Сонный паралич

Я очнулась в своей комнате. Тело всё ещё немного ломило, но в целом у меня хватило сил на то, чтобы встать с кровати и принять душ. После него сразу стало в разы легче. Переодевшись в новые вещи, которые пару дней назад принесла мне Конан, я забралась обратно на кровать и прижалась спиной к холодной стене. Что со мной произошло? Только сейчас в голове возник этот вопрос. Мысли и воспоминания о минувших днях начали понемногу возвращаться. Мой взгляд невольно зацепился за пачку сигарет, валяющуюся у кровати. Ни секунды не медля, я достала одну и подкурила от ближайшей свечи, не найдя поблизости зажигалки. Теперь я всегда зажигаю свечи на ночь, ведь в моей пещерной комнате слишком жутко без освещения. Хорошо, что они горят очень медленно. Видимо, сделаны из какого-то необычного воска, поэтому некоторые из них горят даже на протяжении пары дней. Из моих лёгких вместе с дымом вырывается облегчённый выдох. И плевать, что комната полностью провоняет запахом сигарет. Сейчас это именно то, что мне нужно. В голове тут же возникает вопрос. А откуда у меня сигареты? Помню лишь, как Хидан вручил мне эту пачку, когда я сидела у ручья. Итачи, конечно, был против. Но увидев, в каком я состоянии, всё же смирился. Стоп. Итачи. Воспоминания об этом моменте не могли четко сформироваться, будто кто-то вновь стёр их из моей памяти. Но одно я помню отчётливо. Итачи убил Сетору. Учиха появился внезапно и в очередной раз спас мою жизнь. А затем, разозлившись, убил того наёмника. Этот урод был единственной надеждой, которая могла бы привести меня к брату. Но Учиха лишил меня её. Размышления прерывает урчащий живот. Затушив сигарету и встав с кровати, я решаю отправиться на кухню. Мне срочно нужно что-то съесть, иначе голод убьёт меня раньше, чем Лидер, который уже наверняка знает о том, что я натворила. Ведь Итачи, несомненно, доложил ему обо всём, что случилось в той деревне. Но почему тогда я до сих пор жива? Разве Пейн не прикончил бы меня сразу? Не став зацикливаться на тревожащих мысли вопросах, я быстро добралась до назначенного места. Какого же было моё удивление, когда я обнаружила на кухне хмурого язычника, доедающего свой завтрак. — Ну привет, красавица, — скалится Хидан и встаёт из-за стола, чтобы закинуть пустую тарелку в раковину. Его настроение при виде меня вдруг значительно улучшается. Как обычно окидываю парня недоверчивым взглядом и прохожу вглубь комнаты. — Красавица? А куда же делась «мелкая» и подобные высказывания? — иронично спрашиваю и двигаюсь дальше, в сторону шкафа. Пока я ищу чистую тарелку во всём этом безумии грязной посуды, которое, к слову, придётся убирать мне, ибо никто из этих мужланов никогда не удосуживается прибрать за собой, язычник медленным шагом направляется в мою сторону. И как только Конан справлялась со всем этим в одиночку? Тут же с ума сойти можно. — Я ведь и раньше говорил тебе, что ты достаточно привлекательна, — чуть тише произносит пепельноволосый, подойдя ко мне со спины почти вплотную. Мои плечи напрягаются, но я старательно сдерживаю надвигающуюся панику и пытаюсь говорить с ним спокойным голосом. Да, да. Помнится мне, он как-то заявлял о том, что фигура у меня зачётная. Медленно разворачиваюсь и оказываюсь зажатой между его руками и столешницей. Хидан слишком близко и это начинает меня напрягать ещё сильнее. — А ещё раньше ты вроде бы говорил о том, что не педофил? Пытаюсь свести всё в шутку, но парень явно не намерен шутить. Он лишь наклоняется ближе, заставляя меня сильнее вжиматься в стол. Что это со мной? Страх от его близости или же предвкушение? Я поднимаю голову и заглядываю в его глаза. Огоньки от пламени свечи, стоящей неподалёку, создают в них красивые блики. Их цвет напоминает мне закат. Моё дыхание начинает учащаться прямо как тогда, в его комнате. Воспоминания невольно уносят в тот самый момент и тело вдруг вспоминает то, как оно