Легенда королей. Дорогами Севера

      — Снова на север смотришь, — услышал Рене сразу с двух сторон и только улыбнулся, кивнув.       В последнее время он действительно все чаще бросал взгляды в сторону холодных, отгороженных Сумеречным лесом краев. И в который раз двое, ставшие за прошедшие с их первой встречи годы настоящими братьями, ловили его за этим занятием.       — Сколько лет, как тебя изгнали? — негромко спросил Клиамин и, опершись на каменный парапет террасы, попытался посмотреть в глаза друга.       — Если я все правильно помню, то двенадцать, — ответил вместо Рене молодой король Вердэна.       — Правильно ты помнишь, — человек, которого когда-то называли Бастардом, окинул взглядом забрызганный осенним золотом и солнцем Видэлэм. — Только вот нет там у моего изгнания конечного срока, а здесь я никогда не был изгнанником.       — И сам ты не понимаешь, почему тебя туда тянет, — принц Аль’Фиора тоже посмотрел на великолепие раскинувшейся перед ними столицы. — Ведь тебе рады в любой стране на землях Юга, кроме, разве что, Чернолесья, где мало кому из чужестранцев рады, и Ласкенута, где никого не осталось.       — Да ведь не впервые уже, — Рене качнул головой. — Кажется, что там происходит что-то непоправимое, а мне потом отвечать…       — Вот этого не надо, — КлэалВердэнский нахмурился. — Не можешь ты отвечать за страну, из которой тебя изгнал законный король.       Неожиданно холодный порыв ветра хлестнул по лицам. Рене молчал, глядя теперь на камень парапета, бездумно прослеживая взглядом узор мрамора и следы времени.       — Если тебя там узнают, то казнят, — с горечью бросил Клэал. — Тогда ты с высокой вероятностью узнаешь, насколько непоправимо все в Валлоне, но сделать с этим ничего не успеешь.       — Неужели странствия стали тяготить тебя настолько, что лучше смерть на родной земле, чем жизнь без места, которое можно было бы назвать домом? — голос Клиамина дрогнул, а сам он отвел взгляд, почувствовав, что Рене внимательно на него посмотрел.       А Рене смотрел на друга, будто впервые увидел. Чуткость к надломам и печальную проницательность в Клиамине он разглядел давно, но то, что однажды услышит от него подобное, не предполагал.       В прошедшие пять лет Бастардом Рене называл только он сам – очень редко, в мыслях, что были связаны с воспоминаниями о прошлом. Зато многие звали учителем, многие – учеником. А кто-то – другом. Только на землях Юга он перестал быть отделенным от сверстников шатким положением наследного бастарда. В дни мира и возобновления дружбы между разрозненными странами он побывал не только мечником, но и моряком, и корабелом. Воспоминание о том, как Телор негодовал на то, что и второй потомок первой королевы-хаветЗаморья не поет, и взялся за его обучение, вызвало улыбку. Настойчивость соратника Его Величества Сантери принесла плод очень скоро. А с течением времени Рене узнал множество песен народов, населяющих страны Юга. И через песни сроднился с ними.       Да, безусловно, что-то тяготило его, но не странствия, нет. Каждый день, проведенный в пути, в новом или уже крепко полюбившемся от частых визитов месте разгонял грусть, приносил искреннюю, неподдельную радость.       — Нет, Клиамин, — Рене открыто улыбнулся, положив руку другу на плечо. — Я люблю такую жизнь, но, похоже, что-то должно измениться, что-то новое должно появиться на свет, а я не готов, — голос его вновь зазвучал задумчиво. — Прошлое тяготит меня, и, как бы против ни был здравый смысл, я должен с ним встретиться.       — Тогда я отправляюсь с тобой, — с улыбкой заявил Клиамин, вновь посмотрев Рене в глаза.       — Зимой. На север, — Клэал наблюдал за ними, сложив руки на груди и тоже о чем-то задумавшись. — Вдвоем. С ума сошли. Оба, — голос его звучал непривычно строго, но уголки губ предательски дрожали.       — Почему же вдвоем? — Клиамин заразительно улыбался. — Принц Аль’Фиора со своей небольшой свитой отправился в северные земли, чтобы узнать судьбу сестры своего отца и ее возлюбленного супруга. А также, коли будет на то добрая воля всех сторон, заключить союзы, на которые так надеялась Ее Высочество Алелия.       Теперь с нескрываемым удивлением на него смотрели оба его собеседника.       — Ты это когда успел придумать? — ошарашенно спросил Рене, первым нашедший в себе силы говорить.       — Давно уже задумывался, — пожал плечами наследник Аль’Фиора, — а теперь понял, что самое время исполнить. Пусть даже идя на север в самое неприветливое там время года. Ни Клэалу, ни тебе, Рене, я бы не советовал являться в тех местах под своими именами, или даже под вымышленными, но самим по себе. Королю Вердэна вообще не пристало самому идти в разведку туда, где его может ждать опасность. А вот изгнанного принца никто не подумает искать среди свиты чужестранца, который строго чтит традиции отцов и не позволяет своим людям открывать лица при посторонних.       Раньше, чем кто-либо нашел достаточно веские доводы для ответа, дверь на террасу беззвучно приоткрылась, выпуская на мягкое осеннее солнце маленького вэри с листом бумаги в руках. Он опрометью бросился к Рене и протянул ему рисунок, на котором наспех был изображен темноволосый мальчик у могильного камня.       — Ты это видел, Арне? — Рене присел рядом с ребенком и посмотрел в его глаза, читая в них тревогу на грани страха.       Мальчик несколько раз кивнул и сдержанно всхлипнул, словно его переполняло горе настолько глубокое, что нельзя ни высказать, ни показать. Мечник обнял его, успокаивающе погладив по спине, и посмотрел на встревоженного Клэала.       — Собираемся так быстро, как только можем, — в тихом голосе Рене его друзья услышали непоколебимую решимость. — Мы не знаем, насколько это, — он протянул им листок, — далекое будущее. И будущее ли вообще.       Арне доверчиво уткнулся в его плечо, а Клиамин забрал листок.       — Ты знаешь, кто здесь изображен? — спросил он, передавая рисунок брату.       — Такое сложно забыть, даже увидев лишь раз, — молодой человек вздохнул. — Это сын моего отца и королевы Анны, законный король Валлоны. И если чувства, что захлестнули Арне, принадлежат ему, то мне страшно представить, что сейчас творится в Валлоне.       КлэалВердэнскийнервным жестом вернул рисунок Клиамину и закрыл лицо ладонями.       — Раньше, чем через три недели, вы из этого дворца не выйдете, — сказал он, немного помолчав. — Просто не успеют создать одежду, сочетающую в себе традиции Аль’Фиора и надежность, соответствующую северной зиме. К тому же, ваш отряд должен быть не менее надежным, чем одежда. Север не слишком гостеприимен. Особенно для твоих людей, Клиамин. Кроме тебя их может быть самое большее двое. Но надо быть готовыми к тому, что и они могут не справиться.       — Ты сомневаешься в моих верных? — вспыхнул Клиамин, метнув на брата гневный взгляд.       — Я хорошо помню поход твоего отца на север, — Клэал сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что лично не допустит большего количества южан в отряде. — А Валлона – это намного дальше. Там уже может снег лежать, и от зелени одно воспоминание. Ты подвергнешь всех огромной и, главное, напрасной опасности.       — Клэал прав, — Рене вздохнул и поднялся с уже уснувшим от сильного волнения Арне на руках. — Разумно будет взять кого-то из вэри, хотя я бы предпочел, чтобы и они не видели того, что творится за границей Сумеречного леса. Доверяю тебе наши сборы, — он слегка улыбнулся королю Вердэна.       — Ну спасибо, — фыркнул Клэал. — Не сомневайся, будешь помогать.       — Не сомневаюсь и не отказываюсь, — мечник осторожно переложил ребенка на другую руку. — ПойдуАрне домой отнесу, его, наверное, ищут.       — Буду ждать тебя в библиотеке, там еще раз все обсудим, — кивнул Клэал и посмотрел на Клиамина. — И никто в твоих верных не сомневается, просто там вправду может оказаться слишком холодно для них.       Рене уже не слышал окончания братского разговора, скрывшись за дверью со своей ценной ношей. Мальчик на его руках был поразительно легким и очень сильным. Из года в год его дар становился все глубже. Невинные видения ближайшего будущего сменялись будущим более отдаленным, иногда – прошлым, которого Арне не мог видеть. Сначала он пробовал объясняться жестами и мимикой, потом попробовал рисовать. И с тех пор его рисунки становились все точнее и точнее, настолько, что в пять лет он оказался способен нарисовать человека, которого ему показало видение, так, что Рене узнал его. В последний год мальчик начал чувствовать эмоции тех, кого видел, но для этого он был еще слаб, и Кирстен часто приносилего уснувшим тот, кому было предназначено видение.       — Снова? — голос вывернувшего на встречу Рагнара показался Рене каким-то тусклым, а от слов повеяло обреченностью.       — Да, и явно печальное, — мечник посмотрел на советника Его Величества, читая беспокойство в его сложенных в прямую линию губах и глубокой складке между бровей. — Я как раз шел к вам, с Кирстен он быстрее придет в себя.       — Верно, там его уже и остальная ребятня дожидается, — при этих словах лицо Рагнара несколько просветлело. — Сам я Его Величество искал. Он ведь на террасе?       — Вместе с Клиамином, — кивнул Рене, по давней привычке не добавляя титул. — Что-то срочное?       — Письмо изАилеса.Судя по всему, у нас скоро будут гости оттуда, — советник наконец-то улыбнулся, а его взгляд задержался на безмятежно спавшем сыне. — Они всегда присылают известие, а через день-другой прилетают сами.       — Не ровен час, в этот раз к вечеру тут будут, — улыбнулся и Рене. — Меняемся? — он посмотрел на Арне и перевел взгляд на его отца. — Если письмо от вингаров – единственное, о чем ты хотел поговорить с Клэалом.       — На данный момент – да, — Рагнар бережно принял сына, а тот во сне крепко обнял его, словно почувствовав родного. — В общем-то, я уже обо всем распорядился относительно встречи и покоев для них, главное, чтобы наш король никуда не делся.       — Не должен – мы с Клиамином его серьезно озадачили, — мечник склонил голову чуть на бок.       — Уж не видением ли? — взгляд советника вновь стал пронзительно-напряженным.       — Можно и так сказать, — Рене вздохнул. — Видение было мне и подтолкнуло не откладывать до весны.       — Все-таки возвращаешься на север, — Рагнар не спрашивал, будто давно ждал этих слов. — И зима не остановит. Думаю, Его Величество позже сам даст необходимые распоряжения, когда окончательно решит, как именно тебя отпустит.       — Нас. Клиамин придумал, как может стать мне прикрытием.       Говорить с этим вэри спустя семь лет после знакомства было легко. Словно не было дуэли, не было споров и просто столкновений неприязненных взглядов. Зато было две битвы, где просто нельзя было не доверить друг другу жизнь. Была неустанная забота Рагнара об Амине, безграничное доверие ей. Принятие ее выбора. И постоянная помощь тому, кто никогда не мечтал стать королем, но всем сердцем полюбил принцессу и ее народ, кто оказался готов забыть ради этой любви прошлые привычки и учиться новому.       — Рад, что ты не пойдешь один.По крайней мере, сразу же об свою родину не убьешься, — губы Рагнара не улыбнулись, но в глазах появилось тепло.       — Как вы все трогательно обо мне заботитесь, — остатки тяжести, что совсем недавно сковывала сердце Рене, рассыпались окончательно.       — Пообещай, что вернешься, — услышал он в ответ. — Каждому, кто будет знать причину твоего ухода. Такое количество одинаковых обещаний ты просто обязан будешь сдержать.       Рене молчал несколько мгновений, пытаясь осознать услышанное, а потом легко улыбнулся:       — Обещаю.