Что происходит, сэнсэй?

Самоотверженность и быстрота реакции Сарады всегда восхищали Конохамару, но в этот раз она просто превзошла себя. Мгновенно сориентировалась, бросилась в самое пекло и оставила его позади, на подхвате. «Чёртов дирижабль! Чёртовы фейерверки! Она должна была просто держать меня под руку и наслаждаться спокойствием, а не вот это вот всё. Это же наше с ней первое свидание! Какого чёрта? И что теперь делать? Одной моей стихии воздуха точно не хватит, чтобы затушить такое пламя. Нужна вода. Вода… Точно! Йоро же владеет стихией воды!» Не успел он это вспомнить, как откуда ни возьмись перед ним возникли Кэтсу и Нори. Паника и смятение исказили их побледневшие лица. Они никак не могли произнести что-то осмысленное, а ведь на счету была каждая секунда. ─ Нори, дуй за Йоро-семпаем, быстро, ─ скомандовал Конохамару, рукой указывая примерное направление. ─ Одна нога здесь, другая там. ─ Есть, ─ откликнулась она и со всех ног припустила за помощью. ─ Кэтсу, нам понадобится много воды. Где можно её достать? ─ Ну… вообще-то уже, ─ растерянно проговорил тот, оглядываясь на академию. Поймав на себе взгляд ничего не понимающего семпая, он пояснил: ─ Там в подвале труба лопнула и всё залило… Оно само. Точно-точно, ─ замотал головой юный хулиган. Конохамару ограничился осуждающим взглядом. Всё-таки задумка Кэтсу внезапно оказалась очень полезной, да и времени читать нотации не было совсем. Сараду надо было спасать. Ну и весь фестиваль заодно. Они с Йоро на пару быстро справились с пламенем. Водяной вихрь в мгновение ока растворил цепкие пальцы огня, мёртвой хваткой вцепившиеся в обшивку и стремительно заползающие внутрь. Теперь Сараде ничто не помешает выпрыгнуть. Конохамару из последних сил смягчил её падение. Чакры почти не оставалось. Тем временем дирижабль продолжал падать. ─ Я разберусь, ─ крикнул Кэтсу и сделал глубокий вдох. Струя огня, вырвавшаяся из его рта, была последним, что увидел Конохамару, прежде чем отключиться. Где-то на периферии сознания прозвучал одобрительный гул аплодисментов, а лба коснулась холодная, чуть подрагивающая ладонь Сарады. Он так хотел вновь коснуться губами её пальцев, но сил не хватило даже на это. Очнулся Конохамару в госпитале. Прислонившись щекой к его животу, чутким сном спала Сарада. Её чёрные волосы разметались по одеялу тонкой невесомой паутинкой, маленький аккуратный носик чуть морщился во сне, а веки подрагивали. Несмотря на затёкшие конечности Конохамару боялся пошевелиться, чтобы только не разбудить любимую. Сколько он провалялся? Час? Два? Часов в палате он не увидел, а шторы на окнах были плотно задёрнуты. Яркий искусственный свет слепил, и от этого перед глазами расплывались разноцветные пятна. Но несмотря на это он был точно уверен, что всё происходит взаправду, а не является плодом его воображения. «Что там с фестивалем? Видимо, танцы я всё-таки пропустил, ─ Конохамару тихо вздохнул, ─ да ещё и Сарада, похоже, волновалась из-за меня. Вон даже уснула в ожидании моего пробуждения». Он нежно погладил её макушку и заправил прядку волос за ухо. Конохамару уже не боялся, что Сарада исчезнет от не слишком осторожного касания. Но опасался, что, проснувшись, она станет ругать за нерасчётливое использование чакры. Тут Сарада приоткрыла заспанные глаза и встретилась взглядом с Конохамару. Она сразу встрепенулась, резко выпрямилась, щёки заиграли румянцем, но уже через несколько мгновений её улыбка, не так часто мелькающая на серьёзном личике, расцветила безликую палату яркими красками. Вот оно ─ то, ради чего стоило просыпаться. Поправив