Во имя высоких целей

      Стараниями Китаны вечер на крыше изрядно затянулся. Они с Драмином еще долго обсуждали Рейна и сплетни о его семье, которые Китана старательно запоминала, чтобы на всякий случай пересказать Саб-Зиро, потом перешли к другим фамилиям аристократического круга, немного поговорили о Внешнем мире и закончили тем, что подняли кубки во славу Императора. Китана то и дело нетерпеливо поглядывала на небо, которое успело окончательно потемнеть и покрыться россыпью незнакомых ей созвездий, но не решалась дать Драмину знать о том, что хочет уйти. А он, заметив ее нервозность, почему-то счел это приглашением еще раз сменить тему и начал пространный монолог о звездах и прелести эденийских ночей. Звезды вправду были красивые: крупные и яркие, с высоты башни они сверкали драгоценными камнями, переливаясь алым, зеленым и синим. Однако Китана едва замечала их и невежливо пропускала мимо ушей слова Драмина, слишком ее одолевали нетерпение и страх, что что-то пойдет не так, или Саб-Зиро не сможет найти ничего важного.       Само присутствие Драмина вызывало мучительное чувство двойственности и неопределенности. Китана была крайне раздосадована тем, что ошиблась в Драмине, приблизив к себе вероятного предателя, но, к ее вящему недовольству, расположение, которое она чувствовала к нему, никуда не исчезло. Тот Драмин был полезным и умел осторожно и вовремя поддержать ее пошатнувшуюся уверенность в собственных силах, и Китана была ему благодарна. Этот Драмин, бесчестный лгун и подлец, играл с ней в игру по одному ему ведомым правилам, и она знала: его во что бы то ни стало нужно обставить и взять над ним верх. Шао Кан учил ее этому долгие годы: никакие прежние заслуги не должны заслонять от тебя твоего долга, принимай решения, хорошенько их обдумав, и будь готова отвечать за последствия — потому что так же действуют и другие.       Время шло, Китана мысленно перебирала обвинения, которые собиралась бросить в лицо предателю, а ничего не подозревавший (или хорошо изображавший неведение) Драмин опустошал кубок за кубком, рассказывая долгую скучную легенду о драконе и чьей-то там украденной невесте. После окончания затянувшегося повествования Китана решила, что Саб-Зиро наверняка уже сделал все, что было нужно. Она была слишком утомлена, чтобы изображать внимательную слушательницу, и слишком хотела узнать, был ли от их затеи какой-то толк. Прервав Драмина на полуслове, Китана пожаловалась на холод и усталость. Джейд, не дожидаясь ответа господина, тут же принялась собирать посуду, а Драмин с весьма достоверным сочувствием в голосе предложил спуститься и продолжить вечер у него в покоях. Китана согласилась, хоть была удивлена тем, что Драмин просто не предложил проводить ее в ее собственные комнаты. Они неспешно прошли давешний зал с порталом, спустились по лестнице и оказались у двери в покои Драмина. Китана поискала глазами Джейд, но та уже скрылась где-то в боковых переходах. Теперь они с Драмином остались наедине. Драмин прошел вперед, вынул из крепления факел и посветил вниз, перед тем оглядев близлежащие галереи:       — Странно. Молитвенное время уже окончено.       — Я отпустила стражников, — смущенно ответила Китана, испугавшись, что он о чем-то догадается. — В башне ведь безопасно, а день был такой жаркий. Решила, пусть воины отдохнут.       — Вы так заботитесь о них. Настоящая хозяйка, — улыбнулся Драмин и, отступив в сторону, распахнул дверь в свои покои. Китана бросила взгляд внутрь, но разглядела только очертания мебели, подсвеченные алым огнем, метавшимся в большом очаге. На несколько секунд ей стало страшно — вдруг Саб-Зиро еще там. Повисло неловкое молчание.       — Китана, — наконец заговорил Драмин со странной настойчивостью в голосе. — Окажите мне честь и разделите этот вечер со мной. Так будет лучше для всех нас…       Китана, сбитая с толку его словами, собралась было спросить, что он имеет в виду, но не успела. За ее спиной послышались тихие шаги, и, к своему несказанному облегчению, она узнала походку Саб-Зиро. Драмин, рассмотрев нежданного визитера, заметно помрачнел и захлопнул дверь.       — Грандмастер? Что привело вас сюда в такой час?       — Дело, не терпящее отлагательств, — отрезал Саб-Зиро тоном, ничуть не располагающим к дальнейшим расспросам. — Принцесса, мне необходимо поговорить с вами.       — Да, конечно, — растерянно сказала Китана. Она была рада избавиться от Драмина с его странными взглядами и речами, но что-то в поведении Саб-Зиро ее тоже пугало.       — Принцесса, час уже поздний. В такое время негоже решать срочные вопросы — даже если они появились так внезапно, — вкрадчиво заговорил Драмин.       Саб-Зиро слегка склонил голову набок, будто сомневался, верно ли расслышал сказанное, а Китана вдруг почувствовала, как к горлу подступила волна леденящей жути, и поспешила предотвратить возможный спор.       — Драмин, прости, но я вынуждена уйти. Саб-Зиро, идем в мои покои.       Она повернулась и торопливо пошла вниз по лестнице, вслушиваясь в звуки у себя за спиной. Драмин, помедлив, открыл дверь, вошел в покои и заперся, а Саб-Зиро, который, видимо, дожидался его ухода, тоже стал спускаться. Они поравнялись достаточно быстро. Китана собралась было спросить, как все прошло, но Саб-Зиро заговорил первым и, к ее немалому удивлению, шепотом выговорил ей за долгое отсутствие. Она обиженно поджала губы и промолчала, но он, казалось, не заметил этого или сделал вид, что не заметил.       — В ваши покои идти не следует.       — Куда же в таком случае, на тренировочное поле или в людскую? — не выдержала Китана.       — Следовало бы сразу прочь из башни, — ответил Саб-Зиро негромко. — Но нам нужно выйти незамеченными, а из-за того, что вы так долго пропадали где-то, это вряд ли возможно.       — Пропадала? Вообще-то я старалась дать тебе побольше времени, Саб-Зиро! — разозлилась Китана. — И вообще, не устрой ты это представление, Драмин бы…       — Я слышал, что он говорил вам, не трудитесь, — прервал ее Саб-Зиро с явным недовольством.       — Подслушивал?       — Прождал вас так долго, что решил, что вам требуется помощь.       — Ладно, давай к делу. Куда мы пойдем, если не ко мне? — сказала Китана примирительно. Саб-Зиро не ответил, но вскоре она поняла, что они идут в сторону гостевых покоев.       Осмотрев коридор, Саб-Зиро отпер дверь и тут же запер ее за Китаной. Она нерешительно прошла внутрь и послушно села на скамью, которую ей указали знаком.       — Так что ты нашел у него?       — Кое-что было, — неохотно сказал Саб-Зиро. — Теперь у нас есть письма, которые при должном умении могут служить весомыми доказательствами измены. Есть договор на поставку оружия и продовольствия, которое неназванная вторая сторона забирает из башни и далее распоряжается по своему усмотрению. Составлен он весьма туманно, но, учитывая обстановку, Драмину придется очень постараться, чтобы отвести от себя подозрения. Особенно если в делах с, например, Дарриусом вдруг всплывут эденийские клинки, а они всплывут, если Императору понадобится. Еще есть переговоры о соглашении двух неназванных сторон с некоей третьей стороной — тоже, разумеется, не названной, но я думаю, речь идет о ком-то из Высших богов. Там упоминается турнир и Эдения.       — Вот негодный… — начала Китана и оборвала себя, сдерживая поток ругательств. — Но подожди, это все касается только Драмина, так?       — Так, — кивнул Саб-Зиро, встал из-за стола и несколько раз прошелся по комнате. — Его участие в неких тайных переговорах мы докажем. Но Высших богов и неизвестную нам вторую сторону переговоров обвинения против Драмина не затронут. Зная о любви эденийцев к комфорту и сытной еде, могу предположить, что он заговорит достаточно быстро, но все же хотелось бы иметь нечто более весомое, чем его болтовня.       — Значит, это правда, — задумчиво проговорила Китана. — Он обманул меня, обманул Императора…       — Да, — перебил ее Саб-Зиро. — Но теперь это не наше с вами дело. Мы должны покинуть башню как можно скорее. Вы в состоянии передвигаться быстро в этом наряде? Надо добраться до портала, сообщить Императору обо всем, что узнали, и предоставить ему самому решать, что делать дальше.       Китана вскочила на ноги и заходила по комнате.       — Подожди, Саб-Зиро, не так быстро. Мне надо рассказать, что я узнала, пока была там, наверху.       — Расскажете по дороге, если это что-то, по-вашему, заслуживает внимания. Идемте, пока Драмин не обнаружил пропажу и не явился сюда в сопровождении стражников, — настаивал Саб-Зиро.       — Ты опасаешься нападения? — насторожилась Китана. — Давай вызовем сюда мою охрану, их ведь не так уж мало.       Саб-Зиро призадумался.       — Нет, нападение я считаю маловероятным, учитывая, что неподалеку отсюда расквартированы имперские войска, а гарнизон башни невелик. Причинить кому-то из нас вред будет равносильно тому, чтобы подтвердить все подозрения в свой адрес и самому затянуть петлю у себя на шее. А вот то, что он всполошится и начнет принимать какие-то меры, чтобы свалить свою вину на кого-то другого, вполне возможно, и хорошо бы подождать промаха… Если отвести от вас подозрения в организации обыска…       — Думаешь, он попытается себя выгородить и привлечь меня на свою сторону? — перебила Китана. Саб-Зиро коротко кивнул.       — И все же это слишком опасно. Мы не можем предсказать с уверенностью, что он решит делать дальше.       — Послушай, он сказал мне сегодня, что сюда едет Рейн, сын бывшего…       — Я знаю, кто это.       — Так вот, — продолжала Китана, — Рейн подал на Драмина в суд за какую-то никому не нужную землю, и Драмин думает, что он это специально, чтобы Империя в моем лице вмешалась во внутренние дела. И я не пойму, зачем это Рейну. Они хотят переделить власть, но не хотят крови, или пытаются вынудить друг друга на решительные действия…       — Рейн из очень влиятельной семьи, которая в прошлом была самой сильной здесь, но утратила позиции из-за того, что Аргус оказался вне закона, — сказал Саб-Зиро. — Неплохая кандидатура на неназванную вторую сторону в переговорах с неназванной третьей стороной…       — Очень неплохая, — нервно усмехнулась Китана, в голове которой понемногу складывалась некая цепочка, которую она продлевала звено за звеном, и обрадованная, и испуганная собственными мыслями.       — Слушай меня, Саб-Зиро, — начала она, поначалу сбивчиво и поспешно, но с каждым словом все увереннее, — мы останемся здесь, дождемся Рейна и найдем что-то еще, что будет интересно Императору. Он ведь не просто так сюда едет. Поговорим с ним, проследим за обоими. Драмин поймет, что он под подозрением, и, скорее всего, постарается отвести от себя возможные обвинения, так что, может быть, мы выведем на чистую воду их обоих — а если повезет, еще и Аргуса.       — Вы меня не слышали, принцесса? — с внезапной злостью сказал Саб-Зиро, оперся ладонями о стол и наклонился к ней. Китана замерла, испуганная переменой его настроения, но заставила себя смело встретить направленный ей в лицо взгляд. Азарт вскипел в ней вместе со злостью и желанием поставить на своем, и это придавало молчаливому противостоянию странный оттенок. Безумие, рассыпанное в бликах на острие ножа. Вспышки пламени на обожженных ладонях. Темнота, в которую бросаешься вниз головой, как в омут. Сердце заколотилось где-то под самым горлом, а кровь билась под кожей отчаянным ожиданием. Так она, проигрывая сложный поединок, ждала последнего, решающего удара, боялась боли и хотела раствориться в ней без остатка, чтобы не знать, чем все закончилось. Не признавать поражения.       — Это ты меня не слышишь. У нас есть возможность узнать еще что-то, не подвергая себя особенной опасности. Мы просто понаблюдаем за тем, как они станут себя вести. Возможно, кто-то из них решит пойти на переговоры…       — Это слишком опасно. Я не могу позволить вам играть в такие игры, тем более за спиной у Императора. Я напишу ему, и если он позволит вам… — заговорил Саб-Зиро. Тон его был теперь размеренно-спокойным, как обычно, но взгляда от ее лица он так и не отвел. Китана вдохнула поглубже, сжала кулаки и продолжала, намереваясь выиграть этот спор во что бы то ни стало.       — Ты меня не понимаешь, верно? После всего, что случилось во Внешнем мире, после того, как я узнала, что я всего лишь пленная, боевой трофей, а мой отец мне вовсе не отец, после того, как мне пришлось признать свою покорность, выторговав себе эту отправку в Эдению…       Саб-Зиро укоризненно покачал головой, отступил на шаг, скрываясь в клубившихся у стены тенях.       — Я-то думал, вы примирились с Императором и выкинули из головы дела прошлого, которые вас никак не касаются. Тем более он сделал такой огромный шаг вам навстречу.       — Даже если так, положения дел это не меняет. Это не уступка, Саб-Зиро, ты не хуже меня знаешь. Это возможность показать, что я имею право говорить, что ко мне необходимо прислушиваться. Он услышал меня и дал мне показать, что я на самом деле чего-то стою, разве ты не понимаешь? Или в твоем клане бойцов испытывают по-другому?       — Вот именно. Бойцов, а не детей. Здесь же совсем другое. Император дал вам то, чего вы хотели, — ваши земли, пусть они формально принадлежат не вам, а Империи.       — Ты считаешь, что он просто смирился с моей прихотью? — возмутилась Китана.       — Об этом вам лучше спросить его самого. Не нарушайте обещаний, принцесса, проявите благоразумие и послушайтесь меня. Тем более что я совсем не желаю преступать собственные клятвы, а если я пойду у вас на поводу, именно это и случится.       — Нет, — сказала она упрямо. — Ты не можешь отнять это у меня. Не теперь. Это мой единственный, первый и последний шанс доказать ему, что я достойна его уважения. Мать спит и видит, как бы заставить меня выйти замуж за какое-нибудь ничтожество, чтобы меня упрятали за стенами и отняли право носить оружие, а этого я не переживу. Прошу тебя, пожалуйста, не заставляй меня уезжать из Эдении сейчас.       — Сколько чувства. Именно так вы заставили Драмина сначала просидеть с вами на крыше четыре часа кряду, а потом начать делать некие неуместные предложения? — спросил Саб-Зиро с насмешкой. Китана вскочила с места, схватила его за локоть.       — Ты о чем сейчас говоришь?       — О том, что вам следовало бы быть осторожной, но вы упорно продолжаете игнорировать очевидное. Здесь может стать очень и очень опасно, принцесса, и не только для вас.       — А, так ты за себя боишься? Так отправляйся тотчас же. Вот, взгляни, что дал мне Драмин в обмен на мои… Как ты там сказал? Изъявления чувств. — Китана вытащила из-за пазухи ключ от портала. — Вот видишь? Наверху еще один портал, он ведет к тому, через который мы прибыли. Можешь уйти сейчас и доложить обо всем, чтоб меня по твоей милости отсюда забрали и заперли в замке, пока мать ищет мне подходящего жениха. Брось, Саб-Зиро, ну что мы теряем? Если что-то пойдет не так, просто уйдем, и все.       — Чего вы от меня хотите? — гневно сказал Саб-Зиро, взял Китану за плечо и весьма чувствительно надавил пальцами. — Ждете, что ради вас я отброшу собственные соображения, поступлю вопреки своим клятвам и здравому смыслу и позволю вам оставаться здесь, в непосредственной близости от заговорщиков, которые явно готовы на большие ставки, так?       — Так, — кивнула Китана, осторожно высвобождая свою руку из слишком крепкой хватки.       — Вы вообще расслышали хоть что-то из того, что я вам сказал?       — Все до последнего слова. Я понимаю тебя, но скажи, разве тебе самому не хочется остаться и закончить начатое? — попробовала она сменить тактику. — А ну как Император не только меня, но и тебя сочтет пугливым и делающим преждевременные выводы?       — Что за чушь? — усмехнулся Саб-Зиро. Китана, довольная переменой в его настроении, тоже позволила себе улыбнуться — мягко и просительно. — Это разумная осторожность, принцесса, — продолжал он. — Не трусость. Император умеет отличать одно от другого. Почему вы так его боитесь? Или вас скорее пугает ваша достопочтенная матушка?       — Это верно, ее стоит опасаться. Ладно, Император будет знать, в чем дело, а как же все остальные? Цунг, например? Даже если раскроется правда о заговоре, мы будем виноваты в том, что сбежали слишком рано. А если Драмин и те, другие, затаятся сейчас, поняв, что Императору все известно, и ударят потом, в более удобный момент? Нет, мы не можем, просто не имеем права уехать, не попытавшись сделать еще хоть что-то, — проговорила Китана, умоляюще протянув руки. Саб-Зиро преувеличенно тяжело вздохнул, ударил ладонью по ее ладони.       — Допустим, я решу обдумать ваше настойчивое предложение. Но вы понимаете, что это крайне опасно не только для вас, но и для всей Империи?       — Ты согласен? — просияла Китана.       — Ответьте на вопрос.       — Все я понимаю, но мы же будем осторожны.       — Это так обнадеживает. А что станете делать, когда Драмин поймет, что из его покоев кое-что пропало?       — Я буду вести себя с ним как обычно, от меня он ничего не узнает, — ответила Китана с лихорадочным волнением. — Послушай, даже если он будет знать, что ты в курсе его игр, ты же сам говорил, что нам это ничем не грозит. Убить тебя будет крайне необдуманно…       — И крайне сложно, — вставил Саб-Зиро.       — Меня он не тронет тем более, пока ему нужен мир с Империей…       — А вы уверены, что он ему так уж нужен?       — Он нуждался в моих заверениях, что я на его стороне, — разве это не достаточное основание?       — Мне придется пойти на нарушение клятв, данных Императору, если я решу сохранить в тайне то, что мне известно, и позволю вам действовать на свой страх и риск.       — Это не нарушение. Ты расскажешь ему все, что знаешь, но не сейчас, а чуть позже, — торопливо заговорила Китана, погруженная в созерцание перспектив, которые одна за другой возникали в ее воображении. Все опасения, которые были у нее перед началом этого нелегкого разговора, смыл поток воодушевления.       — Я позволю вам попытаться. Хорошо. Но… — Саб-Зиро поднял руку, не давая ей заговорить, — у вас семь дней. И ни днем больше, а скорее всего, меньше. Как только мне покажется, что ситуация ухудшается, мы уходим. Без всяких разговоров.