На следующее утро Брелина проснулась разбитой: всю ночь она не могла уснуть, ворочаясь в постели и представляя, как завтра за ней явится стража и схватит её. Она сжимала и разжимала кулаки в бессильной ярости: на себя, на Мейлура, уговорившего её ввязаться в кражу. Данмерка неохотно вылезла из-под мехового одеяла, и тут же прокляла холод, который царил в Коллегии. Если в первые дни она отнеслась к этому равнодушно, то сейчас начала сильно скучать по жаркому климату Вивека.
До выбора основного направления их дальнейшего обучения оставалось ещё два дня, потому Брелина собралась с силами, чтобы продолжить знакомство с остальными школами магии, но первое же занятие у Толфдира оказалось сорвано, когда в Зал Стихий вошёл архимаг Савос Арен и прямо с порога заявил:
— Дорогие ученики, на сегодня нам придётся закончить.
— Что случилось? — проворчал в бороду Толфдир.
— Только что к нам прибыл посыльный от ярла, он требует срочно прибыть к нему в Длинный дом. Случилось нечто небывалое!
От этих слов по спине Брелины пробежали мурашки: она чувствовала, что это «приглашение» не случайно, а связано с… кражей посоха. «Как они узнали?! Но если они узнали, то почему пришли за всеми, а не одной мной?» — данмерка была не на шутку обеспокоена. Она чувствовала, что дрожит. Все силы девушки уходили на то, чтобы вести себя естественно.
Им дали время только на то, чтобы одеться, и тут же, в сопровождении конвоя из стражников, повели в Длинный дом ярла. Учеников сопровождал архимаг, а остальные наставники, похоже, остались в Коллегии. Путь показался Брелине коротким, но за это время Онмунд успел выспросить у Савоса, зачем их сорвали с занятий. Как данмерка и предполагала, всё было из-за посоха. Ощущая напряжение в каждом члене, она плотнее куталась в плащ, подаренный Анкано, и прятала глаза.
Их привели в ярловский терем. Там было теплее, чем на улице, потрескивали дрова в очаге и во всем чувствовалась основательность: толстые колонны поддерживали балкон второго этажа и крышу, пол был выложен массивными гладкими булыжниками, а по стенам были развешены свечи, дававшие скудное освещение, и головы оленей, между рогами которых уже собралась паутина.
Сам ярл сидел на грубом деревянном кресле с высокой резной спинкой, из-за его спины, когда он наклонялся вперёд и внимательно вглядывался в лица, было видно синюю обивку. По бокам трона висели два штандарта с изображёнными на них коронами на холодно-голубом фоне. Похоже, синий и белый — превалирующие цвета в Винтерхолде. От этого красноватые язычки пламени в жаровнях замерзали, не успев согреть присутствующих. Зато сверху на них пялился пустыми глазницами череп мамонта с обломанным почти у основания левым клыком. Брелине стало не по себе. Она вцепилась посеревшими от страха пальцами в края анкановского мехового плаща. А сам же альтмер на суд явился, чему данмерка была несказанно рада. Если выяснится правда, как она сможет смотреть в глаза этому величественному и гордому мужчине?
Первым к ярлу обратился архимаг:
— Уважаемый ярл Корир, зачем вы вызвали нас сюда? — Савос Арен явно был недоволен очередным срывом занятий, но умело скрывал это за непроницаемым выражением лица.
— Архимаг Савос! Славно, что вы почтили нас своим вниманием. Но произошло беспрецедентное для Винтерхода событие — кража! Как только мне стало об этом известно от потерпевшего — мага Неласара — вас сразу же вызвали сюда.
— Но причём здесь Коллегия и её ученики? — в голосе архимага поубавилось той доброжелательности, с которой он обычно обращался к Брелине и другим.
— Украдено ни что иное, как магический посох. Магический! — это слово ярл выделил особенно. — А кому он мог бы понадобиться? — Корир демонстративно погладил подбородок. — Конечно, магам! Это же очевидно.
— И на основании чего был сделан вывод, что это сделали маги? — не соглашался Савос Арен.
— Доказательства налицо! — ярл встал со своего трона и начал расхаживать перед собравшимися. — На посохе стояла защита от кражи, но её кто-то умело обошёл. И посох исчез. — Ярл остановился, внимательно оглядывая присутствующих. От цепкого взгляда Корира Брелина ощутила, как покрывается пóтом.
