***
К ночи погода стала ясной, и в окно спальни, куда проводили Клиамина, хорошо были видны высокие северные звёзды. И принц всматривался в них, ища и не находя знакомые. Сытный ужин, рассказ о доме, в котором им дали отдых этой ночью, тепло древних стен — всё это склоняло к покою, но не давало его. Задумчиво-встревоженными вернулись Эмиль и Мориал, дрожал голос у девушки, что по просьбе Мораны взяла на себя обязанности хозяйки, когда она рассказывала о том, кем был здесь Нейл и как его любили, когда просила снисхождения, пусть даже не знала, что на него нашло. По-настоящему страшно стало тогда, когда дракон рассказал правду о том, что же произошло с юношей и почему он так повёл себя. Если бы на месте Мансура был Хаким, Нейл вполне мог получить желаемое сразу. Клиамин устало закрыл глаза, пытаясь отвлечься и вспоминая разговор без посторонних, когда Эмиль напомнил о своём желании сделать крюк в своё прошлое жилище. Лучше всего было сделать это сейчас, чтобы встретиться в «Сердце дракона», и забрать он решил Элиаса и Каллисто — только вингар мог остаться с лошадьми и уберечь их и себя от холода. Поэтому никак нельзя было позволить себе слабость. Вот только вместо того, чтобы спать — смотрел на звёзды, да ещё прислушивался к тихому дыханию мгновенно уснувшего Мансура. Прав был Клэал — тяжело аль’фиорцам в таком холоде. Когда в коридоре послышались шаги и звук открывшейся неподалёку двери, Клиамин едва сдержал себя, чтобы не выбежать из комнаты. В конце концов, Рене и Айлерту нужен был отдых. Надо бы и себя заставить лечь. Клиамин решительно отошёл от окна, и в этот момент дверь его комнаты тихо открылась. — Так и знал, — в голосе Рене звучала усталость и усмешка. Клиамин вышел к нему в коридор, чтобы не разбудить Мансура. — Как он? — Будет жить, даже вернули в его комнату. Ты сам как? — Я вот сейчас даже не знаю, как правильно выразиться, — у Клиамина сорвался несколько истерический смешок. — Наверное, мне бы не помешала та настойка, которой угощал Шэа. — Так в чём проблема? Он ведь и с собой дал, — Рене улыбнулся. — Ты возвращайся к себе, чтоб телохранителя не напугать, а я принесу. Клиамин думал, что говорить до утра будет, если выпьет, но оказалось, что даже не помнил, как уснул. И это всего после нескольких глотков. Рене укрыл уснувшего друга и тихо вернулся в ту комнату, где постелили остальным, добрался до своего места и уснул раньше, чем голова коснулась того, что выполняло роль подушки.Приманка
27 ноября 2020 г. в 20:43
Большой дом, что встретил их поздним вечером после долгого пути, дышал жизнью, с которой Рене в Шантьё столкнулся впервые: здесь жили дети разных возрастов, и в это время младшие уже спали, а старшие — заканчивали работу по дому. Так сказала встретившая отряд принца Клиамина женщина, назвавшаяся Мораной, по которой совершенно не читался возраст. Её волосы были скрыты под туго завязанным назад в узел платком, тёмное, без украшений платье подходило и для отдыха, и для работы, строгие черты лица казались острее из-за морщин, но осанка и голос говорили о внутренней силе.
Сопровождал её молодой человек, схожий с ней чертами и глубоким карим цветом глаз, которого она представила Нейлом. В первый миг Рене бросилась в глаза его бледность и несколько нездоровый блеск глаз, и он даже обернулся на Каллисто, в надежде развеять сомнения. Именно поэтому он не успел вмешаться. Когда в серо-синих глазах принца Аилеса полыхнул ужас, Мансур уже заслонил Клиамина собой, успев подставить не до конца вынутый из ножен меч, а Эмиль и Мориал перехватили Нейла, жёстким захватом заставляя уронить кинжал и опуститься на колени.
— Убейте! — отчаянно вскрикнул Нейл, но вырваться из захвата вэри и дракона не смог.
— Где его можно запереть и чем связать? — спросил Эмиль у хозяйки дома.
— Идите за мной, — голос Мораны чуть дрогнул, а губы сжались в тонкую линию, но она уверенным шагом повела их в сторону лестницы в подвал.
— Ирмели, Каллисто, Элиас, оставайтесь с принцем, — холодно бросил Аэрнес. — Мелан, пойдём за ними, может быть нужна помощь.
