***
После очередного дождя между рваными тучами проглянуло ещё прохладное солнце. Шэа сидел на широком подоконнике в обеденной комнате и смотрел на почерневшие от воды деревья сада, тянувшегося по обе стороны от подземной части дома. Солнечные лучи сверкали в каплях, отражались в лужах на дорожках. Дио подошёл тихо, но не пытался скрываться, поэтому Шэа услышал или, скорее, почувствовал его приход. — До Тристана я так и не достучался. Хьюберт тоже, но он и не сильно старался. — Девушки сказали, что не хватает одной кружки и одной бутылки, — Шэа вздохнул. — Дурацкая идея, но если ему так хочется, то мы ничего уже не можем с этим сделать. — У меня в целом такое ощущение, что из-под контроля ушло абсолютно всё, — Дио пристроился на том же подоконнике, чуть подвинув брата. — Когда я бежал из Монта, не было ни малейших поводов думать, что Дитрих может захотеть мира в том смысле, который не весь в его власти. С другой стороны, может быть и так, что я оказался под началом людей, которые и сейчас против мира, что бы там ни решил их король. Ведь именно король мог спокойно снять человека, который ему не угоден – совсем не обязательно подсылать убийцу. — Допускаешь, что твоё последнее задание исходило не от Дитриха и не было с ним согласовано? — После появления тут послов я в этом почти уверен. Другой вопрос, что желающий войны Дитрих мог не обратить на смерть одного из своих командиров внимания, не вдаваться в тонкости. — А сейчас получается, что ты сработал на его стороне хотя бы тем, что устранил однозначно жестокого человека, — Шэа немного помолчал и глубоко вздохнул. — Если Валто не изменит своего решения, тебе лучше уйти из Шантьё. В Валлону безопаснее, мне кажется, но и в Монт – не худший вариант. — Ты сейчас понял, что сказал? — Дио подорвался на ноги. — Безусловно, — не глядя на брата, обронил глава Клинка. — В одном Валто прав: я не хочу терять тебя снова. И если по законам Шантьё тебя ждёт смерть, то я предпочту… прогнать тебя отсюда. Войны может и не быть, независимо от того, заключит Валто мир с Монтом или нет – это ведь решение Дитриха. Значит… — Мой приговор касается только «Вороного клинка», — голос Дио дрогнул. — Я заменю смерть изгнанием. В конце концов, есть ещё земли за Сумеречным лесом. Туда смог пройти Бастард, сможешь и ты. Если другие страны Севера тебе совсем поперёк горла стоят. Принц Клиамин в любом случае вернётся на родину. — Если Валто не изменит решение, ты сам окажешься в опале. Клинок – это сила, но не армия. Да ты и не станешь открыто выступать против правителя. — Он против меня тоже не станет, даже если лишит какой-либо поддержки. Мне жаль только одного – я не властен над судьбой Тристана. Иначе отправил бы вас вдвоём. — Ему повезло, — Дио положил руку на плечо брата, — он может до конца следовать своему выбору, а не чужому приказу, — пальцы против воли сжались сильнее, но Шэа даже не вздрогнул и по-прежнему не отводил взгляда от посеревшего под налетевшими тучами сада. — Мы ведь говорим о наказании. Ты сам его хотел, придя сюда. — Мой брат жесток. Я ведь совсем не буду знать, жив ты или нет. — Это можно пережить. — Мой брат мстителен. — Отчаянные времена… Одним резким движением Дио стащил Шэа с подоконника и, не сдерживаясь, ударил его по лицу. От чувства, что брат это позволил, внутри с новой силой полыхнул гнев, но Дио сдержался и просто вышел из комнаты, оставив дверь открытой. Словно боялся, что очередного сильного удара что-то в ней не выдержит. — Что у вас тут случилось? Я едва увернулся от Дио – совсем не смотрел, куда идёт, — вошедший в комнату Хьюберт присмотрелся к другу и присвистнул. — Не хило он тебя. За что? — Ты его поймёшь, — усмехнулся Шэа, стирая кровь из разбитой губы, и рассказал о своём решении по поводу изгнания. — Действительно пойму. Если бы ты мне такое выдал, то одним ударом бы дело не ограничилось. Другой вопрос, что тебя я тоже понимаю – это лучшее решение из всех возможных для того, чтобы сохранить ему жизнь. — Как мы дошли до того, что