Трансфигурации. — Джеймс, мне кажется, со Снейпа достаточно, пойдём, а то опоздаем на экзамен, — наконец подает голос Люпин. — Да, ты прав, Лунатик. Пошли! Нюниус запомнит наш урок надолго. И перекусить не мешало бы, а то у меня аппетит разыгрался. Мне ещё в больничное крыло нужно заскочить. Пусть мадам Помфри подлечит мою щёку, а этого слизня накажут за причинение вреда моему здоровью, уж я об этом позабочусь!       Он взмахивает палочкой, и я падаю на землю. Блэк вновь посылает в меня Импедимента, и они, довольные, удаляются.       Лежу в одиночестве, ожидая, пока спадет проклятие, униженный и злой, мечтая о мести. Но ещё больше, прямо сейчас, мечтаю лишь об одном — броситься на поиски Ала. Я должен спасти моего друга, не допустить, чтобы над ним издевались наглые Мародёры.

* * *

      Заклятие спало. Натягиваю свои подштанники и отправляюсь в замок, разыскивать Альфреда. Здесь полно пустующих классов, чуланов и заброшенных кладовок. Мне везёт. В третьей по счёту кладовке, куда я заглядываю, среди сваленных в беспорядке старых сломанных мётел, какого-то рваного грязного тряпья и прочего хлама обнаруживается кто-то связанный, с холщовым мешком на голове.       Сердце замирает от испуга. Бросаюсь к человеку, лежащему на земле. Освещаю Люмосом бессознательное тело. Мантия с зелёной подкладкой. Скорее всего, это Ал.       Непослушными руками освобождая его от мешка на голове, зову друга по имени, но мне никто не отвечает… Сердце пропускает несколько ударов, когда я стягиваю холщовую ткань. На голове рана, каштановые волосы прилипли к лицу, перепачканному алой кровью, которой пропитался также и весь мешок. Губы разбиты и на глазу гематома.       Мерзкие Мародёры! Как же я ненавижу их! Особенно Поттера и Блэка! Обязательно отомщу!       Руки Альфреда за спиной скручены толстой верёвкой, ноги тоже связаны. Освобождаю его от пут, снова зову по имени, но он не отзывается. Наклоняюсь ещё ниже, прислушиваясь. Слава Мерлину, Ал дышит, слышу слабое биение сердца в груди. Шепчу со страхом: — Энервейт.****       Он с трудом разлепляет веки: — Сев… Сев... — и с его губ срываются стоны.       Понимаю, что ему очень больно. Жалею, что привёл его в чувство, а не сразу отнёс к мадам Помфри. Прошу его: — Потерпи, потерпи. Сейчас я доставлю тебя в больничное крыло, — и я, побоявшись применить чары левитации, подхватываю его так осторожно, как только могу, и на руках тащу к колдоведьме. Он стонет, его голова прижимается к моей груди. Чувствую, как мою шею опаляет горячее дыхание. Ещё никто и никогда не был ко мне так близко. Моё сердце рвано отбивает свой ритм, и его постепенно наполняет липкий, холодный страх за моего единственного и очень дорогого для меня друга. — Сейчас, сейчас… Осталось совсем немножко. Потерпи!       Вваливаюсь со своей ношей в больничное крыло. Мадам Помфри подбегает ко мне и левитирует Ала на кровать, тут же применяя диагностические чары: — Гематомы по всему телу, рана на голове, сотрясение мозга. Что с ним произошло? — спрашивает она, выстраивая на тумбочке у кровати Альфреда в ряд несколько пузырьков с зельями, и начинает вливать в пострадавшего лекарства одно за другим. Узнаю по запаху кроветворное и обезболивающее. — Не знаю, я нашёл его связанным. Думаю, это Поттер со своими дружками постарался!       