***
На следующее утро после бракосочетания Шарлотта проснулась раньше Сигнуса. Некоторое время она лежала с закрытыми глазами, не решаясь открыть их. «Это сон, очень хороший сон. Сейчас я проснусь в Лестрейндж-холле, и все будет как прежде», — подумала она и сильнее зажмурилась, не желая просыпаться после столь сладостного сновидения. Но открыть глаза все-таки пришлось, поскольку Шарлотта попыталась повернуться на бок, и низ живота пронзила едва заметная неприятная боль, как напоминание о прошедшей ночи. Первое, что увидела Шарлотта, открыв глаза, это темно-зеленый полог кровати. Не ее кровати, разумеется. Она повернула голову и увидела спящего на второй половине кровати Сигнуса. Он лежал на животе, обняв руками подушку. Лицо его было таким умиротворенным и спокойным, что никак не вязалось с его характером. Принц был укрыт по пояс так, что была видна его обнаженная спина. Шарлотта ощутила горечь, увидев, что спина Сигнуса вдоль и поперек изуродована десятком тонких, давно заживших шрамов. Откуда они? Он получил их в сражениях? Шарлотта нахмурилась, отметая эту версию. Шрамы ужасно походили на следы от розг. Должно быть, жизнь его была непростой, как и у всех детей военного времени. Шарлотта нежно дотронулась до спины Сигнуса, проведя пальцем по одному особенно заметному шраму. Что же он пережил после падения Темного Лорда и заключения матери в Азкабан? Шарлотта не знала о муже практически ничего, но была уверена в одном: он хороший человек, и он любит ее. Заключил бы он брак с ней, если бы не любил? Ощущая прилив нежности, Шарлотта пододвинулась поближе к мужу и обняла его. Прошлое — не так важно. Важно настоящее и будущее. Она сделает все, чтобы он был счастлив, чтобы его печали отступили. — О, что это за нежности? — сонно прошептал Сигнус, поднимая голову от подушки. Шарлотта отстранилась, покраснев. Он перевернулся на спину, потер глаз, сбрасывая остатки дремоты, и уставился на лежащую рядом Шарлотту, которая прижала к груди простыню и слегка смущенно на него смотрела. — С добрым утром, — проговорила она. Сигнус откинул голову на подушку и едва заметно улыбнулся, глядя на жену. — Чем займемся сегодня? — спросила она. — Сегодня мы отправимся в замок моего отца, — уверенно промолвил Сигнус. Шарлотта неожиданно дернулась, словно ее облили ледяной водой, и побледнела. — Что такое? — Повелитель, должно быть, будет в гневе, — тихо проговорила она. Сигнус поджал губы, отчасти понимая ее волнение. Да, отец будет в гневе. Но нельзя было поступить иначе, неужели он не имеет право на счастье? Брак по расчету ради непонятных целей — не для него. Сигнус смотрел на красивую юную жену и понимал, что поступил правильно. Он так хотел, чтобы Шарлотта была рядом с ним, что едва не помешался. В кои-то веки в его душе царил мир и покой. Оставалось надеяться, что Темный Лорд поймет его. В конце концов он вряд ли назначит серьезное наказание за непослушание, возможно, продлит ссылку. Но в таком случае наказание ему будет в радость. — Не думай об этом, — попросил Сигнус. — Тебе ничего не грозит. — А как же вы? — едва слышно спросила Шарлотта, заламывая руки в волнении. — Мне тоже, — уверенно проговорил Сигнус. В душе начали появляться сомнения, но он усилием воли подавил их. Того, что сделано, не изменить. Осталось ответить за содеянное, а этого он не боялся. Сигнус встал с кровати и, взяв волшебную палочку с прикроватной тумбочки, призвал халат, надел его и направился в душ. Шарлотта же проводила его задумчивым взглядом, приподнявшись на локтях, после чего снова откинулась на подушки. Она окинула взглядом постель и смущенно отвела взгляд, увидев на шелковых простынях маленькие пятнышки крови и прочие следы близости. Она даже не думала, что будет так смущаться, краснеть и робеть. Эти черты не были свойственны ее характеру, но рядом с Сигнусом она ощущался себя маленькой несмышленой девочкой, несла всякий бред про любовь и заикалась. Ему же, кажется, наоборот нравилось это. Шарлотта прикрыла глаза, вспомнив первую брачную ночь. Сильные руки Сигнуса, скользящие по ее телу, его горячие поцелуи и бесстыдные ласки, от которых по телу проходила дрожь, вспомнила нежные слова, которые он шептал ей на ухо, желая облегчить боль. Сигнус был опытным любовником, так что первая ночь прошла без неудобств и дискомфорта. Шарлотта сладко потянулась и зевнула. Давно она не чувствовала такого пьянящего счастья. Разве что в тот день, когда узнала о побеге отца из Азкабана. Тогда она испытала небывалую радость, в ней вспыхнул огонь надежды, что ее жизнь изменится, что у нее будет близкий человек. Мечты сбылись, но не в полном объеме. Шарлотте не было и года, когда отца и мать приговорили к заключению в Азкабане. Разумеется, она не помнила этого. Опеку над девочкой передали семье Кэрроу, родственникам по материнской линии. Сколько себя помнила Шарлотта, к ней относились не очень хорошо. Нет, ее не били, не наказывали, ей покупали одежду, кормили… Но ее не любили. Девочка принимала пищу в своей комнате, а не в столовой с остальными членами