жизнь стала наказанием страшнее, чем смерть? — вздохнув, глава Клинка снова подошёл к окну. — В Шантьё ведь все готовы к смерти, и скорее ранней, чем поздней. — Своей. А к смерти того, кто тебе дорог, нельзя быть готовым. Ты знаешь это лучше многих, — Хьюберт остановился за спиной Шэа, не касаясь. — Многие не допускают того, чтобы кто-то стал им дорог. Неплохой выход. — Считаешь такое жизнью? — У меня всё равно уже не получится попробовать, а без опыта – что можно сказать? — Про Бастарда когда-то говорили, что он был именно таким одиночкой. Но, мне кажется, это не совсем правда. Иначе он не оказался бы там, где оказался. — По меньшей мере, Уистен, да. А теперь и вовсе… — Шэа качнул головой. — Даже у Дитриха где-то должен быть такой человек – сами по себе люди редко додумываются до таких резких поворотов. — Вот про Дитриха я и шёл сказать, — хмыкнул Хьюберт. — Точнее, про то, что Валто забрал у Дени письма и удалился их читать. Может, и не придётся изгонять Дио. Но изгнание из Шантьё – это, конечно, сильно. — Да, обычно сюда изгоняют, — коротко хохотнув, Шэа обернулся и посмотрел другу в глаза. — Ещё понадеемся на нашего правителя. — Поверим в него, — согласно кивнул Хьюберт.***
Дверь в комнату, которую сейчас, как и обычно занимал Тристан, была заперта изнутри. Потому что снаружи комнаты в этом доме не запирали – незачем было. На стук ответа не последовало, и первым желанием Валто было развернуться и уйти обсуждать прочитанные письма с послами и, возможно, Шэа и Хьюбертом. Но большую часть серьёзных решений он привык сначала высказывать Тристану, чтобы и самому найти в них недочёты, и выслушать, что скажет друг. Да только после вчерашнего вечера слово «друг» рядом с именем Тристана горчило обидой: стоять под клинками тех, кому доверял спину, было слишком… даже правильного слова не было. Больше всего подходило сравнение – голый в поле. В то же время, письма правителей Валлоны, принца Клиамина и даже Дитриха склоняли к решению рискнуть и поверить в возможность мира. Это было именно то, в чём пытались убедить его Тристан и Шэа сразу. То, что ни один не собирался убивать своего правителя, стало понятно ещё вчера. А вот Тристан едва не пострадал. Необратимо, как доказал приснившийся Валто сон. И до сих пор ждал приговора. — Трис, открой, — просить у запертой двери было достаточно унизительно, но уже сейчас у Валто не получалось приказывать. — Пожалуйста. Тишина в ответ длилась достаточно долго, чтобы начать опасаться случайных свидетелей, но отступать правитель Шантьё был не намерен. Наконец раздался щелчок замка, но дверь не открылась. Постояв в недоумении ещё несколько ударов сердца, Валто толкнул дверь и зашёл. В комнате пахло спиртным, было тепло, но не жарко натоплено. На столе рядом с масляной лампой стояла кружка и бутылка настойки из тёмного стекла, из-за чего нельзя было определить, сколько уже было выпито. Сам Тристан, одетый явно только в то, в чём спал, устроился в постели с книгой, закутавшись в одеяло. Волосы рассыпались по плечам, в кои-то веки ничем не сколотые. Мысль о том, что он провёл так всю ночь, отозвалась неожиданно болезненно. Сейчас человек, бывший для всех в Шантьё правой рукой правителя, просто смотрел в открытую книгу, едва ли веря, что то «пожалуйста» было чем-то большим, чем просто ключом к запертой двери. — Я не буду извиняться, — первым нарушил тишину Тристан и поднял взгляд на Валто. — Моё мнение не изменилось. Его голос звучал совершенно трезво, только под глазами успели залечь глубокие тени, напоминая о недавнем ранении. — Клиамин извинился, мне пока достаточно, — Валто подошёл и присел на край кровати. — В письме. За то, что получилось так неоднозначно. Тристан не отводил внимательного взгляда, но ничего не спрашивал. — Принц-регент и король Валлоны прислали разные письма. Безусловно, согласованные и внимательно составленные, но я склонен согласиться с Дени – Клианс не похож на марионеточного правителя. А у принца-регента есть и совсем неофициальная