— Это ещё ни о чём не говорит. Например, среди членов гильдии воров полно тех, кто обладает магическими навыками, — возразил архимаг.
— Вот потому я и пригласил вас всех сюда, чтобы выяснить всё наверняка.
— Тогда почему здесь только ученики? — продолжил Савос.
— Потому что все они — чужаки в городе. А также главные подозреваемые. Разве может начинающий маг уступить соблазну поддержать себя при помощи могущественного посоха?
— И что же делал этот посох? — Архимаг желал прояснить всё до конца.
Но, кажется, пустопорожняя болтовня надоела ярлу, потому он быстро показал, кто здесь кто:
— Я приказал вам явиться сюда не для того, чтобы выслушивать вопросы, а чтобы спрашивать самому! — с этими словами Корир уселся обратно на трон. В этот момент Брелина, которая внимательно следила за ним взглядом, заметила за спиной ярла знакомый силуэт. — Вам, архимаг Савос, здесь делать нечего, поэтому я разрешаю вернуться к своим непосредственным обязанностям.
Но Савос Арен не согласился:
— Я вынужден отклонить ваше щедрое предложение, но это мои ученики, поэтому я в ответе за них и буду присутствовать на допросе.
На это ярлу нечего было возразить, а выгонять могущественного архимага — себе дороже. Поэтому Корир велел каждому ученику рассказать, где он был и чем занимался вчера вечером и ночью.
Каждый из учеников Коллегии представился, а затем они рассказали каждый свою версию. Ответы Онмунда и Дж’зарго не блистали оригинальностью: после занятий они разошлись по комнатам, чтобы потренировать магию и начать подготовку письменной работы. Перекинулись парой слов, а потом легли спать. Но при этом, если хаджит прямо заявил, что ничто не променяет на крепкий сон, то, если внимательно приглядеться к Онмунду, то можно было заметить, как он при ответе на вопрос слегка косил глаза вверх и вправо. При этом они оба отчетливо помнили, что Довакин покинул Коллегию рано вечером, затем ушла Брелина. Драконорождённый до сих пор не вернулся.
— Он точно пошёл на Высокий Хротгар, к Седобородым, — уверенно предположил Онмунд. — А вот Брелина вернулась в комнату поздно вечером.
— Разве ты уже не спал? — ярл Корир подался вперёд, будто гончая.
— Я… — Онмунд замолчал на пару секунд, — очень чутко сплю.
После этих слов внимание Корира сосредоточилось на Марион:
— А что ты, данмерка, — в голосе ярла звучали нотки подозрительности, — делала вчера ночью? Куда ты ходила и почему поздно вернулась?
О, Брелина приглашала Довакина в таверну не просто так: он должен был подтвердить, что был с ней в момент кражи. Но Довакин — где же он? — уже ушёл на свою Миссию!
— Я тренировала заклинания вместе с Довакином.
После этого заявления на Марион уставился как архимаг, так и ярл.
— Где и какие, позволь спросить, «заклинания», — последнее слово Корир выделил особо, — вы там тренировали?
— Мы были в таверне, снимали комнату, — данмерка сделала паузу. — Это экспериментальное заклинание, — Марион старалась держать себя в руках и ничем не выдавать своей нервозности. Хотя ее спина вся намокла, а в анкановский плащ неожиданно потяжелел и душил. Видя, что от неё ждут продолжения, данмерка добавила: — я не буду раскрывать информацию об этом заклинании, так как не хочу, — он добавила во взгляд презрения, — чтобы его… украли. — Затем она повернулась к Савосу: — я же правильно делаю, что не спешу обнародовать мои наработки?
— Да, дорогая, да, — закивал архимаг. Разве соотечественники не должны помогать друг другу в этом холодном краю?
— Вы были там вдвоём? — ярл, на взгляд Брелины, как-то неприятно улыбнулся.
— Да. Но потом я встретила Лидию. Она сказала, что утром они отправляются к Седобородым.
— И ты видела, как они уходили? — продолжил задавать вопросы ярл.
— Нет. Когда я выходила из таверны, чтобы вернуться в Коллегию, Довакин и Лидия всё ещё были в Замершем очаге. Они могут подтвердить мои слова.
— Но вашего Довакина-избранного, да и Лидии здесь нет. — Ярл выпрямился в кресле, победным взглядом оглядев юных магов. — И он не может ничего подтвердить.
