Fimbulvinter

      В ночи опять пришлось подбрасывать дровишки. Не знаю, что происходит, но это кажется слишком аномальным. Не может огонь быть столь нестабильным и слабым, будь я даже за полярным кругом, будь я даже в Антарктиде.       Судя по показанию термометра, удается с трудом поддерживать температуру в десять градусов на кухне, подле печи. Пришлось плотно закрыть дверь. Щели заткнул тряпьем, как и на окнах. Разжечь огонь в гостиной, в камине - посчитал нецелесообразным. Да, приток холода уменьшится, но незначительно. Зато бегать придется туда-сюда, да и топлива не так много - деревянная мебель уже пошла в дело, а дровяной запас владельца дома был весьма скромен.       Спать пришлось урывками. Лишь к утру стало полегче. Кофе, плотный завтрак - как обычно. Нужно сегодня же отправиться в путь. Милтон не обрадовал меня наличием живых людей. Оставаться же здесь смерти подобно. Да, можно кочевать по домам, неуклонно расходуя древесину на огонь. Ну и что? Просижу так неделю, две. А еда имеет свойство заканчиваться. Если же подозрения по поводу неестественно стремительно сокращающегося дня верны, то один человек едва ли сможет выжить в таких условиях, уж тем более, горожанин, вроде меня. И потому моя надежда заключается в том, чтобы найти других выживших. Только вместе люди смогут выжить в этой долгой тьме. По крайней мере, иметь больше шансов пережить хотя бы ночь. Ведь я и так хожу по грани.       Предстоящий переход до дрожи пугал. Путь до берега длинный. Двадцать пять миль. По возможно обрушившимся туннелям, через заснеженные открытые пространства. Мне придется останавливаться на ночевку. Или неуклонно идти в ночи. Двадцать пять миль. Хотелось остаться здесь, в уютном домике, греясь изо всех сил и чуть ли не лобызаясь с плитой. Но я заставлял себя отстраниться от этих мыслей. Здесь медленное умирание. Надежда тлеет на берегу. И чем дольше я задерживаюсь я тут, тем слабее этот огонек. Я и так потерял много времени, что рискую напороться на замерзшее поселение. Медлительность заставляет платить высокую цену, как и необдуманная торопливость. Кто знает, может быть, прихожане церкви Святого Кристофера бы не погибли, будь с ними я? Может, им не хватило как раз помощи моих рук, чтобы суметь разжечь достаточно мощное пламя? И вдруг там, на берегу, в Неотступных Мельницах, сейчас люди изо всех сил борются с морозом, умирая один за другим?       Да, на улице сейчас морозно. Но у меня нет выбора. Пожитки собраны и компактно упакованы. Ничего лишнего.