часть письма, в которой он тоже извинился за то, что скрыл своё настоящее имя и происхождение даже тогда, когда мы стали союзниками. За скорый договор с Монтом, кстати, нет – просто объяснил ситуацию. Ни просьбы почитать самому, ни желания узнать подробности. Тристан молча выслушивал всё, что Валто хотел ему сказать, и от этого у правителя возникало неприятное чувство, которому сложно было подобрать название. — Дитрих… не обещает и не предлагает сказку. В его письме несколько весьма трудных условий мира, — Валто замолчал, надеясь хоть на какой-то отклик, но его не последовало. — Но его условия – это то, чего я сам хотел бы добиться. Поэтому… — теперь говорить стало сложно. Он сорвался на друге за то, что не готов был прощать Дитриху раньше, чем прочёл написанное королём Монта письмо. — Именно поэтому я готов рискнуть и поверить в его намерения. — Ваша Светлость приняли сложное, но мудрое решение, — произнёс Тристан, закрывая и откладывая книгу. — Отныне жду ваших указаний. Если имею на это право. — Трис, ты… — в один миг Валто растерял все слова. — Сейчас очень быстро приведу себя в порядок и буду готов к любым распоряжениям. Ловко выбравшись из постели, даже не задев Валто, Тристан действительно принялся подбирать вещи, чтобы одеться. — Постой… ничего не нужно, и так планировали провести здесь дополнительный день, а отправляться в столицу сейчас нельзя. Есть время на отдых, — правитель тоже поднялся. Его друг замер, рассеянно глядя перед собой. — Я не должен был так с тобой поступать, — Валто наконец выговорил то, с чего нужно было начать. — Прости. — Я поднял руку на правителя Шантьё. Угрожал ему оружием в спину. Вашей Светлости известно, как именно должно выглядеть моё извинение, — перед последним словом Тристан помедлил, словно вспомнив, что не собирался извиняться. С трудом сдержавшись, чтобы не встряхнуть друга со всей силы, Валто перевёл дыхание. Друга… вчера ему казалось, что друга он потерял. Сегодня – это подтверждалось? — Шэа тоже. Но я сам вас спровоцировал, — произнёс он как можно спокойнее. — Глава Вороного клинка отступил и не нарушил клятву. Я же нахожусь в статусе любого человека, угрожавшего жизни Вашей Светлости. — Ты позволил себя практически убить! — не выдержав этого отстранённого тона, Валто повысил голос. — Ты представляешь, что бы с тобой было, если бы я не успел остановиться? — Была высока возможность того, что вас успел бы остановить кто-то другой. Моя жизнь не была в опасности, несмотря на то, что я полностью этого заслуживал. Валто запнулся, вновь глубоко вздохнул. Они не впервые выясняли отношения с Тристаном, но и перечислить все случаи можно было по пальцам одной руки. И ни разу Тристан не шёл на это ради себя. Валто никогда не задавался вопросом, было ли это чистым единомыслием или чем-то ещё, просто воспринимал, как данность. Видимо, зря. Сейчас человек, бывший рядом с ним с самого детства, ощущался до ужаса чужим. Отстранял себя сам. Отстранил своим поступком, который ни один из них не сможет забыть. — Пока ещё я сам волен решать, как трактовать и применять законы Шантьё, — медленно проговорил Валто. — Возможно, последний раз. Признаю твои действия крайней мерой, предпринятой во благо. И закрыли эту тему. — Что будет потом? — не сразу ответил Тристан вопросом. — Потом, согласно поставленным Дитрихом условиям, я буду добиваться того, чтобы Шантьё стала если не королевством, но страной с более жёсткими законами, а не условиями жизни для тех, кому трудно себя защитить. Тогда, скорее всего, я не смогу принять такое решение единолично. — Тогда вы не должны забыть о том, что именно благодаря Дио во Фронтире не был отравлен колодец и удалось накрыть сеть шпионов Монта в Аррете. — Не забуду. Мы отдыхаем здесь, пока я не решу иначе. В столицу отправимся только после известий о том, что болезнь отступила. Когда мне понадобишься ты, как мой подданый, я сообщу. До тех пор свободен. И не забывай есть, ты не под арестом. Уже отойдя к двери, Валто обернулся. Тристан стоял на том же месте, но теперь смотрел в потолочное окно на шумевший снаружи дождь. — Слушаюсь, Ваша Светлость, — отозвался он гораздо позже, чем стоило бы, так и не посмотрев на того, кто ещё вчера был ему другом, а не только правителем. Валто тихо вышел. У него впереди было достаточно важных разговоров, но вряд ли хоть один из них сможет закрыть возникшую внутри пустоту.***
