~*~
- Ну и, что думаешь? - спросил Титус, скрепив в ожидании руки и кивнув на лежащий между ними сценарий. Лекса взяла стакан апельсинового сока и устремила на своего агента взгляд, который, как она надеялась, требовал уточнения. - Думаю, он может тебе не понравиться, - вздохнул Титус. - Хорошие новости в том, что у меня есть для тебя еще кое-что. Инди-фильм, но с очень хорошим бюджетом. Во всяком случае, у них достаточно денег, чтобы заплатить тебе твою обычную зарплату. Режиссер фильма едва известна, хотя она уже давно в этой сфере.Ее зовут Костия Кэллоуэй. Слышала о такой? - когда Лекса покачала головой, он продолжил. - Ну, она сняла несколько сериалов для телевидения и поставила несколько менее бюджетных картин. Ничего крупного, но у нее за плечами имеется несколько наград. Сандэнс ее обожает, - он залез рукой в свой кожаный чемоданчик в поисках сценария и бросил его на стол. - Она очень хочет, чтобы ты согласилась на ведущую роль. Лекса подняла стопку бумаг и взглянула на заголовок. - Летний танец, - прочитала она. - Вот только подвох в том, что тебе придется играть лесбиянку, - пожав плечами, сказал Титус. Лекса положила сценарий обратно на стол. - Ну уж нет. - Ты ведь умоляла меня найти тебе что-нибудь необычное для разнообразия, и вот я это нашел. У тебя даже будет возможность умереть в самом конце. - Звучит воодушевляющее, - пробормотала Лекса. Она бросила взгляд на сценарий. В прошлом она отказалась от стольких ролей из-за простого факта, что она не хотела играть лесбиянку, и вот перед ней лежал очередной манящий сценарий. - Ведущая роль, значит? Титус улыбнулся, взбадриваясь. - О да. А еще и великолепная роль. Думаю, этот фильм отлично повлияет на твою карьеру, Лекса. Благодаря нему ты выйдешь из этого амплуа «Хранителя». Люди увидят тебя в таком фильме, может быть, тогда тебе будет не так уж и сложно получить те роли, которые ты так жаждала. Она снова взяла сценарий в руки и пролистала его. - Она выделила твою часть, - сказал Титус. - Элизабет Дойл, - прочитала Лекса. - Ты знаешь, где будут проходить съемки? - В Нью-Йорке, - сказал Титус. Лекса подняла на него свои глаза. - В Нью-Йорке? - Да, они снимают на локации. Где, черт возьми, этот официант? - Титус огляделся по сторонам. - Его чаевые снижаются с каждой прошедшей секундой. Лекса принялась пожевывать свою нижнюю губу, рассматривая сценарий в своих руках. Ведущая роль. В Нью-Йорке. Я обожаю Нью-Йорк. Но играть лесбиянку? - Я прочитаю его, - наконец, сказала она. - Когда им нужно дать ответ? - Полагаю, чем раньше, тем лучше, хотя они не уточнили конкретную дату. Кажется, съемки начинаются в марте. Я могу устроить тебе встречу с режиссером, если хочешь. Похоже, она готова нагнуться, лишь бы затащить тебя в этот фильм, а это никогда не плохо. Лекса улыбнулась. Она убрала сценарий в свою сумку и откинулась на спинку стула, наслаждаясь внезапно прекрасным днем. - Нет, это вовсе не плохо.~*~
- Вау, может, секс для него был правда настолько хорош. Кларк оторвала глаза от газеты, которую до этого читала, чтобы увидеть, как на кухню с большим букетом красных роз заходит Рэйвен. Кларк улыбнулась. - Вау, и кто же этот счастливчик? Рэйвен поставила цветы на стол и ухмыльнулась Кларк. - О нет. Это не для меня. Это, моя дорогая, для тебя, - она подняла карточку и прочистила горло. - Дорогая Кларк, я скучаю по тем восхитительным оргазмам, что ты мне дарила. А особенно я скучаю по тому, что ты делала своим языком... Кларк вырвала карточку из руки Рэйвен. Кларк, прости меня. Можем поговорить? Люблю, Финн. - Какого черта? - сказала Кларк, уставившись на слова. - Паренек принял все слишком близко к сердцу. Кто ж знал? - Рэйвен наклонилась, чтобы понюхать цветы. - Я бы не удивилась, если бы он пришел сюда, припевая: «Я могу измениться, я могу измениться...» - Что припевая? - Ну, из «Южного парка». Знаешь, когда Садаам пытался вернуть