***
Я очнулась от того, что меня били по щекам, с такой душой, что, казалось, выбьют челюсть. — Ну что, проснулась, неженка? Готова говорить? Руку начало сильно жечь, и я зажмурилась. Больно, будто что-то выжигают. — Дорогой Обито, хочу перед тобой извиниться: я заключила контракт, и при отсутствии желания не смогу ничего рассказать. Моя голова закрыта для тебя, даже для твоих глаз. — Я подняла веки и посмотрела на руку. На ней была забавная мордашка — чиби-версия той девушки, показывающей язык. Я показала ему внутреннюю сторону ладони. Он явно узнал ожог, будто выжженный только-только. — Контракт? С дьяволом? — Обито усмехнулся, через маску я увидела, как у него щурится глаз. — Какой контракт защитит от шарингана, неженка? — Ну, как минимум тот, что я могу заключить с тобой, — Голос у меня дрожит, конечно, я верю, что если снять с его сердца печать, то смогу его убедить поменять сторону и вернуться в Коноху! Господи боже, эта фраза однозначно должна была предназначаться другому Учихе, — Если ты дашь нам возможность поговорить там, где Черный Зецу не сможет нас услышать при всем желании, то я расскажу все, что ты захочешь. — Почему я должен это делать? Зачем мне это? Я улыбнулась. Кажется, он на крючке. — Потому что мне известны все детали и виновники смертей и Рин, и Минато. — Я старалась сохранять нейтральное выражение лица, помня о прошлой улыбке, чтобы снова не провоцировать Учиху. Ну, конечно, я знала Саске хорошо, и понимала, что нельзя трогать гордость Учихи, ими нельзя открыто манипулировать, но если я укажу на то, что им самим манипулируют? — Я знаю, как к ее смерти относятся Зецу и Мадара, ну и, конечно, что будет после вечного цукуеми. Давай же, дорогой, сделай правильный выбор! Я вижу как он колеблется, пусть лицо Учихи и закрыто маской. Его фигура стала жестче. Обито почти не дышал, не зная, что выбрать. Хотя да, я бы тоже не знала. Когда так много на каждой из чаш весов, не выберешь с нахрапу. И я видела в его единственном глазу, что он не знал, что делать, если я права. Если большая часть его жизни окажется чьей-то манипуляцией. Ох знал бы он, как им манипулируют! — И что ты мне расскажешь? Что Минато убил я, выпустив Лиса, а Рин — Какаши? Я все это знаю. — Да, конечно, с Минато я тебе не открою новый континент, а вот есть у меня в арсенале кое-что еще! Например, ты знал, что Какаши такой же убийца-друзей, как нож в руках «скрипача»? И мне, конечно, известно, что не знал.***
Как обычно было у Наруто, стоило чему-то стабилизироваться, как это самое «что-то» становилось чем-то странным и подозрительно быстро исчезало из его жизни. Например, сегодня ночью ему приснился чудный сон. Он состоял из всего, что Узумаки хотел воплотить в своей жизни. Был он, конечно, уже взрослый, смотрел на людей сверху вниз, улыбался и махал рукой, во время его инаугурации, как Хокаге. Внизу стояла Цунаде, чуть щурилась, держала в руке новую бутылку с алкоголем, очевидно собираясь распить ее в скорейшем порядке. Рядом с ней стоял Эро-Саннин, улыбался так же, с прищуром, смотря на него, мол: «Давай, Наруто, не подведи!». Мазнув по толпе взглядом, он быстро отыскал красную макушку Карин, тискающую Сакуру, а рядом с ними, конечно, в очереди на объятия стояли Хината с Ино. Ну и черная фигура Саске. Учиха, конечно, послушал сладкие речи Наруто и понял, каким же болваном он был, вернулся в Коноху и вместе, как идеальный тандем, они отомстили его злобному братцу, заодно закрепившись в мире как гениальнейшие ниндзя, которые смогли без единой царапины, пусть и вдвоем, победить одного из Акацуки. Но это был только сон, и стоило ему стать, казалось бы, идеальным и стабильным, как блондин проснулся от яркого солнечного света. И, конечно, само его кратковременное пребывание в Конохе становилось несколько безумным. В Конохе чувствовался запах назревающего безумия, который, как казалось Наруто, чувствовал только он. Хотя, конечно, это было не так. Ему на самом деле было видно куда больше: с детства впитав от Сакуры, что дураков дерут меньше, он закрепил за собой статус балагура и балабола, из-за чего многие люди, привыкшие судить исключительно по самому первому впечатлению, открывали ему куда больше интересной информации, искренне уверенные, что для него, Узумаки, вся жизнь одна большая шутка. Конечно, с самыми близкими этот фокус проворачивать не удавалось — Какаши сразу говорил со свойственной только ему вечной усталостью, что этот маленький концерт стоило бы закончить. Потому на тренировку, которую Хатаке решил назначить им с Карин, Наруто шел абсолютно спокойный, готовый принять любой