реагировало на прикосновения этого парня. Да что со мной происходит? Соберись! Сейчас не время растекаться в лужу при виде смазливой мордашки! — Но ты ведь явно дала понять, что уже давно не являешься маленькой девочкой, какой кажешься на первый взгляд — хитро продолжает Хидан, легонько дотрагиваясь своим указательным пальцем до моей правой ключицы. На его скулах играют желваки, а брови парня чуть хмурятся, давая понять, что сейчас он не издевается, в своей обычной манере, а говорит совершенно серьёзно. — И ещё, если забыла, то ты должна мне желание. Чёрт! Растерянность на моём лице внезапно его забавляет. Парень усмехается и игриво вырисовывает на моей шее странные узоры, продолжая неотрывно следить за моим взглядом. Дыхание сбивается ещё сильнее, а щеки наливаются предательским румянцем. Жар окутывает всё моё тело и я начинаю медленно терять голову от его близости. Что плохого в том, чтобы поддаться этому чувству? Мне уже надоело притворяться паинькой. — И чего же ты от меня хочешь? Специально чуть выгибаюсь ему навстречу и слегка закусываю нижнюю губу. Моё колено будто ненароком задевает правую ногу джашиниста. Как ни крути, а флиртовать с парнями у меня всегда получалось довольно-таки неплохо. Интересно, что будет, если я прямо сейчас поцелую ожившего аниме-психопата? Или если быть точнее, то чертовски сексуального психопата? Но только я собираюсь поддаться своему желанию, как Хидан неожиданно выдаёт: — Я хочу, чтобы ты готовила. Недоумение, в миг застывшее у меня на лице, вызывает у Хидана приступ дикого смеха. Я пару раз растерянно моргаю глазами, а затем, наконец, вновь сосредотачиваю свой взгляд на парне. — Что? Он продолжает смеяться, но по прежнему не разнимает рук и не даёт мне возможности даже пошевелиться. — Еду готовила. Ты ведь всем готовишь, кроме меня, — произносит он уже спокойным тоном, — Так вот, хочу, чтобы и мне готовила. Это действительно было так. Я готовила всем, кто попросит. Кроме Хидана. Его я обделила ещё в нашу первую встречу и до сих пор непоколебимо держала своё слово. — Но, я думала… Он обрывает меня на полуслове. — Ох, поверь мне, я знаю, о чём ты думала, — тихо шепчет язычник почти мне в губы, — И твой вариант меня тоже устраивает. Но не успевает он приблизится окончательно, как помещение пронизывает ледяной тон. — Отпусти её, Хидан. Я тут же перевожу взгляд в сторону голоса и замечаю на пороге кухни Итачи, а позади него и Кисаме, которые хмуро смотрят в нашу сторону. — Ой бля, как обычно вовремя, — недовольно бурчит джашинист, тут же отступая на пару шагов назад. Всё волшебство момента моментально испаряется, оставляя после себя еле ощутимые покалывания на коже. — Но мне и так уже пора на миссию, а то Какузу будет ворчать, — спокойно проговаривает Мацураси и в ту же секунду покидает кухню, оставляя меня в полном недоумении. Но недоумение быстро сменяется на гнев, стоит мне вновь взглянуть на Учиху. — Что, теперь будешь вести себя, как мой папочка? Мой голос звучит чуть громче, чем хотелось. Но гнев при виде этого человека вспыхивает моментально. Ответа на вопрос как обычно, не следует. Но я уже к этому привыкла. — Ладно. Продолжай дальше хмурить брови и строить угрюмые рожи, может быть кого-то это напугает. — Курение и флирт с Хиданом — не лучший способ решить свои проблемы, — внезапно выдаёт мой собеседник, вводя меня в ступор. Что-что? Простите? — Ого, — мое лицо принимает поистине удивленное выражение, — Теперь ты меня ещё и жизни учить будешь? Я быстрым шагом направляюсь на выход из кухни, так и не взяв себе никакой еды. — Знаешь что, курение и флирт с Хиданом — это не твоё дело, — язвлю поравнявшись с Учихой. По-моему, Итачи уже перегибает. Я была жутко зла на него из-за того, что убив Сетору, он навсегда лишил меня возможности узнать о том, где может находиться мой брат. Сейчас же злость на этого человека увеличилась ещё в несколько раз. Если Пейн