Сатану. В фильме... Кларк слепо уставилась на нее. - Вау. Ладно, не важно, - Рэйвен присела на стул. - Но знаешь, ты правда напоминаешь Сатану, вся такая чувствительная и типа того, а Садаам хочет убедить тебя, будто станет лучше. Но лучше он не станет, Кларк. Уж поверь. - Я ничего не поняла из того, что ты сказала, - покачала головой Кларк. - В любом случае, он может мне хоть все цветы в мире отправить. Я к нему не вернусь. - Вот это настрой! Итак, чем хочешь заняться сегодня вечером? Девочки идут гулять? Девочки остаются дома? Кларк пожала плечами. - Я не в настроении для гулянок, - сказала она. - Значит, девочки остаются дома, - сказала Рэйвен. - Выбирай фильм: романтика, ужасы, экшн... - Вот что я тебе скажу, - сказала Кларк, вставая. - Я быстренько схожу в душ, а потом мы посмотрим, что там по телеку. - Это свидание.~*~
- Это не свидание, - как можно тише настояла Аня, все еще слыша, как Лекса измельчает продукты. - Она моя подруга. Ты сказала, что не против, что я ее приглашу. Бам. Бам. Бам. - Когда я это сказала? - потребовала Лекса, убирая ножом идеально разрезанный лук в кастрюлю. Она бросила взгляд в гостиную, чтобы убедиться, что «подруга» Ани не услышала их, и вернулась к приготовлению пищи. - По телефону, - всхлипывая, помогла Аня. Она терпеть не могла лук. - Черт. Ее глаза жгло, и она смахнула с них слезинку. Лекса нахмурилась. - Да ладно, не стоит из-за этого плакать. Я не уволю тебя за то, что ты привела ее сюда, - она снова бросила взгляд в гостиную, покачала головой и продолжила нарезать овощи. - И, в любом случае, когда ты сказала «подруга», я и представить себе не могла, что она будет... - Что? - сказала Аня, резко моргая, чтобы не пролить слез. Лекса помахала ножом. Спустя мгновение она пожала плечами. - Не знаю... - Лесбиянкой? - Нет, - твердо сказала Лекса. - Ну, да. Вообще-то, я не думала об этом. Я просто не ожидала, что она будет такой... - Мужеподобной? Лекса неуверенно переместила вес с одной ноги на другую. - У тебя с этим какие-то проблемы? - Аня некоторое время изучала актрису. - Нет... - Лекса сосредоточилась на измельчении оставшегося лука. - Конечно нет. - Это не свидание, - снова сказала Аня. - Но... если ты заинтересована, я уверена, что смогу договориться с ней... - она выдавила из себя обнадеживающую улыбку. Лекса подняла свой нож в воздух. - Не заставляй меня делать тебе больно. - Не то, чтобы я рассказывала ей что-то о тебе, - защищаясь, сказала Аня. - Я просто подумала... может быть... - Что мы найдем общий язык и будем жить долго и счастливо? - подняла бровь Лекса. - Боже, нет, - пожала плечами Аня. - Не думаю, что Сара была с одним человеком дольше, чем одну... ах... я не должна говорить тебе об этом, - прокашлялась она. - Скорее... я думала, может, вы могли бы… - Ладно. Думаю, я тебя поняла. Два пунктика: во-первых, она настолько не в моем вкусе, что это даже не забавно, и во-вто... - Правда? - Что правда? - Не в твоем вкусе? - Аня оглянулась на Сару и задумчиво прикусила губу. - Обычно я лучше вижу такие вещи. - И во-вторых, - продолжила Лекса, - если ты когда-нибудь попытаешься снова свести меня с кем-нибудь, я убью тебя. Понятно? Хорошо. А теперь иди и накрой на стол. - Да, босс, - Аня ушла, чтобы достать из шкафа тарелки и серебряные вилки. Взяв вещи в свои руки, она направилась к столу в гостиной, но остановилась. - Эм... просто любопытства ради, и не для будущего упоминания... а кто в твоем вкусе? Лекса уставилась на свою помощницу и подумала, а не бросить ли в нее кусочком помидора. Вместо этого она сказала: - Когда я найду ее, дам тебе знать.~*~