— Но и опровергнуть, — негромко бросила Брелина.
— Молчать, когда говорит ярл! — Корир рывком поднялся с кресла, откинув плащ за спину. — Раз ближе всех к месту кражи в ту ночь оказалась Брелина Марион, значит она — главная подозреваемая. — данмерка напряглась, а Савос сделал шаг вперёд. — Стража! — громогласно проорал ярл, — взять её под арест!
— Стойте! — архимаг заслонил собой Брелину. — У вас нет никаких прямых доказательств, к тому же Коллегия — независимая организация, а потому вы не имеете права вот так просто арестовывать мою ученицу!
Но стража уже двигалась в сторону Марион. «Неужели Савос сейчас использует боевое заклинание?» — вспышкой пронеслось в голове данмерки, но шевеление за троном ярла на мгновение отвлекло её взгляд, а сам правитель вдруг резко поменял решение:
— Стража, стоять! — однако это длилось всего несколько мгновений, пока Марион сумела перевести дыхание, которое, оказалось, задержала, как только прозвучал приказ ярла. — Они все отправятся под домашний арест. — С этими словами Корир обратился к архимагу: — а вы, господин Савос, проследите, чтобы никто из учеников не покидал своих комнат в Коллегии до окончания расследования. А когда вернётся Довакин, вы проведёте его ко мне, чтобы и он ответил на мои вопросы.
Архимаг выдохнул с облегчением, когда ярл отменил приказ. Савосу очень не хотелось пускать в ход магию, потому что это могло привести к окончательному разладу между Винтерхолдом и Коллегией. Старый данмер вполне был готов пожертвовать одной ученицей ради всей школы. Но что-то избавило его от необходимости делать выбор: Савос Арен на грани восприятия почувствовал какое-то заклинание.
С этим их всех и отпустили. До Коллегии магов сопровождала ярловская стража, которая с опаской, смешанной с ненавистью, косилась на учеников, но предусмотрительно молчала. Ничего не говорили и юные маги: они чувствовали себя подавленными. В Зале достижений Онмунд и Дз’зарго обменялись заговорщическими взглядами, но под грозным взглядом архимага молча разошлись по комнатам. Брелина последний раз окинула взглядом Савоса, прошептав «спасибо», вошла к себе.
В комнате, оставшись одна, Брелина без сил рухнула на постель. Она притянула колени к груди и задрожала, укрытая тёплым плащом. Данмерку била дрожь: она чувствовала, что её светлому будущему в Коллегии магии может прийти конец. Из глубин душ поднималась жгучая ненависть к этому Мейлору, втянувшему её в неприятности. Марион сжалась ещё сильнее, заглушая вой, рвущийся из глотки: не дай даэдера, кто услышит её! Данмерка до искр перед глазами зажмурила веки, чтобы увидеть то, что случилось вчера вечером в таверне.
***
Марион старалась не смотреть на обнажённого Довакина. Но когда взгляд её невольно обращался на него, то данмерка не позволяла себе слишком пялиться на широкую грудь, расчерченную тонкими линиями шрамов, на развитые мышцы рук и шеи. Без одежды норд всё также казался ей массивным и грубым. Про себя Брелина вздохнула: куда этому мужлану до утончённости и изящности альтмеров. Проблему с одеждой следовало решить, но отдать Довакину плащ Анкано — нет, на такое Марион ни за что не пошла бы.
Пока Драконорождённый кутался в покрывало с кровати, так и не дождавшись заинтересованных взглядов со стороны со-ученицы, Брелина смекнула, что запасной комплект одежды уж точно должен быть у Лидии, которая хвостом таскалась за Довакином и глядела ему в рот.
— Довакин, я не знала, что так будет, — первой разбила повисшую между ними тишину данмерка. — Это только экспериментальное заклинание, я же говорила, — она пыталась замаскировать недовольство Довакином, переведя взгляд на стену.
— Да ладно тебе, Брелина! Это ведь даже весело, верно? — Драконорождённый подмигнул данмерке и даже попытался подсесть к ней поближе. Но Брелина резко вскочила с кровати и развернулся к нему лицом:
— Где Лидия?