семьи. Ей никто не читал сказок на ночь, не держал за руку, когда она болела. Ее ругали за малейшую провинность, напоминая, что она незаконнорожденная, что у нее нет никаких прав в этом мире, что она должна быть благодарна Кэрроу за их доброту. Шарлотта помнила, как желала любви, чтобы у нее был близкий человек, которому можно было бы рассказать секреты, который утешил бы в минуты печали, но этого человека не было. Лет с шести, уже в сознательном возрасте, девочка начала блокировать чувства, скрывать их в глубинах души, а сама иногда оставаясь в одиночестве, плакала, сидя на подоконнике. Никого не волновали ее чувства. Шарлотта пыталась узнать имена родителей, но дед только отмахивался от ее расспросов, а потом, напившись, рассказал, что мать была пустоголовой неблагодарной дрянью, а отец — Пожирателем Смерти, отбывающим срок в тюрьме. Девочку, разумеется, такие характеристики родителей не устроили, и она начала искать правду. Из подслушанных разговоров Шарлотта узнала имена родителей: Рудольфус Лестрейндж и Элизабет Баркер. Впервые услышав имя отца и матери, она тут же полюбила их. Ее отправили учиться в Дурмстранг, чтобы глаза не мозолила. Все эти годы она пыталась узнать больше о семье, мечтала о встрече с родителями, но, вернувшись однажды на летние каникулы домой, узнала, что мать находится на принудительном лечении в психиатрическом отделении Святого Мунго. Как бы Шарлотта ни уговаривала дедушку отвести ее к маме, тот отмахивался и ругал ее, но она все равно надеялась. Как-то раз летом перед четвертым курсом, гуляя по Косой Аллее, Шарлотта заметила, что за ней внимательно наблюдает какой-то рыжеволосый волшебник, похожий на нее. Девушка напряглась, но успокоила себя тем, что в людном месте с ней ничего плохого не произойдет. Она заняла столик в одном кафе, купила аппетитные пирожные и горячий шоколад, и неожиданно к ней подошел тот волшебник. Шарлотта так испугалась, что вытащила волшебную палочку, но неизвестный заверил ее, что не причинит вреда, и представился Магнусом Хоулпом, ее братом. Шарлотта не сразу поверила ему, но он так был похож на нее, зеленоглазый, рыжеволосый, с таким же тонким носом с небольшой горбинкой, с бровями с изломом. — Я твой брат, у нас один отец, — заявил он тогда, стоя у столика и глядя внимательно на Шарлотту, сверлившую его напряженным взглядом. Магнус облизнул пересохшие губы и натянуто улыбнулся. — И как же его зовут? — спросила Шарлотта. С одной стороны, ей хотелось иметь брата, но с другой — она боялась ошибиться. — Рудольфус Лестрейндж, — ответил Магнус, наклонив голову и понизив голос, чтобы его не услышали посетители. — У меня есть фотография, — промолвил он, вытаскивая из кармана маггловской куртки колдографию. Шарлотта дрожащими руками приняла карточку из его рук и с жадностью вгляделась в черты отца. На колдографии были изображены три человека. Светловолосая, голубоглазая девушка в простом синем платье держала на руках рыжеволосого мальчика трех лет. А рядом с ними стоял рыжеволосый, как и мальчик, мужчина, облаченный в явно дорогие одежды. Магнус и Шарлотта начали общаться. Хоулп подарил ей сквозное зеркало, чтобы они могли поговорить в любое время, сделал копию фотокарточки и отдал ей на память. Шарлотта поступила на четвёртый курс Дурстранга и впервые чувствовала, что у нее появилась семья. Магнус был так же одинок, как и она, поэтому они быстро сошлись. В том же учебном году, зимой, Магнус прислал ей посылку, в которой находился свежий выпуск Ежедневного Пророка. В газете сообщалось о массовом побеге заключенных из Азкабана. В их числе был и Рудольфус Лестрейндж. О, Шарлотта несказанно обрадовалась. Теперь у нее будет семья, настоящая семья. Отец будет учить ее боевым заклинаниям, они будут играть в квиддич, но самое главное, отец будет любить ее. Желание исполнилось. Уже на пасхальных каникулах она встретилась с отцом, правда, чувствовала неловкость, увидев его впервые. Но со временем, уже к концу каникул, они нашли общий язык. После она снова отправилась в школу, а летом узнала, что отец снова попал в Азкабан. Она ждала его, волновалась, и ожидание было вознаграждено. Спустя год Рудольфус снова оказался на свободе, но в стране вспыхнула война, и она почти полностью поглотила сэра Лестрейнджа. Шарлотта ждала окончания войны, чтобы у отца появилось больше свободного времени, но после победы дел стало еще больше, и Рудольфус с головой ушел в работу. Шарлотта знала, что он ее любит, но ей ужасно не хватало этой любви. — О чем задумалась? — спросил Сигнус, выйдя из ванной. Шарлотта вздрогнула и будто бы с удивлением на него посмотрела, вынырнув из воспоминаний. — Да так, о ерунде, — пожала плечами она. — Иди скорее в душ, потом позавтракаем и отправимся к Милорду, — поторопил он. Шарлотта поднялась с кровати, прикрываясь простыней. — Почему мы не можем еще немного побыть здесь? — спросила она, немного насупившись. — Моргана, Шарли, должна же ты понимать, что мы не можем вечно скрываться, лучше я сам приду к Повелителю и все ему расскажу, чем кто-то