Элиасу не спалось. Он слушал, как завывает за окном ветер, и думал о том, что едва ли от него есть польза в этом походе. В каждой из ситуаций, когда он сделал хоть что-то, это вполне мог сделать кто угодно другой. А более опытный бы ещё и не подставился под глупое ранение, которое едва не стало смертельным. Да, тогда было найдено противоядие, и уже здесь, от Каллисто, он узнал, что оно помогло спасти ещё одну жизнь, но легче всё равно не становилось. От поклажи и то больше толку. С этой мыслью он резко перевернулся на другой бок и стукнулся рукой о близкий к кровати подоконник.
— Не спишь?
Оказалось, Эмиль стоял у окна и, отведя занавесь в сторону, смотрел на разыгравшуюся непогоду.
— Нет, — Элиас сел и тоже выглянул в окно. Мир за ним был окутан непроглядной белёсой мутью.
— А ведь у нас окна во внутренний двор. Уверен, что на внешней стороне дворца ситуация ещё хуже.
— Утром придётся откапывать входы?
— И трупы.
— Ты думаешь, что стражу не отзывают в непогоду?
— Ничто не предвещало, — дракон пожал плечами. — Как на человеческий взгляд.
День накануне действительно был морозный и солнечный, но к вечеру набежали облака. На которые никто не обратил внимания.
— Разве мы можем оставить всё так? — от того, что где-то в метели на улице остались стражники, у Элиаса мороз пробежал по коже.
— Можем. Но вряд ли тебе с этим потом будет легко жить.
Оделся Элиас так быстро, как не одевался, пожалуй, никогда.
— Мы пойдём вдвоём?
— Мало что успеем, — качнул головой Эмиль. — Мориал может тоже не спать, и Каллисто. По двое в разные стороны – уже лучше.
Когда они вышли из комнаты, по полутёмному коридору к ним шла встревоженная Ирмели, тоже одетая для выхода на улицу. А когда заглянули к Мориалу и Ариэлю, оказалось, что оба не спят. Что ж, три пары – ещё лучше. Каллисто вышел сам, видимо, услышав движение.
— Мне ещё с вечера было неспокойно, но я не смог понять, почему, — вздохнул вингар.
Стража в коридорах дворца едва держалась на ногах и совершенно не обращала внимания на вздумавших прогуляться среди ночи гостей. А некоторые и держаться уже не пытались.
— Непогода так повлияла на людей, — Каллисто помедлил у одного из особо бледных стражников, но оказалось, что тот просто спал. — Риан тоже спит, но больше на обморок похоже. Впрочем, в его случае совсем не удивительно.
— Боюсь, мы и сами не пройдём, если будем и дальше играть в людей, — тихо озвучила Ирмели то, что каждый понимал.
— Думаю, никто не обратит должного внимания, — в голосе Ариэля не было полной уверенности в этих словах, но отступать он не собирался.
Но чего никто из них не ожидал, так это единственного бодрствующего человека у дверей, ведущих наружу. Услышав шаги, он обернулся, и те, кто хорошо видел в темноте, узнали в нём шута королевы Анабель. Но сейчас он был без рисунка на лице, благодаря чему стало очевидным их с Валентином сходство.
— Уже не выйти, — его голос предательски дрогнул. — Двери открываются наружу, но мне не хватает сил их открыть.
Стража и здесь спала, внутренние двери были распахнуты, а из-под внешних тянуло холодом и мелким снегом.
— Стражу действительно не отзывают? — спросил Мориал.
— Если метель начинается вечером, то отзывают, но сейчас время за полночь – те, кто мог бы, крепко спят.
Каждый из южного отряда уже по разу столкнулся с тем, что шут – очень избирательно умалишённый. И сейчас он был явно слишком встревожен, чтобы играть.
— А ты что же? — Эмиль сощурился. Ему не хотелось, чтобы у их выхода был свидетель.