съехавшие набок очки, Сарада прошептала: «Наконец-то проснулся» и легонько коснулась его губ невинным и немного дразнящим поцелуем. Конохамару сразу почувствовал прилив сил, а ещё жгущее изнутри желание приподнять её, усадить сверху и поцеловать жадно, глубоко, срывая с губ стон наслаждения, а потом… Он одёрнул полёт фантазии, ведь Сарада наверняка сочтёт такое поведение неуместным на больничной койке. Поэтому его пальцы, сжавшие плечи Сарады чуть сильнее, чем нужно, ослабили хватку и соскользнули вниз, к локтям. «Почему я вообще думаю об этом в такой момент? Я же не какой-то грязный извращенец… вроде…» — задумался Конохамару, а вслух решил задать куда более насущный вопрос: — Сколько я проспал? — Сейчас, кажется, уже утро. Ой, я же на работу опоздаю, — заволновалась Сарада. — Да уж, у руководства не забалуешь. Пожары, ураганы, землетрясения ─ отговорки для слабаков чтобы на работу не выходить, — попытался пошутить Конохамару. — Ты-то как себя чувствуешь? — Всё в порядке. Вдруг горячее, чуть щекочущее дыхание коснулось уха Конохамару, и он услышал тихое «спасибо», похожее на неспешное журчание весеннего ручейка. Поборов жажду впиться в такие близкие губы страстным поцелуем, он повыше приподнялся на локтях и пожелал ей хорошего дня. Мимолётный взгляд, брошенный вслед уходящей Сараде, невольно задержался на худеньких, но гордо расправленных плечах. Идеально ровная осанка придавала ей особую стать. Засмотревшись на удаляющуюся фигуру Сарады, Конохамару внезапно осознал, что на ней одето то же платье, что и на фестивале, только теперь оно было немного мятое и чуть подпалённое с одного края. «Неужели она провела здесь всю ночь, даже не переодевшись? — изумился про себя Конохамару. ─ И чем я только заслужил такую заботливую девушку?» Желание обнять любимую покрепче и приласкать стало невыносимым, но Конохамару не посмел задержать её ни на секунду. Он прекрасно знал, насколько важно для неё сейчас не опоздать. После того, как дверь за Сарадой закрылась, Конохамару прислушался к своим ощущениям и, к своему удивлению, не почувствовал ни боли, ни даже усталости. По всей видимости, пока Сарада волновалась и не отходила от его постели, он сам дрых без задних ног. От этого предположения стало как-то неловко и стыдно. Конохамару хотел было поинтересоваться у персонала, можно ли ему уже покинуть это гостеприимное место, но сразу вспомнил, что тогда обязательно придётся идти на работу, и, натянув одеяло до подбородка, прикрыл глаза. С таким графиком любой внеочередной выходной казался благословением небес, и грех было упускать такую возможность как следует отдохнуть. С мыслями о том, что Сарада бы точно не одобрила что-то подобное, он вновь погрузился в тягучую спасительную дрёму. *** Сарада обратилась за помощью к Йоро и Кэтсу, и они вместе дотащили пострадавшего до госпиталя. Она уже собиралась пойти в общежитие, как вдруг подумала, что, наверное, заснуть так и не сможет, зная, что где-то там, на больничной койке, её любимый лежит без сознания. Пускать Сараду внутрь не хотели, упирая на то, что пациенту нужен покой. Однако спустя несколько бесплодных попыток выгнать настойчивую посетительницу, медсёстры всё-таки разрешили ей остаться. Сарада не была бы Сарадой, если бы отступилась так просто и ушла несолоно хлебавши. Она пододвинула стул поближе к кровати и взглянула на любимого. Его лицо было очень бледным, но по-прежнему красивым. Правильные черты, подчёркивающие мужественность, как обычно растрёпанные густые каштановые волосы, приятная на ощупь чуть шероховатая кожа ─ это всё казалось Сараде необычайно