* * *
Занятия давались мне легко. Конечно, домашние задания приходилось выполнять. Некоторые эссе я писал уже по третьему разу, усмехаясь про себя тому, что преподаватели не особо любят нововведения и, как показала практика, из года в год дают одни и те же домашние задания своим ученикам. На учёбу и зубрёжку у меня по этой причине свободное время практически не тратилось; удивительно, но Северус так же легко осваивал всю программу, хотя, в отличие от меня, изучал весь материал впервые. Я восхищался моим змеёнышем: вот что значит по-настоящему талантливый человек. Но кое-что всё же ему не удавалось. На уроке ЗОТС мы перед рождественскими каникулами изучали заклинание Экспекто Патронум. Несмотря на то, что у большинства учеников нашего курса не получилось вызвать Патронуса, Сев был недоволен собой и очень огорчён. А ещё сильнее, мне показалось, он был раздосадован тем фактом, что наши с Поттером Патронусы оказались одинаковы. Все ученики от удивления открыли рты, когда по классу промчались два огромных серебристых оленя. Преподаватель прочитал по этому поводу целую лекцию насчет родства душ и прочей чепухи, а Северус весь вечер после занятия просидел в своей спальне, отказываясь даже выйти на ужин. У Лили вызвать Патронуса также не получилось, но у неё, по крайней мере, из палочки появлялось серебристое облачко, а у Сева, сколько он ни пытался, не получалось даже и этого. Учитель старался успокоить расстроенных учеников, которые не добились успеха на занятии, сообщив, что не стоит переживать по этому поводу, ведь не все волшебники способны вызвать телесного Патронуса, так как это очень чистая, сложная светлая магия. Понаблюдав за моим змеёнышем и заметив, как он расстроился из-за того, что потерпел неудачу, я пообещал научить его этому заклинанию на рождественских каникулах. Он с тоской посмотрел на меня, сообщив, что, несмотря на желание повидаться с матерью, он останется на каникулы в школе. Поэтому встретиться в праздничные дни не получится. Подумав, я хотел было остаться в Хогвартсе с Северусом, но вдруг вспомнил про домик, в котором он провел лето, и решил, что подарю этот дом Севу на день рождения. Ведь на протяжении стольких лет он каждый свой день рождения встречал в стенах замка, совершенно один. Мне ужасно захотелось устроить для него замечательные праздники, словно мы настоящая семья: Рождество с ёлкой в гостиной и распаковкой подарков, и день рождения с праздничным ужином, приготовленным специально для Северуса. Потребовалось несколько дней, чтобы исполнить задуманное, и разрешение директора, чтобы отлучиться по неотложным делам, но уже перед самым отъездом из Хогвартса на каникулы я с радостью сообщил Севу, что приглашаю его провести Рождество вместе, в том же домике, где он жил летом. Я просто выкупил этот домик у старушки, которая, с тех пор, как мы съехали, не могла больше найти постояльцев, и была весьма довольна, что появились желающие купить этот домишко. Тем более, она говорила мне летом, что была бы не прочь его продать. Я порадовался тому факту, что перед отъездом применил несколько магглоотталкивающих заклинаний, и домик дождался меня, ведь он очень мне понравился, и я думал, что, возможно, приобрету его после окончания школы. Но пришлось внести коррективы в мои замыслы. У меня уже были готовы все документы, а пока я просто сообщил Северусу, что снял дом в аренду на время зимних каникул. Как сияли его глаза, когда я рассказывал ему о своих планах на совместное времяпрепровождение! — Рождество вместе? Отличный будет праздник, — довольно сдержанно произнёс он, но глаза выдавали его целиком. Еле дождавшись каникул и собрав вещи, садимся в поезд, который везёт нас в Лондон. На этот раз мы с ним в купе одни. Сев подсаживается ко мне поближе и, поймав мою руку, переплетает наши пальцы, стараясь не смотреть на меня. Так мы и едем, отвернувшись, старательно «не замечая» друг друга, в неловком молчании, но близко, опьяняюще близко. Напрягающую нас тишину прерывает Лили, ворвавшаяся в купе. Сев отдергивает руку, отпуская мои пальцы, явно не желая, чтобы кто-либо знал о нашей с ним близости. Копна рыжих волос, нарядное платье, зелёные, такие родные глаза — Лили, вломившись без стука, нарушает наше уединение и начинает тараторить о каникулах, о том, что она соскучилась по родителям и как здорово будет провести Рождество всем вместе, а потом, обращаясь к Севу, спрашивает, рад ли он, что в этот раз встретит праздник со своей семьёй, ведь обычно он всегда оставался на рождественские каникулы в Хогвардсе. Сев открывает было рот, чтобы что-то сказать, а я не даю ему и шанса, перебивая Лили и заявляя, что буду Рождество встречать вместе с Северусом и только с ним. Она, обиженно