***
Совершенно неожиданно в самом начале зимы на Шантьё обрушилась оттепель, и новый день встретил отряд Клиамина солнцем на высоком небе и не таким ледяным дыханием у щелей окон. Рене сам утром пояснил принцу и их спутникам, почему Эрхард не задаёт вопросов и ему вполне можно доверять, поэтому день отдыха, который они договорились устроить в этом доме после всех тягот дороги, напоминал один из дней, что они провели ещё по ту сторону Сумеречного леса. А к вечеру из столицы вернулся Годред – брат Эрхарда и второй хозяин этого дома. Каждый из отряда заставил себя не думать о том, что этого человека в нынешнее время могла постигнуть беда, подобная той, что постигла Нейла, но только Рене в полной мере понимал ужас того, что под влияние попадёт человек с такими знаниями. Но за общим разговором в каминном зале всех ждали добрые вести. Знакомство с человеком, что держался уверенно и с некоторой властностью, действительно состоялось. Он много говорил о том, что талант Годреда должен быть использован во благо не только ограниченного числа людей, но и всех трёх стран Севера, что за его изобретением будущее. На вопросы, откуда он знает подробности, отвечал уклончиво, а вот сам расспрашивал много и подробно, щедро угощая. Но что-то в нём казалось Годреду фальшивым. Возможно, отсутствие того, что тяготило уже почти десятилетие. В столице Шантьё его неплохо помнили пропившим всё до копейки пьяницей. И хотя годы трезвости и упорной работы вместе с братом обеспечили ему уважение, но оттенок прошлых «подвигов» всегда чувствовался. Теперь же перед ним был явно чужак, знавший о нём только то, что было на слуху последние год-два, не больше, и это быстро умерило как откровенность в словах, так и расположенность к угощению. И стоило отвернуться, чтобы чихнуть от зачадившей на столе дешёвой свечи, как послышался глухой звук удара и падения кружки. Когда Годред обернулся, его собеседник лежал на столе лицом в своей опустевшей тарелке с протянутой вперёд рукой, которой он и сбил кружку Годреда. И в руке этой был небольшой флакон, из которого сочилась буроватая жидкость. К их столу подошло двое мужчин. Один из них подхватил и закрыл флакон, второй – вынул из шеи бесчувственного чужака тонкий дротик и скрутил ему руки за спиной. — Просим прощения, — вежливо улыбнулся тот, что забрал флакон. — Мы уже устали за ним бегать, а тут он что-то увлёкся и расслабился. Он оставил на столе серебряную монету, которой было вполне достаточно, чтобы расплатиться за нескромный ужин, и помог своему спутнику уволочь пойманного – теперь уж совершенно точно – преступника. Иначе бы ой не люди в чёрных плащах с фибулой-пауком его забирали. Мастера Годред себе нашёл надёжного, но решил больше в столице не задерживаться, а тут ещё и погода улыбнулась так, что он в один день добрался до дома и теперь мог рассказывать случившееся, как страшную сказку с хорошим концом. Принца Клиамина Годред тоже ни о чём не расспрашивал, и вместе с братом они изрядно пополнили отряду запас на оставшуюся дорогу до столицы Валлоны. Ранним утром следующего дня отряд оставил гостеприимный дом. Эрхард советовал им поспешить, ведь до следующего безопасного пристанища было неблизко, а успеть хотя бы до полуночи было важно. Тёплая и солнечная погода и спокойствие после хороших известий помогали следовать этому совету, и ещё одного дома за высокой каменной стеной они достигли часов через пять после заката, но в лунном и звёздном свете легко было успокаивать встревоженных темнотой лошадей и распознавать дорогу. Здесь их ждали. Ворота распахнулись раньше, чем первый всадник приблизился к ним вплотную, и были надёжно заперты, когда весь отряд въехал в просторный двор. Молчаливые люди придержали лошадей, указали дорогу к большой конюшне, а на крыльце дома их встретила девушка, которую в неверном свете из-за одежды можно было принять за изящного парня, но мягкий, совершенно не мужской