приказал ему следить за мной, это ещё не значит, что он имеет право контролировать все мои действия и что-либо мне запрещать. — Ты расстроена. — Нет! Я просто в бешенстве! И это ты во всём виноват! — кричу на парня, уже не сдерживая себя. Ониксовые глаза не выражают ни капли вины, в то время как из моих глаз вылетают настоящие искры гнева. — Держись от меня подальше, Учиха. Иначе я за себя не ручаюсь. Угрожать Итачи? Наверное, это одна из самых глупых вещей, что когда-либо приходили мне в голову. Но в данный момент слова вырвались сами по себе, и жалеть о них я точно не собиралась. Развернувшись на сто восемьдесят градусов я гордой походкой удалилась в свою комнату и больше в этот день никуда не планировала выходить. — Хах, похоже на ссору женатой парочки, — наконец подаёт голос Кисаме, всё это время молча стоявший в стороне и наблюдавший за разворачивающейся картиной. Итачи игнорирует слова напарника, собираясь продолжить свой путь, когда тяжёлая рука ложится на его плечо. — Зачем ты сделал это? — хмуро спрашивает мечник, возвышаясь над Учихой. — Сделал что? — Ты знаешь, о чем я. Изменил её воспоминания с помощью шарингана и взял вину на себя. Парень с минуту молчит, обдумывая слова напарника. Он и сам до конца не понимал, почему поступил именно так. — Она бы не выдержала всего и сломалась. Лидер дал приказ следить за ней и её безопасностью. Итачи откидывает руку Кисаме и уходит в глубь коридора. И ему даже не нужно оборачиваться, чтобы знать то, что после его слов на лице у Хошигаки растягивается широкая ухмылка. — Если он приказал тебе следить, почему же ты тогда до сих пор не выдал все её тайны? — скалится мечник. Но ответа на свой вопрос Кисаме так и не дождётся.

***

Пальцы не слушаются, и мне приходится несколько раз крепко перехватить кисть своей ладонью. Клочок пергамента, который я нашла в общей гостиной, валяется на кровати и кажется слишком маленьким для того, чтобы уместить в себе всю мою историю. Чернила были украдены оттуда же. Моя рука скользит по бумаге, вырисовывая кривые буквы. Меня зовут…чёрт. Как же меня зовут? Воспоминания ускользают, будто бы этот мир пытается полностью поглотить меня, стереть из памяти другую жизнь. Я всё больше перестаю различать себя и «её». И попытки твердить каждый день о том, что она — не я, что я не родилась здесь, что это не мои родители, что у меня никогда не было брата, уже не помогают. Пожалуйста… Зажмуриваюсь сильнее, пытаясь дотянуться до самых потаённых уголков памяти. Рука снова скользит, оставляя небольшой пробел там, где должно было быть моё имя. Я обязана всё записать, пока воспоминания окончательно не исчезли из моей головы. «Мне 22 года. Я родилась в другом мире. У меня есть родители. Очень по ним скучаю. Я учусь в университете, у меня есть работа и любимые друзья. Это не моя жизнь. Мне нужно вернуться домой». Звук приближающихся шагов за дверью заставляет резко спрятать листок в карман юбки. Кисточка летит под кровать. Я делаю вид, будто бы только недавно проснулась, хотя на деле не спала всю ночь. Слышится тихий стук. Дождавшись моего ответа, дверь отворяется и в комнату входит Конан. Я моментально вскакиваю с постели, судорожно сглатывая ком, подступивший к горлу. Неужели Пейн послал её, чтобы убить меня? — Что с тобой? — спрашивает она и проходит в помещение, плотно закрывая за собой дверь. По спокойному тону девушки невозможно определить её намерения. Я стараюсь всеми силами собраться и не подавать виду, что мне чертовски страшно. Хоть нам с Конан и удалось наладить хорошие отношения, не стоит забывать о том, что она сделает абсолютно всё, что ей прикажет Нагато. — Что-то случилось? — задаю ей встречный вопрос и чуть отступаю назад. — Я пришла за тобой, — так же спокойно отвечает девушка, недоверчиво заглядывая в мои напуганные глаза. Ну вот и всё. Это конец. Итачи сдал меня Пейну, а тот отдал ей приказ убить меня. Почему я такая