***
Мда. Мы слишком долго шли в Коноху. Наруто всё визжал «Ну Сакура-чан! Я тут потерпевший, дай отдохнуть!» Киба временами поддерживал Нару, а Саске… Саске просто шёл молча. Сначала это угнетало. Ужасно угнетало, до дрожи в кистях. Я не имею понятия, почему первой реакцией на это было разговорить его, но я решила хоть иногда думать головой, а не задницей. Я вышла в такую цепочку мыслей: если обычно довольно-таки говорливый Саске сейчас молчит, то есть несколько вариантов обоснования этого. Первое — что-то случилось, а он идёт, раздумывая над этим. Второе — он просто решил изобразить из себя унылое дерьмо (Обычно я так делаю, может быть, он меня косплеит). Второе я решила отмести сразу — Саске стал особливо разговорчив в последнее время, поэтому, скорее всего, не стал бы резко менять свое поведение (хотя… это же Учиха. У его клана всегда с головой были проблемы), а поэтому, вероятнее всего, что-то случилось. И, похоже, это что-то происходило, пока я была в отключке, так как не хочется верить, что спусковым крючком послужил недавний инцидент (Хотя, и это не стоило бы отметать, Учихи они такие… Учихи). — Ну Сакура-а-а-ча-а-а-а-ан! — Протянул Наруто. Если он продолжит, я окончательно выйду из себя. — Я уста-а-а-а-ал! — Завали еб… — Блин, Сакура, спокойно. Это Наруто, маленький миленький Наруто. Он не специально. — Хочешь расскажу, почему мы так бежим? — Д-давай… — Проговорил он заикаясь. — Тебя хотели продать, как скот. Мы спасли тебя практически в последний момент перед передачей в Кумо. — Тихо… Тс-с, нервишки шалят. — Сейчас туда придут шиноби. Не эти бандиты второсортные, а настоящие шиноби. Минимум чунины, а, вероятно, вообще только джоунины. Если вы продолжить визжать, то нас обнаружат и, в отличии от тебя, Узумаки, убьют, а потом заберут у тебя всё, что им надо, и тоже убьют. Поэтому завались и не ной! — С-сакура-чан… Я не знал, прости. Я промолчала, а дальше до Конохи мы бежали молча.***
— Как эти пустоголовые кретины могли могли упустить джинчурики, да ещё и сдохли? — Я не знаю, господин. Это были самые верные мне люди. — Мужчина замолчал, огляделся, но успокоился при виде кошки. Кошка и кошка, не к чему беспокоиться. — Вероятно, они были похотливы, слабы — относительно шиноби, естественно — но они беспрекословно слушались меня. — Мне плевать, слушались они тебя или нет! Мы могли дорого продать детёныша Узумаки с Лисом внутри! — Мужчина остановился, не сводя взгляда с кота, а потом, нервно постучав пальцем о дерево, продолжил. — Это были баснословные деньги. У тебя выбор: Либо бабло, либо мальчишка. — Хорошо босс… — Он вздохнул, смотря себе в ноги, — Всё будет сделано. — Иди. — Ищейка ушёл, а про себя главарь отметил, что боссом он называет его только тогда, когда чрезвычайно раздражён. Но мужчине было плевать. Он едва не свернул шею этому ублюдку, поэтому сейчас он проявил к нему несказанную щедрость, позволив всё-таки притащить пацана. Пара сделок уже отменена, но люди дороже моментальных денег. Тем более преданные и готовые на всё дерьмо, но второй ошибки он не простит этому ублюдку.***
У Хокаге полно дел. Бумажек так много, что нет времени даже на обед, а постоянно забегающие «помощники» только отсрочивают решение первоочередных проблем. Он ожидал, что когда-нибудь кто-нибудь будет пытаться украсть Наруто, и ему хотелось быть готовым к этому. Несмотря ни на что, он знал, хотя бы как Хокаге, о ночевке Наруто в квартале Хьюга. Мальчик ещё слишком мал, чтобы это можно было рассчитывать как полноценное покушение на оружие деревни, но, так или иначе, это было нарушением договоренностей. Но… Всё-таки он не смог доложить это совету. Наверняка каждый из них знал о каждом шаге блондина, но, не услышав от Хокаге этой информации, спустили всё на тормозах. Данзо, вероятно, был против, но пойти против совета не мог. И он надеялся, что это останется на «хотя бы пока», но никто из совета не хотел отдавать ему власть. Себе — всегда пожалуйста, а друг-другу они не доверяли, продолжая жить в этом крысятнике, пока кто-нибудь не прыгнет выше головы, став Хокаге или устранив всех остальных. А Хирузен, являющийся Хокаге, выше их не был, множество ошибок он допустил в молодости, поэтому сейчас его власть была показная, в тени разделенная советом на части.