Когда дверь в его комнату с грохотом распахнулась, Шэа подорвался на ноги раньше, чем до конца проснулся, и подхватил меч. Но постыдно выпустил его, увидев перед собой жёлто-зелёное сияние пары глаз с вертикальным зрачком. Длинные волосы стоявшего перед ним существа отражали лунный свет ясной ночи и, казалось, тоже светились серебром. — Где у тебя самый глубокий подвал, где нечему гореть? — выдохнуло существо голосом Эмиля, и сквозь сжимавшие шею пальцы показалось огненное свечение. Отчаянно надеясь, что ему просто снился слишком ощутимый кошмар, Шэа скомандовал следовать за ним и почти бегом спустился туда, где когда-то содержали Кэйна. — Тут только дверь… Договорить ему не дали, оттолкнув с дороги. Рухнув на колени посреди пустого каменного мешка, существо зашлось кашлем, озаряя огнём тёмное пространство. Свет подхваченной в коридоре лампы теперь казался ничтожным, но поверить в увиденное было почти невозможно: это действительно был Эмилиэн. — Что происходит? — с трудом выдавил из себя глава Вороного клинка, считавший, что повидал если не всё, то слишком многое, чтобы чему-то удивляться. Приступ кашля стих, Эмиль поднял голову и обернулся. В ставшем враз слишком тусклым свете на его коже поблёскивала серебристо-белая чешуя, гармонируя с непонятно как не загоревшимися волосам, глаза с вертикальным зрачком всё так же сияли, напоминая болотных светлячков. — Если бы я сам знал, — хрипло выдохнул он. — Впервые такое… — Эмиль, ты вообще кто? — Ах, да. Прекрасный повод познакомиться заново, — голос Эмиля заметно дрожал, но на губах появилась шальная усмешка. — Я – дракон. И обычно прекрасно могу контролировать… — не договорив, он снова закашлялся, поливая потемневший пол огнём и искрами. То, что ноги перестали его держать, Шэа понял только оказавшись на полу. Минувший день завершился так, что можно было даже обрадоваться. Валто пришёл в себя, обдумал полученные послания и заверил послов в том, что готов к переговорам. Даже извинился и признал свою горячность неуместной в сложившейся ситуации. О том, какое решение он принял относительно Дио, Шэа до сих пор думал очень осторожно. Тогда же Эмилиэн высказал своё желание вернуться в столицу, чтобы помочь послу Монта выйти из истории с лихорадкой живым. Валто попробовал его отговорить, но безуспешно, поэтому целительницы заранее напоили его на ночь особым отваром на этот случай, приготовили фляжку с собой, и утром он должен был выехать обратно в Аррет. Вот только в нынешнем состоянии Эмиль совершенно точно был не способен куда-либо ехать. — На лихорадку похоже, — Шэа всё-таки поднялся. — Если тут вообще уместны сравнения. Драконы болеют? — Нет, сами по себе не болеют, — ответил Эмиль, когда смог перевести дыхание. — Но на лихорадку, насколько я с ней сталкивался у людей, действительно похоже. Как… при отравлении. — Но ведь не едой же?! Эмиль мотнул головой и замер, видимо, прислушиваясь к себе. — Что-то… в отваре, — выговорил он, когда Шэа забеспокоился, что стало ещё хуже. — Я почти не сталкивался с лекарственными составами, особенно здесь, на Севере. — Тот отвар, что используют наши лекари против гнилой лихорадки, даже здесь достаточно редкий. В других случаях его предпочитают не брать. — Прекрасно… — Эмиль растянулся на полу и посмотрел в потолок, тяжело дыша. — Во всей стране нет никого, кто знает, что с этим делать. — Давай я хотя бы воды принесу, — тихо вздохнул Шэа, ощущая непривычную растерянность и болезненную беспомощность. Дракон кивнул, и он поспешил на кухню. Жители Юга с самого начала ощущались иными, но кто бы мог подумать, что настолько. Однако же, каких-то