идиотка? Всё не должно заканчиваться сейчас! Я столько всего не успела! У меня были такие планы! — Я могу всё объяснить! — выставляю руки вперёд и отхожу ещё дальше от девушки. Вряд ли мне это поможет, но тело двигается само по себе, в попытке защититься. Выражение лица Конан становится ещё более подозрительным. Она скрещивает руки под грудью и слегка наклоняет голову в бок. — Объяснить что? Когда моя спина упирается в противоположную стену я понимаю, что отступать больше некуда. Но девушка почему-то не спешит меня убивать. Она выглядит так, будто вообще не понимает, о чём я говорю. Именно поэтому шестерёнки в моей голове вновь начинают вращаться. Стоп. Не может быть, чтобы она пришла за мной по другой причине. Или может? — Эм, — только и получается выдавить из себя, так как все слова вновь куда-то исчезают. — Ты что, забыла? — вдруг вновь подаёт голос девушка и теперь смотрит на меня с неким укором. Какая же я идиотка! Моя ладонь стремительно ударяется о лоб. — Чёрт! Прости! — неловко улыбаюсь и наконец отхожу от стены, — Совсем вылетело из головы. Девушка тоже слегка расслабляется и присаживается на край моей кровати. — Мне чуть не показалось, что ты передумала, — она улыбается в ответ, сглаживая напряжённую ситуацию. Где-то неделю назад я попросила Конан о том, чтобы она научила меня управлять чакрой. Да, я не была шиноби, однако чакра у меня всё же имелась, как и у всех людей в этом мире. Правда её было совсем мало, но если научиться ей правильно пользоваться, то наличие чакры можно увеличить. Естественно о том, что я смогу стать непобедимым ниндзя с кучей техник и всяких волшебных штучек не было и речи. Но была одна фишечка, которой я хотела научиться всем сердцем — это медицинские техники. Они требовали очень точного контроля чакры и к моему большому счастью, мне удалось узнать, что Конан неплохо в них разбирается. Странный выбор, правда? Ведь это не гендзюцу и не в полной степени ниндзюцу. Овладеть такими техниками довольно сложно. Но на то, что я хотела обучиться именно им было две веских причины. Первая причина — в своём мире я училась на врача. Всю жизнь хотела помогать людям. Это было моей мечтой и Конан могла помочь мне в её осуществлении. Хоть и медицина в наших мирах кардинально различалась. А вторая причина, которая дико раздражала и заставляла восхищаться собой одновременно — это Учиха Итачи. Да, мы не особо с ним ладили, даже наоборот, вымораживали друг друга. Но тем не менее, несмотря на то, что он всегда командовал мной, вёл себя со мной как с ребёнком, навсегда лишил меня возможности найти брата, я искренне хотела ему помочь. Даже если мы были в ссоре, я не собиралась отказываться от того, что задумала. Итачи был болен. И с каждым новым разом, когда он использовал шаринган, болезнь всё прогрессировала. Я и Кисаме старались ему хоть чем то помочь, но такой упёртый человек как Учиха и слушать нас не хотел. Никогда не понимала таких людей, как он. Что в своём мире, что в этом. Хошигаки еле-еле уговорил его в тяжёлых случаях обращаться за помощью к Конан. Но таков уж был Итачи Учиха. Упёртый и нелюдимый до невозможного. Я ни на день не забывала о том, что в конечном итоге он всё равно умрёт. Проиграет Саске, как и планировал. Его история прописана в каноне. Но надежда спасти его всё-таки теплилась в глубине моей души. Наивно? Да. Но если мне выпал шанс оказаться здесь, почему бы не попытаться ему помочь? — Так что, ты готова? — наконец спрашивает девушка, замечая что моё выражение лица приобрело воодушевлённый вид. — Всегда готова, сенсей, — отвечаю ей улыбкой и настраиваю себя на то, что всё будет не так просто, как бы мне хотелось. Мы наконец покидаем мою комнату и уходим на тренировочное поле, а если точнее, на поляну, расположенную недалеко от убежища Акацуки. Она была скрыта со всех сторон массивными деревьями и идеально подходила для наших тренировок. Конан так же