— Что? Причём тут Лидия? — Довакин был во всем глаза уставился на Брелину. Он был уверен, что это заклинание — способ этой высокомерной ледышки… сблизиться с ним. Но теперь она хочет видеть Лидию. Какого драугра! — Нам же так хорошо вдвоём. Зачем тебе Лидия?
— Ты разве не понимаешь? Что подумают все, если увидят тебя таким? — Брелина сложила руки на груди. — Но если тебе всё равно, то я сейчас же уйду.
— Каким — таким? — с этими словами Довакин встал в полный рост и спустил покрывало, которое раньше накрывало его плечи, до уровня талии.
— Что ты творишь! — Щеки Брелины потемнели, и она судорожно отвернулась от норда.
Сзади послышалось шуршание, и горячие и тяжёлые руки опустились ей на плечи:
— Разве это не ты позвала меня в таверну, вечером, осталась со мной наедине, — голос Довакина звучал вкрадчиво, глубоко, пробирая до костей. — И о Лидии не беспокойся: я сказал ей не мешать, что бы она ни услышала из комнаты.
Брелина отшатнулась, вырываясь из такой нежной хватки и отскакивая к дверям. Она задыхалась и никак не могла понять, почему этот наглый норд заставляет её терять душевное равновесие. Марион себя не узнавала, но попыталась вернуть разговор в нужное русло:
— У Лидии же должна быть запасная одежда для тебя! Скажи, где мне её искать, я пойду и принесу тебе штаны с рубахой.
— Зачем мне они? — норд сделал последнюю попытку, уже сам не зная, чего.
— Чтобы одеться, конечно! — к Брелине возвращалось прежнее самообладание, потому в голосе появились нотки сарказма: — Не голышом же сражаться с драконами. — После секундного молчания Марион повторила вопрос: — Так где Лидия?
Довакин вздохнул:
— В комнате по правую руку от моей, напротив очага.
— Жди меня здесь, я сейчас вернусь, — с этими словами данмерка развернулась на каблуках и выскользнула за дверь.
Как только она ушла, Довакин с тяжёлым вздохом взлохматил волосы. Он был уверен, что правильно понял приглашение Брелины. Или всё же ошибся?
***
Лидию Брелина нашла там, где и было указано. Воительница как раз точила свой меч, когда данмерка неуверенно постучала в дверь её комнаты. Одного взгляда на обстановку в снимаемой Лидией комнате было достаточно, чтобы понять, какой убогой была эта таверна. «Самое место для нордки», — подумала Брелина, окинув взглядом хускарла Довакина. На ней были кожаные доспехи, обшитые металлическими пластинами на груди, руках и талии. Такие же кожаные брюки облегали сильные ноги, привыкшие к долгим, в том числе пешим, походам. Лицо Лидии было обветрено, а волосы имели непонятный коричневый оттенок. В целом компаньонка Драконорождённого представляла разительный контраст с худощавой и привыкшей к удобствам Марион.
— Брелина? Что ты тут делаешь? — Лидия отложила меч в сторону, но так, чтобы успеть схватить его в случае чего.
— Лидия, приветствую, — Брелина переступила с ноги на ногу, не зная, как начать разговор. — У меня к тебе дело. — И замолчала.
— Какое? Ну же, говори! Я бы хотела сегодня хорошенько выспаться, потому что завтра нам с господином предстоит Миссия! — в голосе хускарла сквозила плохо скрываемая гордость.
«Ох уж эти избранные!» — скривилась про себя Брелина, но вслух лишь сказала:
— Как раз о Довакине я и пришла поговорить.
На этих словах Лидия отставила руки назад и откинулась на них, расслабившись.
— Ты из тех деревенских кумушек, что всё пытаются через меня, — воительница говорила насмешливо, — «узнать» господина чуть лучше? — Но затем, видя, как Брелина возмущённо открыла рот, Лидия подалась вперёд и встала с кровати, на которой только что сидела. — Нет, тебе это незачем. Господин все дни крутится в этой вашей Коллегии. Так что выкладывай начистоту, что ты задумала?
— Если ты дашь мне договорить, то всё узнаешь! — Брелина в неудовольствии поджала губы и вернула Лидии ответ: — Но ты думаешь только о своём положении рядом с Довакином, поэтому, — Марион сделала шаг в сторону Лидии, и девушки оказались очень близко друг к другу, ограниченные этой маленькой каморкой-комнатой, — и не догадываешься, в каком виде он сейчас. — Брелина вздёрнула подбородок, — в каком виде я его только что оставила.