***

      Мой путь лежит на северо-восток. По дороге я обыскиваю еще парочку домов. Еда не повредит. В одном домике, похоже, обиталище охотника, есть сейф, судя по всему, оружейный. От досады хотелось выть. Ключ от такой вещицы под половиком не найдешь, судя по всему у хозяина, а он черт знает где сгинул. Им мог быть и кто-то из околевших мужиков в церкви. Дурак! Почему я поддался религиозному трепету и не обыскал несчастных? Ключи бы крайне пригодилсь мне, не пришлось бы лезть в дома через окна с торчащими осколками стекол. Да и вообще, я мог бы просто найти у мертвецов что-то стреляющее! Дурак! Но в церковь я обратно не пойду уже - до тьмы провожусь. Вскрыть же ломом качественный оружейный сейф возможным не представлялось. Несмешно.       Ладно, буду обходиться невольным наследством Джереми. Пока я стрелял только раз, чертовски удачный был выстрел. Патронов у меня осталось девятнадцать штук. Сейчас я жалел, что легкомысленно оставил в административной избе девять отсыревших патронов, что были в магазине винтовки на момент ее обнаружения. Можно было бы заменить порох. А так... Да и гильзы собрать можно было бы, засыпать пороха, попытаться хотя бы в холостую стрелять, чтобы пугать зверя. Но все мы умны на лестнице.       За такими мыслями прошло мое приближение к злосчастной АЗС. Поганое место. Держу оружие наготове. Проверил, что нож на поясе хорошо выходить из ножен. Да и до топора дотянуться недолго, если что.       Конечно, дверь на заправку была занесена снегом и заперта. Но, дело привычное - размахиваюсь ломом и объявляю звоном стекла на всю округу о своем присутствии. Внутри тьма и затхлый холод, как в старом гараже. Интересного ничего нет. Здесь, определенно, никого и не было с того, как все началось. Радует обилие всяких снэков. Пища дрянная, зато легкая, калорийная и долгого хранения. Крекеры, шоколадки, чипсы, копченые колбаски и вяленое мяско в вакуумных упаковках - они стоят того, чтобы утяжелить рюкзак тем самым. И я решаю взять бутылку средства для розжига. Мне ведь предстоит крайне тяжелая ночь.       Здесь даже был небольшой туристический раздел. Подумывал я было прихватить палатку, но решил обойтись тентом. Все равно альпинистских палаток тут нет, а обычная не спасет от холода и не удержит тепло горелки ночью. С тентом же я сооружу шалаш, а рядом разведу полноценный костер. И тент весит меньше.       Задняя дверь открывалась изнутри, что приятно удивило: не хочется опять лезть через пробитое стекло с полным рюкзаком. А вот на заднем дворе...       Куча мусора: поддоны, бочки, кабельные катушки, железные баки и автомобильные проржавевшие детали. И торчащие из снега кучи костей довольно крупных животных, но вроде не человеческие. И опять кровавые разводы, пусть и припорошенные ночным снегом. Похоже, что давешняя стая проводила время тут, пожирая сородичей. И довольно длительное время. Может, у них тут даже было логово. А что? Поддоны и прочий хлам защищают от ветра. Хотя и ночь псины все равно бы не пережили, от такого мороза любой загнется, если даже люди в теплой одежде погибали!       Признаться, подобный расклад вызывает опасения. По округе бродят агрессивные псины-канибалы, которых мороз, возможно, и не берет. Что за черт? Что с ними сделало Сияние? Нет, вздор, наверняка где-то сдохли в сугробе. И тем не менее, я буду начеку. Ведь мир изменился.       Мой путь продолжился. Про себя я отметил, что вид замерзшей требухи и недоеденной плоти, еще вчера вызывавшей омерзение, сейчас заставляет лишь слегка поморщится от неэстетичности и мыслей о том, как это бы воняло, не будь мороза. Как не пугали трупы людей. Холод выжирал не только тепло.       Вот и туннель. Темный провал зияет в горе. Признаться, я очень боялся обнаружить заваленный проход. Что-то такое снилось мне во время дремы перед печью ночью...       Пока все шло неплохо. Дорога в туннеле позволяла идти весьма быстро. Лишь местами встречались трещины, ямы и упавшие куски потолка. Похоже, были подземные толчки, странно, что я ранее их не замечал.       Единственное, что было отвратительным - через туннель, как через трубу дул пронзительный ветер. С другой стороны, это значит, что путь не завалило камнями впереди, и есть возможность пройти.       Я уже подходил к выходу - виднелся свет, когда выяснил судьбу злосчастной своры псов. Все они лежали здесь мертвыми. Ночь все же забрала их жизни. Они пытались согреться, поэтому их останки причудливо переплелись. Конечно, это не помогло хитрым и жестоким, но все же обреченным животным. Надеюсь, все они сдохли, и препятствий на пути не возникнет.       После туннеля следовал частично разрушенный мост над горной речушкой. Вид захватывал дух. Я ощущал себя последним человеком, что бредет по руинам этого мира. За мостом следовала горная дорога, продуваемая всеми ветрами. Мне нужно добраться до второго туннеля. Он крайне длинный: почти четыре мили. И там должны быть технические помещения, где я и надеюсь заночевать. Если повезет, удастся найти какую-нибудь подсобку для персонала.       Путь шел нудно и однообразно. Когда впереди уже показался туннель, я решил пособирать топлива на ночной костер. Ведь далее едва ли мне удастся найти что-то такое. К счастью, возле автодороги рос вполне нормальный лес. Я решил размотать прочный тент, использовать его как мешок, замотав в него достаточное количество собранного мною хвороста и веток покрупнее. Идти стало очень тяжело и неудобно, да и разгораться это дело будет неохотно, но выбирать не приходится. Не тащить же мне было из Милтона сухую древесину?       Тело устало. Ноги побаливали. Я шел почти весь и так не длинный день, но хотелось уже сделать привал. Но нужно было идти вперед. Внимательно осматривать стены туннеля на наличие каких-нибудь дверей. Несколько раз мне попадались технические помещения, но это были просто небольшие комнатки с электрощитами или со всякими водопроводными вентилями.       Но, по ощущениям, где-то уже ближе к концу туннелю, мне повезло. Кладовка со всяким ремонтным инструментом, старым креслом и какой-то посудиной. Похоже, здесь отдыхал мастер, ответственный за функционирование туннеля. Что ж, лучше мне едва ли удастся найти место. И пусть здесь было чертовски холодно, зато и вентиляция не только не позволяла теплу удержаться, но и давала возможность разжечь костер прямо в этой комнатке. А еще это кресло... Если что, его можно будет сжечь, пусть это и приведет к вони. Хотя тогда придется класть спальник на бетонный пол, холод которого прочувствуется и сквозь свернутый тент. Ладно, разберусь. Пока хватает топлива.       Я развел небольшой костерок прямо под вентиляционной трубой, в металлическом ведерке. Что ж, неплохо.       Как ни удивительно, но ночь прошла спокойно. Ну, хорошо, я конечно все же распотрошил и сжег деревянные части кресла, ладно, ДСПшные, восседая в итоге на куче тряпья и на рюкзаке, чтоб не отморозить задницу ледяным бетоном, но набранного топлива мне хватило до утра. И холодно почти не было. Ну, почти. Чуть-чуть подморозило. Самую малость.       Похоже, я просто пытался убедить себя, что все нормально, и по крайней мере туннели представляют собой защиту от ночного холода. Хотя в глубине души было очевидно, что мне повезло, и просто в эту ночь мороз не был настолько жесток, чтобы убить меня на месте. Ведь мысль о том, что твоя жизнь зависит от прихоти погодных условий, она ужасала. И я пытался найти, как мне казалось, объективную причину.       Впрочем, пока я был жив. А завтра мне предстояло прояснить уже множество вещей. Обрести надежду или же оказаться ввергнутым во мрак ледяного отчаяния.