После случившегося желающих поспорить не нашлось, и теперь Рене шёл рядом с Аэрнесом, замыкая. Из кухни выглянула миловидная девочка, но от взгляда Мораны без слов скрылась за тяжёлой деревянной дверью. Подвал, в который они спустились, оказался заполненным винными бочками, но далеко не полностью.
— В этом году урожай винограда у нас оказался слишком мал, — произнесла Морана, — но здесь достаточно места и есть верёвки, — она сняла с крюка один из небольших мотков.
Нейл снова и снова пытался вырваться, и Рене показалось, что нарваться на чей-то меч, но втроём они смогли его связать, оставив лежать на холодном полу. Недоумение, зачем Аэрнесу понадобилось идти с ними, разрешилось тогда, когда вингар отстранил Эмиля и присел рядом с Нейлом. Заглянул в глаза, коснулся пальцами шеи, отсчитывая удары сердца.
— Ваш сын покидал дом? — негромко спросил он Морану.
— Он два дня назад вернулся из столицы, куда ездил с товаром, — ответила женщина.
— А у вас есть враги?
— У всех в Шантьё есть враги. Но я слышала, что Монт положил глаз на эти земли.
— Нейл, — голос Аэрнеса теперь звучал глубоко и властно, и Рене внутренне содрогнулся, узнавая эту интонацию, — ты встречал в столице незнакомцев? Говорил с ними? Может даже ел и пил в их компании?
— Уже в последний день один человек забрал самую дорогую вещь, заплатив вдвое больше, — слова явно давались парню через силу. — И сказал, что хочет отблагодарить ещё, пригласил в трактир.
— Что ещё он говорил? — подтолкнул его дальше Аэрнес, когда Нейл замолчал.
— За ужином расспрашивал, откуда я, сказал, что ему нужны верные люди, — юноша перевёл дыхание, — глаза и уши. Вот тогда я испугался и перестал рассказывать, но он как бы отступил и предложил выпить по чаше лёгкого вина и встретиться в другой раз. Вино было хорошим… — Нейл запнулся и снова замолчал.
— И хорошо развязало тебе язык, — закончил за него Аэрнес. — Потом вы разошлись. Что он сказал тебе на прощание?
— Что я скоро найду его сам, — шёпот на выдохе.
— Но ты больше не поехал в столицу. Зато решил убиться о телохранителей южного принца, что так удачно остановился в этом доме. Я прав?
— Да…
Нейла уже заметно трясло, но отвести взгляд он не мог.
— Что с ним? — Морана сделала шаг к сыну, но Эмиль преградил ей путь.
— Похоже, что его опоили какой-то дрянью.
— Она убивает его?
— Не похоже. Нейл, — снова позвал Аэрнес, заставляя замутившийся взгляд парня проясниться, — ты чувствовал особый подъём, радость, прилив сил после этого вина?
В ответ Нейл смог только кивнуть.
— А теперь?
— Болит всё… уже невыносимо…
Затянувшееся до бесконечности мгновение тишины нарушилось очередной попыткой Мораны подойти и тихим «не надо» дракона.
— Я знаю, какие травы могут дать подобное, — наконец проговорил Аэрнес. — Они не убьют его, если он не убьёт себя сам от боли. Нужно пережить эту ночь.
— Почему он должен был вернуться в столицу? — спросила женщина, уже не пытаясь подойти.
— Если он получит их снова, то боль уйдёт, а радость вернётся. Но чем дальше, тем чаще и больше будет нужно. Власть над ним будет у того, кто обладает этим составом. Именно он будет приказывать и давать награду. Но долго так продолжаться не сможет. Возможно, несколько лет. Потом человеческое тело не выдержит. У вас ведь есть лекарственные травы?
— Безусловно.
— Ни одна из них не снимет боль полностью, но можно немного облегчить.
— Я принесу отвар.
— И при первой же возможности отправьте весть в «Вороной клинок». Думаю, вы хорошо друг друга знаете.
— Поняла, — Морана кивнула и первой вышла из подвала, не оглядываясь.
— Может, лучше позвать Каллисто? — спросил Мориал.
— Нет, не лучше, — Аэрнес качнул головой. — Он не поможет просто травами, а у нас ещё дорога впереди. Не забывайте, мы лишь в начале пути.
— Хорошенькое начало, — мрачно усмехнулся Эмиль.
— Уж какое есть.