— А я наоборот – не сплю, когда такое случается, — он прерывисто вздохнул и снова попробовал открыть дверь. — Стража должна была смениться почти час назад, но вы сами видите – этого не произошло. Значит, все проспали, а те, кто на постах, не могут вернуться. Вы же поэтому здесь, да?
— Да, и времени у нас нет. Уходи, мы откроем, — дракон резким движением отбросил его от двери.
— Я знаю посты и смогу помочь, — шут придержался за стену, сохраняя равновесие.
Эмилиэн приблизился к нему и заглянул в глаза.
— Хорошо же. Но если ты хоть слово скажешь об увиденном, то умрёшь, а все решат, что так и было.
Вернувшись к двери, дракон убрал скрывающую лицо ткань, резко толкнул тяжёлые створы и дохнул в образовавшуюся щель. Отблеск пламени полыхнул на потолке и стенах, а двери поддались и открылись до конца. Лестница тоже была чистой, но мело с такой силой, что это явно было ненадолго.
Побледневший шут сглотнул, но промолчал и смог взять себя в руки, чтобы выйти сразу за Эмилем, чётко проговаривая направления по сторонам света, в которых расположены посты, и называя ведущие к ним дороги. Чем сдал и себя – сумасшедшие так не изъясняются и такую информацию не запоминают.
Первые двое стражей сразу у основания широкой лестницы были уже глубоко без сознания. Их просто занесли внутрь.
— За ворота пойдём мы с Элиасом и Мориал с Каллисто. Ариэль, Ирмели, забирайте провожатого и идите вокруг дворца, — скомандовал Эмиль и стремительно направился к воротам, уже через несколько шагов скрывшись за пеленой снега. Догнать его стало возможным по отблеску огня, которым он прокладывал себе путь.
Спорить и даже что-либо спрашивать Арлен не рискнул, выбрав направление по ветру и надеясь, что никого ещё не замело насмерть.Он не сразу понял, что идти легче, чем ожидал, но не успел обдумать – дошли до первого поста, а стражника даже удалось разбудить и отправить по проторённой тропе во дворец.
— Сложно поверить, что ты рассчитывал выйти один, — заговорил Ариэль, когда стражник ушёл.
— Я бы даже не пытался спасти всех, — откликнулся Арлен, понимая, что уже втянут во что-то, до сих пор остававшееся тайным. — Хотел только найти друга. Но он за стеной, куда меня не пустили. Надеюсь, ваши друзья успеют. Иначе я сам кого-то убью.
— Никто никого не убьёт. Мы здесь не для этого.
Арлен хотел припомнить угрозу, которую получил сам, но на грани слуха уловил красивую мелодию. Слова расслышать не получалось, но ощущение, что – он обернулся и понял, кто – Ирмели уговаривает непогоду, крепло с каждым мгновением. Вокруг них уже не было так непроглядно, а стражник, до которого они дошли следующим, встрепенулся сам и присоединился к ним на случай, если кого-то надо будет уносить. Впрочем, по всему выходило, что он знал того, кто на следующем посту, и понимал, что его сил противостоять непогоде не хватит. На Ирмели никто не обращал внимания, и самому Арлену стало казаться, что это всего лишь сон. Хорошо будет, если утро наступит безветренным и ясным, а все, кто остался на ночь в метели, выживут.
Когда они вернулись к главному входу, просторный коридор был заполнен стражниками. Кто-то спал, кто-то приходил в себя и помогал тому, кто рядом. Немного переведя дух, Ариэль с Ирмели снова вышли – встречать тех, кто подойдёт к воротам. Леонара, которого так отчаянно хотел отыскать Арлен, во дворце ещё не было, поэтому он бросился за теми, кто явно был знаком между собой дольше, чем прошло времени от прибытия южного принца в столицу Валлоны. И это тоже было тем, о чём ни в коем случае нельзя было упоминать. Проложенную Эмилем дорогу заметало быстро, но те, кто возвращался своими ногами, прокладывали в заметной колее новую тропу, поэтому теперь нужно было просто расширять её.