голос избавлял от сомнений. — Ваше Высочество, — она легко поклонилась, отчего тяжёлая волна светлых собранных в конский хвост волос скользнула через плечо. — На закате я получила два письма для вас, поэтому уже ждала. Пропустив их в тепло дома, она передала Клиамину две небольшие колбы для птичьей почты, но тот сразу отдал их Рене, ведь не смог бы прочесть. Бастард пробежал глазами оба послания, написанных разными почерками, и взгляд его потемнел. — Первое письмо от Валто. «С помощью Дика мы взяли человека, что передавал информацию в Монт. Сам Дик при этом погиб на месте, а пленник, так ничего и не сказав, умер при допросе. Будьте осторожны: Монт планирует уничтожать тех, кто на моей стороне. Туоми, вас с Карроу это тоже касается. Шэа я предупредил». Рене услышал, как коротко выдохнул Клиамин от этой новости, и в чём-то порадовался, что Каллисто узнает о ней гораздо позже. — Что во втором письме? — в обычно спокойном голосе Ариэля дрогнуло надорванной струной что-то неясно-фальшивое. Словно чувствовал, что ничего хорошего. — Второе – от Шэа, точнее, от Хьюберта, — Рене замолчал, решаясь зачитать. Всего-то одна строка. — На них снова напали. Хаким влез в бой и поймал стрелу. Не смертельно, но догнать не успеет. Клиамин неосознанно сделал шаг назад, натыкаясь на Мориала, и закрыл лицо руками. Мансур замер неподвижной статуей с остановившимся взглядом. Над отрядом повисла гнетущая тишина, которую не сразу нарушила хозяйка дома. — Я провожу вас для ужина и отдыха, завтра утром поговорим. Туоми, как теперь было ясно из письма Валто,шла довольно быстро, но тут из ближайшей двери вылетел мальчишка лет тринадцати. Отреагировала Туоми мгновенно, перехватила его, не дав добежать до Клиамина. — Это не обязательно твой отец, стой, — она явно понимала то, что от избытка чувств мальчик не мог выговорить. — Но он связан с Монтом! — он явно хотел вырваться, но при этом опасался нечаянно ударить. — Это не может быть совпадением! Аэрнес обошёл принца и придержал мальчишку за плечи, вглядываясь в его лицо. — Мальчик прав. Они родственники. А ты, стало быть, из Монта? — Откуда… как… — Твой отец попытался убить соратника правителя Шантьё. Я присутствовал при допросе, поэтому хорошо запомнил его лицо, а вы очень похожи. Насколько я запомнил, он собирался искупить содеянное. Значит, получилось вот так. По крайней мере, он умер честным человеком. — Рейма… мне жаль, — Туоми обняла поникшего мальчика. — Я ведь почти нашёл его, — он всхлипнул и отчаянно покраснел от стыда за свои слёзы. — Сбежал из дома на поиски отца? — негромко уточнил Аэрнес, но Рейма не мог совладать с собой и заговорить снова. — Да, — ответила вместо него Туоми. — Нам он рассказал, что его мать снова вышла замуж, и ему совсем не осталось места, поэтому он предпочёл бежать в Шантьё и искать отца. Но вот же… — она провела по тёмным волосам мальчика. — Не бойся, не бросим. Невидимым, но острым лезвием царапнула сознание мысль, что найди Рейма отца, Дик не решился бы на убийство Тристана. Возможно, это не спасло бы его от гибели в тех же обстоятельствах, но крови на его руках не оказалось бы. Рене отвёл взгляд, отгоняя от себя то, о чём бессмысленно сожалеть, и наткнулся на очень похожий взгляд Мориала. Только усталость от дороги помогла этой ночью забыться сном. Один Мансур просидел рядом с Клиамином до рассвета, глядя в темноту и вспоминая Аль’Фиор. Предполагать, что будет с ними на севере, он уже откровенно боялся. До «Сердца дракона» путь был неблизкий, но безопасно остановиться можно было только в чистом поле среди дня. И то – как повезёт. Поэтому предложение Туоми остаться в этом доме ещё на одну ночь и уйти на следующий день до рассвета приняли с благодарностью. В какой-то момент их общения Клиамин заметил у неё на руке клеймо «Вороного клинка», и понял, почему Валто доверял ей. Расспрашивать она не стремилась, но и о себе не рассказывала. На первый взгляд ей