Кларк зевнула в рукав своего свитера и изо всех сил постаралась не закрывать глаза, смотря на уже, должно быть, восьмую сцену погони на машинах, которую она видела за этот вечер. Методы выбора фильмов Рэйвен заключались в том, что она находила обложки DVD с самыми горячими актерами и провозглашала их фильмами «Обязательными к Просмотру». Если бы ей пришлось просмотреть очередную сцену, где что-нибудь взрывается, ее мозг мог стать следующим в очереди. - Извини, - сказала она спустя несколько минут. - Я больше не могу держать свои глаза открытыми. - Что? Но мы даже не дошли до самого сока. Уверена, рано или поздно он снимет свою майку. - Каким бы захватывающим ни казалось это развитие сюжета, думаю, я воздержусь. Всех остальных полуобнаженных моделей-мужчин, которых мы за сегодня увидели, мне хватит до завтра. - Зануда, - сказала Рэйвен, бросая горстку попкорна в сторону Кларк. - Слушай, кстати говоря о моделях... может, завтра вечером потусуемся с теми парнями, с которыми я работаю? - Только не снова, - вздохнула Кларк, вынимая попкорн из своих волос. - Слушай, я полностью ценю твое свободное женское движение, но давай посмотрим правде в глаза, тебе бы не помешало немного повеселиться в спальне. - У тебя все крутится вокруг секса? - И актерства. Оу, а еще кофе. Остальное не обязательно. Кларк посмотрела на свою лучшую подругу и сдержанно улыбнулась. - Знаю, что это может показаться радикальной концепцией, но я на самом деле не против, если какое-то время у меня не будет секса. - Это только потому, что у тебя не было нормального секса. Я даже не могу начать представлять тот кошмар, который вытворял Финн. - Он был не так уж и плох, - сказала Кларк, без какой-либо на то причины ощущая потребность в защите. - Не то, чтобы мне есть с чем сравнивать... - Вот именно! Тебе нужна отправная точка. Или две. Может, попробуешь их одновременно? - Я иду спать. Рэйвен выключила телевизор и переместилась на диване, чтобы посмотреть на Кларк. - Я просто не хочу, чтобы ты ходила в депрессии и не вылезала из этой квартиры всю оставшуюся жизнь. Снаружи целый мир, Кларк. Тебе стоит научиться жить в нем. - Я просто не думаю, что проживать жизнь - это значит перепрыгивать из одной постели в другую. Я хочу большего... - А я-то думала, ты не хочешь других отношений. - Я и не хочу. Ну, хочу. Но потом. Не сейчас. Сейчас я хочу просто... не знаю, сходить в музей и просидеть там несколько часов, не беспокоясь о том, что я записана в чьем-то расписании. Я хочу пойти спать, не беспокоясь о том, не слишком ли много места занимаю. Я просто хочу побыть одна. И секс, хотя он и важен, не является центром моей вселенной. Рэйвен в тишине поразмышляла над словами Кларк. Наконец, она сказала: - Ну тогда ладно. Наверное, завтра мы просто сходим в «Вавилонские Игрушки». Моя пуля начала немного вонять. Думаю, я ее износила. - А обязательно было делиться со мной этой пикантной информацией? Рэйвен усмехнулась. - Тебе, Кларки, нужно расслабиться.~*~
Позже, когда Кларк сидела в кровати, глядя на экран своего ноутбука, она задавалась вопросом, права ли Рэйвен. Она правда не хотела спать со всеми подряд или просто была слишком напугана заниматься этим? Мысль о встрече в замызганном баре и сексе со случайным парнем была совершенно непривлекательной. Ну и что, если он хорошо выглядит? В человеке должно быть нечто большее. А что насчет разговоров? Или более близкого знакомства? Неужели хотеть этих вещей - глупо? Несмотря на подозрения Рэйвен, Финн был довольно неплох в постели, с этим у них никогда не было проблем. Это, пожалуй, был один из немногих моментов в их отношениях, когда она чувствовала, будто они связаны. Если бы вся проблема была в сексе, Кларк посчитала бы себя счастливой. Найти секс было легко. А вот найти уважение, доверие... любовь... Это как раз те вещи, которые нужно выкапывать из глубин.~*~