Эмиль с Элиасом и Мориал с Каллисто вернулись к воротам одновременно. С ними были те, кто оказались на противоположных воротах, путь от которых проще было пройти вдоль стены, чем плутать между складскими и жилыми постройками для стражи. Именно в их числе и оказался Леонар, помогавший Элиасу удерживать так и не пришедшего в себя стражника.
Только когда все они оказались в тепле дворца и снова заперли двери, Арлен понял, что его и самого ноги уже не держат. Он придержался за ближайшую статую и попытался отойти в тень – не нужно, чтобы на него обращали внимание валлонцы.
К этому времени кто-то уже добрался до кухни и даже разбудил несколько слуг – горячая вода и тепло от печей были сейчас жизненно необходимы. Южане словно вовсе не устали – продолжили уверенно распоряжаться, помогать тем, кому пришлось совсем худо. Каллисто принялся осматривать всех уже как лекарь, а в какой-то момент и вовсе прикрикнул на кого-то из слуг, неосторожно ляпнувших, что дворцовая кухня не для стражи. Тогда же и выяснилось, что люди принца Клиамина были при оружии, и желание спорить отпало у всех.
Арлен держался неподалёку до тех пор, пока не понял, что тут без его помощи вполне обходились. Леонар был в числе тех, кто помогал другим, значит, если и пострадал от холода, то не так сильно, как мог бы. Шут улыбнулся своим мыслям и медленно пошёл прочь. Он думал о том, что южане слишком не похожи на здешних людей не только потому, что имеют иные традиции и отчасти навыки. Огнём люди не дышат. И погоду уговаривать не умеют. Да, от него осталось скрыто, что может Мориал, но то, что Каллисто за короткий срок смог превратить смертельные яды в лекарства, одним из которых к сегодняшнему дню удалось поднять на ноги Валентина, говорило о том, что… вовсе, может быть, они и не люди. И если эта тайна окажется раскрытой, то заплатить жизнью – не выглядело чем-то несправедливым.
На одной из боковых лестниц никто не заменил свечу, и в темноте Арлен просчитался с количеством ступеней – споткнулся о последнюю и крайне неудачно выставил перед собой руку. Острая боль в предплечье вызвала нездоровый смех – не хватало ещё ему руку на ровном месте сломать. Вздохнув, он сел прямо там, где упал, и ощупал правое запястье. Прислушался к себе. Нет, целое, просто ушиб сильно.
Где-то впереди по коридору спал стражник, и до шута доносилось его шумное дыхание, ночной свет в этой части если обычно и бывал, то сейчас, как и на лестнице, никто не озаботился его поддержанием. По полу тянуло холодом, и Арлен даже обрадовался, что не успел снять тёплый, пусть и намокший от снега плащ.Значит, можно не заставлять себя встать прямо сейчас.
Тихий звук шагов и свет от свечи на лестнице выдернули его из зыбкого полусна. Нужно было отползти с дороги, но на беду опёрся он на повреждённую руку и чуть не вскрикнул.
— Арлен? — голос Леонара немного успокоил – можно было не убегать. — Что ты здесь делаешь?
Стражник быстро добежал до него и опустился рядом.
— Отдыхаю, — шут изобразил улыбку.
— Посреди холодного коридора в темноте, — Леонар качнул головой и протянул руку, чтобы помочь подняться.
Пришлось взяться неповреждённой левой, но от этого получилось менее устойчиво.
— Я чуть было не подумал, что ты мне привиделся там, у ворот, так быстро ты ушёл. Ушибся, что ли? — стражник верно оценил жест шута и подтолкнул его к стене для верности.
— Не хотел, чтобы кто-то из дворцовой стражи меня разглядел, — на вопрос Арлен просто кивнул. — Потому и свечу не взял, а без света на лестнице… сам понимаешь.
— Сильно? Дай посмотреть.