было чуть за тридцать, строгие серые глаза, казалось, замечали даже то, чему другие не придавали значения. Рейма днём не показывался, переживая своё горе в уединении. Ближе к закату во двор по-хозяйски въехал всадник на высоком вороном коне. Туоми вышла ему навстречу и сразу же была поймана в крепкие объятия. Мужчина выбирал коня себе под стать: был он высоким, чуть уже Хьюберта в плечах, но вряд ли уступал ему в силе и умениях. Карие глаза, короткие чёрные волосы и заметный шрам над виском выдавали в нём опытного бойца, а строгими чертами лица он неуловимо напоминал Стайна. Туоми рассказала ему о гостях, и представила всех, позвав в просторный зал с двумя каминами. Карроу, супруг Туоми, учтиво поклонился принцу, дружелюбно поприветствовал его людей. И замер с похолодевшим взглядом, когда заметил меч на поясе Рене. — Бастрад, — рыкнул он изменившимся голосом, и потянул из ножен свой полуторник, сжимая рукоять до побелевших пальцев. Даже Туоми не ожидала этого, но по наитию встала между Карроу и человеком, в котором она тоже заподозрила одного из наёмников Шантьё, пусть и бывшего, но не думала, что они с Карроу знакомы. — Отойди, Туоми, — холодно бросил Карроу. — Сейчас мне плевать на все писаные и неписаные законы. В этом мире есть место только для одного из нас. — Объяснись, — твёрдо потребовала Туоми, глядя в глаза супруга, но слыша, как скользнули из ножен мечи людей принца. — Хорошо же. Бастард был учеником моего учителя. И погубил его. Да, я пытался разузнать, как именно погиб Уистен, и уверен, что ошибся он в новом ученике, выбрал предателя, который позволил ему остаться один на один с подонками. Конечно, потом он очень честно, — тут губы Карроу исказила усмешка, — получил в наследство редкий меч и даже репутацию надёжного наёмника. Скрытная двуличная сволочь. Я очень хотел насадить его на меч, но, по глупому стечению обстоятельств, оказался ранен. Тогда мой младший брат, с которым мы учились у Уистена вместе, решил сделать мне подарок к выздоровлению. Да только сам вернулся с безнадёжно повреждёнными руками! — мужчина сорвался на крик. — Он пытался. Мы пытались. Два года бились за восстановление, отложив свою месть, но он так и не смог больше держать оружие и свёл счёты с жизнью. Теперь ты, — он посмотрел на Рене, — должен мне не только за учителя, но и за брата. Поединок насмерть. Сейчас же. — Что бы ни было в прошлом, — заговорил Клиамин достаточно тихо, но уверенно, — Мелан, которого в Шантьё знали, как Бастарда, присягнул мне. Сейчас распоряжаться его жизнью вправе только я. А ваши обвинения его в смерти вашего общего учителя выглядят необоснованными. Уж больно много ревности слышу я в вашем голосе. Карроу побледнел, но быстро взял себя в руки: — Но смерть брата точно на нём. — Смерть вашего брата – его личный выбор. Этого обвинения я также не признаю, — Клиамин выглядел спокойно, но Рене понимал, что ещё немного, и друга начнёт заметно колотить. — Вы выгораживаете убийцу, Ваше Высочество. — Здесь каждый убивал. В той или иной мере. — Уверен, что не подло. — Валто пропустил бы в Шантьё подлеца? — Валто всего не знает! Я не отступлюсь. Назовите условия, на которых вы позволите этот поединок. — Я не могу терять людей. — Назовите условия. Клиамин на мгновение прикрыл глаза, стараясь собрать мысли воедино и придумать, каким условием можно отбить у Карроу желание сражаться с Рене. — Такого человека, как Бастард, я готов заменить только на человека из «Вороного клинка», — он вновь посмотрел в глаза Карроу. — Возвращаться к Шэа или слать ему письма у меня уже нет времени. Зато Туоми, насколько я успел заметить, как раз из его людей. Если так случится, что вы одержите победу в этом поединке, то Туоми станет одной из моих людей. Навсегда. Мужчина от неожиданности отступил назад. — Это справедливо, — мягко ответила Туоми и отошла в сторону, позволяя супругу самому принять решение. Рене не коснулся меча. Он