ему доложит, — строго произнес Сигнус. Шарлотта сжалась, посмотрев на него, и Сигнус, улыбнувшись, приблизился к ней и бережно обнял. — Не волнуйся, мы, скорее всего, еще вернемся сюда. Приободренная словами мужа, Шарлотта отправилась в уборную, где как можно быстрее освежилась, после этого, выйдя из душа, переоделась в светло-голубое платье, приготовленное домовиком. Она знала, что до нее в особняке жила Лавиния Розье и ощутила жгучую ревность. Шарлотта не хотела носить ее вещи, но платье было абсолютно новым, и она сдалась. «Не важно, кто был до меня, главное, чтобы после меня в его сердце никого не было», — самоуверенно подумала Шарлотта и села перед зеркалом. Расчесав волосы, она закрепила заколками передние пряди, чтобы они не закрывали обзор, а кончики распущенных волос завила крупными локонами. Получилось весьма недурно. Когда Шарлотта вошла в кабинет Сигнуса, тот сидел за столом и разбирал какие-то документы. Рядом с ним стоял Иван Долохов. Увидев девушку, телохранитель принца поклонился и чуть заметно улыбнулся. — В мое отсутствие проследи за порядком, в лесу были замечены повстанцы, — тихо заметил Сигнус, строго посмотрев на Ивана. Тот склонил голову. — Не переживайте, мой принц, я не подведу, — уверенно проговорил Долохов. Когда необходимые распоряжения были отданы, а Иван удалился, Сигнус подошел Шарлотте и взял ее за руку. — Готова? — спросил он, глядя в взволнованные глаза жены. Та натянуто улыбнулась. Страх перед гневом Милорда был велик. Что же будет? Но Шарлотта надеялась, что имя отца и Сигнус защитят ее в случае опасности. Девушка преданно посмотрела в лицо принца и кивнула. Сигнус бережно обнял ее, и в следующий миг Шарлотта ощутила рывок. Через секунду они уже стояли на крыльце замка Темного Лорда. Наверное, на поместье лежал защитный барьер, но принц имел круглосуточный доступ в поместье отца. Распахнув двери, Сигнус и Шарлотта вошли в замок. Она побледнела и пораженно огляделась. Замок Лорда Волдеморта был чем-то похож на Лестрейндж-холл, но выглядел еще более мрачным, соответствуя нраву хозяина. Их встретили два охранника, которые, заранее извинившись перед принцем, наложили чары, проверяя, он ли это. После этого пара продолжила путь. — Не дрожи так, — прошептал Сигнус, наклонившись к жене. Та посильнее обвила рукой его локоть, словно цепляясь за последнее спасение. — Мой отец, вопреки мнению людей, не питается кровью ведьмочек. «Да, он их убивает», — мрачно подумала Шарлотта, продолжая дрожать то ли от холода, царящего в коридорах, то ли от страха. Они в полном молчании продолжили путь. Шарлотта поглядывала на Сигнуса, пытаясь уловить хотя бы тень волнения, но он, кажется, был спокоен и собран. Наконец пара остановилась у двустворчатых дверей, возле которых стояли два охранника в форме Пожирателей Смерти. Сигнус, вздохнув, трижды постучал в дверь, и Шарлота ощутила, как у нее подкашиваются ноги. Она, широко распахнув глаза, таращилась на ручки в форме змеиных голов и с трудом стояла на ногах. Она с мольбой посмотрела на мужа, но тот лишь улыбнулся ей. Двери медленно отворились, пропуская в кабинет Лорда Волдеморта посетителей. — Сигнус, сын мой, ты соизволил явиться? — спросил Темный Лорд с шипящими нотками в голосе. Шарлотту прошиб холодный пот, когда она услышала голос Правителя. Боясь смотреть на него, Шарлотта скользнула взглядом по кабинету, оформленному в темных тонах, и увидела леди Беллатрикс, стоящую у окна. Та скрестила руки на груди и смотрела на нее. — Добрый день, отец, я прибыл с важными новостями, — промолвил, склонив голову, Сигнус, проходя вглубь кабинета. Шарлотта вцепилась в его руку и последовала за ним, испытывая липкий страх. — И с какими же? — Глаза Правителя заметно вспыхнули багрянцем, когда он посмотрел на дрожащую Шарлотту. — Мисс Баркер, какая встреча, ваш отец очень беспокоился о вашей судьбе. Та испуганно молчала, втянув голову в плечи. К счастью, Темный Лорд быстро потерял к ней интерес. — Повелитель, матушка. — Сигнус посмотрел на мать, желая увидеть в ней поддержку, и заговорил: — Вчера чиновник из Министерства Магии засвидетельствовал заключение брака между мной и Шарлоттой, — выпалил он на одном дыхании. От волнения его голос звенел, Сигнус вытянулся в струнку и расправил плечи. Казалось, что он совсем не волнуется. Но Шарлотта почувствовала, как он стиснул ее руку и с трудом удержалась, чтобы не поморщиться от боли. Повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь дыханием взволнованного Сигнуса, который неотрывно смотрел на отца, ожидая реакции. — Повтори, — убийственным тоном промолвил Повелитель, вперившись взглядом в сына. На его виске вспухла венка, говорящая о приближении бури. Шарлотта невольно сделала шаг назад, чтобы в случае опасности спрятаться за Сигнусом. — Вчера чиновник из Министерства Магии засвидетельствовал заключение брака между мной и Шарлоттой, — вкрадчиво повторил принц, продолжая смотреть на отца. Темный Лорд порывисто встал на ноги и прорычал не своим голосом: — Ты в своем уме? — Присутствующие вздрогнули. Леди Беллатрикс, молчаливо наблюдавшая за происходящим, поспешила приблизиться к Правителю и положила руку ему на плечо, но тот лишь сбросил ее ладонь. — Ты хоть понимаешь, чем нам грозит твоя выходка? На что ты обрек свой народ?! — Я полностью осознаю последствия данного решения, — отчеканил Сигнус, готовый стоять на своем. — Ты понимаешь, что я могу расценить твои действия как предательство?! — разгневанно вопросил Повелитель. Шарлотта прижалась к мужу. В ней боролось два желания: закрыть собой супруга или спрятаться за ним. — Я никого не предавал, — ответил Сигнус, вскинув удивленный взгляд на отца. После этого он вытащил волшебную палочку, Темный Лорд выхватил свою. Беллатрикс смертельно побледнела, переводя взгляд с сына на царственного супруга. Очевидно, в ней сейчас боролись два чувства: привязанность к Волдеморту и любовь к сыну. И неизвестно, что победило бы. Сигнус отпустил руку Шарлотты и приблизился к отцу, который уже вышел из-за стола, явно собираясь покарать изменника. Но неожиданно тот опустился на одно колено и протянул палочку отцу рукоятью вперед. — Моя судьба в ваших руках, Повелитель, вы вольны делать со мной что пожелаете, — заговорил Сигнус, с пылом посмотрев в глаза отца. — Но смею просить об одном — не троньте Шарлотту, она не виновата в моем решении. — Не виновата?! — вспыхнула гневом Беллатрикс, подходя к любимым мужчинам. Она вперилась взбешенным взглядом в бледную Шарлотту, которую колотило от ужаса. — Она тебя околдовала и лишила рассудка! — Матушка, ее вины в произошедшем нет! — горячо заговорил Сигнус, глядя снизу вверх на мать. — Так, пожалуй, нам надо поговорить отдельно. Мисс Баркер, — намеренно используя девичью фамилию невестки, проговорил Темный Лорд. — Беллатрикс проведет вас в гостиную, где вы можете отдохнуть, — с нажимом проговорил Темный Лорд, глядя на Шарлотту. Беллатрикс хотела возразить, но под строгим взглядом Правителя осеклась и замолчала. — За мной, — проговорила она, наградив Шарлотту таким взглядом, что ту в очередной раз прошиб холодный пот. Волшебницы покинули кабинет Правителя, двери за ними захлопнулись, и они пошли по коридору. Остановившись у одной из дверей, Беллатрикс, схватив Шарлотту за руку, затащила ее в просторную комнату и, резко развернувшись, направила на нее волшебную палочку, Шарлотта даже дернуться не успела, в ужасе глядя на нее. — Как ты посмела?! — пророкотала Беллатрикс в гневе. То, чего она боялась осуществилось. Эта девчонка оплела чарами Сигнуса и женила его на себе. Белла знала, что сын падок на женскую красоту. — Госпожа, прошу простить меня, но я виновата лишь в том, что люблю всем сердцем принца, — совладав с голосом, Шарлотта расправила плечи и бесстрашно встретила тяжелый взгляд Беллатрикс. — Я дочь Рудольфуса Лестрейнджа, человека, который столько лет оберегал вас и вашего сына… — Я знаю, чья ты дочь, — уже спокойнее проговорила Беллатрикс. — Но если с Сигнусом что-то случится… — Поверьте, если с Сигнусом что-то случится, я этого не переживу, — уверенно ответила Шарлотта. Беллатрикс замолчала, скрестив руки на груди. Она внимательно посмотрела на Шарлотту и нахмурилась, поскольку отчетливо увидела в ней себя. Когда-то Беллатрикс точно так же доказывала Рудольфусу, что любит Повелителя и готова вынести все что угодно, чтобы быть с ним. …Тем временем в кабинете Правителя такой же разговор складывался между Темным Лордом и его сыном. Волдеморт сурово смотрел на Сигнуса, который уже поднялся с колен, отдав отцу палочку. Он напряженно глядел на родителя, готовый принять любое его решение. Темный Лорд едва заметно усмехнулся — много лет назад Беллатрикс точно так же ожидала наказания за собственные импульсивные выходки. В такие моменты она тоже замирала, расправив плечи и подняв повыше подбородок, и наблюдала за ним, затаив дыхание. Сигнус был очень похож на мать, хотя всеми силами пытался походить на отца, но ему не хватало холодности и сдержанности. Он с детства был эмоциональным ребенком, конечно, с годами повзрослел, поумнел, но временами не мог сдержать порывов, как в этот раз. И чего ему не хватало? Вокруг было полно девушек, а он возжелал Шарлотту, с которой не мог просто переспать. Рудольфус не простил бы этого. Тогда Сигнус извернулся и все равно получил желаемое. — Ты понимаешь, что будет война? — спросил деланно спокойным тоном Темный Лорд. Сигнус с готовностью кивнул. — И зачем же ты так поступил? — Я не мог иначе, — коротко ответил Сигнус. — Вы любите матушку и готовы ради нее на все, я был свидетелем ваших чувств… — Темный Лорд нахмурился, недовольный тем, что кто-то затронул тему его отношений с Беллатрикс. Раньше подобное позволял только Рудольфус и покойный Сильвий-старший, отец братьев. — Я тоже готов ради Шарлотты на все. — Мы не сможем выиграть войну. Страна истощена внутренними распрями… То там, то тут вспыхивают огни восстания, — вкрадчиво заговорил Волдеморт, садясь за стол. — Войны не будет, — уверенно проговорил Сигнус. — Магическая Америка хочет захватить территории Османов, там вроде