Перекрёсток

      Когда машина Арчи Эндрюса пересекала границу Ривердейла, увозя из города Джагхеда и Бетти, Шерил уверенно поднималась по ступенькам к типографии миссис Купер.       С Элис Шерил находилась в хороших отношениях. Они были схожи в характерах, в жестах и мимике. Предпочитали один и тот же стиль в одежде, их вкусы сходились в выборе литературы и кино, обе любили говорить на повышенных тонах и слушать джаз. Говоря короче, они могли бы быть идеальными матерью и дочерью.       Пенелопа Блоссом не любила походы дочери к мисс Купер. — Ты посмотри, — говорила она, злобно выпучив глаза. — Моя маленькая Шерил превратилась в скверную тётку Элис Купер! Шерил, взгляни на себя, ты стала такой же, как она! И пиджаки стала носить, застегивая последнюю пуговку, словно это мундир, и устроилась работать в студенческую газету, хотя раньше, признай это, тебя не прелещали клацанье по клавишам и статейки! Ты стала, как и она, накручивать локон на палец, когда говоришь, и слушать этот чертов джаз!       Шерил не говорила матери, что это мисс Купер стала делать как она, а не наоборот.       Блоссом поднялась по лестнице, легонько кивнула секретарше, которая кажется даже не заметила посетительницу, поскольку была целиком и полностью поглощена журналом мод. Шерил нажала на ручку двери и прошла в кабинет миссис Купер — привилегией входить без стука заведовала только она; Элис умудрялась шипеть на родных дочерей, если те не стучали пару раз кулаком по дереву. А Шерил сходило всё с рук. —Добрый вечер, Элис, — Шерил приветливо улыбнулась хозяйке типографии и села в кожаное кресло напротив неё. — Здравствуй, — мисс Купер поприветствовала девушку встречной улыбкой и, кивком головы указав на шкаф в углу кабинета, попросила достать чашки.       Шерил мастерски ходила на шпильках, платформах, каблуках. Порой казалось, что её предназначение в этом мире сводилось исключительно к ношению всей возможной обуви. В этот раз что-то пошло не так. Нога неожиданно подвернулась, и Шерил, чтобы не упасть, схватилась за стол, сметя с него всё.       Каблук с хрустом отвалился и теперь грустно лежал в стороне. — Чёрт! Это мои любимые сапоги, — простонала Шерил, закрывая лицо руками. — Это ужасно, Элис. — Ничего страшного. Можно или склеить, или купить новые, — пожала плечами миссис Купер. — Собери, что ты уронила, пожалуйста.       Не смотря на все их хорошие отношения, Элис никогда не отличалась особой теплотой и заботой.       Разочарованная крепкостью каблуков её любимцев, Шерил принялась собирать журналы, листы, ручки. Водрузив все на прежнее место, Блоссом собралась попричитать над сломанным каблуком, как заметила, что газета, тоже случайно сброшенная ею, лежит около кресла, открывшись на второй странице.       Пробежавшись глазами по содержанию статьи, Шерил собралась вернуть газету на стол, пока не наткнулась на имя Элизабет Купер в конце строки.       В груди ёкнуло, и Шерил, медленно, но всё же вернулась к заголовку статьи. «Автокатастрофа. Пострадала девушка»       Пару раз моргнув, Блоссом вернулась к месту, где наткнулась на имя подруги. Вариант, что это ей мерещится, пришлось сразу откинуть: чёрным по белому, на тонкой и слегка шершавой бумаге типографии, были напечатаны несколько слов, которые заставили сердце гулко застучать; которые образовали неприятное покалывание в кончиках пальцев; которые в какой-то крошечный миг вызвали слёзы в уголках глаз. — Бетти в больнице, — прошептала Шерил, не отрывая взгляда от злополучной газеты. — Что?

***

      Шериф Келлер заканчивал написание протокола, когда у него в кармане завибрировал телефон. — Том, где Вы? — в динамике раздался дрожащий голос Элис Купер и громкие всхлипы. — Мне срочно нужно с Вами поговорить... — Встретимся у Вас дома.       Дав последние указания по поводу тела убитого доктора, которое он долго рассматривал, пытаясь понять — кто, чем и зачем разбил голову медика, Келлер покинул больницу, забрался в свою тесную машинку с потрескавшейся краской по бокам и поехал к дому Куперов.       Если звонит сама Элис, а тем более плачущая, значит, случилось что-то действительно серьёзное.       Пока машинка Тома Келлера медленно, под ворчание хозяина, тащилась по улицам к нужному месту, Арчи Эндрюс уверенно поворачивал руль вправо, выезжая на трассу, которая вела напрямую в Голливуд.