Мадам Помфри качает головой, продолжая втирать в гематомы мазь. Ал лежит тихонько, посматривая на меня из-под длинных ресниц. Обезболивающее уже подействовало, судя по тому, что он прекратил стонать. Колдоведьма пытается выставить меня под предлогом того, что больному нужен отдых: — С ним всё будет хорошо. Я позабочусь о вашем друге. Мистер Эванс должен отдохнуть. Я сообщу директору о нападении. А сейчас пациент будет спать, он выпил снотворное. Приходите вечером, мистер Снейп.       Понимаю, что она права. Вспоминаю, что опаздываю на экзамен по Трансфигурации. Поэтому не спорю и покидаю палату.       Успешно сдав экзамен, с нетерпением дожидаюсь вечера. По замку уже гуляет история о том, как с меня стянули подштанники. При виде меня студенты начинают перешёптываться и хихикать, а некоторые гадко смеются прямо в лицо.       Слава Мерлину, Ал ещё не слышал о моём позоре. Ниже, чем я пал, падать уже некуда.       Захожу в больничное крыло. Мой друг полулежит на кровати, откинувшись на подушки. При виде меня он радостно улыбается, протягивая мне руку. Я подхожу, пожимаю его тёплые пальцы. — Как ты себя чувствуешь? — Спасибо, уже лучше. — Мадам Помфри обещала сообщить директору о том, что с тобой произошло. — Да. Директор уже приходил проведать меня. — Ты ему всё рассказал? Их накажут? Теперь Мародёрам не отвертеться! — Сев. Я не знаю, кто на меня напал. У нас нет никаких доказательств. Я шёл в больничное крыло, когда кто-то сбил меня Ступефаем, а потом ты уже привел меня в чувство. Я никого не видел. Дамблдор сказал, что будут искать виновных, но я никого не могу обвинять, потому что понятия не имею, кто это сделал.       Я злюсь, понимая, что Ал прав: — Я отомщу за тебя. Если их не накажут, то я сам сделаю это. — Сев, пожалуйста, не нужно никому мстить. Сев... — он гладит успокаивающе мою руку. — Лучше расскажи, как ты сдал экзамены. Как Трансфигурация? Защиту, не сомневаюсь, ты сдал на «Превосходно». — Трансфигурация, думаю, не ниже «Выше ожидаемого», — гордо сообщаю своему другу.       Ал улыбается, радуясь моим успехам: — Молодец! — А как же ты? Ты пропустил экзамены. — Мне обещали пойти навстречу. Разрешат сдать после моего выздоровления. Я проведу тут ещё по меньшей мере дня два. Ты меня будешь навещать? — Конечно, буду.       Он переводит взгляд на свою руку, и тут я понимаю, что неосознанно поглаживаю его ладонь. Чувствую, как краска стыда заливает лицо, и я отдергиваю руки, словно обжёгшись, и спешу оставить его в одиночестве.       Альфред шепчет: — Спокойной ночи, Сев. — Поправляйся! Завтра утром принесу тебе учебники для подготовки, чтобы ты не скучал. Спокойной ночи!       Учебники — это всего лишь предлог. Предлог, чтобы утром навестить Альфреда. Не знаю, захочет ли он дружить со мной, услышав историю про то, как Поттер подвесил меня вверх тормашками.       Усмехнувшись своим мыслям, горько вздыхаю и плетусь в свою спальню.

* * *

      Спустя три дня Ала выписали. Тут же нашлись доброжелатели, пересказавшие ему историю о нашей последней с Поттером стычке.       Я ожидал презрения, жалости, насмешки, но не того, что он подойдёт и, молча положив руку мне на плечо, встанет рядом. А потом, обведя гостиную факультета суровым взглядом, скажет: — Если я ещё от кого-то из вас услышу хотя бы слово про то, что произошло между Северусом и Поттером, то вы будете иметь дело со мной.