фокус учителя не как очередную забаву, а как очень-очень важную часть его обучения. Карин, вписанная в седьмую команду вместо сбежавшего Саске, была настроена скверно, несколько раздраженная тем, что Какаши прерывал ее «очень важную тренировку по ядам», хотя, насколько понимал Наруто, большей частью этой тренировки была ее задача, как химика, создать совершенный яд и противоядие к нему. Но Наруто в химии и биологии не разбирался — эта тонкая наука, которая укладывалась в голову его сестры, как теплое масло на хлеб, для него была огромной загадкой. Желания разгадывать эту шараду у него не было, парень справедливо полагал, что может быть достаточно сильным в других аспектах. Потому он шел вперед, предпочитая игнорировать бурчания Карин, считая, что и ей полезно хоть иногда выползать из берлоги. На полигоне сидел Какаши, судорожно пытаясь вычитать все из подаренной ему книги, где-то вдалеке прятались Цунаде с Шизуне, ну и, конечно, Джирайя. Наруто буквально на секунду, взглянул на это как на небольшую потеху — какая тренировка со всеми? Карин скептически осматривала все это, всем своим выражением лица выдавая недовольство. Себе Наруто сказал, что вот уж кто из них дурачок, если на поле боя вылезти скорее готова Карин, чем он сам. Озвучить это Узумаки, конечно, побоялся, потому что есть еще части тела, которые он бы хотел поберечь. Какаши поднялся, улыбаясь через маску, но это было так натянуто, что Наруто потянуло на хохот. — Какаши-сенсей, что вам за это пообещали? — чуть улыбнулся парень. — Многое, Наруто, многое, — С ленцой протянул Хатаке, убирая книжку в подсумок, — Например, не лишить премии. Карин улыбнулась тоже. Видеть, что она не одна недовольна подобным, было ей по душе. — Давайте тогда скорее покончим с этим и разойдемся. Конечно, они не ожидали, что Какаши проведет тренировку с колокольчиками. Карин слушала правила со странным выражением лица, кажется, загораясь энтузиазмом, а Наруто чувствовал странную тоску от того, что в этот раз с ним только Карин. И ему оставалось только грустно улыбаться, представляя, как они вчетвером нападают на Какаши и забирают колокольчики.***
Марира лежала на животе, читала какую-то книгу, хотя не выглядела заинтересованной текстом. — Дейдара и Сасори напали на Песок, — Мужчина стоял в дверях, смотрел на девушку, чуть сморщившись, — Ты все-таки оказалась права. — Биби, сладкий, я всегда права. Готовься к похоронам Сасори, учи наизусть все, что я сказала, когда придет время, я не смогу даже на секунду прерваться и дать тебе подсказку. Он усмехнулся над ее предположением, что все не выучено. — Ну, кое-что ты предсказать не смогла: нам поручили заработать за счет головы Забузы Момочи, я хочу проверить, насколько ты стала сильнее. Твоей задачей будет убить его в одиночку, без всяких своих фокусов вроде «соблазнения». — Он путешествует не один, Биби, я же могу второго очаровать и убить, чтобы не париться? Или мне нужно будет убить обоих, просто скача между ними? — Предвкушение боя захватывало ее: столь сильные противники впервые за очень долгое время их тренировок означали, что Биби верил в ее способности, несмотря на то, что, скорее всего, будет подстраховывать девушку издалека. — Я буду тобой очень доволен, если ты сделаешь это. Девушка улыбнулась хитро, достала закладку из книги, применяя к ней чакру, тем самым проявляя печать. Небольшие буковки показывались на листе. — Я могу использовать это? Или моя игрушка еще должна сидеть в тени? Мужчина взял свиток из ее рук, распечатывая его. Тяжелый кнут, который, в отличие от более острых аналогов, пусть и считался боевым, но предполагал еще и ношение острого лезвия на его конце. Вместо этого Марира прикрепила к нему небольшой, но тяжелый металлический шарик, что во многом усложняло управление, но, как говорила сама девушка, она всегда найдет, чем перерезать врагу горло, но редко под рукой бывает что-то, что может так изящно пробить голову. И, несмотря на то, что ему не нравилась изящность в деятельности ниндзя, так так сам Биби в основном предпочитал действовать метко и хлестко, чем деликатно, как в основном это делала девушка, он не мог согласиться с тем, что, как минимум, в этой ситуации им стоит скорее повозиться подольше, но не поднять шум, чем убить быстро, но громко. — Если ты уверена, что справишься, то давай. — Мужчина поднялся, передал рукоять оружия девушке, и повернувшись буквально на мгновение сказал, — Мы выходим через пять минут, будь в форме. А после исчез, не желая выслушивать свою подробную характеристику, связанную с таким поздним предупреждением о столь сжатых сроках.