***
Миссис Купер жила по расписанию. Ровно в семь подъём, через десять минут чашка кофе, в восемь женщина заводила машину, а через полчаса открывала типографию. Элис была повёрнута на идеальной расстановке вещей в природе. В её плане жизни было всё предусмотрено до мелочей, даже дальнейшие судьбы своих дочерей. Но в этот раз что-то пошло не так. Бетти, по настоянию матери поступившая в медицинский колледж, не отвечала на звонки и сообщения уже два дня, а Полли, едва улучив свободную минутку, запиралась со своим мужем в спальне. И Элис не знала, что с этим делать. Возможно, Бетти вся с головой в учебе, а прилежность и стремление стать лучшей (унаследованное от Элис) корить нельзя, но материнское чувство, пусть и скованное чопорностью и холодностью, подсказывало, что всё не просто так. Например, Элизабет, решив повторить свой подвиг в десятом классе (тогда она укатила с выпускником на мотоцикле, за что была посажена Элис под домашний арест на месяц), сейчас развлекается где-нибудь с каким-нибудь симпатичным, или говоря на современном языке «горячим» студентом. Элис поморщилась и поспешила представить себе более спокойный для матери вариант: растеряша-Бетти выключила звук на телефоне (эта дурацкая привычка, от которой младшую Купер не смогли избавить даже подзатыльники матери, появилась в средней школе), а сам гаджет убрала куда-то и теперь не может его найти. От размышлений Элис оторвал робкий стук в дверь. В комнату проскользнула помощница миссис Купер — Стейси, вертя в руках свёрнутую в трубочку газету. — Простите, что с опозданием, — девушка виновато улыбнулась и протянула начальнице газету. — Возникли технические проблемы. — Вы всё уладили? — холодно поинтересовалась Элис, принимая из рук Стейси выпуск, который должен был выйти вчера. — Да. Чай, кофе? — Чай, — Элис быстро пробежалась по первой странице, на которой жирным шрифтом был выделен заголовок «Автокатастрофа. Пострадала девушка» и чуть ниже «подробности на второй странице» . — Интересно, хоть один день в нашем городе может пройти без происшествий? — Стейси, происшествия — это наши деньги, — отрезала миссис Купер, откладывая газету. — Если не о катастрофах, то о чём нам писать? — Может о чём-нибудь более спокойном? Например, о приёме четы Мантла, что прошёл вчера? — Какая скука, — поморщилась Элис и, нацепив на нос очки, приступила к заполнению бумаг. — Кому интересны эти приёмы, шмотки, фирма духов и сигарет? Городу нужны сенсации, новости, которые затронут их, поглотят! Им будет интересно узнать подробности, поэтому они поспешат купить нашу газету и... — Но есть ведь Интернет, — хмыкнула Стейси. — Большая часть нашего города — это пожилые люди, которым и слово такое не знакомо. А теперь принеси мне чай и не мешай. — А газету читать не будете? — Позже. Ты видишь, сколько у меня документов на подпись?***
Несмотря на появление Интернета в жизни людей, миссис Мантла упрямо заказывала домой хрустящую пачку скрепленных листов, от которых веяло стариной и печатью — газету. Каждый день, за исключением воскресения, почтальон — дряблый старикашка в пыльной синей форме — поднимался к дому Мантла и клал в почтовый ящик свежий выпуск «Ривердейл Ньюс». Через пять минут после ухода добросовестного работника, из дома выбегал кто-нибудь из прислуги, забирал газету и торжественно вносил её в столовую, где в это время завтракали хозяева. Сияющая миссис Мантла разворачивала листы и, попивая кофе, принималась за чтение. В этот раз что-то пошло не так. Во-первых, опоздал почтальон. Только к десяти он добрался до дома, когда завтрак подходил к концу. Задержалась прислуга — отправленная в этот раз девушка долго искала свою обувь. Кофе для миссис Мантла сварили невкусный. Женщине хватило маленького глотка, чтобы скукожиться и поперхнуться. Когда девушка пересекала холл, направляясь в столовую с газетой, мистеру Мантла позвонили. Судя по тому, как хозяин дома взвился и бросился к себе в кабинет, звонившая персона была важной шишкой в обществе. Мелинда поспешила за мужем, оставив сына доедать овсянку в одиночестве. Газета прибыла на стол через минуту после ухода миссис Мантла. Реджи даже не взглянул в сторону нового выпуска, на титульном листе которого