* * *

      После того, как вечером мы остались в гостиной одни, Ал просит меня: — Сев, пожалуйста, помирись с Лилс. — Нет! Она предала меня! Откуда Мародёры узнали заклинание? Моё заклинание! Я показывал учебник только тебе и ей! Кроме вас не знал никто! Поттер применил моё же заклинание против меня! Откуда он узнал? Она ему рассказала! — Ты уверен, что ему? Может быть, она рассказала подругам, а кто-нибудь из Мародёров подслушал? Ты не можешь обвинять её, не выслушав! Это несправедливо! Извинись перед ней! — Нет! — Сев! — Нет! — Пожалуйста! — Нет! — Ради меня… — Хорошо... — вскакиваю и отправляюсь извиняться, даже не взглянув на Ала, но чувствую, что он провожает меня взглядом.       Пытаюсь принести Лили свои извинения, но они ей не нужны. Не добившись прощения, возвращаюсь назад поздней ночью. Удивляюсь, увидев в гостиной факультета Ала, там же, на диване. Он задремал, откинувшись на спинку. Подхожу близко, склоняюсь к его лицу.       Что со мной происходит? Я всегда думал, что меня привлекают девчонки, но стоило появиться этому зеленоглазому пареньку, как всё в моей жизни перевернулось. Сначала мне казалось, что он просто физически привлекает меня, но после недавних событий я понял, как боюсь его потерять. Мои чувства к Альфреду — это нечто большее, чем простое влечение. Я чувствовал что-то похожее к Лили, но то, что я испытываю к Алу, в тысячу раз сильнее. Хочется прижать его к себе и не отпускать, впиться в эти губы, зарыться в каштановые волосы, никому не позволить приблизиться и коснуться. Оберегать, как бережёт дракон свое самое дорогое сокровище.       Склоняюсь к его лицу и ласково, легко касаюсь его губ своими губами.       Зелёные глаза удивлённо распахиваются. Любуюсь этими изумрудами. Боюсь больше всего на свете услышать слова Ала о том, чтобы я больше не смел прикасаться к нему. Вдруг он скажет, что мы только друзья или что-то подобное? Но Альфред протягивает руку и зарывается в мои волосы, нежно массируя затылок. Притягивает меня к себе, и мы уже вместе полулежа на диванчике страстно целуемся.       Не знаю, сколько прошло времени, но он первым разорвал наши объятия, не разрешив мне продолжить, и еле слышно сказал: — Ещё слишком рано. — Рано? Я не понимаю, о чём ты?       Он бережно касается пальцем моих губ и шепчет мне на ухо: — После того, как тебе исполнится семнадцать, ты станешь совершеннолетним. Тогда… Сейчас нельзя… — Но никто не узнает! — Нет, Сев. Нет! — Ты просто хочешь отделаться от меня! — Сев, что ты такое говоришь? — Это просто предлог? Верно? — Нет, Сев, ты не прав. Пожалуйста, успокойся.       Вскакиваю. Ал тянется за мной, но я, оттолкнув его, срываюсь с места и скрываюсь за дверью своей спальни, оставив его одного.       На следующий день, уже раскаявшись, хочу лишь одного: поговорить с моим Алом и извиниться.       Не знаю, что со мной было вчера. Но получив то, о чём я так долго мечтал, я не в силах был согласиться подождать ещё немного. Мне нужно было получить всё и немедленно, прямо сейчас. Глупо… Я вел себя глупо.       Спускаюсь пораньше к завтраку, в надежде застать его за общим столом. Сегодня последний день — после завтрака мы покидаем Хогвартс на летние каникулы. Вещи собраны. Альфреда нет в Большом зале. Разыскиваю его везде и нахожу лишь на платформе. Он садится в поезд. Рядом с ним Лили и Мэри. Я не решился подойти, а он даже не посмотрел в мою сторону.       Неужели я так сильно обидел его?       Мать встречает меня на перроне. Глазами ищу Ала, но замечаю слишком поздно. Вижу лишь его спину. Он уходит вместе с Лили и её родителями.       Все каникулы не видеть этих зелёных глаз. Как пережить без него целых два месяца? Это будет очень сложно для меня…