Что происходит, сэнсэй?

И вот наконец наступил тот самый выходной и, по совместительству, день принудительного дежурства на фестивале. Но для Конохамару это было, в первую очередь, его первое свидание с Сарадой. Если бы кто-то сказал ему год назад, что он, будучи на миссии в Суне, пойдёт на свидание со своей подопечной, Конохамару рассмеялся бы ему в лицо. Ему до сих пор иногда казалось, что всё это ─ лишь сильно затянувшийся сон, от которого он предпочёл бы не просыпаться. Он так хотел бы сегодня побыть с Сарадой наедине, без надзора всевидящего ока директора, но и сам понимал, насколько абсурдно это желание. Тут в коридоре общежития раздались негромкие шаги, развеявшие его мечты как утренний туман. Конохамару немного напрягся, но человек неожиданно прошёл мимо его двери. Дело в том, что на этом этаже, кроме Сарады и Инари, Конохамару никого никогда не видел, а пути девушек обычно пролегали через его комнату. «А вдруг это Саске-сан присматривает за дочерью? ─ закралась в голову шальная мысль. ─ Ну нельзя же быть таким параноиком, — тут же одёрнул он сам себя, — особенно если я хочу жениться на его дочери». Когда Конохамару вышел из своей комнаты, в коридоре уже никого не было. Он хотел было постучаться к Сараде, но в последний момент передумал. «Вдруг она ещё спит или не готова, а тут я вломлюсь. Она же занервничает. Ладно ещё я — причесался и готов. У девушек всё не так. Это я ещё с Моэги понял. Надеюсь, у них там всё хорошо с Удоном». Вздохнув, он пошёл на улицу. На главной площади вовсю шла подготовка к фестивалю: прилавки постепенно заполнялись вкусностями, разнося по всей округе приторные запахи; вдалеке сооружали площадки для разных конкурсов и прочих весёлых затей. Конохамару подошёл к группе людей, которые вешали праздничный плакат, и предложил свою помощь. Они посмотрели на него с таким видом, будто он предложил разрушить тут всё на корню. Конохамару удивился, но отошёл. — Конохамару-семпай, — окликнула его Нори, — у нас тут считается, что, раз ты предлагаешь помощь, значит, считаешь, что они не справятся со своим делом, — немного смущённо пояснила она. — Дурацкие порядки, — скривился Кэтсу, а затем с хитренькой улыбочкой добавил: — У меня, вернее, — он кинул мимолётный взгляд на напарницу, — у нас есть план. Мы выманим этого старого хрыча из кабинета, чтобы он не смог наблюдать за вами с Сарадой. А вы там можете... Ну, сами разберётесь, — лукаво подмигнул он Конохамару, чем заслужил чувствительный тычок локтем от Нори. — А чтобы знать наверняка, что надзиратель покинул пост, посмотрите на его окно. Если всё получится, занавески будут задёрнуты. «Ох уж эта молодежь, — подумал Конохамару. — Ну точь-в-точь Боруто, только что братцем не зовёт — вот и вся разница». — Вслух же он строго пригрозил юным заговорщикам пальцем и попросил: — Только, пожалуйста, без глупостей. — Всё будет в лучшем виде, не волнуйтесь! — улыбаясь, воскликнул Кэтсу, чем ещё больше напомнил Конохамару его бывшего подопечного. «Интересно, как он там? С ним ведь всё будет в порядке? — так некстати закралась мысль и тут же напомнил о себе внутренний скептик: — Ну конечно, ты ведь всего-то увёл у него девушку. В юности вообще любовь не важна, другую найдёт, ага… Она сама ушла, между прочим, ─ попытался оправдать себя Конохамару. ─ А сам на его месте рыдал бы в подушку три дня и три ночи, хотя давно уже не трепетный юноша... Ой, слушай, заткнись уже!» Он стиснул зубы, понимая, что, возможно, прямо в этот момент Боруто клянёт его на чём свет стоит, пока он тут с его любимой девушкой развлекается. — О, а вот и Сарада-тян! — Кэтсу радостно замахал руками, стоило ему только увидеть её вдалеке. Нори тут же схватила его за локоть и потащила куда-то в сторону, сославшись на то, что им надо проверить свою территорию и выразительно глядя на Кэтсу. Сарада подошла ближе, и у Конохамару перехватило дыхание. В этом лёгком невесомом платье с милой улыбкой на губах она была похожа на фею из древних преданий. Распущенные волосы чёрным шёлковым водопадом спадали на