Лекса задумалась над тем, в какой момент принято выгонять людей из своего дома. Можно ли, например, прервать своего лучшего друга и помощницу в самом разгаре поцелуев на диване, чтобы попросить их - любезно, разумеется - перенести это занятие в какое-нибудь другое место? На экране мелькали кадры из какого-то фильма, но Лекса была слишком отвращена звуками поцелуев, которые раздавались в нескольких шагах от нее, чтобы уделить достаточное внимание разворачивающемуся сюжету. А еще рядом с ней сидела Сара. Сара пялилась на нее с тех пор, как в комнате погасли огни. Лекса стало интересно, это в лесбийском сообществе недостаток утонченности, или девушке было просто все равно, замечает ли актриса ее взгляды. В попытке прервать эти гляделки, Лекса повернула голову, чтобы посмотреть на нее, но та лишь встретила ее взгляд и подмигнула. Лекса развернула голову и сосредоточилась на том, сколькими различными способами она заставит заплатить за это Аню. - Ты очень красивая, - прошептала Сара. - Но, наверное, тебе часто говорят об этом. Надеюсь, я не слишком прямолинейна. Лекса промолчала, желая, чтобы все это оказалось обычным кошмаром, от которого она вскоре проснется. - Поверить не могу, что сижу в гостиной Лексы Вудс, - продолжила Сара. - В смысле, я знала, что Аня работает с тобой и все такое, но... вау. Низкий смешок заставил их обеих повернуть головы в направлении Беллами и Ани. Лекса закатила глаза. - Странно видеть бывших с кем-то другим, да? - сказала Сара. - В смысле, мы с Аней не вот прям встречались, но сама понимаешь. Все равно странно видеть, как человек, с которым ты спала, целуется с кем-то другим. - Ты спала с Аней? - спросила Лекса и вдруг поняла, что она сказала это настолько громко, что это было слышно в противоположном конце комнаты. Звуки поцелуев резко прекратились. - Что? - сказал Беллами. - Блять, - сказала Аня. - Ты спала с ней? - Беллами указал большим пальцем в сторону Сары. - Серьезно? - Эй! И что это должно значить? - сказала Сара. - «Серьезно?» - Всего один раз, - пренебрежительно вздохнула Аня. - Ну, всего одну ночь, - парировала Сара. - Но если я правильно помню, за ночь мы успели пройти несколько раундов. Беллами раскрыл рот. Лекса, в свою очередь, прикрыла свое лицо рукой. - Сара, - простонала Аня. - Мне нужно уйти отсюда, - сказал Беллами, вставая с дивана. - Это слишком странно для меня. - Какого хуя? Ты знал, что я спала с девушками. - Могла бы и сказать мне, что она была одной из них. Беллами направился ко входной двери, Аня прямо за ним. - Не смей уходить от меня! Сара вскочила, чтобы последовать за ними. - Эй, и кто, черт побери, отвезет меня домой? Звук захлопывающейся двери прогремел по всему дому. - Что ж, неплохой способ избавиться от людей, - решила Лекса.~*~
Прошло уже больше недели, а Лекса до сих пор ничего не ответила художнице. Если бы не тот факт, что она постоянно об этом думала, Лекса бы задумалась над тем, чтобы полностью забросить это дело. И все же она все равно обнаруживала, что почти каждую ночь сидит за ноутбуком, проверяя, не написала ли ей Кларк. Каждый раз входящие сообщения оказывались пустыми, и она оставалась с неоспоримым принуждением ответить; ну еще только разок. Лексу всегда останавливало незнание, что написать. Она просто не знала, как дать ей совет по отношениям. И теперь ей казалось, что время для этого уже прошло. Дорогая Кларк, написала она, удивляя саму себя, и все же не делая никаких телодвижений, чтобы закрыть окно с сообщением. Отчасти ей казалось, что в конечном итоге она неизбежно ей ответит, вопреки самой себе. Она откинулась на подушки, чтобы поразмыслить обо всем остальном. В ее спальне было темно, единственным источником света было свечение от монитора ее ноутбука. Прежде чем взять мини-компьютер в руки, она безуспешно пыталась уснуть. Ее мысли неизменно тянулись к Саре. Может, она сглупила, раз не воспользовалась этой возможностью? И так ли часто девушки-лесбиянки сидели на ее диване, называя ее красивой? Ну и что, если она ее не привлекала? Под мешковатыми штанами и очень большой майкой Сара все еще была девушкой... этого же должно быть достаточно, разве нет? И все же мысль о поцелуе с Сарой никоим образом не возбуждала