поджав губы, смотрит на меня, а я, пытаясь смягчить возникшую неловкость, объясняю, что мы будем варить экспериментальное зелье: — Необходимо смотреть за ним постоянно, нельзя прерывать процесс приготовления. Она, смирившись, вздыхает, проворчав: — Мальчишки. Только родителям сам объясняй, почему не хочешь с нами отмечать, — и покидает нас. Северус поворачивается, внимательно всматриваясь в мои глаза: — Значит, зелье? Лукаво улыбаюсь и, придвинувшись поближе, кладу голову ему на плечо, предварительно бросив на дверь купе запирающее заклинание, чтобы никто больше не побеспокоил нас… Открываю глаза оттого, что кто-то трясёт меня, и понимаю, что случайно уснул. Всё так же сижу, положив голову на Сева. Шепчу охрипшим со сна голосом: — Сев, прости, я нечаянно… уснул. А он улыбается и, склонившись, еле касаясь губами моих волос, произносит мне в макушку: — Это была самая лучшая моя поездка домой, спасибо. Объяснившись и попрощавшись с мамой Сева и родителями Лили на перроне у поезда, обнимаю друга, и мы аппарируем в наш домик. Бросив вещи прямо в гостиной, Сев срывается с места и несётся проверить лабораторию, которую я скрыл от магглов под специальными чарами, а я, вздохнув, подхватываю сумки и иду распаковывать вещи, а потом готовлю из найденных в шкафу макарон ужин. Завтра нужно купить продуктов. Привезённых с собой денег остаётся всё меньше. Конечно, когда я отправлялся сюда, я не предполагал приобретение дома, но это стало важным для меня. До конца моего обучения точно должно хватить, а потом устроюсь работать. Сев выбирается из лаборатории только поздно вечером, уставший, но довольный собой. Сообщает, что навёл там порядок и завтра можно приступать к экспериментам. Наскоро перекусив, он отправляется спать. Тоже иду в свою спальню, ту, которую до меня занимала мама Северуса, но уснуть не могу. Видимо, выспался в поезде. Поэтому отправляюсь в гостиную и начинаю украшать её к празднику. Помня о том, что Сев не очень любит все эти рождественские штучки, устанавливаю ёлку и добавляю немножко блестящей мишуры. Просто, но со вкусом. Надеюсь, Севу понравится. Выкладываю под ёлку подарок для моего змеёныша. Не стал ломать голову и купил набор редких ингредиентов, потому что точно знаю, что он будет этому рад. Сажусь в кресло, обводя устало взглядом гостиную, и прикрываю глаза. Просыпаюсь от ощущения, что кто-то смотрит на меня. Настороженно начинаю вертеть головой в поисках того, чьё присутствие почувствовал, и облегчённо выдыхаю, замечая в нескольких метрах от меня Сева. Он сидит прямо на полу, завернувшись в тёплый уютный плед, и произносит, всё так же не отрывая от меня взгляда: — Прости, не хотел тебя будить, ты так сладко спал. Отчего-то испытываю смущение, словно он застал меня за чем-то постыдным, и чувствую, что краснею. — С Рождеством, — протягивает мне подарок Северус. Снимаю серебристую обёрточную бумагу, под которой находится обычная маггловская тетрадка, а Сев поясняет слегка взволнованно: — Это зачарованная тетрадь, она никогда не закончится, и прочитать никто не сможет. Я сам сделал, — и отводит взгляд. Вскакиваю, обнимаю его и шепчу: — Спасибо, мне очень нравится. Он напряжённо смотрит, почему-то считая нужным пояснить: — Прости, у меня не было денег купить что-то более достойное. Восхищённо гляжу на него, а он, отгородившись от меня завесой своих волос, начинает медленно и осторожно разворачивать свой подарок. Удивлённо смотрю на него, а он поясняет, что это первый его подарок, который он от меня получил на Рождество, и он хочет сохранить упаковку. — Не думал, что ты такой сентиментальный, — подтруниваю я над ним, а он, покраснев, бурчит: — Вовсе нет, — и, наконец развернув бумагу, изумлённо переводит на меня взгляд, шепча: — Зачем? Это же безумно дорого, здесь столько всего, откуда? — Сев, тебе это необходимо. Ты же собирался экспериментировать с зельями. Тебе экзамены сдавать потом, ты же будешь Мастером зелий. Он внимательно смотрит на меня и отвечает: — Я обязательно им стану, — бережно прижимая мой подарок к себе, подходит, неловко клюёт меня своим носом в щёку и сбегает с добычей в лабораторию. Сев часто пропадает там, а я занимаюсь домом, пытаясь привести его в более или менее нормальный вид, то ремонтируя, то подкрашивая, а также готовлю еду для нас, стараясь радовать моего мальчишку своими кулинарными способностями. Как-то незаметно прошла большая часть каникул. Сев сходил пару раз навестить мать, а я побывал в гостях у Поттеров. На меня произвели впечатление огромный особняк, услужливые домовики. Неудивительно, что Поттер так заносчив. Человек, выросший в такой обстановке и привыкший, что любое его желание исполняется моментально, не может вести себя