Чистокровные. Под тяжестью короны

— Ты предлагаешь мне пойти на прием, устраиваемый семьей Паркинсон, где каждый присутствующий, от мала до велика, будет видеть во мне грязнокровку и при удобном случае указывать на это, только ради того, чтобы тебе не было одиноко находиться среди них одной? — Я думаю, не только ради этого. Хотя именно так и поступают друзья: выручают друг друга. Я сама не хотела бы быть там — меня раздражают более половины этих лиц. Люди, которые каждый раз обсуждают свое влияние и идеи нового общества. Никто не думает о других, только сравнивают себя с ними, — Полумна тяжело выдохнула, и умоляющим взглядом посмотрела на подругу, — отец не смог вырваться из-за новой статьи, поэтому мне придется присутствовать там одной. Только что-то мне подсказывает, что он просто не захотел. Но с тобой мне будет уютнее. — Это как минимум нелогично. Ты замараешь свой статус, приведя с собой грязнокровку. Прием, где будут обсуждать идеальный мир без таких, как я, будет разбавлен моим присутствием. — Да, все будет именно так. Но ведь я думаю не только о себе. Я вижу, как ты смотришь на Гарри, и я пытаюсь понять, что с тобой происходит. А так же... что происходит с Малфоем. Сегодня вечером они будут там, и, может быть, ты слышала: Джинни возвращается. Это будет лучшая возможность вне учебной обстановки понять, что же происходит вокруг тебя. Мы не проигрываем от этого вечера. Гермиона поднялась со стула и, пообещав подумать, покинула библиотеку. Она не понимала, по какой судьбоносной причине ее спокойное и размеренное существование было так резко разрушено. Несколько событий, в корне изменивших ее планы, не только оставили последствия, но и не собирались уходить в забвение. Как бы девушка не пыталась вернуться к прежней жизни, даже после того, как травля в школе прекратилась — она не могла сделать вид, что в ней ничего не изменилось. Не могла отрицать то, что в ней действительно присутствовало желание появиться там, где таким, как она, не место, там, куда ей без этого шанса было не попасть. Или же ее на самом деле влекло желание оказаться ближе к Гарри, настолько, чтобы увидеть его в новом свете. В последнее время он всегда оказывался рядом в нужный момент, но оставался по-прежнему далеким и совершенно чужим. Тем, чья жизнь и эмоции — тайна за семью печатями. Ей хотелось узнать его настоящего, и возможность была подходящая: увидеть его с той, что он ценит выше прочих. Кажется, ответ на ее сомнения был очевиден. К этому вечеру Гермиона подготавливалась непривычно тщательно. Обычно такое усердие она прикладывала только при подготовке к экзаменам, ведь прежде ничего не являлось столь приоритетным и значимым. Но сегодня она не могла ударить в грязь лицом, имея и без того низкое положение. А может быть, просто хотела, чтобы на нее взглянули по-другому, ведь этого желает каждая влюбленная девушка. И отрицать тот факт, что она попалась в эти сети, было уже действительно бесполезно. В назначенный час девушки сели в карету, учтиво присланную семейством Паркинсон, и отправились в назначенное место. Директор школы, наблюдающий вереницу присланных за каждым гостем экипажей, уже давно привык к тому, что покинуть школу можно, практически, по желанию. Не каждому ученику, конечно, но привилегированному большинству. И сегодня Дамблдор наблюдал неожиданную для себя картину, как маглорожденная когтевранка переходит границы привычного и дозволенного. Но если в школе он имел возможность и полномочия пытаться всеми силами максимально защитить детей от классового давления, то вне стен Хогвартса он был бессилен. Оставалось только надеяться, провожая взглядом экипаж, что эта девочка знает свой путь и последует голосу разума. Гости прибывали к длинной массивной лестнице. Это поместье казалось Гермионе холодным и неуютным, будто огромная скала, которую кто-то назвал своим домом. Однако приглашенные люди охотно направлялись внутрь, и, кажется, хозяева дома тоже чувствовали себя довольно комфортно, приглашая у входа всех пройти в дом. Девушки предпочли в