Лексу. И тот факт, что Сара спала с Аней, делал эту ситуацию еще менее привлекательной. Лекса покачала головой от этой мысли, прогоняя вместе с ней и мысли о Саре. Она никогда не была таким человеком, которого устраивало все подряд, так почему это она должна начинать быть таким человеком? Возвращаясь к своей насущной задаче, она начала печатать. Прости, что не написала тебе раньше. Я хочу сказать, что была занята, или что у меня появилось много дел, но правда в том, что я просто не знала, как ответить на твое последнее сообщение. В духе честности я должна признать, что мой опыт в отношениях практически нулевой. На самом деле, я даже не уверена, что это вообще заслуживает слова «практически», но я просто не хотела показаться полной неудачницей. Обычно я оставляю такие признания хотя бы для третьего или четвертого предложения в абзаце. Но, несмотря на тот факт, что я ничего не знаю о любви - к сожалению (или к счастью?), я никогда не испытывала это чувство на себе - я все равно хочу верить в то, что истинная любовь не испаряется в воздухе. Мой внутренний романтик хочет верить, что любовь побеждает все преграды, и в то, что можно жить долго и счастливо и так далее и тому подобное. К сожалению, любовь, как и жизнь, не столь проста. Во-первых, нужно найти человека, который тебя привлекает, не просто внешним видом, но и личными качествами. И как часто такое происходит? Ну, возможно, тебе повезло с этим сильнее, чем мне... но опять-таки, даже если ты и встретишь человека, который тебе нравится, чьи личные качества поражают тебя, какова вероятность на то, что этот человек посчитает тебя таким же привлекательным? Если честно, я не совсем уверена, как людям это вообще удается. У меня есть два друга, которые недавно оказались в одной постели, а теперь, похоже, состоят в отношениях. Иногда я задаюсь вопросом: как это произошло? Они просто взглянули друг на друга и поняли, что хотят одного и того же? Они говорили об этом? Они просто почувствовали это? Когда же наступает этот момент, когда дружба превращается в похоть, а симпатия превращается в любовь, или же просто так случается, что это оказывается взаимным чувством? Это все кажется ужасно маловероятным, не думаешь? Наверное, причина, по которой я обременяю тебя всеми этими бессвязными мыслями в три часа ночи (для тебя), заключается в том, что сегодня вечером моя подруга попыталась свести меня кое с кем, и, несмотря на тот факт, что мое отсутствие романтических взаимодействий должно заставить меня отчаянно хотеть быть с кем-то, у кого есть пульс, оказывается, что я просто неспособна на такое. Независимо от того, насколько маловероятны шансы на то, что я смогу встретить «того самого», я не могу заставить себя быть с не тем самым. И все же, я не могу перестать думать о том, что тот, кто на первый взгляд покажется мне не тем самым, на самом деле окажется Тем Самым. Насколько внимательно нужно присмотреться к человеку, чтобы знать это наверняка? До скорого, Александрия.~*~
Кларк рассеяно постучала резиновым концом своего карандаша по открытой тетради перед собой, уверенная, что каким-то образом этот ритмичный звук поможет ей сосредоточиться. Она прочитала три предложения, прежде чем пустить свой взгляд по кухне. Время на микроволновой печи показывало 7:49, и она смотрела на него до тех пор, пока цифры не изменились. От отведенного ей времени на учебу осталось еще десять минут, и она вздохнула, ощущая желание сменить свое занятие на что-нибудь другое. В квартире было тихо, за исключением мягкого жужжания ноутбука, и, несмотря на ее решение позаниматься, она не могла не читать слова на экране. Пусть она пока и не ответила, но все еще и не закрыла крайнее письмо от Александрии. Это давало ей плод для размышлений во время прокрастинации, ведь раздумия о любви, жизни и отношениях казались более интересными, нежели решение дифференциальных уравнений. Кларк