скрыла её от посторонних глаз своей техникой, так что здесь нас никто не тревожил. Мы занимались практически каждый день, если она или я не были заняты какой нибудь миссией. Поначалу тренировки давались мне слишком тяжело. Всё таки это не просто, в один момент взять и обучится всему, чему юные шиноби обучаются годами. Но я с детства была упёртым человеком и привыкла добиваться своих целей, чего бы мне это не стоило. Таким образом, целый месяц ушёл только на то, чтобы взять под контроль свою чакру и более менее научиться ей управлять. Это было лишь начало огромного пути, но то, что я уже добилась неплохих результатов, стимулировало меня ещё сильнее. Однако были и неудачные моменты. Когда мы с Конан перешли к основам медицинских техник, она заставила меня тренироваться на птицах. Я всем сердцем боялась причинить вред этим живым существам, но иначе не выходило. Одно дело — препарировать уже мёртвых лягушек, другое — собственноручно убивать кого-то. Именно тогда девушка объяснила мне, что для того, чтобы обрести хороший контроль над чакрой во время выполнения данных техник нужно полностью отключить свои эмоции. Из-за того, что я боялась причинить вред, мой поток чакры всё время был нестабилен, что нарушало её циркуляцию в организме птицы и приводило ту к летальному исходу. Абстрагироваться от всех чувств на деле оказалось куда сложнее, чем я себе представляла. Но в конечном итоге, мне удалость и это. И когда я наконец смогла вылечить очередную птицу, Конан сообщила о том, что теперь мы будем практиковаться на ней. Для человека максимальным вредом будет лишь кратковременное состояние комы, но мне не хотелось допускать этого. Мы начали с техники мистической руки, а по истечении ещё трёх месяцев изнурительных тренировок, я уже с лёгкостью могла излечивать довольно сильные повреждения. — Такими темпами, ученик скоро превзойдёт своего учителя, — шутит девушка после того, как мы заканчиваем очередную тренировку. Каждый раз после наших занятий я чувствую себя выжатым лимоном. А затем вырубаюсь до самого утра. Ещё один минус того, что моё тело не в достаточной степени выносливое, в отличие от шиноби. Их организм восстанавливается и приходит в норму, в разы быстрее, чем у обычных людей. — Поверь мне, превзойти тебя я смогу только в том случае, если ты будешь валяться при смерти, — отвечаю девушке и неловко замолкаю, когда до меня доходит смысл сказанных слов. Она ведь тоже умрёт, как и все члены этой организации. И о её смерти никто не будет знать. Никто не будет помнить. Никто не будет навещать её могилу, ведь у Конан её попросту не будет. Улыбка моментально сползает с моего лица и Конан это замечает. Но девушка не спешит с вопросами, как и всегда в таких случаях. За время наших совместных тренировок, мы успели сблизиться ещё больше, но никогда не затрагивали тему будущего. К моему большому удивлению, практически все Акацуки не хотели об этом говорить. Но потом я задумалась, будь рядом со мной человек, который бы знал абсолютно всё о моём будущем, рискнула бы я его узнать? Наверное, тоже нет. — Мне нужно к Нагато, — она наконец вновь подаёт голос и подходит ко мне, — Повернись спиной. Я закатываю глаза. Сейчас Конан как обычно применит свою технику и наденет на меня бумажную повязку, чтобы мы вернулись обратно в логово. Какими бы «подругами» мы не стали, приказы Пейна всегда будут выполняться безукоризненно. — Я с вами уже больше полугода! Когда мне уже начнут доверять? — ворчу обиженным тоном. Девушка слегка улыбается, беря меня за локти и прыгая вверх, на деревья. — Когда не будешь давать повода усомниться в тебе. — Когдя не будешь дявать повода усомницааа в тебе мээ, — передразниваю её слова, будто маленький ребёнок. Хаюми лишь хмыкает, помогая мне забраться к ней на спину и крепко ухватиться. А я думаю лишь о том, как бы мне не свалиться с закрытыми глазами, пока мы будем лететь обратно до убежища.