платьях неяркие тона, не привлекающие внимание и не вызывающие агрессию. Так было легче всего затеряться в толпе и остаться до конца приема никем не примеченными. Гермиона надела платье персикового цвета, оголяющее плечи и доходящее почти до коленей, завила кончики и распустила волосы. Полумна, что надела длинное в пол платье серого цвета, одолжила подруге босоножки на платформе, чем дополнила непривычный образ когтевранки. — Добрый вечер мисс Лавгуд и… — Эрни Паркинсон почувствовал себя очень неудобно, что было заметно при его отрепетированных приветствиях, ведь он отчаянно пытался вспомнить, к какому роду принадлежит вторая гостья. — Мисс Гермиона Грейнджер, — тут же спохватилась Полумна, чтобы не задерживать и без того долгую паузу, — мой отец не смог присутствовать сегодня со мной, и моя подруга согласилась составить мне компанию. Она лучшая ученица своего факультета. — Когтевран, если не ошибаюсь, — кротко подметила Мелита Паркинсон, и недоверчиво переглянулась с мужем. Получив немое согласие, они лишь учтиво пригласили девушек войти: — Пэнси и Драко принимают гостей в Зале. Проходите к ним. Полумна улыбнулась и, взяв подругу за руку, провела внутрь. — Теперь ты наблюдала привычное проявление двуличной натуры. Сейчас они вежливо пригласили тебя войти, так как ты их гостья, а спустя час она будут при тебе обсуждать особенности нового мира, унижая маглорожденных, правда, без какой-либо конкретики. — Я прекрасно осознавала это, когда отправилась с тобой. Но сейчас я желаю увидеть то, ради чего стоило прийти, — она поймала непонимающий взгляд подруги и задорно улыбнулась, — хочу посмотреть на будущее счастливое семейство Малфоев. Могу только догадываться, как Пэнси виснет на Драко и радуется, словно ребенок. Но сейчас мы увидим это воочию. Девушки прошли в центр длинного освещенного факелами зала, без того уже наполненного различными людьми. Никто из них, по мнению Гермионы, не выглядел счастливым или раскованным. Напротив, в присутствующих невооруженным взглядом были заметны гордыня, чувство собственного превосходства и максимальная сдержанность. В самом центре чуть окруженные пустым пространством стояли наследники Паркинсон и Малфой. Она держала его за руку и неестественно — слишком наигранно улыбаясь гостям, — изображала приветливость и счастье в личной жизни. В каждом ее движении и взгляде читалось хвастовство своим будущим замужеством, ведь она представляла, как много девушек ей сейчас завидуют. Но Гермиона только сочувствовала, и вовсе не ей. Драко, направивший взгляд в одну точку, даже не замечал гостей, лишь покачиваясь из стороны в сторону каждый раз, когда Пэнси сжимала его руку крепче и пододвигала к себе. Казалось, он пытается абстрагироваться от происходящего, которое так тянуло его в апатию. Или, может быть, как и Гермиона когда-то на своем факультете мечтала о том, чтобы отсидеться незамеченной до самого конца, он так же желал этого сейчас. — Спасибо, что не проигнорировала наше приглашение, Лавгуд, — тон Пэнси мгновенно стал тихим, ядовитым, насмехающимся, — и привела с собой новую гостью. Тебя ведь не приглашали, Грейнджер. Только после этих слов, она нехотя перевела на когтевранку взгляд и слабо усмехнулась: — Драко, эту одежду… неужели снова ты ей организовал? Или она продала нашу, чтобы купить себе что-то кроме формы. — Должно быть, я слишком хорошо выгляжу, раз ты думаешь, что мое платье того стоит. Но все гораздо проще. — Ты права. В твоем случае проще и быть не может. Как ты видишь, даже твоя подруга оделась подобающе. В нашем обществе девушки покоряют, будучи одетыми: изяществом и шармом. Ты же оголила в себе практически всё. Но ничего страшного. Мы ведь все понимаем. Каждый здесь знает, что ты из себя представляешь. Повисла тишина, ведь каждая из девушек в следующую секунду промолчала. Только Драко, не отрываясь, теперь смотрел на Гермиону, всем видом, будто, виня ее за то, что она пришла. — Мы освоимся самостоятельно, — улыбнулась Полумна и поспешила увести подругу в начало зала, — вот же змея. Символ их факультета собственной персоной. — Ты видишь Гарри? — словно выходя из своих мыслей, поинтересовалась Гермиона. — Скорее всего, он встречает Джинни. Я слышала, что они опоздают. Наберись терпения. И терпением, действительно, нужно было запастись сполна. Гостей становилось всё больше с каждым часом, а места оставалось все меньше. Будто пчелы в улье, они все о чем-то жужжали и были готовы ужалить любого, кто бы посягнул вторгнуться на их территорию, и Гермиону тоже, если понадобится. Но она пока была слишком тиха для их агрессии. — Прошу минуту вашего внимания, — громко заявил Эрни, и гул в зале мгновенно прекратился. Оба семейства, Паркинсон и Малфой, в полном составе встали рядом друг с другом, чтобы с бокалами в руках произнести тост за гостей. Речь подготовил хозяин замка, и прочие внимали каждому его слову. — В последнее время мы все реже собираемся вместе и еще реже — без повода. Все вы, приглашенные в наш дом, являетесь лучшими из лучших. Поколением, что построит для наших потомков новый мир и новые порядки. Изо дня в день мы прикладываем усилия для того, чтобы наши наследники смогли перенять и продолжить наше благое дело, чтобы нам было, что им оставить после себя. Мы создаем союзы, которые дадут процветание миру, где чистая кровь, благородство и влияние дисциплинируют всю прочую среду жизни. Волшебство, которое достойно великих. Мы создадим будущее, имея четкие ориентиры, и мы не сходим с пути. — Ты мазохистка? — среди шквала аплодисментов и одобрительных реплик, Гермиона расслышала у своего уха спокойный вопрос. — Гарри? — она подняла на него взгляд, но он монотонно хлопал, даже не глядя на нее. — О чем ты? — Ты находишь неприятности в собственной школе, являясь простой ученицей, а теперь решила покорить новые вершины унижения. Может быть, тебе нравится такое внимание? Гермиона не успела ничего ответить, потому что его рука потянулась к рыжеволосой девушке, которая одним взглядом призвала его снова выйти. И он последовал за ней. Когтевранка проводила их взглядом до того самого момента, как входная дверь захлопнулась. И кто знает, где она нашла столько сил, чтобы не рвануть за ними и остаться на месте, изображая равнодушие к происходящему. Ведь всеми мыслями она была не с этими людьми, да и вообще не в этом зале. — Я прикрою тебя, — Полумна проследила за ее взглядом и приобняла подругу, — если ты пожелаешь выйти и подышать воздухом вслед за ними, я отвлеку любого, кто отправится следом. — Кажется, ты позвала меня, чтобы чувствовать себя не одиноко, но, в итоге, ты готова меня отпустить. — Я просто чувствую свою ответственность за тебя и твои сомнения. Другого случая не представится. Иди. Она подтолкнула подругу к выходу и подняла кулачок вверх, давая ей мысленное напутствие. Гермионе оставалось лишь выдохнуть и с полной уверенностью в правильности своего поступка протиснуться через толпу. Только, выйдя из зала, она мгновенно осознала, что ее решимость осталась за дверью. Позади нее все помещение было наполнено огнями и ярким светом, шумными людьми и мелодичной музыкой, но выйдя на улицу, она погрузилась в темноту. Ни пения птиц, ни освещения, ни журчания фонтанов. Только мрак, которым наверняка наполнен весь дом, когда гостей в нем нет. Скорее всего, по этой причине люди в таких условиях вырастали черствыми и несчастливыми. — Ты снова, как и каждый раз, думаешь только о себе самой. Когда же очередь дойдет до меня, и ты задумаешься о том, почему же я все еще тебя так жду? — Гарри, — тихо попросила его успокоиться Джинни, но он уже не хотел ее слышать. — Я принял… принял твое решение, когда ты пожелала уехать. Терпеливо ждал, что ты ответишь на мое предложение. Я думал, ты поймешь, что я к тебе чувствую. — Я хочу, чтобы мы наконец-то достучались друг до друга, — почти прикрикнула девушка, — но твои желания с моими не совпадают. Мне тоже больно, и я не хотела тебя отпускать. Но тебе в жизни ничего не нужно. Ты потерял к ней свой интерес, веря лишь в то, что тебе нужна только я. — В моей жизни и была только ты. Когда я