много месторождений драгоценных металлов. Османам не выгодно воевать на два фронта, — чуть заметно улыбнулся принц, заметив интерес в глазах отца. — Ты прав, — нехотя признал Правитель, подумав о том, что брак Сигнуса укрепил бы его власть, к тому же дети Сигнуса претендовали бы на трон двух государств. — Рудольфус займется переговорами. — У сэра Лестрейнджа и так много забот внутри страны. Позвольте Люциусу Малфою заняться переговорами, — уверенно проговорил принц, преследуя свои цели. — Всем известно, что ему нет равных в политике. — Сигнус выжидающе уставился на отца. Темный Лорд задумался. Он не мог простить Малфоям предательства, но предала-то Нарцисса, к тому же глупо отрицать таланты Малфоя-старшего. — Хорошо, я дам приказ Люциусу Малфою, — вынес решение Лорд Волдеморт. Он строго взглянул на сына и проговорил: — В твоих интересах, чтобы мир был заключен.***
После беседы с леди Беллатрикс Шарлотта не могла найти себе места. Она так переживала за мужа, что ее руки мелко дрожали. Она расхаживала по опочивальне, заламывая руки, и нервно поглядывала на дверь, борясь с желанием побежать в кабинет Повелителя и молить о снисхождении. Когда волнение достигло апогея, дверь наконец отворилась, и в помещении зашел целый и невредимый Сигнус. Вздох облегчения сорвался с губ Шарлотты, и она кинулась к мужу, чтобы обнять его. — Хвала Мерлину, с вами все в порядке, — прошептала она, закрыв глаза от облегчения. Темный Принц задумчиво провел рукой по рыжим волосам и, положив руки на плечи Шарлотты, отстранил ее от себя, чтобы взглянуть в побледневшее и испуганное лицо. — Что со мной могло произойти? — спросил он с улыбкой на губах. Шарлотта промолчала, не решаясь озвучивать самые страшные мысли. Ей казалось, что Сигнус и без нее осознавал, что был в шаге от гибели. — Тебе не о чем волноваться, мы всегда будем вместе, — уверенно изрек Сигнус. Шарлотта помимо воли улыбнулась. Быть рядом с мужем — это единственное, чего она хотела. И его нежные речи буквально пьянили ее, лишали рассудка. Шарлотта была человеком, знающим лишь крайности. Если она любила, то до полного помешательства, свирепо и сильно. Если ненавидела, то ненависть эта выжигала все вокруг. Сигнус притянул супругу к себе и, наклонившись, поцеловал ее, но не так страстно, как в брачную ночь, а странно трепетно и нежно. Она неумело ответила на поцелуй, чувствуя, как земля уходит из-под ног, а голова начинает кружиться от радости. Принц углубил поцелуй, прижимая к себе Шарлотту, руки его бесстыдно скользнули вдоль ее тела, сжали ягодицы через ткань платья. Шарлотта прикрыла глаза, когда Сигнус взял ее за волосы и слегка оттянул их назад, обнажая тонкую шею с пульсирующей жилкой. Горячие поцелуи опалили шею Шарлотты, и она покраснела от смущения, настолько действия мужа были бесстыдными. Но внезапно он отстранился. Шарлотта открыла глаза и посмотрела в лицо супруга, не понимая, почему он остановился. — Подождем ночи, — проговорил он. — Тебе нужно навестить отца, он, должно быть, совсем извелся от переживаний. Шарлотта ощутила укол совести. Ее закружил водоворот событий, от которых рассудок немного затуманился, что она даже не подумала о том, что чувствует отец. — Я отправлюсь к нему, — приняла решение она. — Воспользуйся камином в главном зале, — промолвил принц. — Вы разве со мной не отправитесь? — удивленно спросила Шарлотта. Сигнус отрицательно покачал головой. — Мы с отцом кое-что должны обсудить, — промолвил он. …Через некоторое время Шарлотта вышла из камина в родном замке. Отряхнув платье от сажи, она поспешила в кабинет отца, ощущая волнение. Как посмотреть ему в глаза после внезапного побега? Он, должно быть, ее осуждает. «Самое страшное позади», — убеждала себя Шарлотта, вспоминая беседу с Повелителем. Вряд ли Рудольфус Лестрейндж отреагирует страшней Правителя. В подобных размышлениях новоиспеченная супруга сэра Сигнуса дошла до кабинета отца, не встретив по пути никого. Помедлив мгновение, она собралась с мыслями и постучала. Раздался щелчок замка, а после прозвучал твердый голос Рудольфуса: «Войдите». Шарлотта, проглотив вставший в горле ком, отворила дверь и вошла в кабинет отца, который ожидаемо совсем не изменился. Рудольфус находился в компании молодой жены. Супруги сидели на диванчике напротив камина и до ее прихода рассматривали какие-то бумаги, разложенные на журнальном столике. — Думаю, этот рисунок подойдет лучше всего для Министерства, — негромко заметил сэр Лестрейндж, протягивая леди Полумне лист бумаги. Та нахмурилась. — Волшебник, обнимающий магглу? — вскинула брови Луна, взглянув на мужа. Тот кивнул. — Разве это достойно смерти? — с ужасом поинтересовалась она. — Для количества можно нарисовать, — уклончиво ответил Рудольфус, не желая пугать жену кровавыми законами. Наконец он отвлекся от беседы с супругой и взглянул на вошедшего. Вопрос застыл на его губах, когда он увидел перед собой дочь. Та закрыла за собой дверь и смущенно глядела на отца. Лестрейндж будто бы в удивлении взглянул на жену, жестом указав ей на дверь, ведущую