— По-дурному, — шут хмыкнул и отмахнулся, тут же поморщившись от резкого движения пострадавшей рукой. Рядом с Леонаром маска на нём что-то никакая не держалась – при ком другом вполне мог скрывать настолько несущественную боль.
— Я бы забрал тебя к нам, но не дойдём же.
— Тогда ко мне. Тебе поспать надо, утром ведь к принцу.
Арлен медленно направился в сторону своей маленькой комнатки. Встретила она их прохладной темнотой, и Леонар недовольно вздохнул:
— У тебя совершенно не натоплено, как так?
— Я ведь тут только сплю… и то не всегда, — плащ Арлен всё-таки скинул, и снова правой рукой. В отличие от Валентина, которому было всё равно, какой рукой что делать, он чаще пользовался именно правой.
Тем временем Леонар зажёг от своей свечи те, что были в трёхсвечнике, и осмотрелся. Одна из предельно скромных комнат для прислуги на этаже, где располагались королевские покои и комнаты для высоких гостей. Кровать, столик, один стул и печь, даже не камин. В углу сундук с одеждой – крайне небольшой.
— Ты ведь из знатного рода… — предположение вырвалось само по себе, пока сам принялся разжигать давно потухший огонь.
— Я сумасшедший, — Арлен опустился на край кровати. — Так что без разницы. Нет, правда, мне не обязательно что-то особенное, — добавил он, поймав на себе скептический взгляд стражника.
Леонар снова вздохнул, но ничего не сказал. Дров было немного, но на какое-никакое тепло на остаток ночи хватит.
— Интересно, как так вышло, что о нас позаботились те, кто вовсе и не должен был? — нарушил он недолгое молчание.
— Не всех людей непогода вгоняет в сон, — шут пожал плечами. — И те, кто думают не только о себе, встретились. Думаю, тебе не придёт в голову обвинять Гверна или Руадана в том, что они не пошли тебя искать.
— Ты прав, меня и самого уже срубило к тому моменту, как Эмиль и Элиас нашли. Но Эмиль умеет будить, — Леонар хмыкнул. — Правда, безошибочно определяет, в каких случаях это бессмысленно.
При упоминании Эмиля Арлен невольно поёжился, но Леонар не смотрел в его сторону, и это давало надежду, что он, пусть и случайно, ничего не выдал.
— Рад, что они успели ко всем, — он потянулся к сундуку, где лежали скромные запасы лекарских снадобий и бинты. Редко были нужны, но королева Анабель сама настояла, чтобы у её шута это было под рукой.
— Ты бы искал только меня?
От вопроса Арлен выпустил из руки бинт.
— Да. Но я даже дверь открыть сам не смог – ветер с той стороны уже привалил её снегом. А всем вместе – получилось.
Леонар закончил с печью и подошёл к нему. Подобрал бинт, поймал за правую руку и осмотрел запястье.
— Действительно ничего страшного, просто перетянуть можно пока. Завтра под вечер попросим у Валентина что-то, чтоб быстрее прошло, — и он принялся уверенно, но, тем не менее, осторожно перематывать бинтом уже немного припухшее запястье.
— Оно и само пройдёт, не страшно… — внезапно оказалось, что просить у Валентина что-то для себя Арлену было сложно.
— С лечением быстрее, — пожал плечами Леонар. — Он же твой брат, в чём трудность?
— Отвык, — шут усмехнулся и невольно отвёл взгляд. — Слишком мало времени прошло с тех пор, как мы снова стали братьями. Да и ему самому ещё нужно лечение.
— За ним Каллисто присматривает. А тебе привыкать пора. В конце концов, от твоей помощи он не отказывался.
— Сколько той помощи было… — обронил, а додумал и вовсе о том, что от Дитриха – и то больше.
— Ты там на ступеньках головой точно не бился? — Леонар закончил бинтовать и развернул Арлена за плечи лицом к себе. — Помощь бывает разная: и то, что вы успели помириться, и то, что ты его поддержал в выборе. Да просто то, что бываешь рядом – уже помощь.