лет десять назад коллекционеры вполне серьёзно могли искать не только сокровища дракона, но и его самого. Безуспешно, конечно же, но искали. Древние легенды и сказки оказались совсем рядом. — Что случилось? — Хьюберт встретил его у лестницы, ведущей к подвалу. Вот кому нужно было ответить исключительно правду, но как быть с остальными… Хаким должен был знать, Валто вряд ли останется в стороне. — Да… такое нельзя далеко выпускать, — кивнул Хьюберт, выслушав друга. — Пожалуй, хорошо, что Хаким на воротах, пойду его тихо предупрежу. — С ним Дио… он поймёт, что от него что-то пытаются скрыть. — Он твой брат – всё равно узнает, так что лучше скажу обоим. — Рискованно, но другого варианта у нас нет, — кивнув, Шэа направился на кухню за водой. Вернувшись в подвал, он застал Эмиля отходящим от очередного приступа кашля. Пахло опалённым камнем, на покрытым копотью полу ясно были видны следы внушительных когтей. — Надеюсь, драконы не теряют разум, — Шэа осторожно приблизился и подал Эмилю большую кружку воды. Тот благодарно кивнул, опустошил её в несколько глотков и только тогда смог заговорить: — Любой, у кого есть разум, может его потерять. Драконы не исключение. Но я пока в состоянии правильно оценивать окружение. Другой вопрос, что это никак не помогает решить проблему. — Если бы ты… стал именно драконом – могло бы стать легче? Эмилиэн снова надолго прислушался к себе, закрыв глаза. Сейчас было видно, что всё его тело начала бить крупная дрожь. Ему определённо становилось хуже, но даже подними всех целителей дома – толку не будет. — Не смогу, — выкашлял он и продолжил, отдышавшись: — Даже если отбросить то, что в таком случае правду обо мне будут знать все в этом доме, я не чувствую в себе сил на превращение. Как будто бы вот это, — он вытянул перед собой когтистую руку, — наибольшее, на что я сейчас способен, чтобы помочь себе. — Прости, если бы мы знали, что так будет… — Шэа качнул головой. — Успокойся, никто не мог этого знать. Со временем мне либо полегчает, либо я пойму, что нужно сделать. Принеси мне ещё воды и иди спать, я не буду шарахаться по дому и поджигать всё, что плохо лежит, — Эмиль усмехнулся. В его горле снова затеплился огонь, и он нетерпеливым жестом прогнал Шэа прочь. Рядом с кухней стало слышно, что там уже кто-то есть, но на Хьюберта было не похоже. — Трис? — изумился Шэа в который раз за эту ночь. — Что ты тут в такое время делаешь? — Еду ищу, — вздохнул Тристан. — Сам же помнишь, что я вчера уснул сразу после завтрака, если можно так назвать то, что у нас там получилось. А ты почему не спишь? — Эмилю плохо. Что-то пошло не так из-за отвара. — Что могло пойти не так? — догнал из-за спины сонный голос Валто, и Шэа резко обернулся. — Да что всем не спится… — Мне очень даже спалось, пока кто-то дверью не хлопнул. Я проснулся и обнаружил повод выйти. Проснулся Валто ещё явно не до конца. Шэа хорошо запомнил их с Тристаном глухое молчание вчера, а сейчас всё казалось почти таким же, как раньше. — Вот и делайте то, зачем встали, утром вернёмся к этому разговору. Я только воды ему отнесу, — глава Клинка взялся за ведро, но там почти ничего не оказалось. Валто молча взял соседнее пустое и удалился. Ему и вправду было почти по пути, только стоило бы хоть плащ накинуть, и Шэа даже попытался об этом напомнить, но безуспешно. — Ты ведь не от комнаты шёл, — Тристан отыскал себе кусок сыра и хлеб, а чайник на печь кинул ещё раньше. — Насколько всё пошло не так? — Не отстанете, да? — Эмиль меня раненного из недостроенного склада на себе выволок. Не получится отстать, когда ему плохо. — Вы с Валто знаете, что в отряде принца Клиамина не все были люди? — сдался Шэа. — Да, но в общих чертах, не лично, — Тристан залил травы в кружке кипятком, и по кухне пополз аромат мяты и чего-то ещё, но не так сильно. — Я вот сейчас узнал. Лично. Эмиль в подвале, у него что-то вроде лихорадки, только кашляет огнём, потому что дракон. Хьюберт на меня в прошлый мой выход наткнулся, так что знает, Хаким и