в спальню. Полумна послушно встала, собрала в папку рисунки и удалилась в комнату, бросая осуждающие взгляды на падчерицу. Но Шарлотте было безразлично, о чем думает мачеха. Она вообще с удивлением поймала себя на мысли, что Луна раздражает ее не так сильно, как обычно. — Шарлотта, хвала Мерлину, ты вернулась, — проговорил Рудольфус, сохраняя самообладание. Он поднялся с дивана и глядел во все глаза на дочь, которая неловко мялась у двери, не зная, что сказать. Она впервые в жизни не знала, как заговорить с отцом. — Но как ты посмела так поступить со мной?! — Самообладания Рудольфуса хватило ненадолго. Он гневно взглянул на дочь, но в его глазах, помимо злости, горел еще страх и облегчение. — Простите. — Он… Он что-нибудь тебе сделал? — странно тихо спросил сэр Лестрейндж, отведя взгляд. Шарлотта вспыхнула, поняв, что именно имеет в виду отец. Она бесстрашно приблизилась к нему, глядя в глаза. Рудольфус некоторое время смотрел в лицо дочери, которая всеми силами пыталась быть серьезной, но в ее глазах горели лукавые огоньки. С чем это могло быть связано? Если ее обесчестил и бросил принц, стала бы она себя так вести? Скорее всего, билась бы в истерике и рвала на себе волосы. — Он сделал меня своей женой, — выделяя каждое слово, звонко проговорила Шарлотта. Сэр Лестрейндж так и замер, думая, что ослышался. Он взглянул на левую руку дочери и заметил обручальное кольцо. Брови Лестрейнджа поползли вверх от удивления. Неужели правда? — Я понимаю, в это трудно поверить, — заметила с тихим смешком Шарлотта. — Я сама все еще не верю. — Когда? — только и спросил Рудольфус, кое-как совладав с эмоциями. — Накануне, — ответила Шарлотта, улыбнувшись. В памяти вспыли воспоминания бракосочетания. Да, все было не по правилам, не было белого платья с длинной фатой, большого количества гостей, цветов и приема в честь бракосочетания, но это все не важно. Важно то, что она жена принца Сигнуса, и теперь он точно не сможет ее оттолкнуть. Сэр Лестрейндж порывисто обнял дочь, и она с готовностью обвила его плечи руками. Рудольфус от облегчения прикрыл глаза. Значит, честь Шарлотты спасена, но все равно его точило беспокойство за ребенка. Он неплохо знал Сигнуса, видя в нем и черты Беллы, и черты Повелителя, а это значило, что в браке Шарлотте будет не просто. Сигнус падок на женщин, значит, рано или поздно он начнет смотреть по сторонам, и Шарлотта будет терзаться от ревности и злобы. Не такого будущего Рудольфус хотел для дочери. Не такого. На фоне Сигнуса даже Анри Пиритс выглядел не так ужасно. Единственный минус — это то, что бывший жених Шарлотты сын врага. — Магнус в замке? — заинтересованно спросила Шарлотта, отстранившись от отца. Она посмотрела в его лицо, тот нахмурился и отрицательно покачал головой. От Шарлотты не укрылось, каким холодным стал его взгляд. Она знала о плохих взаимоотношениях отца и сына, делала все, чтобы сблизить их, но все ее попытки раз за разом терпели крах. Скорее всего, что у Рудольфуса, что у Магнуса стоял некий моральный барьер, преодолеть который они никак не могли. — Он покинул поместье утром после твоего побега, — ответил Рудольфус. — Но ты, как я понимаю, хочешь его видеть, — это не был не вопрос, а утверждение. Шарлотта кивнула, улыбнувшись. — В таком случае, я его вызову, — решил Лестрейнж, призывая щелчком пальцев домовика. Лопоухий слуга предстал перед хозяином в белой наволочке с гербом рода и поклонился, коснувшись ушами пола. — Чего угодно хозяину? — пропищал домовик. — Отыщи Магнуса и доставь в Лестрейндж-холл, — приказал Рудольфус. Эльф поспешил выполнить задание, а сэр Лестрейндж снова взглянул на сияющую от радости дочь. — Я рад, что ты счастлива, — проговорил он, хотя предпочёл бы, чтобы у дочери был другой спутник. Сигнус точно не сделает Шарлотту счастливой, он слишком непостоянный и ветреный, падкий на женские чары, к тому же кровь Блэков в нем намного сильнее, чем кровь Темного Лорда. Рудольфус, как никто другой, знал, каково жить с Блэком в браке, и не хотел, чтобы его единственная дочь познала это, но, видимо, поздно. Того, что сделано, не изменить. Выходка Сигнуса была импульсивной и порывистой. — Как Повелитель и Беллатрикс отреагировали? — спросил Рудольфус. Шарлотта задумалась и помедлила с ответом. — Ну… Они были удивлены, особенно Миледи, — промолвила некое время спустя Шарлотта, вспоминая животный ужас, сковавший ее, когда они с мужем переступили порог кабинета Правителя. — Она что-то тебе сказала? — затаив дыхание, поинтересовался Рудольфус. Шарлотта пожала плечами. — Ничего интересного. Госпожа была удивлена решением сына и предупредила, что отныне мне не будет покоя, — рассказала Шарлотта. — В целом она выглядела довольной, — солгала она, решив не волновать отца лишний раз. Он и так за последние дни перенервничал. Рудольфус молчал, слушая дочь. Почему-то в нем росла уверенность, что Белла это просто так не оставит. Это она организовала помолвку Шарлотты, хотя прекрасно знала, что они с Пиритсом на дух друг друга не переносят. По крайней мере, все