— Я ведь… — Арлен запнулся, наткнувшись на спокойный взгляд друга, и не выдержал – опустил взгляд в пол. — Мне безразличны судьбы тех, кто рядом. По-настоящему искренне я отношусь только к Валентину и к тебе. Клианса и твоих друзей – уважаю. К Анабель испытываю чувство долга и благодарности – она вполне могла последовать совету мужа и вышвырнуть меня в лучшем случае родителям. Дитрих же… да я его до сих пор ненавижу! — голос едва не сорвался на вскрик. — Но буду прикрывать спину брата и помогать королю менять Монт, пока он не передумает. Или пока я не убьюсь. В Валлоне всё несколько иначе. А на Юге – тем более.
— Глупый, — Леонар беззлобно усмехнулся. — Даже в пределах дворца не у каждого столько привязанностей, сколько ты сейчас назвал.
Арлен растерянно выдохнул и невольно расслабился, но так и не нашёлся с ответом, пока не сообразил, что скоро утро.
— Ложись, хоть немного поспишь, — он ловко вывернулся из рук Леонара, уступая ему кровать.
— Мы поместимся, не переживай, — стражник качнул головой и не дал уйти.
А ведь и вправду – поместились.
***
Гверн проснулся, как от толчка. В покоях принца было всё ещё темно, но не настолько, как среди ночи. Мальчики ещё спали, огонь в камине потух, и лишь особо крупный кусок полена едва тлел. Стражник поднялся с кресла и потянулся – тело затекло и не хотело слушаться, а в голове туманилось, как после неудачной попойки. Он отвёл в сторону край тяжёлой занавеси, чтобы увидеть часы, и похолодел. За окном мело так, что невозможно было разглядеть отдельных хлопьев снега, а ветер с тихим свистом просачивался в щели оконных рам. Часы показывали без пяти минут полдень.
От одной мысли, что метель началась ночью, и никто не отозвал и не сменил стражу на внешних постах, Гверна охватила смесь ужаса и злости. Леонар ведь должен был сменить его около девяти утра, а раз нет, то…
Боясь додумать мысль до конца, он бросился к двери. Плевать на то, что не должен оставлять Клианса – сейчас важнее понять, жив ли друг. Едва он коснулся ручки, как дверь распахнулась. На пороге стоял несколько встрёпанный, но живой Леонар.
— Прости, проспал… — выдохнул тот, и Гверн нервно рассмеялся.
— Да я… сам только глаза открыл. А когда часы увидел и пейзаж за окном, чуть не поседел.
— Ночка та ещё выдалась, — хмыкнул Леонар, заходя в комнату. — Но, по счастью, мы снова должны людям Его Высочества Клиамина – не на всех из них подействовала метель, и такие не остались в стороне – собрали снаружи всех. Арлен тоже не спал и забрал меня к себе. Хоть немного, мол, передохнуть. Ага, вот – только проснулись.
— Так весь дворец, судя по всему, — Гверн провёл ладонью по лицу. — Клианс и Камиль ещё даже не пытались просыпаться.
— Им надо. После всех событий-то. А дворец постепенно шевелится. Правда, я не сильно по сторонам смотрел.
После короткого стука в комнату зашёл Валентин. На его лице отражалось беспокойство, но увидев обоих стражников, он заметно успокоился.
— Живы и при исполнении, — улыбнулся он и обратил внимание на отодвинувшийся полог над кроватью. — Доброе утро, Ваше Высочество.
Клианс выглядел растерянно, но на приветствие ответил улыбкой:
— А сейчас точно утро?
— Не совсем, — тихо хмыкнул Гверн.
— Дворец на особом положении под прямым командованием Советника, — Валентин посерьёзнел. — Уже чуть за полдень, совет собран раньше, чем завтрак, но Его Высочества Клианса он пока не касается.