пестрел заголовок «Автокатастрофа. Пострадала девушка». Быстро доев кашу, юноша покинул столовую, отдавая комнату в распоряжение уборщицы. Миссис Пирсон — среднего возраста, но очень чопорная дама — никогда не церемонилась с оставленными где попало вещами. Вооружившись тряпкой, она быстро смахнула крошки со стола, которые тут же подмела, затем, не меняя скорость, унесла грязную посуду, собрала все использованные салфетки и выкинула их. Крючковатые пальцы миссис Пирсон добрались и до газеты. Её не зацепил кричащий, выделенный жирным шрифтом заголовок; женщина никогда не питала слабость к таким трагическим сенсациям, и поэтому не став разворачивать листы, чтобы узнать подробности, опустила выпуск в мусорный мешок.***
Арчи ни разу в своей жизни не брал в руки газету. Он испытывал некое пренебрежение к этим вещам. Эндрюс никогда не смотрел в сторону киосков, никогда не гулял в сквере, где сгрудившись на скамейке пожилые люди читали свежие выпуски и обсуждали новости друг с другом. Однако сейчас, широко распахнув глаза то ли от ужаса, то ли от недоумения, Арчи потрясенно смотрел на валяющуюся на тротуаре газету с выделенным жирным шрифтом заголовком. Восходящей кинозвезде Голливуда не обязательно было наклоняться, чтобы поднять выпуск, шуршать страницами, отыскивая нужную: Арчи прекрасно знал, какая тайна откроется на второй странице «Ривердейл Ньюс». Он быстро сел в машину и, не задумываясь о собственной безопасности, помчался на огромной скорости к Джагхеду, пугая гуляющих людей визгом шин и резкими гудками. Джонс предстал перед другом сонным и каким-то отстраненным. Кивком головы, он поинтересовался у Арчи о причине, которая так быстро принесла его сюда, на что друг кинулся к почтовому ржавому ящику, не проверяемый Джагхедом уже несколько месяцев. Выпуск «Ривердейл Ньюс» лежал самый первый. Арчи протянул газету другу, молча ожидая его реакции. Он побледнел. Потом его лицо осветил нездоровый румянец, и Джагхед покачнулся, будто больше не в силах быть стоять на ногах. — И что теперь? — отчаянно спросил Джонс, облокачиваясь на стену дома. — Мне заказывать себе гроб по размеру? — Идиот, — Арчи с трудом удержался, чтобы не отвесить другу пощёчину. — Тебе надо уехать. Сегодня же. — Но куда? — Ко мне, в Голливуд. Сегодняшним рейсом. У тебя три... — А как же Элизабет? Арчи осёкся. Джагхед смотрел прямо ему в глаза, а от пронизывающего взгляда становилось не по себе. Неужели он привязался к ней? К этой студентке, инвалиду? Арчи покрутил головой, пытаясь осознать это. — Совесть гложет, — будто прочитав его мысли, ответил Джагхед. — Я не могу бросить человека, который стал таким из-за меня. — Какая совесть, Джонс? По тебе тюрьма плачет, а он мне тут про совесть распинается! Ты идиот? Тебе надо бежать отсюда, — Арчи мягко опустил руки на плечи Джагхеда и слегка встряхнул его. — Бежать, слышишь? О ней позаботятся и без тебя... В воздухе повисло напряженное молчание. Арчи нервно кусал губы, потел, что-то бормотал себе под нос. Джагхед застыл, будто не понимая, что происходит в этот момент — словно он не причастен к этому. Сейчас, когда слабые лучи солнца пробивается сквозь дрожащие ветки, усеянными листьями, а где-то не так далеко слышится тихое пение птиц, кажется, что всего этого не было. Будто Арчи, отчаянно что-то бормочущий — сон, заголовок газеты — глупая ошибка типографии, где сейчас рвёт и мечет главный редактор. Что роз — врученных ему Арчи и подаренных им Бетти — не существует, как и кроткого и печального взгляда голубых глаз. Джагхед поддаётся вперёд, желая вдохнуть как можно больше холодного воздуха, который, как он надеется, оживит в нём чувство свободы и чистоты, искоренит страх. Но в ноздри ударяет только запах бензина, выхлопных газов и сырости... — Пожалуйста, Арчи, — тихо говорит он, стараясь смотреть Эндрюсу прямо в глаза. Но это трудно — в карих глазах друга копошится столько страха и презрения, что Джагхеду становится тошно. — Я не могу оставить её вот так. Н-е м-о-г-у, — по слогам произносит Джонс, дрожа. — Пять часов езды, — наконец сказал он, вновь поворачиваясь к Джагхеду. — Это всё равно что кража, Джонс, — опасливо предупредил он. — Спасибо, Арчи, — выдохнул Джагхед, слабо улыбаясь.