следы указывали на нее. Белла непонятно по какой причине решила, что Шарлотта недостойна ее сына, а тут последняя становится женой Сигнуса. Даже Беллатрикс не могла похвастаться таким внезапным взлетом. Стоило ждать сюрпризов. И скорее всего, они будут не особо заметны на первый взгляд. Конечно, Беллатрикс была слишком импульсивна и несдержанна для интриг, но чтобы навредить человеку, не нужно быть гением, плетущим паутину интриг. Белла, несмотря на несдержанность, была выпускницей Слизерина и вполне могла провернуть кое-какие дела за спиной сына и царственного супруга. Рудольфусу оставалось надеяться, что Белла не станет вредить его дочери. Она знала, насколько он привязан к Шарлотте, и она в долгу перед ним. Но Лестрейндж знал, если Белла почувствует опасность для сына или Милорда, она пойдет по головам. Но опасности же нет? Чем может навредить Шарлотта? Если только… О, нет. Повелитель наверняка воспринял действия Сигуса как бунт. Мирный договор с Османской империей разорван, значит, грядет война. Милорд может не простить сына и расценить его поступок как предательство. Что бывает с предателями, Рудольфус Лестрейндж хорошо знал. Несколько лет назад он лично отправил к праотцам Игоря Каркарова. Из мрачных мыслей Рудольфуса отвлек тихий хлопок, с которым посреди кабинета материализовался злой, как сам дьявол, Магнус, в ногу которого вцепился домовик. — Добрый день, сэр Лестрейндж, неужели вы настолько по мне соскучились? — с сарказмом, которому мог позавидовать покойный Снейп, поинтересовался Магнус, глядя на отца. — Эльф отвлек меня от выполнения заказа. Рудольфус лишь вопросительно приподнял бровь, подмечая ненадлежащий вид отпрыска. Снова он одет как какой-то маггл, в брюки и черный свитер. Видимо, происхождение все-таки сказывалось на вкусе. Магнус хотел еще сказать что-то ехидное, но замер, глядя на стоящую рядом с отцом сестру. Он забавно округлил в удивлении глаза, после чего обеспокоенно нахмурился. — Шарлотта? — спросил он и взволнованно облизал губы. — Не смотри на меня как на призрака, братец, ты от меня так просто не избавишься, — тепло улыбнулась Шарлотта, подходя к брату. Она посмотрела ему в глаза, после чего заключила в крепкие объятия. — Мне столько тебе нужно рассказать. — Боюсь представить, — ответил Магнус, он хотел сказать что-то, очевидно, непристойное, но присутствие отца его остановило. Магнус отстранился от сестры, не желая, чтобы кто-то был свидетелем их взаимоотношений. Присутствие отца очень сильно напрягало, рядом с ним Хоулп чувствовал, что находится не на своем месте, и это жутко напрягало. Часы тем временем пробили двенадцать. Рудольфус вздрогнул и взглянул на них. — О, мне пора в министерство, — промолвил он. — Ты останешься на ужин? — поинтересовался он у дочери. Та пожала плечами. — Не знаю, как Сигнус пожелает, — улыбнулась Шарлотта. Заметив напряженный взгляд брата, она просияла и добавила: — Я теперь официально супруга принца. Магнус так и замер, таращась на сестру. Он был безумно рад за нее, но все равно выглядел немного озадаченным. Рудольфус отправился в Министерство Магии, а Магнус и Шарлотта проследовали в ее покои, где разместились в креслах перед камином. Шарлотта вызвала домовика, велев принести чай и закуски. Пока слуга выполнял заказ, она обратила радостный взгляд на брата, который выглядел, как обычно, мрачно. — Что не так? — спросила взволнованно Шарлотта. — Как отреагировала Беллатрикс? — буквально выплюнул имя бывшей мачехи Хоулп, взгляд его зеленых глаз отчетливо сверкнул ненавистью. — Нормально, — ответила Шарлотта, которая не в первый раз замечала, как брат относится к миледи. Можно было подумать, что это из-за его происхождения, недуга и ее отношения к этому, но причина, кажется, скрывалась гораздо глубже. Шарлотту точило любопытство. Она желала узнать, почему брат так сильно ненавидит леди Беллатрикс, но он скрывал тайны за семью печатями, тщательно оберегая их. — Почему ты спрашиваешь? — поинтересовалась Шарлотта с деланно равнодушным видом. — Просто интересно, — пожал плечами Магнус, улыбнувшись, но улыбка эта была неестественной. Холодной и словно сардонической. Девятнадцать лет назад. Рыжеволосый мальчик, которому на вид было чуть больше пяти, сидел на пушистом бежевом ковре и расставлял на позиции фигурки волшебников, облаченных в рыцарские доспехи и мантии. Он взял одну из фигурок и посадил на лошадь, после чего поставил ее на место. — Магнус, пора обедать. — В комнату зашла светловолосая молодая женщина, облаченная в темно-синее простое платье. Она оглядела царящий в комнате беспорядок и поджала губы. — Ты опять все перевернул. Сколько раз повторять, соблюдай порядок, — покачала головой Лина Хоулп, проходя вглубь комнаты. Она провела рукой по огненно-рыжим волосам сынишки, который поморщился. — Я играл в Пожирателей Смерти, — ответил Магнус, не отрывая взгляда от игрушек. — Папа обещал рассказать мне о сражении, — доверительно сообщил мальчик, даже не заметив, как побледнела его мать. — О сражении? — спросила она странно тихо. Ребенок