снова взглянула на время: 7:51. Это было достаточно близко к восьми часам, решила она, и закрыла свою тетрадь по подсчетам. У нее все еще было несколько дней перед следующим экзаменом. Ощущая облегчение и продуктивность, она придвинула к себе ноутбук и убрала домашнее задание в сторону. Прихватив бутылку сока из холодильника, она села обратно на кровать и начала писать свой ответ. Дорогая Александрия, Поскольку я состояла лишь в одних отношениях, меня определенно нельзя считать экспертом в любви. Стоит начать с того, что я не совсем помню, как начала встречаться с Финном. Я помню самые основы, например, где, когда и как мы познакомились, но не могу вспомнить точный момент, когда мы перешли от незнакомцев к друзьям, а затем и к нечто большему. Все, что я знаю, так это что мы познакомились с ним в картинной галерее много лет назад. Моя лучшая подруга, Рэйвен (теперь моя соседка по комнате) подумала, что будет весело завалиться на высококлассную вечеринку, организованную абсолютно переоцененным художником в абсолютно переоцененной картинной галерее в центре города. Я помню, как мы надели свои самые шикарные наряды, как Рэйвен заставила меня отрепетировать «сценарий», который она нам заготовила. Мы прорабатывали свои «реплики» во время поездки на метро. Полагаю, именно тогда я и поняла, что моя лучшая подруга - актриса. А мы с ней составляем довольно банальную картину Нью-Йорка, да? Проходящая через трудности художница, полная надежд актриса... Во всяком случае, идея Рэйвен мне показалась одновременно и истеричной, и нелепой. Думаю, пошла я с ней лишь потому, что не предполагала, что нас вообще туда впустят... Как оказалось, парень, проверяющий приглашения, оказался старым другом из школы Рэйвен, и он нас пропустил. Странно, как все может сложиться, скажи? Нет никакой нужды говорить, что там был Финн. Его семья - крупная элита Нью-Йорка. Они присутствуют на всех важных мероприятиях и, как их преемник, Финн. Я часто пытаюсь вспомнить тот момент, когда мы познакомились, но он такой нечеткий в моей голове. Я не помню, смотрели ли мы на картины или просто стояли рядом с ними, но я помню, как он улыбнулся мне. Вот только я не могу вспомнить точный диалог, который произошел между нами. Наверное, это потому, что я очень нервничала, что нас поймают. Я подумала: «О нет, он же видит, что мне здесь не место...» Но он хотел только поболтать о том, насколько эта вечеринка скучная, и о том, как его родители принудили его пойти с ними. Я обнаружила, что с ним легко общаться, и начала расслабляться, забывая и о вечеринке, и о том факте, что Рэйвен исчезла в толпе и оставила меня одну. Не могу сказать, что сразу подумала, будто из этого что-то выйдет. Это был просто разговор, и я решила, что как только у нас закончатся темы для обсуждения, он вежливо улыбнется мне и, извинившись, уйдет. Я поняла, что он очень богат, просто взглянув на него. Вот только он не казался дерзким и эгоцентричным. Наверное, именно поэтому, несмотря на свою натуру, я дала ему свой номер, когда он его попросил. Ну, поэтому, а еще потому, что я не знала, как отказать. Я испытываю соблазн сказать: «А затем часы пробили полночь, и я сбежала с вечеринки, забыв одну из своих дешевых туфель от Пейлесс...», но этого не произошло. Через несколько дней после вечеринки, после того, как я стала просто веселой историей, которую можно рассказать своим друзьям, мне позвонил Финн. Я была откровенна с ним по телефону, рассказала ему о том, как мы с моей подругой ворвались на вечеринку, о том, как я очень далека от наследования семейного состояния или типа того. Я подумала, что эта информация отпугнет его, но, наоборот, он стал более заинтересован. Может, он просто пытался восстать против своих родителей, встречаясь со мной. Кто знает? Тем не менее, я согласилась на свидание. Все прошло хорошо... и за этим свиданием последовало еще. Это странно, потому