Свой среди чужих, чужой среди своих.

      Чтобы понять послание в яйце, Гарри пришлось немало повозиться. Он не один раз решался открывать его и стараться разобрать хоть слово в этом жутком вопле, но остановился тогда, когда из уха потекла струйка крови. В конце концов, времени становилось всё меньше, приближался святочный бал, а у Поттера и Уизли всё ещё не было пары. Гермиона загадочно улыбалась, когда они начинали пытать её с тем, чтобы выяснить имя её спутника. — Чёрт возьми, Гарри, ты приручаешь драконов, а мы всё ещё без девчонок, — Рон тихо сетовал, поглядывая по сторонам в поисках хоть кого-нибудь подходящего. — Почему ты не пригласишь Флёр? — Поттер сразу пожалел о своём вопросе, потому как получил по своей и без того болящей голове от друга кулаком. — Ау! Больно, — Рональд дёрнул уголками губ, удовлетворённо кивнув. — Верно, больно. То же меня ждёт от Флёр, если я её приглашу. — Ты не можешь быть уверен… Вдруг согласится? — С таким, как я? Ни за что! Она скорее сбросится с башни, чем пойдёт со мной, — развеять такие грустные мысли друга Гарри мог только одним способом. Он сам попросил Флёр пойти с Рональдом, который готов был убить Поттера, когда узнал об этом. Правда…положительный ответ слегка усмирил его на какое-то время. Уже через полчаса он бегал по гостиной в панике, пытаясь решить, где подстричь волосы и как всего себя в порядок привести. Правда, костюм, который ему прислала мама, его сильно остудил и ввергнул в пучины депрессии снова. — Что с Роном? — Гермиона спросила осторожно, когда друг отошёл подальше от них. — Он идёт с Флёр, но костюм у него…он очень расстроен. — Я уверена, что ей важен не столько костюм, сколько сам партнёр, — Грейнджер сказала это именно тогда, когда Рональд сел рядом. — Ну тогда я вдвойне пролетел, — Гермиона невольно чуть улыбнулась, мягко пихнув Уизли в плечо, чтобы приободрить, сказала что-то вроде «за тебя ещё драться будут» и снова уткнулась в книгу, старательно избегая вопроса о своём спутнике на балу.       Но не только Рон переживал о своём выходе на бал и том, как будет выглядеть в глазах партнёрши. Драко Малфой волновался не меньше. Он бесконечно гонял домовика домой и обратно, меняя галстуки, бабочки, пиджаки. Парадный костюм волшебника должен выглядеть несколько иначе, но, когда ты идёшь на танцы с маглорождённой, хочется выглядеть под стать ей, а не как магический павлин, шуршащий элегантным плащом и поправляющий белый жабо. В конце концов, Драко остановился на чёрном, галстуке и золотой защипке к нему, окончательно убедившись в том, что лучше этого всё равно ничего не смотрится.

***

      Во время второго испытания Поттер ощущал на себе пристальный взгляд каждый раз, как на секунду отвлекался от шума вокруг. Даже под водой, где была важна скорость, он остановился на середине пути, уставившись в заросли водорослей, среди которых смутно виднелся силуэт, до боли знакомый, но такой далёкий. Он поманил мальчика за собой, и Гарри напрягся, чувствуя, как тяжелеет тело. Участник турнира мотнул головой, не собираясь следовать за тенью, и уплыл в нужную ему сторону.       Действие водорослей закончилось, и Поттер оказался окружён подводными чудовищами, которые кусали его, рвали кожу на шее, щеках. На руки и ноги Гарри вообще не смотрел, понимая, что от них мало что осталось. В это самое время снова появилась тень, лицо которой с трудом различалось и теперь, когда она была максимально близко к почти растерзанному мальчику. Чужая рука обдала обглоданную ладонь холодом, поднимая вверх палочку и выдыхая какое-то древнее заклятие, резко вытолкнувшее израненного мальчика из воды.       Почти ничего не слыша вокруг себя, он вглядывался в мутную воду Чёрного озера, отчётливо различая там всё ту же тень, почему-то ухмыляющуюся ему из глубины. Дамблдор оттянул Гарри от края, подзывая врачей, появившихся сразу, как голос директора сотряс трибуны. Дальше мальчик ничего не помнил, только какие-то голоса над ним и отчётливое недовольство профессор Макгонагалл. Она настаивала на чём-то, но Поттер снова потерял связь с миром именно тогда, когда она хотела сказать своё мнение по поводу его участия в турнире.       