***
Тишину автомобиля буквально сотрясает урчание чьего-то живота и я мгновенно краснею, осознавая, что это мой. Вчера в лагере мне не удалось нормально перекусить, поэтому сейчас, скрестив руки в районе желудка и легонько надавив, приходится выходить из ситуации. Стараюсь не думать о еде в целом, об отдельных каких-то наивкуснейших блюдах и о том, какое пиршество устроят жители Ричмонда, когда мы явимся к ним как старые друзья. Стараюсь не думать, а не получается. Отворачиваюсь назад до тянущей боли в шее и решаюсь все же смотреть через зеркало заднего вида: смотреть на уставшие лица друзей было неприятно и даже больно, но то, что Эй Джей теперь сидел на коленях Руби и играл с ее рыжей косичкой несомненно радовало. Я решаюсь проверить, что лежало в бардачке, ведь до этого мы даже не смотрели в его сторону. Да и кому он стал нужен, когда за последние дни все стало так насыщенно и ярко? Я открываю защелку и дверца неспешно падает, открывая мне обзор на гору фантиков, несколько полностью растаявших шоколадных батончиков, какая-то непонятная книга и что-то блестящее среди всего этого хлама. Достаю и вглядываюсь — это золотая цепочка, на которую было продето золотое кольцо. Оно было большим и уж слишком похожим на обручальное, внутри красиво выгравировано мужское и женское имена «Стэнли + Рин». Улыбка тронула мои губы и я убрала украшение на место. Они были счастливы вместе и это до сих пор принадлежит тем людям, которых уже, возможно, нет в живых. Ловлю себя на мысли, что иногда также думаю о своей семейной жизни, будь она настолько близко, что вот-вот дотянешься рукой. Но сейчас она кажется настолько далекой, что тут и заботится не о чем. Раскрываю карту, что спокойно лежала на панели и отражалась в лобовом стекле и всматриваюсь в ярко-красную линию, идущую вдоль шоссе. Наш намеченный путь, с которого сбиться ну никак нельзя. Я наугад тыкаю пальцем, прикрыв глаза и смотрю, что там находится. Если ничего — бегаю глазами в поиске ближайшего населённого пункта или каких-либо заведений. Это будет точкой остановки. — Клем, — слышу голос Растяпы и незамедлительно поворачиваюсь к нему. В руке был шоколадный батончик, фантик которого был в точности похож на фантики в бардачке, его большие глаза не выражали ничего, кроме печали и сожаления. — Держи, тебе это нужнее. — Ты уверен, что хочешь отдать его мне? — переспрашиваю я, неуверенно протягивая руку к пожертвованной мне еде, в надежде, что малец хорошо подумает и оставит его себе, но он лишь помотал головой и натянул кривую улыбочку. Я забираю шоколадку из его рук и распаковываю, несмотря на то, что она вся подтаяла и неприятно скапливалась сгустками шоколада на фантике. Хоть какая-то еда. — Спасибо, Эй Джей, — я улыбнулась, буквально проглотив половину батончика и ещё половину оставив на потом. — Как ты, рана не болит? — Тянет немного, но Руби говорит, что это признаки заживания и так должно быть. — Да, думаю он скоро побежит, — лицо Руби озарила широкая белозубая улыбка и она поправила свою рыжую длинную косу, бросив мимолетный взгляд на Митча. — По крайней мере, до Ричмонда он уже точно встанет на ноги. — Спасибо тебе за заботу, я очень ценю это, Руби, — я улыбаюсь и ещё с несколько секунд оглядываю вновь сопящего Джеймса, пробегаюсь взглядом по Митчу и возвращаюсь в исходное положение. — Сколько до следующей остановки? — спрашивает Луис. — Ты устал? — Немного, — растягивает он. — Я не выспался со вчерашнего дежурства и уснуть мне удалось. Только вот, увы, за полчаса до наступления стада. — Я могу сменить тебя, — убираю карту, наглядно высчитывая, сколько осталось километров до следующего города, в котором мы остановимся. Всего час езды и вот, мы уже там. — Если ты хочешь. — Нет уж, — на его лице расплылась улыбка. — Ты поведёшь только после остановки, как и планировалось. Я закатываю глаза на его упрямость. Он просто себя в зеркало не видел, успокаиваю себя, если бы глянул в зеркало заднего вида хотя бы раз, то, возможно, сейчас бы отдыхал на моем месте. Упёртый как баран. Этот час мы провели в абсолютной тишине и заговорили между собой только тогда, когда за окном промелькнула табличка. Название, выведенное аккуратными печатными белыми буквами было напрочь закрашено чёрной краской из баллончика, а поверх этого слоя красовались ярко-алые большие буквы: «ГОРОД-ПРИЗРАК». Да уж, выжившие постарались на славу, чтобы добиться некоего эффекта наполняющего душу ужаса и неприятного ощущения и это у них, к слову, неплохо получилось. Не уверена насчёт остальных, но видя этот город впервые я чувствую