Перекрёсток

      Во сне она падает в темноте. Тело налилось свинцом, и девушка не в силах разлепить глаза.       Бетти не верит, что всё это случилось именно с ней. Что сейчас её кожу натирает колючая ткань больничной пижамы, что датчик, стоящий рядом, отсчитывает ритм её сердца.       Может быть, это действительно всего лишь сон. Кошмарный сон, в котором Элизабет падает в черную бездну.       А когда прозвенит будильник, она проснётся. Зажмурится, потому что солнце будет светить ей в глаза. Рядом заворочается её кот, черный с белой полоской на животе, потянется и недовольно фыркнет. Бетти перевернётся на живот, проведёт ладонью по мягкой шерсти и тихо скажет: — Доброе утро, озорник. Как спалось?       Но сон не заканчивался, и Бетти всё падала и падала в чёрную бездну…       Девушка открывает глаза и видит перед собой расплывчатое темное пятно, что постепенно становится более четким и обретает форму. — Доброе утро, — немного хрипло говорит Джагхед. — Как ты себя чувствуешь?       Бетти не слышит вопроса Джонса, смотря на алые розы в его руках. — Цветы? — удивленно спрашивает она. — Ах, да, — слабо улыбается Джагхед, протягивая Бетти цветы, которые всучил ему в машине Арчи. — Это тебе. — Спасибо.       Бетти медленно проводит пальцами по краям лепестков. Интересно, о чём она думает? Прищурившись, Джагхед наблюдает за движениями девушки.       Её лицо вновь приобрело краску, на губах появилась улыбка. Она, с этим не поспоришь, весьма красива, даже с этими трубочками, которые торчат из её рук в разные стороны.       В палату неслышно вошёл врач с папкой в руках. Пожав руку Джагхеду, он опустился на краешек койки и любезно улыбнулся Бетти. — У меня для вас радостные новости, мисс Купер. — Для меня? — искренне изумилась девушка, откладывая цветы. — Верно, верно, — засмеялся врач, и из-за этого его пушистые усы начали забавно двигаться. Бетти с трудом сдержала прысканье. Она начинала чувствовать себя немного лучше. — Здесь Вы должны благодарить не меня, а вашего молодого человека, — доктор одарил Джонса хитрой улыбкой, отчего его усы снова встрепыхнулись. — Он посчитал, что Вы можете потерять интерес ко всему происходящему, а следовательно и к процессу Вашего восстановления, оставаясь в больнице. И поэтому, он упросил меня, разрешить Вам перебраться к нему домой. Чудесно, не правда ли?       Улыбка тут же слиняла с лица Бетти, девушка потускнела и нахмурилась. Джагхед разволновался: возможно, что её память восстанавливается слишком быстро, и поэтому Элизабет уже может понимать, что Джагхед Джонс не имел к её прошлой жизни никакого отношения.       Мысли о законе и суде превратились в капельку пота на его лбу. Вздрогнув, Джонс натянул приветливую улыбку и выжидающе посмотрел на Бетти. — Вы не рады? — удивился доктор. — Что вы, — протянула Купер, ёжась под пристальным взглядом Джагхеда. — Конечно рада, но меня волнует моё здоровье. Не рано ли мне покидать больницу? — Об этом не беспокойтесь, мисс Купер, — врач мягко похлопал её по плечу и поднялся. — Вы ещё денька три — четыре понаблюдаетесь здесь, а когда переберётесь к мистеру Джонсу, каждую неделю я буду лично Вас навещать.       Джагхед и доктор ушли. Бетти откинулась на подушки и тяжело вздохнула.       Её пальцы немного сжали бутон розы, словно девушка хотела выдавить из цветка сердцевину.       Часы показывали одиннадцать. Бетти внимательно проследила за бегущей по кругу секундной стрелкой, а затем, судорожно вздохнув, расплакалась.       «Денька три-четыре» — эта фраза вертелась у неё в голове, как заевшая пластинка, заставляя всё сжиматься от отчаяния.       Четыре дня — это очень маленький срок для врачей. Обычно, такое говорят, когда надежда почти иссякла, медицина бессильна, а человеку остаётся только ждать своей смерти. Неужели ей не смогут помочь? Не поставят на ноги, не дадут ей шанса ещё раз пройтись босиком по мягкой зелёной траве или побежать навстречу любимому человеку? Попросят забыть о шалостях под дождем, когда надев яркие резиновые сапоги, ты прыгаешь по лужам, словно ребёнок?       Ей придётся начать жить абсолютно другой жизнью. Стать немощной, жалкой, замкнутой. Надо будет научиться не плакать и просить прекратить жалеть её. В этой новой жизни потребуется забыть всё то, что было в прошлой. А Бетти и забывать нечего. Она ничего не помнит.       Сейчас девушка чувствовала себя всего лишь оболочкой, под которой раньше скрывался кто-то. Но вот кто? Определенно у этого человека были интересы, мечты, желания, радости, печали, любовь. Но потом он ушёл, покинул тело — оболочку, что так долго хранила его. А вместе с ним ушли и все чувства.       Розы соскользнули с одеяла и громко упали на пол. Вихрь алых лепестков взмыл вверх, и Бетти невольно затаила дыхание, смотря за этим странным танцем в воздухе.       Плавно кружась, словно переговариваясь, лепестки один за другим, спустились, застыв на сером линолеуме. Последний трепыхающийся алый лепесточек, совершая медленные круговые движения, опустился на прикроватную тумбочку, на которой лежали кожаные перчатки, забытые Джагхедом.