хрупкие плечики и спускались ниже. Как только она подошла ближе, Конохамару ощутил жгучее желание зарыться носом в эти волосы и покрыть поцелуями нежную кожу на шее, за ушком — везде, докуда он смог бы дотянуться. Правда, осознание того, что прямо сейчас вездесущий директор наблюдает за их встречей, заставило поумерить свой пыл и ограничиться лишь словесным приветствием даже без объятий. Но одну вольность Конохамару всё же себе позволил. Он взял руку Сарады в свою и, поймав недоумённый взгляд своей спутницы, легонько коснулся губами её пальчиков. Сарада смущённо отвела взгляд, её щёки окрасил едва заметный румянец. — Как жаль, что на свидании со своей девушкой я могу поцеловать её только так, но тут уж ничего не попишешь, — с улыбкой пожал плечами Конохамару, а про себя добавил: «Сам виноват». Сарада уже было шагнула ему навстречу, но остановилась, будто бы наткнувшись на невидимое препятствие, и тяжело вздохнула. — Ну же, не грусти, пожалуйста! — проговорил Конохамару, сильнее сжимая пальцами изящную ручку. — Мне так нравится твоя улыбка. Прохожие уже начали стекаться на главную площадь. Жизнь забурлила и закипела в обычно такой спокойной Суне. Парочки, не обременённые необходимостью подавать хороший пример, проходили мимо в обнимку, громко болтали и смеялись. Конохамару завидовал им, вольным делать что захочется и когда захочется. Стоять в дозоре было утомительно. Конохамару и сам толком не знал, что же он должен высматривать. Ловить обнаглевших карманников или разнимать повздоривших детишек? На его взгляд, тащить в качестве охраны весь преподавательский состав было абсолютно лишним. Да ещё и разговор с Сарадой как-то не клеился. Перекинувшись парой фраз, они прогуливались под ручку взад-вперёд по вверенной Конохамару территории. Сарада облизывала купленный ей разноцветный леденец, невольно наводя спутника на неподобающие мысли. Тут Сарада задрала голову и застыла на месте, с интересом разглядывая что-то в небе. Конохамару проследил за её взглядом. Высоко над деревней неспешно пролетал огромный дирижабль с плакатом, на котором красовалась поздравительная надпись, выведенная каллиграфическим подчерком. Однако несмотря на яркие вывески, множество восторженных людей вокруг и прочие диковинки Суны, взгляд Конохамару будто магнитом притягивало лишь к Сараде. Его девушка, не так давно ставшая невестой, шла рядом, и это было без сомнения главным событием этого дня для Конохамару. Не Суна с её празднествами, не нудное дежурство, на котором ничего не происходит, и даже не грядущие фейерверки и танцы. Его настроение немного омрачало то, что он не мог никак выразить свои чувства через прикосновения. Разве что только взять любимую под руку. Украдкой он то и дело поглядывал на окошко кабинета директора. Конохамару понятия не имел, что там задумал Кэтсу, но забота юного коллеги тронула его до глубины души, и он не мог просто проигнорировать его порывы. Они ведь были знакомы всего-то несколько месяцев, но несмотря на это Кэтсу переживал за их отношения едва ли не больше, чем за свои. К своему стыду Конохамару только сейчас осознал, что понятия не имеет, на что этот начинающий учитель может пойти ради достижения цели, которая крепко-накрепко втемяшилась в его буйную голову. И он очень надеялся, что саботаж Кэтсу не выйдет за пределы разумного. А ещё Конохамару очень не хотелось, чтобы парня из-за этого наказали, а то и вовсе вышвырнули из академии. Директор, будучи на редкость принципиальным снобом, способен и не на такое. Тут занавеска призывно колыхнулась, отвлекая Конохамару от не самых приятных мыслей. Однако она быстро отодвинулась обратно, так и не закрыв окно полностью. А вот минуту спустя резким движением занавеска была задёрнута. Что же происходило в этом тесном и душном кабинете, где Конохамару уже успел не раз побывать? Однако любопытство почти сразу уступило место жажде прикосновений. Конохамару увлёк ничего не понимающую Сараду за угол. Сначала немного несмело, будто опасаясь сопротивления, он погладил её по щеке и шепнул на ушко: директор сейчас занят, контроль ослаб. Сараде не пришлось ничего объяснять. Она как будто ждала этих слов и тут же прижалась ближе. Так близко, что Конохамару чувствовал, как их сердца бьются в едином ритме. Наконец он смог зарыться пальцами в её волосы — такие шелковистые, с едва уловимым цветочным ароматом. Жадно вдыхая этот манящий запах, Конохамару сразу почувствовал, как настроение стремительно взлетает на невиданную доселе высоту. Ему подумалось, что на фоне серости и скучности Суны Сарада и сама напоминала прекрасный экзотический цветок, распустившийся в зарослях колючек. Сарада требовательным взглядом вытащила Конохамару из паутины красивых метафор обратно в суровую реальность, которая усилиями Кэтсу стала чуточку мягче. Тут Конохамару услышал за спиной шум как от фейерверка. «Как странно, вроде, фейерверки были запланированы на вечер», — промелькнуло в голове. Он встряхнул головой, прогоняя ненужные мысли, и вновь обратил внимание на возлюбленную. Её глаза отчего-то расширились, да и смотрела она не на Конохамару, а куда-то ему через плечо. — Что... — начал было он, но, обернувшись, сам всё понял и замолчал на полуслове. Это действительно был фейерверк, запущенный кем-то раньше времени. Да так неудачно, что тот самый дирижабль оказался на его пути. Огонь ядовитыми красными бутонами расцветал на обшивке, распространяясь всё дальше. *** Этот душный засушливый день улиткой полз к своему экватору, и только присутствие рядом любимого сводило на нет желание сбежать отсюда и поскорее. Ведь, если и сбегать, то только с ним, а ему сейчас нужно охранять покой на фестивале. Сарада ну никак не могла понять, зачем такие меры предосторожности. Чего боялся директор? Террористов? Грабителей? И это в нынешнее-то мирное время? В богами забытой Суне, где из грандиозных событий обычно только закат и восход солнца? И то из-за работы их приходится пропускать. Сарада едва слышно вздохнула. Не успела она ещё толком втянуться в работу, как уже хочется, чтобы песчаная ссылка поскорее закончилась. В родной деревне её ждали комфортный климат, друзья, свадьба и неизвестность. Что же там, за порогом, после обмена кольцами и клятв в вечной любви? И всё же то, что она была здесь не одна, придавало сил. Она непроизвольно сильнее сжала пальцы на локте Конохамару. Он тут же повернулся к ней и вопросительно поднял бровь. «Заметил? Даже такую мелочь? — удивилась про себя Сарада. — И это при том, что он параллельно обозревает вверенный ему участок. Такой внимательный и заботливый. Если он и в быту будет так чутко реагировать на мои волнения, то, наверное, мне не стоит так сильно волноваться о нашем совместном будущем». Цепочка рассуждений пронеслась в голове Сарады в мгновение ока, а Конохамару всё смотрел на неё, чуть нахмурившись. По всей видимости, в попытках угадать, из-за чего же напряглась его спутница. Сарада предпочла лишь улыбнуться ему в ответ. Она хотела вложить в эту улыбку всё то тепло, которое рождалось в её душе рядом с ним. Постаралась сказать без слов: «Всё в порядке, любимый, не волнуйся. Мне так хорошо с тобой рядом». Разумеется, Сарада понимала, что такое лучше говорить вслух, а не стараться донести намёками, но это было не так-то легко. Казалось бы, такие простые, но в то же время и такие интимные слова. Они не терпят лишних ушей, а их на главной площади было предостаточно. Конечно, вряд ли кому-то на этом фестивале было дело до отношений двух чужаков, но Сараде всё равно становилось немного не по себе. Ей казалось, что все так и хотели подглядеть за ней, нарушить их уединение, расшатать тот хрупкий баланс, установившийся между ними. И она точно знала, что, как минимум один житель Суны сейчас точно наблюдает за ними из окна своего кабинета. Когда Конохамару вдруг заявил, что его нет на месте, Сарада сразу решительно отмела в сторону все вопросы, безжалостно атакующие мозг. В конце концов, какая разница почему и как, если так говорит любимый. Вместо того, чтобы тратить время на расспросы, она предпочла целиком и полностью довериться