***

За эти несколько месяцев Учиха Итачи действительно ни разу ко мне не подошёл. Да, я сама сказала ему держаться от меня подальше, но я ведь не думала, что он действительно меня послушает. Поначалу, мне это даже нравилось. Никто больше не доставал меня своими нравоучениями, не обращался со мной, как с маленьким ребёнком и не выводил из себя своей угрюмой рожей. Но затем я поняла, что начинаю по этому скучать. Итачи на самом деле всегда являлся моим любимым персонажем. Когда я оказалась в другом мире и встретилась с ним настоящим, он перестал быть для меня просто персонажем. Я начала воспринимать его как живого человека, характер которого отличался от выдуманного и прописанного характера Итачи Учихи. Он был ещё более закрытый, сложный, чем всегда показывали в аниме. Хотя казалось бы, куда ещё сложнее? И вроде бы я знала, что из себя представляет этот парень, знала всё о его прошлом и будущем. Но он всё равно умудрялся оставаться для меня сплошной загадкой. — Привет, Кисаме, — улыбаюсь и поднимаю вверх свою правую ладонь. Мечник закатывает глаза, но послушно бьёт в мою ладонь своей, давая пять. — Опять ты за своё. Улыбка на моем лице становится ещё шире. Я сделала этот жест нашим с ним официальным приветствием, после разлуки на миссиях. По правде говоря, мне хотелось его обнять, ведь я действительно частенько скучала по нему, находясь в убежище. Хошигаки стал моим старшим братом, с которым всегда было весело и просто хорошо проводить время. Но если бы каждый раз при встрече я кидалась в объятия этой двухметровой скалы, он, да и вообще все члены организации, не так бы меня поняли. Не заведены у них тут обнимашки, ничего с этим не поделаешь. — И тебе привет, Итачи, — тихо проговариваю, замечая его позади напарника. — Ого. Вы снова разговариваете? — саркастично подмечает мечник, — и пары месяцев не прошло. А хотя погодите, как раз-таки прошло! Я борюсь с диким желанием наступить ему на ногу. Ну да, я игнорировала Учиху всё это время. Но зачем акцентировать на этом внимание? — Спасибо, Кисаме. Ты всегда так тактичен, — давлю из себя улыбку, с укором глядя на Хошигаки. Он усмехается, раскинувшись на диване в общей комнате. — Ладно, не ворчи. У нас и так выдалась не простая миссия. Мой взгляд тут же становится заинтересованным. Я оглядываю напарников с ног до головы и подмечаю, что они не в лучшем виде. Плащи в грязи, в некоторых местах есть разрезы, оставленные оружием. — Что произошло? — меня тут же одолевает беспокойство. Они одни из сильнейших нукенинов организации. Должно произойти что-то из ряда вон выходящее, чтобы их так потрепало. — Не волнуйся, Нару. Нашим противникам досталось куда больше, чем нам, — Кисаме переводит взгляд на напарника, всё это время молча стоявшего в проёме комнаты. По их взглядам я догадываюсь, что больше никакой информации от них я не получу. Значит, миссия была действительно серьёзной. — Мне нужно к Конан, — бросает Учиха и тут же скрывается в тени коридора. Недоумение вместе со злостью медленно начинают затуманивать мой рассудок. — Да что с вами случилось? — не выдерживаю и повышаю голос, хмуро глядя на мечника, — Что с Итачи? Кисаме разливается смехом и кладёт руки за голову, удобнее устраиваясь на диване. Но стоит ему вновь заговорить, как смех полностью исчезает и тон сразу становится серьёзным. — У Итачи-сана вновь возникли небольшие проблемы из-за шарингана. Сглатываю ком в горле. Ну вот опять. Почему он не позволяет себе помочь? Зачем использует мангекьё и доводит себя до такого состояния? Не теряя времени, я тут же выбегаю из комнаты вслед за Учихой, оставляя Хошигаки одного. Но Итачи уже нигде не видно. — Чёрт! Конан сейчас не в убежище. Они вместе с Пейном направились в Аме решать свои дела и вернутся только через пару-тройку дней. А это значит, что помочь Итачи некому. Дойдя до нужной двери останавливаюсь, не решаясь постучать. Я не смогу ему помочь так, как смогла бы Конан. Но я хотя бы могу попытаться. Должно быть, пока я собиралась с духом и витала в своих мыслях, Учиха почувствовал мою чакру за дверью. Он медленно отворил её и уставился на меня вопросительным взглядом. — Я… На его лице отражается усталость, под глазами залегли