иначе. Родители Поттера, очень приветливые и добрые люди, встретили меня радушно и накормили до отвала всякими вкусностями, и ещё с собой дали целую корзинку провизии. Поттер, уверенный, что я еду к Лили, попросил передать ей привет, а я, зачарованно наблюдая за своими родными бабушкой и дедушкой, попрощался, растерянно кивнув, и отправился обратно к моему змеёнышу. Патронуса у Сева так и не получилось вызвать, и он расстроенно вздыхал каждый раз, пряча палочку после неудачных попыток. — Сев. Самое светлое, самое лучшее воспоминание. Неужели у тебя нет таких? Взять хотя бы нас с тобой, тот день, когда мы были… ну ты же помнишь? Тебе же было хорошо, так в чём же дело? Он краснеет и упрямо твердит: — Нет, я не могу это использовать для вызова Патронуса! — Почему? Почему, Сев? — Да потому что, когда я вспоминаю об этом, мне уже не до Патронуса, мне бы до ванной добежать! — зло бросает он и, развернувшись, стремительно покидает гостиную.* * *
Я занялся составлением меню праздничного обеда , ведь завтра такой важный день. День рождения Северуса. День его совершеннолетия. Этот день мы ждали с огромным нетерпением и сладостным предвкушением. Первые несколько дней каникул Сев ещё пытался добиться от меня того, что он так желал получить, но, видимо, поняв, что лучше не настаивать, так как после этого я отправлялся каждый раз ночевать к родителям Лили, он оставил эти попытки. Сегодня за ужином Северус сидел раскрасневшийся и мечтательно поглядывал на меня. Проглотив несколько кусочков испечённого мной пирога, запив соком, умчался в лабораторию, потом заперся в ванной и появился передо мной, уже переодетый в пижамные штаны и тонкую чёрную хлопковую футболку. Он подошел решительно и, склонившись к моим губам, прошептал: — Через пару минут наступит девятое, у тебя больше нет причин и уловок отказывать мне, только если ты не хочешь. Скажи, я пойму. У меня пересохло горло, и я прохрипел на одном дыхании: — Хочу тебя, Сев. Прекрасно помня своё обещание, ждал с нетерпением его день рождения. Зная, насколько Сев нетерпелив, я накануне принял ванну и подготовил себя. Не собираюсь причинять ему боль, хочу познакомить Северуса постепенно, доставив максимум наслаждения, со всеми сторонами отношений между мужчинами. Он жадно целует, сжимая меня в объятиях, явно претендуя на ведущую роль в наших отношениях, и я не возражаю, отдаваясь во власть этих нежных рук и горячих губ. Срывая одежду друг с друга с огромным нетерпением, мы не смогли добраться ни до одной из спален и, побоявшись аппарировать, ибо с таким возбуждением расщепит к Мордреду, толкаю Сева на первое, что подвернулось, а подвернулось огромное удобное глубокое кресло. Он сидит, пожирая меня глазами, а его член гордо торчит в ожидании моего внимания. Встаю на колени перед Северусом и осторожно провожу языком по всей длине, слизывая с кончика прозрачную капельку, а потом беру в рот, отсасывая с наслаждением. Хороший мой, как я давно хотел тебя, как соскучился. Сев безотчетно цепляется то за подлокотники кресла, то за мои волосы, пытается что-то сделать, подаётся всем телом, непроизвольно стараясь поглубже проникнуть в моё горло, я отстраняюсь и любуюсь моим таким разгорячённым, возбуждённым любимым мальчишкой, отчётливо понимая и торжествуя: «Первый, я у него первый. Разве мог я о таком мечтать, когда полюбил, когда начались наши с ним отношения в таком далёком сейчас девяносто шестом году?» Северус откинул голову на спинку кресла и поплыл, забывшись, как в прошлый раз, когда он кончил только от одних моих прикосновений. Такой чувствительный, такой невинный и пытающийся быть сильным, независимым. Завтра он снова будет дуться и брызгать ядом, мой маленький змеёныш. Взбираюсь на кресло, оседлав возлюбленного и аккуратно насаживаюсь до основания, радуясь тому, что подготовил себя предварительно. Сев, словно очнувшись, выныривает из реки наслаждения, где он тонул, и смотрит на меня своими чернющими глазищами, распахнув их так доверчиво-удивлённо. Он хочет что-то сказать, хватая меня за бёдра, но я начинаю двигаться решительно и быстро, и из его губ вырываются лишь нечленораздельные звуки и слабые стоны, а я, довольный, продолжаю, ликуя: «Наконец-то! Наконец-то, мой Сев! Только мой, без всех этих масок, без недомолвок, чистый, открытый, родной мой...» Мы кончаем почти одновременно: сначала он, до крови искусав свои губы, выгибается, обхватив меня руками, с силой вжимаясь в моё тело, взрывается внутри меня тёплым пульсирующим фонтаном, а потом я следую за ним, выстанывая: — Сев, Сев, Сев… — и мы ещё долго сидим, прижимаясь друг к другу, укрывшись нашедшимся тут же рядом с креслом мягким пушистым пледом, нежно поглаживая друг друга, боясь разорвать объятия.