Говорить долго он после ночи ещё не мог, поэтому поспешно вышел в коридор, откуда послышался кашель. Гверн недовольно поморщился, но сделать с этим ничего было нельзя. И без того усилиями и на лекарствах Каллисто Валентин поднялся за неделю из состояния, в котором мог провести и все две. О занятиях с принцем речь, конечно же, не шла, но пока и было кому его заменить.
— Дворец, по сути, остался на ночь без охраны, — проговорил Леонар, когда Валентин вернулся.
— Люди Его Высочества Клиамина в очередной раз загнали обоих правителей в должники, — кивнул Валентин. — Захватить власть, убив Анну, Дитриха или их обоих в эту ночь было слишком легко. Но вместо этого никто не погиб даже из тех, кто мог замёрзнуть на посту.
— Мы ведь союзники, — Клианс поднялся и подошёл к ним. В каждом шаге чувствовалось напряжение.
— Союзники. Но не с Анной.
— Зато с Советником. И если он взял дворец под своё командование, то не допустит обвинений.
— Клианс прав, — проснувшийся Камиль тоже выпал из-за полога и зябко обнял себя за плечи.
— Здесь тоже холодно, — вздохнул Леонар и принялся приводить в порядок камин. — А слуги не спешат. Стремятся королеве угодить.
— И это не плохо – пока она спокойна, все в безопасности, — Клианс тоже поёжился.
— Мы так привыкли ждать удара… — Валентин опустился на ближайший к нему стул и чуть откинулся на спинку.
— А как иначе? — Гверн повёл плечом. — Мы всегда ждали, в чём в очередной раз будем виноваты. Ты… вот больше чем уверен, что если спрошу про любимую еду – не ответишь.
— Не отвечу, — согласился Валентин. — Могу сказать, что лучше съесть на завтрак, чтобы протянуть весь день, если с обедом не сложится.
Из коридора замка донёсся звон небольшого колокола.
— Общий сбор, — Леонар как раз закончил с камином и поднялся.
— Тебя не касается – ты, как и положено, рядом с принцем, — Гверн вздохнул. — А я пошёл, точно посты перераспределять будут на тех, кто оказался во дворце. Метель-то не закончилась. — Хорошего дня, Ваше Высочество, — он улыбнулся Клиансу и вышел за дверь.
— Разве когда-нибудь мело так долго? — Камиль подошёл к окну.
— Не при вашей жизни, — задумчиво откликнулся Леонар. — Лет двадцать назад. Я ещё мальчишкой был, когда на три дня Валлону накрыло такой метелью. Правда, началась она тогда с вечера, да и в те времена при Его Величестве Артуре к людям бережнее относились.
— В Монте такого не бывает – горы. Если только на северных рудниках, но там мало поселений, — то, что эти поселения никому не интересны по причине того, что отправить на каторгу новых заключённых всегда можно, Валентин не сказал.
— А Шантьё южнее – тоже не должно, — кивнул стражник.
В дверь характерно постучали снизу, и Леонар поспешил открыть.
— Завтрак для Его Высочества, — в голосе Мориала слышалась улыбка. — Или обед… тут кто как хочет, так может и называть.
По давно заведённой традиции завтрак был не только для принца, но и для всех, кто находился в комнате. И как Мориал смог это донести, осталось загадкой даже для хорошо подготовленных Леонара и Валентина.
— А это ничего, что вы, а не слуги? — спросил Клианс, уступив Камилю купальню для переодевания, потому что тот явно быстрее замерзал, а от камина только начало распространяться тепло.
— Ничего, для нас такое вполне привычно, — мужчина отвёл скрывавшую лицо ткань. — Особенно в последнее время. Его Высочество Клиамин может приказать, например, собрать ему воду для выезда в пустыню или город, а может и сам зайти на кухню, чтобы взять, если светлая мысль прогуляться посетила его где-нибудь в коридоре дворца. К тому же, потом лучше будет нам спуститься в зал для занятий с оружием. Это поможет согреться и отвлечься.