Тело Нейла выгнуло очередным приступом и, если бы Аэрнес не придержал его, он мог сильно удариться головой о стену.
— Ты придумал этот состав? — тихо спросил Эмиль.
— Я его смешал и проверил, но давно и только один раз, — Аэрнес говорил тихо, опустившись на пол и положив голову юноши себе на колени. — Самому мне такое было не нужно — я мог гораздо большее, — он невесело усмехнулся. — А давать эту власть людям не захотел. Выходит, в Монте сами додумались. Сомневаюсь, что здесь, а травки эти везде растут.
— Опасным противником они стали, — Рене качнул головой и посмотрел на Нейла, которого окончательно захватила агония.
— Эмиль, мне кажется, тебе уже стоит обдумать, как поворачивать в горы, — сменил тему Аэрнес.
— Да я уже, только с принцем обсудить надо. Если наша помощь тут больше не нужна, то пойдём это делать.
— Мелана мне тут хватит.
— Тогда до встречи утром, — дракон хохотнул, но веселья в этом не было ни чуть.
Они с Мориалом ушли, а Рене опустился рядом на каменный пол.
— И почему я?
— У тебя есть опыт уговаривания самоубийц, — пожал плечами Аэрнес.
— Только Нейл уже ничего не слышит.
— Ничего, сейчас его мать принесёт отвар, потом ему станет легче. И он вполне может решить, что недостоин жить.
Рене промолчал. Тёплый свет висевшей у двери лампы чуть подрагивал от сквозняка. Открылась дверь, и вошла Морана с кружкой пряно пахнувшего травами отвара. Напоить Нейла удалось с большим трудом общими усилиями, но спустя некоторое время он затих. Женщина не ушла из подвала, продолжая стоять рядом с сыном на коленях.
— Что могло быть нужно от него… от нас? — тихо спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Дети — неплохой способ добыть информацию. На них никто не подумает в первую очередь, — откликнулся Аэрнес.
— Значит, они попытаются снова. Возможно, с кем-то другим.
— Да, поэтому в «Вороной клинок» нужно сообщить все подробности, включая описание внешности человека, что встретился вашему сыну.
— Они смогут убить его, — Морана кивнула. — Но если есть другие?
— Они есть. У Вальбера похитили старшего сына, убив почти всю охрану, было нападение на дом Шэа, да и… до правой руки Валто добрались так успешно, что он чудом выжил.
— Тристан? — женщина вздрогнула и опустила взгляд. — Даже он… боюсь, это уже война.
— Вы хорошо его знаете? — спросил Рене.
— Да, именно он познакомил нас с Валто, а до этого правители про это место не знали.
— Расскажите, — попросил мечник, не только чтобы узнать больше, но и отвлечь Морану от тяжёлых мыслей.
Она немного помолчала, а затем кивнула и начала рассказывать о том, что когда-то в этом огромном доме, одном из самых старых в Шантьё, жила большая семья. Но одно за другим начали посещать её несчастья: кто-то гиб в городских стычках, не оставляя наследников, кто-то терял возможность продолжить род, умирали от болезней дети. Последней трагедией стала смерть младшей сестры отца Мораны — она умерла при родах, но ребёнка спасти тоже не удалось, и её молодой супруг, не выдержав удара, бросился на меч.Сама Морана была единственным ребёнком у своих родителей. Отец её мог бы дорого продать этот дом, но он прикладывал огромные усилия, чтобы этого не сделать. Постоянно принимал странников, давал работу тем, кто в ней нуждался, но накопленное поколениями состояние неумолимо заканчивалось. Земли вокруг дома стали первым, внушительный кусок чего пришлось продать, но, по счастью, честному человеку.
Через несколько лет после этого порог дома переступил молодой странник с маленьким мальчиком, которого, как оказалось, он подобрал по пути. Не имевший ничего за душой взял под свою опеку того, кто имел ещё меньше, и хозяин дома сначала не взял с них платы за ночлег. Потом оказалось, что идти им некуда, просто в разных селениях Шантьё чуть больше шансов никому не надоесть. Так они остались в этом доме, а совсем скоро тогда ещё совсем юная Морана полюбила этого человека. Именно с него началось движение навстречу тем детям, которые никому не нужны. Медленно, осторожно, приноравливаясь. В том виде, в котором дом застал принц Клиамин и его люди, он существует уже двадцать лет. Пять лет назад Морана потеряла любимого супруга, но остался их единственный родной сын, Нейл.
На последних словах она бережно провела рукой по бледному лицу сына и закрыла глаза.