Очнулся он только через несколько дней, с опаской опустив глаза на забинтованные конечности. Конечно, в мире магии даже такие раны можно спокойно исцелить, однако смотреть на это было не только тяжело, но и страшно. Гарри отчётливо помнил, что под водой лишился не только мяса на руках и ногах, но и некоторых пальцев. Помня плачевный опыт второго курса, когда пришлось заново растить кости, мальчик поморщился, надеясь, что в этот раз будет менее болезненно и более быстро. Мадам Помфри крутилась вокруг стола, смешивая всевозможные зелья и лекарства, рядом стоял Снейп и, кажется, консультировал её, за что получал иногда суровые взгляды начальницы Больничного крыла.       Близился день последнего испытания, а у Поттера всё ещё были проблемы с руками, кожа на которых всё ещё остро реагировала на любое прикосновение и сильно болела, несмотря на огромное количество мази, ежечасно накладывавшейся на неё. Однако зря все волновались о том, что придётся проводить турнир без четвёртого участника. Гарри был уже полностью здоров к раннему утру, закончив все процедуры, он медленно направился к своим ребятам, и почти сразу был снесён с ног Гермионой, налетевшей на него. Она плакала, не прекращая то прижимать его к себе, то целовать в щёки, то просто разглядывать. — Ты так нас напугал! Господи, Гарри, — она чуть отстранилась, заглядывая в светлые глаза лучшего друга, — ты бледный, как смерть. Ты уверен, что справишься? — Д-да, — как-то неуверенно кивнул, осторожно отстранив её от себя и тихо выдохнув. Он поправил волосы, доставая из тумбочки свою палочку и переодеваясь в нужную форму. Уже ближе к вечеру всё было готово, и Седрик похлопал Поттера по плечу, когда они встали рядом у входа в лабиринт. Грюм странно вращал глазом и ничего не говорил. С каждым днём бывший мракоборец становился всё страннее в глазах других, словно бы его кто-то подменил.       Среди всех этих троп и тупиков был нужный путь. Гарри знал это, чувствовал и почему-то не попадал в тупики. Он наткнулся на Флёр, и она вскрикнула от неожиданности. Ужас на её лице пустил по спине мальчика неприятные мурашки, и он даже не понял, что именно она ему сказала, схватившись за его локти. На автомате выпустив в небо красные искры, Поттер отстранил её от себя. — Всё будет нормально, Флёр, сейчас за тобой придут, — она крепко держала его, пока не заметила идущих к ним волшебников. После этого уже мальчик смог уйти, почти сразу врезавшись в Виктора. Тот чуть ухмыльнулся и, приложив палец к губам, пошёл куда-то в противоположную сторону.       С Седриком они столкнулись уже у самого выхода, когда бежали от закрывающегося за ними лабиринта. Они замерли у кубка, споря о том, кто именно должен взять его первым. Время улетало с невероятной скоростью, и на счёт три они одновременно схватились за него, перемещаясь в неизвестном направлении и разлетаясь по дороге в разные стороны пункта назначения. Гарри очнулся от того, что Диггори сильно тряс его за плечо и как-то странно улыбался, поглядывая на валяющийся вдалеке портал. — Ты представляешь, кубок — это портал! Ха, — он выглядел слегка запыхавшимся. «Видимо, искал меня, — подумалось Гарри, поднимающемуся с влажной травы с помощью протянутой руки хаффлпаффца.» — Держу пари, это была идея Дамблдора, — Седрик поднял его, помогая отряхнуться, — гениальный старик. — Мне не нравится это место, — заметил Поттер, узнавая в кладбище то самое место, которое видел в своих снах. — Да, мне тоже. Мрачное до мурашек, и там, знаешь, котёл какой-то стоит. Я хотел сразу уйти, но решил найти сначала тебя, — они переглянулись, услышав какой-то шум за спиной. Из недр кладбища вышел Хвост, довольно ухмыляющийся своей находке. В руках у него был какой-то свёрток, иногда шевелящийся и издающий какие-то странные звуки. Шрам резко свело жуткой болью, и Гарри едва не рухнул на землю, схватившись за него рукой. — Убей второго, — тихий и слабый голос раздался из-под ткани, и Петтигрю кивнул, направляя палочку на Седрика. Однако именно в этот момент Поттер дёрнул его на себя, и оба свалились в какую-то яму, — кривой идиот! Созови наших и отдай меня Долохову! — Хвост закивал, передав хозяина в руки другого пожирателя смерти, отворачиваясь от них. Двое тёмных волшебников подошли к могильной яме, в которой сидели двое подростков, смотрящих на них с ужасом и ожиданием смерти. Всё ещё слабый лорд Волан-де-Морт повторил свой приказ уже