улыбнулся и закивал. — Когда я вырасту, я тоже буду Пожирателем Смерти, я буду воевать вместе с папой, — промолвил Магнус. Лина вздохнула и посмотрела на маленького сына. Она знала, что война — это не подвиги, это смерть, кровь и насилие. Мисс Хоулп с замиранием сердца ждала вестей от возлюбленного, которого видела раз в месяц. Да что там, даже Магнус помнил отца только по фотографиям. Лина с засыпала с именем Рудольфуса Лестрейнджа на устах, молясь о его здравии всем известным богам, и просыпалась, думая о нем. Будь ее воля, она бы вернулась работать в Лестрейндж-холл, чтобы почаще видеть возлюбленного, но Лина не могла бросить сына. Единственного, любимого сына, который был для нее лучом света в темном царстве. Подарком от любимого мужчины. Именно в нем мисс Хоулп видела смысл существования. Поэтому от одной только мысли, что когда-то Магнус может стать Пожирателем Смерти и пойдет по стопам отца, было жутко. Она не хотела такой судьбы сыну. Но разве Рудольфус спросит ее мнение? Его вообще ничто, кроме Темного Лорда и Беллатрикс, не интересовало. На первом месте в жизни Рудольфуса Лестрейнджа была Беллатрикс, его законная и вне всяких сомнений любимая жена, потом Повелитель, сын Сигнус, отец, брат, карьера, а где-то в конце, пытаясь урвать хоть толику внимания, была Лина и их сын. «Ты знала, на что идешь», — говорил мистер Лестрейндж, когда Лина пыталась попросить его приходить к ней почаще. Да, она знала, на что идет. Знала, что он женат, знала, что он никогда не сделает ее своей супругой. Но все равно продолжала ждать и молиться по ночам, чтобы его не убили в каком-нибудь сражении. Из воспоминаний Лину вырвало появление Полли. Домовушка уставилась на нее широко распахнутыми глазами. — Мисс Хоулп, леди Беллатрикс в доме, — произнесла, заикаясь, эльфийка. Лина в ужасе распахнула глаза, понимая, зачем она пришла. Видимо, как-то узнала о любовнице мужа и явилась разбираться. Мисс Хоулп взглянула на увлеченного игрой сына и на дрожащих ногах вышла из комнаты. Мелькнула мысль — схватить сына и бежать, но толку-то? Она все равно ее найдет. Разве что глухонемой не знал о нраве Беллатрикс Лестрейндж, самой преданной сторонницы Лорда Волдеморта. Лина, собравшись с духом, поднялась по лестнице, направляясь в гостиную, в которой находился камин, связанный с камином в кабинете Рудольфуса в Лестрейндж-холле. Видимо, он забыл заблокировать его. Лина поднялась на второй этаж и сделала было шаг в сторону гостиной, как ей навстречу вышла леди Беллатрикс, облаченная в платье черного цвета из дорогой ткани. Ее черные волосы были распущены и лежали на расправленных плечах, карие глаза метали молнии, а губы искривились в презрительной ухмылке, когда она увидела Лину. — Ну, здравствуй, грязнокровка, — пропела леди Лестрейндж, глядя на бывшую служанку. Они поравнялись, встав у лестницы. Через некоторое время маленький Магнус, отвлекшись от игры, заметил, что мама куда-то ушла. Мальчик поднялся с ковра и поспешил к выходу. Он хотел показать маме солдатика, на латах которого был выгравирован герб семьи отца. Магнус вышел в прихожую, оглядел лестницу и замер, увидев мать и неизвестную красивую волшебницу в черном одеянии, стоящих на втором этаже. Мальчик, как зачарованный, смотрел на маму и незнакомку, но внезапно произошло что-то неожиданное. — Я научу тебя манерам, — раздался гневный голос черноволосой красавицы, она выхватила палочку и коротко взмахнула ей. Магнус вскрикнул, увидев, как маму отшвырнуло к стене, и хотел кинуться к ней, но не успел. Лина, потирая ушибленное плечо, встала, опираясь о стену, но неизвестная женщина снова взмахнула палочкой, отчего мисс Хоулп схватилась за шею и с тихим хрипом снова начала оседать на пол. Она находилась в опасной близости от лестницы, ее нога случайно соскользнула, и женщина с вскриком покатилась по ступенькам. Магнус громко закричал и зажмурился… Когда он открыл глаза, мама лежала у изножья лестницы на животе. Мальчик, не помня себя от ужаса, подбежал к ней и сел рядом. — Мама, мам, что с тобой? — спрашивал он, ничего не понимая. Магнус убрал пряди светлых волос, закрывающие лицо матери, и замер, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Ее голова была повернута под странным углом, широко распахнутые голубые глаза смотрели в пустоту, а из краешков губ сочилась кровь. — Мама! — закричал Магнус, пытаясь растормошить родного человека, но Лина Хоулп была мертва. Мальчик обнял мать и начал трястись от слез, не веря в происходящее. В его голове не укладывалось случившееся, и мозг упрямо отрицал очевидное. — Мамочка, пожалуйста, мама, не оставляй меня, — жалко скулил он, но ответом ему служила тишина. Магнус, сотрясаясь от рыданий, отстранился от все еще теплого тела и запрокинул голову в беззвучном крике. Горе, обрушившееся на него, было таким сильным, что его с головой накрыла истерика. Магнус посмотрел на второй этаж, и сквозь пелену слез и удушающего отчаянья он увидел у перил красивую черноволосую волшебницу, леди Беллатрикс Лестрейндж — убийцу его матери.