страх и то, что что-то должно произойти. И это «что-то» совсем не из ряда хорошего. — Город-Призрак? — удивленно перепрочел Митч, через Джеймса пробиваясь к пыльному окну. — Это ещё что за дерьмо? — Митч, тут же ребёнок! — шикнула на того Руби. — Этот ребёнок знает слова похлеще моих, малышка, — ухмыляется Митчелл. — А на твоём месте, Клементина, я бы объехал это место стороной и свой нос туда не совал. — Митч обмочил штанишки только от одной таблички с мрачным названием? — хохотнул Луис. — Заткнись, — буркнул тот и вернулся на своё место, перестав смущать Джеймса слишком близким присутствием. — Просто говорю, что чувствую. Готов поспорить, что ты тоже обмочил штанишки, Луис, и просто не показываешь это при Клем. — Возможно… — с улыбкой протянул парень с дредами и вновь устремил свой взгляд на ровную и сухую дорогу. — Ещё и погода ухудшается, — замечает рыжеволосая, проведя рукой по окну. — Будет гроза. — Нужно срочно найти укрытие, — я поджимаю губы. И правда, на небе стали сгущаться темные, мрачные, тяжелые тучи, которые вот-вот прольют безостановочный долгий ливень, метая яркие вспышки молний. Было принято решение останавливаться в первом же, надежном на вид, здании. — Вот! — внезапно воскликнул Джеймс, указывая через стекло на возвышающуюся к небу первую высотку. На первом этаже располагался какой-то бар с броским названием «Жюльен». — Туда, — сказала я. Оставив машину там, где, возможно, их не будет сильно заметно, и забрав оттуда все необходимые вещи от бинтов до пистолетов, мы двинулись внутрь. В здании было подозрительно тихо и тепло, конечно, не так тепло, как в тесном автомобиле с пятью людьми, но относительно. Полки были пусты, бар опустошён, на полу разлетелись сотни и тысячи маленьких зелёных, синих, прозрачных и красных стёкол от бутылок с самым разным алкоголем. — Жаль, что здесь ничего не оказалось, — разочарованно пробурчал папа. — Эд! — возмущённо прикрикнула мама, отвесив тому шутливый подзатыльник. — Что? Я же просто шучу, — он пожал плечами. — Хреновые у вас шутки, Эд, — улыбнулся Луис, осматривая несколько столов, на которых стояли перевернутые ножками вверх стулья. — Ага, — кивнула Вайолет. — Сказал человек с хреновыми шутками. — Ой, да идите вы. Мой юмор превосходен, — парень пропетлял между столов и прошёлся к шкафу, где стояли запечатанные бутылки. Одну за одной Луис стал откупоривать бутылки, проверяя на наличие алкоголя внутри. Но ни в одной, ни во второй, ни в третьей его не оказалось. Отец и мама прошлись по пустой сцене, крепко удерживая в руках кто нож, кто пистолет, и зашли в закулисья оставляя мне только одну комнату — приватную, где посетители могли уединиться с танцовщицами и хорошенько поразвлечься.***
— Никого, — киваю я, услышав его до этого ещё раза четыре. — Динь-дон, ребята, который час? — Луис лезет в карман своего излюбленного пальто оливкового цвета одной рукой. — Час заслуженного отдыха от поездки, — бурчит Ви, — у меня уже задница квадратная. Сидеть невозможно. — Не правильный ответ, Вай, — хихикнул Аасим, пододвигаясь к парню с дредами ближе. — Это время для игры. — Совершенно верно. Ближе к середине игры, уж слишком похожей на «Правду или действие», только с картами, я удалилась под предлогом нужды. Естественно, ни в какой туалет мне не хотелось, простое уединение и желание насладится тишиной. Я подошла к пыльному зеркалу, убрала рукой толстый слой пыли и взглянула на себя: под карими глазами залегли темные круги и иссиня-фиолетовые мешки, щеки в какой-то непонятной саже или в каком-то песке, остро выраженные скулы, вероятно, из-за того, что я нормально не кушала уже около месяца, из-под кепки небрежно торчат засаленные грязные, темные и завивающиеся в частые упругие кудри волосы. Видок у меня страшный… и что Луис мог найти во мне? Кручу вентили подачи холодной и горячей воды, но ни тот, ни другой не работают. — Так и знал, что тебе ни в какой туалет не надо было, — Луис появляется слишком быстро и слишком резко, чтобы не испугаться и не закричать, что чуть не сделала я. — Так и сказала бы, что, мол, вот, не интересно. Я, наверно, пойду. — Я правда хотела… ладно, не важно. — Хей, пупс, ты что такая расстроенная, как мое фортепиано? — Луис заботливо забрал меня к себе в тёплые объятия и положил подбородок мне на макушку. — Хочу поскорее закончить эту поездку и жить нормально в Ричмонде, — устало выдыхаю я. — Я тоже хочу, с тобой, — Лу прижал меня к себе ещё сильнее. Если быть честной, то так я бы стояла ещё целую вечность, но идиллию разорвал женский крик и сильный топот нескольких людей.