другому приспешнику. — Нет! Стой, — Гарри никогда не думал, что его голос может звучать настолько жалко и беспомощно, — я… Я сделаю всё, что скажешь! — Поттер выкрикнул это в отчаянии, не зная, поможет ли это ни в чём неповинному Диггори. Волдеморт поднял вверх слабую и маленькую костлявую руку, остановив Антонина. — Неужели, Гарри? — Том говорил тихо и хрипло, словно бы страдал от хронического ларингита. — Д-да, — мальчик колебался, говоря это, но желание спасти друга было сильнее, чем жить. Реддл удовлетворённо кивнул, чуть ухмыльнувшись где-то под капюшоном, когда начали прибывать его сторонники. — Тогда иди сюда, а этого уведите, — он махнул рукой, приказывая кому-то взять на себя отправку Седрика домой и уничтожение его воспоминаний об этом. Поттера взяли под руки, вытащив из ямы и вручив ему свёрток с Тёмным лордом, — неси меня к котлу, Гарри. Пора вернуть меня к жизни. — Если после этого ты будешь вонять так же сильно, как сейчас, то в этом нет смысла, — язвить, конечно, глупо в его-то ситуации, но Поттер не мог сдержать себя. — Плохой мальчик, Гарри, — тихо заметил Волдеморт перед тем, как его скинули в котёл. Ингредиенты этого ритуала были более, чем мерзкими. Кость из могилы отца, рука Питера Петтигрю, отрезанная им самим, какая-то прядь волос, взятая чуть ли не у Беллатрисы и кровь Гарри, которую он отдал сам, сделав надрез на запястье.       Котёл забурлил, зашипел и вскоре совсем исчез, поднимаясь в воздух чёрным пятном, из которого постепенно формировался человек. Он был совершенно голым в первые несколько секунд, но уже через мгновение он ступил на землю босыми ногами, одетый в черное длинное одеяние, свободно висящее на худом теле. Том замер на какое-то время, жадно дыша полной грудью. Он плавно коснулся точёными ладонями своего лица и ухмыльнулся, зарывшись длинными пальцами в волосы. Ощутив их структуру и длину, Тёмный лорд невольно дёрнул бровью и чуть ухмыльнулся. Беллатриса всплыла в его голове так отчётливо, что показалось, будто она стоит за спиной. Том должен был признаться хотя бы самому себе, что за все эти годы ему не хватало именно этой безумной женщины и её странно-нежных взглядов.       Проникновенная речь Реддла затянулась, и Гарри даже присел, понимая, что уйти никуда не может без своей палочки, которую благополучно забрал Долохов. Сложив ноги по-турецки, Поттер наблюдал за тем, как лорд Волан-де-Морт кричит на своих соратников и временами поглядывает на него, заметно меняясь в лице. Он хищник, это мальчик знал точно. Змея. Королевская кобра, питающаяся собственными сородичами. Атакует любого, кого посчитает отличной закуской. И закуской Тёмного лорда был Гарри. То самое блюдо, которое сволочь будет смаковать день за днём, убивая нарочно медленно, чтобы измучить жертву как можно сильнее. — Мой повелитель, если вы позволите, я предложил бы вам свой дом в качестве штаба, — Люциус Малфой, пусть и казался своему господину ничтожным малым, на самом деле, таковым не являлся. Он знал, что так он обезопасит свою семью от гнева Волан-де-Морта. А их он любил больше всего на свете. Реддл обернулся на него и кратко кивнул, протянув худую бледную руку Гарри. Поттер чуть нахмурился, но чужую ладонь взял, вставая с травы. В его голове крутились самые различные мысли. И ни одна из них не радовала мальчика, который в очередной раз выжил. Однако именно сейчас ему казалось, что смерть не так уж и плоха.       Глядя в глаза своего врага, Гарри видел там ехидство, коварство и отсутствие сомнений в победе. Это правда, сейчас Том действительно был в выигрышной позиции. Он заполучил того, на кого Дамблдор возлагал роль избранного спасителя. Он взял его в плен и мог сделать с ним что угодно, и Поттер ждал этого. Он ждал удара, пыток, собственной смерти, надеялся на скорый конец этого всего. Но ничего не происходило. Волдеморт не трогал его, не принуждал ни к чему, просто наблюдал за тем, как его новая игрушка сидит на собраниях, как слушает их планы, и мальчик чувствовал себя подвешенным, нога которого успела встать на край стула. Верёвка душит, больно давя на шею, однако не убивает до конца. В таком состоянии он теперь ложился спать и каждый раз вставал по утрам. И этому не будет конца, пока Волан-де-Морт не наиграется с ним и не перейдёт к активным действиям.