— А Мелан, он… — Клианс не смог быстро понять, что именно хотел спросить про брата.
— Сегодня вторым с принцем Клиамином. Ему важно быть на совете.
— Даже несмотря на то, что он ничего не сможет сделать, — задумчиво произнёс Валентин.
— Хотя бы знать – уже легче.
— Маркус ведь у себя должен быть, да? — Клианс вспомнил о нём случайно и от этого почувствовал себя неловко – едва-едва установившееся доверие между ними рухнуло в один миг, как не бывало.
— Как и Луна, — кивнул Мориал. — Его Высочество быстро отослал её от себя, сказав королеве, что не склонен повторяться в выборе досуга.
— Иногда я ему завидую – сворачивать такие ответы надо уметь, — тихонько хмыкнул Леонар.
Валентин промолчал, но подумал о том, что ощущение опасности порой и не такое помогает делать.
С началом завтрака день потёк в привычном ритме, несмотря на смещённое и перепутанное время занятий для юного принца. И даже можно было не думать о том, что метель не утихла ни на минуту.
***
Клиамину снова до тошноты хотелось спать, но за весь день он так и не смог согреться по-настоящему. Из-за метели задувало в каждую щель, и никакая одежда не могла от этого защитить. Даже огонь в камине разгонял холод вокруг себя, но стоило отступить на шаг дальше – сквозняк тут же находил возможность достать,как намного более опытный противник доставал остриём меча начинающего бойца.
Мансур был в том же состоянии, но усердно делал вид, что ему нормально. Пока не уснул, едва присев на кушетку. Рене тогда укрыл его тёплым одеялом и вернулся к жавшемуся к огню другу.
— Дитрих, как натянутый до предела лук: либо убьёт кого-то выстрелом, либо сломается, — Клиамин тяжело вздохнул. — Обстоятельства снова заставили его открыться – даже его подготовленные воины не устояли перед погодой. А Айлерт действует так, словно он всю жизнь был королём.
— Айлерт – брат-близнец правителя Аилеса. И ему больше трёх тысяч лет, — Рене вздохнул, признавая правоту друга. — Он выигрывал битвы и едва не выиграл войну. То, что сейчас он изменился, не отняло у него прошлый опыт.
— Он сразу понял, что метель не закончится за сутки. Вдвое уменьшил количество постов стражи во дворце, заткнул всех недовольных. Но если он сделает что-то вразрез с желанием Анны…
— Он умелый лжец, Клиамин, иначе не получил бы в столь короткий срок такую должность.
Принц до боли закусил губу, напоминая себе, что они приняли необходимость доверия за главное в этом походе. К тому же, он хорошо помнил, как Айлерт принял из рук Каллисто кубок, в котором мог оказаться яд вместо лекарства. Только ли Дитриху он тогда что-то доказал?
— Но враги могут найтись и у него.
— Если успеют. Даже без его сил, как вингара, он очень дальновидный противник, — было странно сейчас обсуждать достоинства того, кого не так уж давно называл Корвином и хотел избавить от него мир раз и навсегда.
— Ты меня почти успокоил, — Клиамин неуверенно улыбнулся.
— Давай лучше спать, почти успокоенный, а то завтра снова ближе к полудню проснёмся.
— Если не прекратится этот жуткий ветер, то я даже в полдень просыпаться не хочу, — фыркнул принц, расслабляясь.
— Разбудить тебя весной? — уточнил Рене, посмеиваясь.
— Было бы неплохо, — искренне вздохнул Клиамин и решительно перебрался на кровать. — Доброй ночи.
— И тебе, — улыбнулся Рене и пошёл к себе.
То, что удалось отвлечь друга от мыслей о Дитрихе, скорее радовало, но сбрасывать со счетов состояние короля Монта было опасно. А думать о том, что будет, если тот узнает о подлинной личности самого Рене, и вовсе не хотелось. Ничего хорошего предчувствия не сулили.