помнил давний поединок с парнем чуть старше себя и его исход, но не знал, что тот в своё время тоже был учеником Уистена. И что не смог смириться с жизнью. Это был один из последних поединков перед встречей с Мотыльком, поэтому и не мог знать. И такое знакомство с другим учеником своего учителя, о смерти которого скорбит до сих пор, было тягостно. Клиамин был прав – больше они не могли терять людей. Хватит того, что Хакиму придётся дожидаться их возвращения здесь. Соглашаться на этот поединок вразрез с волей своего принца, чтобы удовлетворить жажду мести Карроу, но одержать победу, было слишком самоуверенно. Даже получить ранение, выйдя победителем, было слишком опасно в их положении, ведь Каллисто далеко, а двигаться они сейчас должны быстро. Что ж, оставалось ждать решения Карроу. — Будь ты проклят, Бастард, — Карроу швырнул меч на пол и вышел прочь. — Расцениваю это, как отказ от моих условий, — негромко произнёс Клиамин. — Простите, Туоми, что пришлось торговаться вами. — На вашем месте я поступила бы так же, — Туоми склонила голову в полупоклоне и вышла вслед за супругом.Цена
1 апреля 2021 г. в 17:44
— Связного взяли, — Валто тяжело опустился на край кровати Тристана и посмотрел куда-то мимо друга. Он совершенно точно не участвовал в этом лично, всё сделали лучшие люди Стайна, но дожидаться для деятельного правителя было едва ли не хуже всего. — Пока что он не сказал ничего полезного, кроме официальной позиции Монта, — усмехнулся, почти фыркнул. — Такому отребью, как мы, недопустимо топтать землю. На самом деле, это очень немало, хоть этот глупец и думает, что просто оскорбил.
— Это значит, что Монт будет уничтожать, а не перевербовывать, — откликнулся Тристан, приподнявшись на локте. — Не только тебя, меня, Стайна и тех, кто очевидно принадлежит к твоему ближнему кругу или доверенным лицам.
— Это будет непросто, — Валто кивнул на слова друга. — С тем же «Клинком» возиться будут долго и потеряют многих, но… — всегда уверенный правитель запнулся, помедлил. — По пути сюда я поймал птицу от Вальбера – он потерял почти всех своих ребят из «Клинка», потому что на оружии их противников оказался какой-то хитрый яд, убивающий даже через лёгкую царапину. А целью было именно прогнуть Железную Руку под Монт, украв его старшего!
Не выдержав, Валто резко поднялся и прошёл от кровати к стене и обратно.
— Если бы я не отправил Клиамина через него, а принц не согласился рискнуть своими людьми, Вальбер потерял бы сына.
— Вот зараза, — Тристан злился редко, но сейчас голос его упал до змеиного шипения.
— У Монта много низких приёмов для успешного ведения войны. Здесь Дитриху нужны только покорные рабы и несмышлёные дети, из которых можно вырастить желаемое.
Тристан невесело усмехнулся и посмотрел в окно. Над Фронтиром стояло глубокое синее небо, но по скорости, с которой неслись клочья прозрачно-белых облаков, было понятно, что это ненадолго.
— А что Дик? — он и сам не знал, зачем спросил. Может, в очередной раз пытался примирить себя с одним из тех, кто желал его смерти.
— Связной убил, когда понял, что засада, — Валто собирался снова пройтись по комнате, но остановился, сделав всего шаг. — Этого точно допрашивать до последнего. Нельзя отпустить живым.
— Боюсь, что он умрёт под пытками. Даже не видя его, чувствую, что он самозабвенно предан Монту.
Хоть рана уже и не давала о себе знать настолько болезненно, как в первые дни, уставал Тристан быстро, и сейчас медленно опустился на подушку. От этой раны он точно не умрёт и даже скоро вернётся в строй, но следующая – вполне может стать последней.
— Тебе, вообще-то, поесть надо, а не обдумывать невесёлые перспективы допроса, — фыркнул Валто и развернулся на пятках в сторону двери. — Уже должно быть готово, сейчас притащу.
На этот раз улыбка у Тристана получилась нормальной, тёплой. Из-за него Валто и сам не забывал есть, а когда пытался забыть – Орнелла это исправляла.