без того, думаю, знал, а Дио узнает из-за нынешней ситуации, потому что тоже на воротах. Больше я надеялся никому не говорить. Тристан удивился заметно меньше, помрачнел только и принялся за еду, словно старался чем-то себя занять, пока слушает и обдумывает рассказ. Только вариантов у них и вправду не было – никто не знал, чем помочь. Вернулся Валто и приказным тоном велел вести его к Эмилю, не выпуская из рук ведро. Хорошая была идея, только ж… — А я-то думаю, чего это ты так долго, — Эмиль сидел, откинувшись на стену, а на полу дотлевали остатки его одежды. — Прошу прощения перед Вашей Светлостью за неподобающий вид. Ведро Валто чуть не выронил, но Шэа успел подхватить. Поставил рядом с драконом вместе с кружкой и отступил как раз вовремя – перед очередным приступом кашля. — Дракон, — бездумно повторил Валто в ответ на тихое краткое пояснение Шэа. — Ты так и не понял, чем тебе помочь? — спросил глава Клинка, когда кашель стих, и Эмиль смог напиться. Дракон отрицательно качнул головой, но вдруг глаза его полыхнули ярче, и он впился взглядом в остановившегося за дверью Тристана. — Он может мне помочь, — по красиво очерченным губам поползла хищная улыбка, делая весь облик Эмиля по-настоящему жутким. — Только для этого придётся его сожрать. Валто схватился за кинжал, который был при нём даже ночью, а вот Шэа и Тристан остались безоружными. Впрочем, каждый из них понимал, что против дракона, как его описывали легенды, и кинжал оружием не был. — Кем бы ты ни был, я не отдам тебе его, — медленно выговорил Валто, со слабо скрываемым ужасом глядя на то, как грациозно Эмиль поднимается, несмотря на то, что его уже откровенно трясёт. — Уйди с дороги, иначе я убью вас всех, только смысла в этом не будет, — дракон оскалился и сделал шаг навстречу. — Да отойди же ты! — Тристан с силой оттолкнул замершего на месте правителя и оказался прямо перед Эмилем. Неуловимым взгляду движением Эмиль ухватил свою жертву за воротник рубашки и впечатал в ближайшую стену. Показавшиеся клыки были уже достаточно нечеловеческими, чтобы разодрать незащищённое горло. — Не надо… — умоляюще выдохнул Валто, роняя кинжал. Он был готов терять тех, кто рядом, но не сейчас и не так. Тристан не сопротивлялся, и то, как это выглядело со стороны, ужасало напоминанием о том, как совсем недавно поступил сам Валто. Дитрих. Дракон. Потерять в себе человека слишком легко. И то, что успел извиниться вчера, совершенно не утешало. Внезапно дракон отшатнулся, саданул когтями по ладони Тристана и слизнул обильно выступившую кровь. По его телу пробежала особо сильная волна дрожи, и он снова припал к нанесённой ране. Постепенно дрожь утихла, и Эмиль отпустил побледневшего Тристана, отступая на несколько шагов и снова опускаясь на пол. Кровь на светлой коже обоих выглядела жутко. В этот миг Валто отмер и рванул к другу, успевая поймать его раньше, чем тот тоже съедет по стене на пол. — Вот его теперь… точно к целителям… — выдохнул Эмиль, уронив голову на руки. — Да я… в порядке, — почти по слогам выговорил Тристан, восстанавливая равновесие. — Только кровь остановить и перевязать, можно никого не будить. — Я сделаю, да, — Шэа зачерпнул из ведра воду кружкой и жестом предложил Тристану частично сразу смыть кровь, заодно отвлекаясь от того, как дракон, обнаружив на себе остатки, принялся их слизывать. — Помогло хоть? — Тристан зажал запястье, насколько возможно и поднял руку, чтобы меньше кровило. — Помогло, — Эмиль кивнул. — К утру должен быть в порядке. Только ехать не смогу, пожалуй. Завтра. — Да хоть через неделю, — вздохнул Шэа. — Но почему именно Тристан? — Валто уже не держал друга, но оставался рядом. — Не знаю. Я это не контролировал, — пожал плечами дракон и решил напиться прямо из ведра. — Сами думайте, чем он от вас отличается. Только уже не здесь, а то точно кровью истечёт. А я ещё немного отлежусь и пойду к себе. Спорить с ним не стали, но где-то на лестнице, ведущий наверх, раздался сдавленный и однозначно истеричный хохот Валто.