— Что ты несёшь, данмерка?! — Лидия схватила Брелину прямо за анкановский плащ и хорошенько встряхнула.
— Я лишь говорю, что сейчас ему требуется запасная одежда.
Услышав это, Лидия широко распахнула глаза и притянула Брелину ближе.
— Что? — голос воительницы был похож на шипение больше, чем на человеческую речь.
— Да-да, его одежда пришла в негодность, когда мы с ним кое-чем занимались, — это Марион почти выплюнула в лицо хускарлу. Лидия не выдержала подобных намёков и отшвырнула Брелину назад, отчего та налетела на оказавшийся позади комод, больно ударилась спиной и рукой, зашипела.
— Лидия, полегче! — данмерка не ожидала подобной выходки от нордки. — Я всего лишь пришла за запасным комплектом одежды для Довакина!
— Быстро говори, чем вы там занимались! — Лидия уже держала в руке обнажённый меч, надвигаясь на Брелину.
— Тренировали заклинания! — истерично выкрикнула та. Рука плохо слушалась, и Марион не была уверена, что сейчас сможет произнести хоть одно заклинание нормально.
Кажется, Лидия всё же что-то надумала, потому как оттолкнула охнувшую от боли данмерку и бросилась в комнату Довакина. Брелина дала себе несколько минут, чтобы перевести дух и прошептать заклинание лечения. «Вот и не понадобилась мне магия Восстановления!» — с грустной усмешкой прошептала она.
На выходе из комнаты Лидии Марион натолкнулась на спутницу Довакина, стоящую спиной к дверям комнаты Драконорождённого и пламенеющую розовыми щеками. Из комнаты слышалось шуршание. Лидия уже хотела наброситься на Брелину с обвинениями, но тут показался Довакин, уже одетый. Лидия сразу же развернулась к нему лицом:
— Всё в порядке? Моя помощь не требуется?
Довакин окинул воительницу безразличным взглядом и пожал плечами:
— Нет, я уже закончил. — Тут он заметил Брелину. — Брелина? Ты останешься? — но та отрицательно мотнула головой. — Вернёшься в Коллегию? Хорошо. Тогда передавай всем привет и скажи, что мы с Лидией отправились по утру к Седобородым.
— Хорошо, Довакин, — Брелина не смотрела ему в глаза, отвечая. Не желая больше искушать судьбу, Марион поспешила покинуть таверну, а вслед её донёсся голос Лидии, что-то спросившей норда. Но что, данмерка слушать не захотела.
***
Из воспоминаний её вырвал тихий голос, зовущий её. Брелина крупно вздрогнула и широко раскрыла глаза, уставившись на завесу, что разделяла комнаты учеников от общего холла Зала достижений. Голос Анкано! Марион почувствовала, как сердце ускорило свой ритм.
— Господин Анкано! Что вы здесь делаете? — данмерка бросилась к выходу из комнаты.
Но холодный ответ её остановил:
— Не стоит так кричать, Брелина. Ты ведь не хочешь привлечь к… нам ненужное внимание?
— Конечно, нет! — уже шёпотом произнесла Марион. — Что вы здесь делаете? — повторила она вопрос.
— Впусти меня, если хочешь, чтобы я ответил.
— Сейчас! — невольно данмерка повысила голос. Она заметалась по комнате, пытаясь привести её в порядок, пригладить волосы и разгладить следы от подушки на лице. Она не могла поверить, что господин Анкано пришёл к ней сам.
— Долго ли я буду ждать? — холода в голосе альтмера прибавилось.
— Сейчас-сейчас, — с этими словами Брелина сняла полог. И Анкано сразу же шагнул в комнату. Данмерка не ожидала от него такого, а потому не успела отступить, и они оказались друг напротив друга. Брелина доставала до плеча альтмеру, и когда она подняла на него взгляд, то ощутила тонкий древесный запах. Марион показалось, что пол ушёл у неё из-под ног, а сама она падает. Вдруг резкий и сильный рывок привёл её в чувство. Оказалось, что это Анкано вцепился в сразу же занывшую после вчерашнего столкновения с комодом руку. Брелина попыталась улыбнуться, а не скривиться от боли. На неё смотрели песочного цвета глаза, в которых данмерка видела снега Винтерхолда.