— Он будет жить, — негромко откликнулся Аэрнес. — Не сомневайтесь в этом.
Женщина кивнула и мимолётно улыбнулась.
— Тристан не был нашим воспитанником, нолегко находил общий язык со столичными беспризорниками… они были его глазами и ушами там, где он не успевал. И умел видеть тех, кто не мог выжить в таких условиях, и именно так нашёл нас. Отсюда не очень близко до столицы, но тем не менее, — Морана качнула головой. — Когда-то я даже спросила у Тристана, почему не все дети со столичных улиц бросились сюда, если многих он забрал именно оттуда. Он посоветовал спросить у них самой. Мне не переломилось, — с красивых даже теперь губ сорвался тихий смешок. — Оказалось, что тем, кому такая жизнь по силам, она и по вкусу. Я даже предполагаю, что Тристану удалось сколотить прочную сеть осведомителей таким образом. И не так уж важно, игрой или призванием они воспринимают то, что делают.
— Значит, чужаку не удалось к ним пробиться, — задумчиво произнёс Айлерт. — И Монт ещё не опустился до того, чтобы угощать такими составами, — они кивнул на совсем затихшего Нейла, — детей. Впрочем, неизвестно, надолго ли. Лучше предупредить.
— Я подумаю, как это сделать, — согласно кивнула женщина и вдруг спохватилась: — вас же ужином накормить нужно…
— Скоро полночь? — уточнил Рене.
— Чуть больше, чем через час. Я распорядилась, чтобы приняли, как положено, Его Высочество, поэтому там всё должно быть горячим. Сейчас принесу.
Морана поднялась и, не оглядываясь, покинула погреб.
— Что-то я сомневаюсь, что наш принц в состоянии есть, — Аэрнес тихо хмыкнул, но насмешки в тоне не слышалось.
— Уверен, там найдутся те, кто сможет его уговорить, — серьёзно откликнулся Рене, понимая, что напряжение начало спадать, и теперь вполне определённо хотелось спать.
— Что ж, а мы пока можем попробовать развязать пленника.
Это заявление тут же разбудило, и мечник, усмехнувшись, принялся помогать своему собеседнику с узлами, которые они навязали.
Нейл очнулся от новой волны боли, но она была вполне знакомой — затёкшее тело пыталось вернуть себе способность двигаться. Он судорожно вздохнул и открыл глаза, попытался сесть.
— Не нужно резких движений, — придержал его Аэрнес, а Рене помог осторожно растереть запястья, на которых остались синяки и даже ссадины от верёвок.
От прикосновений юноша сжался. Чувствовалось, что он всё ещё дрожит, но уже не так сильно.
— Почему вы не убили меня? — тихо спросил он, глядя куда-то в стену.
— А почему должны были? — поинтересовался в ответ Аэрнес.
— Я ведь хотел убить принца…
— Но не убил. От боли не умрёшь, рассудок не потеряешь, раз до сих пор не потерял. Хотя идея убиться об охрану принца — это уже почти безумие.
Нейл явственно всхлипнул, но слёз не было.
— Разве правильно оставить меня в живых после всего? — вопросил он, и Рене обречённо посмотрел в потолок, а Аэрнес сделал вид, что не услышал.
— То есть, тебе мало вот этого вот всего? — Бастард взвесил на руке верёвку и обвёл этой же рукой подвал. — Думаешь, для полного счастья матери твоих похорон не хватает?
Юноша вздрогнул всем телом и уставился на мечника.
— Я опозорил её.
— Вот пусть она тебя за это и убивает, — вздохнул Рене, понимая, насколько жестоко это звучит, но по наитию выбирая именно такие слова.
— Нет! Она никогда… тогда я сам…
— Она сейчас ужин принесёт, можешь попрощаться и предупредить.
Теперь бледного Нейла трясло почти так же, как недавно в агонии.
— Здесь вон крюки и верёвки есть, а если попросить перебраться в спальню, то там явно и оружие лежит. А пока дойдёшь, можно с остальными попрощаться. И боль навсегда пройдёт. Я же знаю, что ещё болит, — мечник помолчал, внимательно вглядываясь в тёмные глаза юноши, а потом продолжил: — А можно дотерпеть боль, как наказание, и жить дальше. Помогать матери, защищать младших, в том числе и от этой дряни. Что выбираешь?
Когда Морана вернулась в подвал, её сын отчаянно рыдал на плече чужестранца с пронзительно серыми глазами.