привлекательным. Ей так хотелось, чтобы Конохамару поскорее проснулся, ведь тогда можно будет снова растаять в его объятиях и пригубить этот терпкий хмельной мёд поцелуя. Сарада и сама влила бы в него свою чакру, но после всего у неё тоже осталось не так много резервов. Медсёстры запретили ей предпринимать что-то самостоятельно. Тем временем за окном сгущались сумерки. Сараду начинало клонить в сон. Она сопротивлялась изо всех сил ─ хотела увидеть, как любимый проснётся. По её подсчётам это должно было случиться раньше. Сарада уже начинала немного волноваться, но очень старательно убеждала себя, что всё нормально и что он просто переутомился, ничего серьёзного. Когда сон уже почти полностью затянул её в свои пучины, за окном будто бы раздался взрыв. Затем ещё один. И ещё. Сарада тут же подскочила, сонливость как рукой сняло. «Неужели опять что-то случилось? ─ занервничала она, подбегая к окну и резким движением распахивая занавески. ─ А, нет, это всего лишь обычные фейерверки. Никаких горящих дирижаблей и чрезвычайных ситуаций, ─ с облегчением выдохнула Сарада. ─ Красиво. Но они были бы ещё красивее, если бы я смотрела на них вместе с Конохамару с какой-нибудь крыши. Когда я с ним рядом всё становится лучше: конфеты ─ слаще, ветерок ─ прохладнее, настроение ─ радостнее…» Сарада окинула тёплым взглядом всё ещё не открывшего глаза Конохамару и поспешила обратно к нему, предварительно задёрнув занавески. Какое-то время она ещё боролась с сонливостью, но потом, ближе к рассвету, всё же поддалась и забылась неглубоким тревожным сном. Проснулась Сарада от едва ощутимого движения «подушки» под щекой. Она открыла глаза и, увидев перед собой Конохамару, поначалу очень смутилась: любимый снова видел её сонной и непричёсанной, так неловко. Сарада, как и всякая девушка, предпочла бы показываться перед своим избранником исключительно при полном параде. «Вот и сидела бы тогда дома», ─ мысленно упрекнула себя она и, взглянув на свежего отдохнувшего Конохамару, улыбнулась. Прильнуть к его губам хотелось слишком сильно, чтобы сопротивляться настойчивому шёпоту откуда-то с тёмной стороны сознания. Но Сарада помнила, что долгие и страстные поцелуи у них обычно приводят либо к неприличному для больницы продолжению, либо к появлению отца. Ни того ни другого Сараде в тот момент не хотелось, поэтому пришлось пойти на компромисс и одарить любимого легким и невесомым касанием вместо полноценного поцелуя. Сарада была в таком возвышенном настроении, что совсем позабыла о времени, и только вопрос Конохамару напомнил ей о грядущем рабочем дне. А ведь надо было ещё заскочить в общежитие переодеться. «Мда, платье огонь не пощадил, ─ расстроенно вздохнула Сарада. ─ Жалко-то как. Такое красивое было, любимый подарил… Но жизни людей, конечно, важнее какого-то там куска тряпки, пусть и красивой», ─ тут же пресекла типичные женские сожаления ответственная куноичи Сарада. Как только она приоткрыла дверь в кабинет директора, оттуда раздались аплодисменты. Это было неожиданно. Учителя уже собрались в полном составе к моменту её прихода и решили по-дружески поддержать коллегу. Не хлопал только директор. Он стоял у окна с такой перекошенной физиономией, будто бы только что съел пару-тройку лимонов, а потом ещё и напоролся на огромный кактус. ─ От лица всех граждан Суны за проявленную отвагу и мужество, вам, Учиха Сарада, объявляется благодарность, ─ сквозь зубы проговорил он. ─ А теперь приступайте к работе согласно графику. Это выглядело так, будто он всё-таки признал Сараду, отметил, что она тоже может быть полезной. Это не