тени. Должно быть, они с Кисаме двигались пару дней без отдыха и сна. — Что ты хотела? — его холодный тон возвращает меня обратно на землю. — Позволь мне помочь, — проговариваю решительно и упираюсь рукой в дверной проём, чтобы после услышанного, он не закрыл дверь перед самым моим носом. Итачи скептически смотрит сначала на мою руку, а затем на меня. — Думаешь, твоя рука не позволит мне закрыть дверь? Лёгкая дрожь пробегает по моей спине. Он ведь и в правду может захлопнуть её, несмотря на то, что повредит мне конечность. — Я очень надеюсь, что ты её не закроешь. Мой голос звучит жалко и слегка напуганно. Учиха это подмечает и, тяжело выдохнув, приоткрывает дверь шире, чтобы я успокоилась и могла пройти. Не дожидаясь особого приглашения, быстро юркаю внутрь комнаты. Она довольно просторная, раза в два больше моей каморки. Имеется большая кровать, стол. Чуть подальше дверь в ванную комнату, а в углу стоит небольшой книжный шкаф. По моему лицу невольно проскальзывает улыбка. Итачи любит читать. Когда он находится в убежище, его не встретишь без книги в руках. — И чем ты собираешься мне помочь? — его голос вырывает меня из размышлений. Оборачиваюсь на парня и скрещиваю руки под грудью, морально готовясь к тому, что сейчас меня пошлют на все четыре стороны. — Для начала, я бы хотела извиниться. Кажется, такого он точно не ожидал. На секунду его лицо изумилось моим словам. Честно сказать, ещё пару дней назад я сама не ожидала от себя такого. Слишком гордая. — Я устала от того, что мы с тобой игнорируем друг друга, — отвожу взгляд и медленным шагом направляюсь к кровати, чтобы разместиться на её уголке. Итачи молча стоит на своём месте, внимательно слушая меня. — Нет, ну ты, конечно, это заслужил, когда убил Сетору и лишил меня возможности узнать про брата. Я была зла на тебя, ты бы тоже был зол! — голос непроизвольно повышается, мой буйный нрав вновь даёт о себе знать. — И я благодарна за то, что ты не рассказал обо всём лидеру. Но я же не думала что из-за этого, ты тоже будешь меня игнорировать! Нет, тебе, конечно, плевать на всё это. Но знаешь ли, это даже немного обидно! Не то, чтобы меня волновало твоё отношение, но это некрасиво! Уголок его губ едва заметно приподнялся, но тут же принял исходное положение. Я даже подумала о том, не почудилось ли мне это? Разве мистер покерфейс умеет улыбаться? — Даже принося извинения, ты умудряешься обвинять меня. А ведь он прав. Мне сразу же стало неуютно от его слов. Хотела извиниться, а получилось как обычно. Почему с тобой всегда так сложно? — Ладно. Сейчас не об этом, — пытаясь как можно скорее замять эту тему, я попыталась переключиться на то, за чем, собственно, пришла. — Конан нет в убежище. Они с Пейном вернутся только через несколько дней, а тебе нужна помощь. Кисаме сказал о том, что ты опять использовал… Итачи отворачивается, будто не желая меня слушать. Проходит к столу и кидает на него свой плащ. — Слушай… я не так хороша в медицинских техниках, как она. Но я могу снять боль. Я обучалась этому несколько месяцев. Позволь мне помочь, пожалуйста. Мой пронзительный молящий взгляд заставляет его на время задуматься. Затем Учиха не спеша подходит к кровати и садится рядом, разворачиваясь корпусом ко мне. Я воспринимаю его молчаливый жест, как знак согласия. Так! Соберись! Откинь все мысли и сосредоточься на технике. Всё, как учили. Но страх опозориться перед ним берёт вверх. С Конан всё было намного проще. Почему же рядом с Итачи я трясусь так, словно сдаю сложнейший в жизни экзамен? Парень это замечает и закрывает глаза. Он дотрагивается до моих кистей своими ладонями и подносит их к своему лицу. — Не стоит так переживать. Постарайся расслабиться, — тихо говорит Итачи, стараясь внушить мне спокойствие. Но после его слов и прикосновений, волнение окутывает меня ещё больше. Он кажется таким холодным, но его руки, к моему удивлению, горячие, даже обжигающие. Я впервые сижу к нему так близко. Волна тепла разливается и в моей груди, когда я плавным движением дотрагиваюсь до его лица. Он сейчас такой спокойный, открытый. И самый что ни на есть настоящий. Моё сердцебиение как назло учащается. Ещё не хватало, чтобы Итачи неправильно это