лишился родителей, ты была той, кто во всем мне помогала… старшей сестрой. Ты придавала сил жить дальше, чему-то учиться и чего-то желать. И я следовал за тобой слепо, пока не понял того, что ты не осознаешь. Я люблю тебя. Во дворе повисла тишина, и Гермиона, не видевшая того, что происходило под балкончиком, где она стояла, могла лишь догадываться, какое напряжение повисло между ними, и что пытается прочитать в глазах любимой девушки Гарри. Но одно она знала точно: он умеет чувствовать, он не равнодушен к Джинни. — Ты выглядишь так, будто намереваешься прямо сейчас спрыгнуть вниз головой, — девушка распахнула прикрытые до этого глаза и обернулась на голос Драко, что все это время из-за угла наблюдал за ее состоянием, — сомнительная затея. Не разобьешься, а покалечишься. Слишком низко. Память тоже вряд ли потеряешь. — Малфой, что ты здесь забыл вообще? — Тебя, а ты? — он перевел взгляд с нее на поднимающихся по лестнице Гарри и Джинни, видимо, решивших отложить свою беседу до более конфиденциальной обстановки. — Вот оно что. Ты его преследуешь? Гермиона обернулась, чтобы напомнить слизеринцу о том, что это не его дело, но ее перебил голос девушки. — Драко, ты совсем не рад меня видеть? — она подошла к парню и крепко его обняла. — Я вот как раз наоборот. Соскучилась по твоему скучному виду. — Если тебя тянет к занудам, то ты правильно выбрала Гарри. Я скорее считаюсь неотразимым. Все трое усмехнулись его привычной самовлюбленности, и только Гермиона стояла, как в землю вкопанная — испуганная и неподвижная. — Что вы здесь делаете вдвоем? — заметил ее состояние Гарри. Она лишь испуганно переводила взгляд с Поттера на Уизли, в конце концов, повернувшись к Малфою. Одно его слово, и она попадет в невероятно нелепую и обидную ситуацию. "Грейнджер подслушивала вашу ссору. Вероятно, она следила за Гарри," — только и крутились слова в ее ошеломленном разуме. Она уже была готова к худшему и лишь молча ожидала своей участи. — Я пригласил её прогуляться. На свидание. Верно, Грейнджер? Гермиона подняла на него не менее изумленный взгляд, чем был у его друзей. — Он тебя обижает, — не вопрос, а констатация факта слетела с губ знающей Драко с детства гриффиндорки. — Нет, нет, Джинни. Это не так, — быстро вмешалась Гермиона. Пусть лучше они примут версию Малфоя, чем выяснят истинные обстоятельства, — он же ненормальный. У него всегда неадекватные идеи. Это всего лишь одна из них. Мы пойдем. Девушка хлопнула его рукой по плечу и взглядом попросила сдвинуться с места. — Оставайтесь, мы все-равно собирались вернуться к другим гостям, — деликатно подметила Джинни и потянула за собой Гарри, который на секунду все же остановился, чтобы взглянуть на этих двоих снова. Гермиона лишь слегка улыбнулась, давая понять, что у нее все хорошо. — Ненормальный, значит, — мрачно подытожил Драко, — но раз так, то если тебе станет легче, ты можешь обнять меня вместо него. — Если бы ты был тем, кто помогал мне выбираться из проблем, а не был их источником, то я непременно так бы и поступила. — Возможно, ты не заметила, но я уже это сделал. — Если обрушенные на меня взгляды Гарри и Джинни и подрыв репутации ты называешь помощью, то тебе стоит пересмотреть свои приоритеты. Ты поставил меня в неловкую ситуацию. — Разве момент, где тебя застают с поличным на подслушивании, был бы для тебя более уместен? — Драко пытался увидеть в ее глазах хотя бы намек на благодарность, но там была лишь растерянность. — Забудь. Я хотя бы был искренен в своем желании помочь. — И это хуже всего. В следующий раз не нужно позорить девушку, чтобы попытаться ей помочь или ставить подножку, если ты хочешь к ней прикоснуться, и задирать ее каждый раз, когда тебе нужно ее внимание. — Когда для того, чтобы то, что нужно мне, исполнилось, достаточно будет просто попросить, то так я и буду поступать, — он был серьезен и ждал ответа, но его не последовало, — и теперь, прежде чем силой увести тебя за собой, я задам вопрос. Я не хочу возвращаться обратно и планирую уйти отсюда как можно дальше. Ты со мной?