ему. Сарада испытала облегчение от того, что можно наконец прижаться к любимому, не рискуя ничьей репутацией. Когда она ощутила ласковые касания его пальцев, по коже побежали приятные мурашки. Сарада, затаив дыхание, застыла будто загипнотизированная. Эти ощущения приводили в восторг. Даже ей, стремящейся всегда всё держать под контролем, было приятно терять этот самый контроль от ласк любимых рук и губ. Это чувство, когда ты уже не владеешь своим телом, когда вверяешь себя любимому, пьянило. Неожиданный залп фейерверка прозвучал для Сарады как выстрел. Она, вздрогнув, тут же вернулась с небес на землю. Мозг начал лихорадочно соображать. Шаринган активировался. Два очага чакры застыли в ловушке внутри горящего дирижабля. Решение пришло мгновенно. ─ Сможешь запустить меня туда потоком ветра, как мы с Боруто делали? ─ крикнула она Конохамару. ─ Да, ─ непонимающе протянул он. ─ Там остались люди, ─ быстро пояснила Сарада в ответ на недоумённый взгляд. Конохамару создал клона и приготовился. Прежде, чем отправить её в недра горящего дирижабля, он сказал: ─ Когда прыгнешь вниз, я подхвачу тебя, доверься мне. Кивнув, Сарада сосредоточилась на цели. Времени на раздумья не осталось. О том, что на ней было надето платье и кто-то может увидеть лишнее, она даже не вспомнила. Сейчас все мысли были только о людях. О тех несчастных, которые попали в переплёт по нелепой случайности. В лицо ударил порыв ветра, растрепав волосы. Сарада стремительно приближалась к дирижаблю. Он терял высоту медленно, но допустить падения было никак нельзя. Внизу ведь столько людей. Сарада ногтями проехалась по гладкой обшивке и уцепилась за какую-то выступающую деталь. Ловко подтянулась. Кулак оказался на уровне двери. Удар со всей силы, и вот она уже внутри. В воздухе стоит противный запах гари, едкий дым разъедает глаза. Один из пилотов дирижабля в панике вжимается в противоположную от выхода стену. Второй трясущимися руками безуспешно пытается выровнять аппарат. Сарада протягивает руку тому, что стоит у стены. Однако он настолько шокирован происходящим, что смотрит будто бы сквозь неё. Его глаза выражают лишь отчаяние и страх. Сараде приходится самой хватать его за руку и тащить к выходу. Очевидно, что ободряющие речи не помогут, но Сарада всё равно говорит. Говорит, что всё будет хорошо, что помощь близка, и сама искренне на это надеется. Она понимает, что должна излучать спокойствие и уверенность, и старается изо всех сил не поддаваться панике. Тем временем огонь добирается и до кабины. Языки пламени жадно лижут одну из стен и скользят всё дальше. Но тут в проломленную дверь врывается поток воды. Огонь с шипением затухает. Платье всё мокрое, но Сарада не ощущает дискомфорта от прилипающей к телу ткани. Она просто не обращает на это внимания. Есть дела поважнее. Откуда взялась вода ─ тоже думать некогда, на счету каждая секунда. Второй пилот наконец оставляет пульт управления и хватается за протянутую руку. Теперь им предстоит самое сложное — прыжок в неизвестность. Сарада и понятия не имеет, что там, внизу. Стоит ли там до сих пор Конохамару? Тут будто эхом в голове отдаются его слова: «...доверься мне». И она вдруг чувствует почти физически — он точно там, её любимый, тот, кому она готова вверить свою жизнь. Закрыв глаза, она шагает вперёд. Пальцы пилотов сильнее сжимают её немного взмокшие ладони. Они падают. На огромной скорости летят вниз. В голове никаких мыслей, лишь бессвязные обрывки. Тут падение замедляется, и их будто чьими-то ласковыми руками подхватывает ветер и аккуратно опускает на землю. *** Как только они приземлились, Кэтсу запустил в дирижабль огненный шар. Яркая вспышка, казалось, прожгла небо насквозь. Во все стороны расплескались огненные брызги, и, хотя солнце было ещё высоко, небосвод окрасился закатными цветами. Толпа бурными аплодисментами выразила свой восторг. Похоже, большинство жителей приняли чрезвычайную ситуацию за часть развлекательной программы. Конохамару тыльной стороной ладони стёр со лба капли пота и рухнул на колени.