могло не радовать даже несмотря на то, что в её жизни после этих слов, скорее всего, ничего не изменится. Но, в любом случае, такие слова из уст человека, который прежде только насмехался и унижал тебя, звучат как музыка для ушей. Рабочий день пролетел на удивление быстро. Покинув стены академии, Сарада по привычке стала глазами искать встречающего её Конохамару, но вскоре вспомнила про вчерашнее происшествие. Ей оставалось только опечаленно вздохнуть и впервые за всё время пребывания в Суне направиться к себе в одиночестве. Как выяснилось по дороге, песчаный пейзаж при ближайшем рассмотрении выглядит только ещё скучнее и однообразнее. Особенно, если не с кем по пути обсудить прошедший день. Сарада пришла к выводу, что лучше было подождать кого-то из ребят. А идти одной чересчур тоскливо и печально, хоть и не так долго. Гадая, где ей искать Конохамару ─ в больнице или в его квартирке ─ Сарада отдавала предпочтение второму варианту. Всё-таки её избранник был крепким и, наверное, уже полностью восстановился после вчерашнего перерасхода чакры. Проходя мимо двери Конохамару, Сарада услышала какой-то грохот и насторожилась. «Что-то случилось? А может, там Инари хозяйничает? Она сегодня как раз торопилась уйти раньше меня… Или они там с Конохамару занимаются… Пфф, глупости! И откуда только такие мысли? Вот сейчас пойду и проверю, что всё не так. ─ Сарада решительно шагнула к двери, но в последний момент засомневалась: ─ Не так ведь? Он же любит только меня?» ─ с долей неуверенности вопрошала она непонятно у кого. После настойчивого стука дверь открылась почти сразу, но в течение этого «почти» Сарада уже успела напридумывать много подробностей разной степени неприятности. Однако стоило ей только увидеть Конохамару, как все опасения развеялись сами собой. Ну разве можно человека с такими честными глазами подозревать в измене? ─ Привет, Сарада! ─ с неловкой улыбкой произнёс он. ─ Присесть не предлагаю, у меня тут стул только что поломался, ─ в этих словах слышалась виноватая интонация, ─ я на него сел, а он ─ хрясь… Еле подскочить успел. Вот. ─ Понятно, ─ отметила Сарада тоном следователя. ─ Всё хорошо на работе? ─ Да, вполне. Благодарность, вон, объявили. Сарада хмыкнула, глядя куда-то в стену. Их диалог всё больше напоминал какой-то пресный и натянутый разговор о погоде, который ведут из вежливости. Это напрягало. ─ Ого. Неужто сам директор? ─ неверяще переспросил Конохамару, облокачиваясь на стол. ─ Да уж, с кислой миной проскрежетал зубами официальные слова, ─ рассмеялась наконец Сарада, вспомнив утреннее собрание. ─ Завтра выйдешь? ─ с надеждой спросила она и чуть слышно прошептала, смущённо опустив глаза: ─ Грустно без тебя. ─ А… э… выйду, конечно, ─ растерялся от такой откровенности Конохамару и, взъерошив макушку, поспешил добавить: ─ Ты же знаешь, как у нас с этим строго. Этот неловкий диалог мог бы, наверное, стать ещё более неловким, если бы Сарада не вспомнила нечто важное и не решила резко перевести тему: ─ Слушай, ты же скоро, наверное, будешь писать господину Седьмому? Можно я заодно маме письмо отправлю? Она ведь там скучает одна, бедная. ─ Хорошо, ─ согласился Конохамару, но тут же вспомнил одну пикантную деталь: ─ Чёрт, это же моё первое письмо с тех пор, как я… как мы… это… Поможешь составить? Пожа-алуйста, ─ умоляюще протянул он, глядя на Сараду такими жалостливыми глазами, что у неё просто не оставалось иного выбора, кроме как согласится. Но она всё равно не удержалась от ироничного замечания, хитро посматривая на любимого поверх очков: ─ А мне когда писал, у кого помощи просил?