воспринял. Я ведь просто волнуюсь перед техникой, а не от его близости. Так ли это? Предательский голос в голове заставляет вновь сосредоточиться на нём. Глаза Итачи закрыты, лицо умиротворённое. Он полностью расслаблен. Неужели моя близость не вызывает у него никаких эмоций? Его губы сомкнуты, ресницы едва подрагивают. Они такие длинные и красивые, что я почти завидую. Мои пальцы невольно поглаживают его виски. Я стараюсь расслабиться насколько это возможно и откинуть непрошеные мысли. Тепло сосредотачивается на подушечках моих пальцев и я чувствую едва ощутимое покалывание. Кончики начинают светиться целительной зелёной чакрой. Итачи даже не вздрагивает, когда я начинаю выполнять технику. Мои манипуляции занимают около пяти минут сосредоточенного и тщательного лечения. Я тоже прикрываю глаза, стараясь максимально погрузиться в свои действия. Когда всё заканчивается, я не спешу убирать свои руки от его лица и медленно открываю глаза. Перед моим взором сверкает кроваво алый шаринган. Я едва преодолеваю страх отстраниться. Он пугает меня так же, как и в первый день нашего знакомства. Итачи неотрывно смотрит в мои глаза, будто заглядывая в самые глубины моего подсознания. Сердце начинает колотиться так сильно, что я слышу, насколько бешеным стал мой пульс. Низ живота стягивает в тугой узел и я понимаю, что это значит. Меня так сильно тянет к этим опасным красным глазам. Тянет уже достаточно долгое время. Но я ни в коем случае не должна себе позволять испытывать хоть что-то к этому человеку. Иначе потом мне будет настолько больно, что я просто не смогу этого вынести. В буквальном смысле сойду с ума. Необратимые последствия. Учиха не двигается, вводя меня в ещё большие сомнения. Почему он не отстраняется? Куча мыслей в голове закручивается будто в кокон. Ещё немного, и я взорвусь от переполняющих меня эмоций. Я и не представляла до этого момента, как соскучилась по его присутствию, по его холодному тону и вечно безразличному выражению лица. Злость на этого человека пропадает так же быстро, как и появляется, уступая место чему-то другому. Нельзянельзянельзянельзя Я медленно опускаю одну руку чуть ниже, едва дотрагиваясь до его щеки. Пальцы покалывают, но уже не от техники. Их будто пробивает маленький разряд тока. Его кожа гладкая и нежная. Мой взгляд падает на его сомкнутые губы. Если не решусь, буду жалеть об этом всю жизнь. Я всегда жила именно по такому принципу: лучше сделать и обжечься, чем не сделать и винить себя в упущенной возможности. И почему рядом с этим человеком я действительно превращаюсь в какую-то малолетку и не могу взять под контроль свои эмоции? Он ведь даже младше меня, но ведёт себя порой, словно какой-то мудрец. Не удержавшись, подаюсь вперёд и прижимаюсь губами к столь желанным губам в лёгком, почти невесомом поцелуе. К моему удивлению, они мягкие и податливые, совсем не холодные, как всегда казалось. На мгновение, от его близости, у меня даже закружилась голова. Но, не почувствовав от парня никакой ответной реакции, я так же быстро отстранилась. Учиха молчит с минуту, заставляя время вокруг застыть. — Ты не интересуешь меня в этом плане. Его слова звучат словно гром, среди ясного неба. Алые глаза смотрят на меня всё так же безэмоционально, в них нет и малейшей искорки желания. — Хорошо. Когда я медленно встаю с кровати, получается выдавить из себя лишь одно слово. Тихим шагом направляюсь к выходу из комнаты. Бабочки из живота стремительно улетучиваются, возвращая меня в суровую реальность. Но я не психую и не обижаюсь, ведь частичка меня изначально знала, что всё закончится именно так, даже не начавшись. Что же, зато теперь ты знаешь, какого это — целовать Итачи Учиху. Волшебно и так мучительно больно. Приоткрыв входную дверь останавливаюсь и, не оборачиваясь, застываю в дверном проёме, когда до меня доходит одна интересная мысль. — Но ты ведь хотел, чтобы я тебя поцеловала. Итачи раздумывает пару секунд, а затем бросает чёткое и короткое:  — Нет. Мои губы трогает лёгкая улыбка. — Шаринган может предвидеть действия противника наперёд. И перед тем, как окончательно покинуть его покои, задаю риторический вопрос. — Так кому ты врёшь, Итачи? Мне или себе?