что мне кажется, будто большинство из них произошло совсем недавно. Одно свидание за другим, пока не случился первый поцелуй, а затем все как-то закрутилось. Не было такого момента, когда я задумалась над тем, нравится ли он мне. Я вообще в этом не сомневалась, а просто позволила этому случиться. Полагаю, мои чувства касательно этих отношений кажутся ужасно неромантичными, но это может быть только потому, что мои чувства на данный момент омрачняют эту память. Правда в том, что в большинстве случаев, как мне кажется, все и происходит так, как я описала. И, может, потому, что это «просто происходит», иногда это заканчивается... ну, концом. Уверена, что если люди начнут размышлять над каждой мельчайшей деталью, они могут никогда и не начать встречаться. Хм. Это не значит, что ты никогда не будешь ни с кем встречаться... На самом деле, эта идея ни с кем не встречаться кажется мне вдохновляющей. Ты ведь знаешь, чего ты хочешь, и терпеливо ждешь этого. Полагаю, на это я и нацелена. Вот только мне кажется, что главный вопрос для меня: откуда ты знаешь, чего хочешь? Кларк посмотрела на свой собственный вопрос, удивленная тем, что она написала. Ведь она всегда знала, что хочет стать художницей; знала это с того момента, когда взяла карандаш, чтобы написать свою самую первую букву «А», а в итоге принялась срисовывать окно на кухне. Она помнила, как смотрела в окно, обращая внимание на то, как свет просачивается сквозь листья на деревьях. Она помнила, как думала, будто нет ничего прекраснее, чем солнечные лучи, падающие на бумагу на столе; на бумагу, которая внезапно начинала казаться ужасно пустой, несмотря на широкие линии на ней. Она не могла придумать ничего более подходящего для рисунка, чем сила того момента. Это была неряшливая попытка, далекая от совершенства или хотя бы среднего качества, но когда карандаш наконец отпустил страницу, она почувствовала себя счастливой; целой. Кларк задумчиво уставилась на вопрос на экране, размышляя, стоит ли ей стереть его. Разве она не знала, чего хочет? Разве обычное скопление прилагательных - забавный, умный, заботливый, артистичный и т.п. - не вызывал адекватного образа Того Самого? Я хочу верить в то, что когда я встречу Того Самого, это будет очевидным. Что наступит такой момент, нечто такое быстрое и едва ощутимое, что скажет мне: «Вот оно». Но это просто говорит мой внутренний романтик, и, честно говоря, я не уверена, что вообще романтична. Скорее всего, я просто уступлю своей соседке по комнате, которая пытается свести меня с восемью миллионами парней, надеясь на то, что один из них окажется достаточно близким к идеальному и слепое свидание превратиться во второе свидание и так далее и тому подобное. Полагаю, я не знаю, как ответить на твой вопрос о том, насколько близко нужно присматриваться, прежде чем понять наверняка. Может, это зависит от ситуации. Может, с некоторыми людьми нужно копать поглубже. Может, с другими это приходит к тебе сразу же. Никогда не узнаешь, пока не попробуешь, верно? Все равно, какого бы человека ты ни искала... надеюсь, ты его найдешь.~*~
Лекса бросила маркер на журнальный столик и протянула руку. Она облегченно вздохнула. - Готово. Слава богу. Если мне придется подписать еще одну фотографию со мной, то я... - она сделала паузу, чтобы придумать что-нибудь достаточно драматичное, - ...брошусь в море. Аня прыснула от смеха. - Поверить не могу, что ты сделала паузу, чтобы подумать, и это все, что ты придумала. Бросишься в море? - Заткнись. Я писала свое имя на протяжении последних трех часов. Знаешь ли ты какое влияние это оказывает на человеческий мозг? - Он бросается в море? Лекса покачала головой, закрыла маркер колпачком и бросила его в Аню. Ее помощница рассмеялась, отбрасывая объект в сторону. - Хороший бросок. И, в любом случае, тебе не стоит жаловаться. Я вот облизывала конверты. Мой язык онемел, и откуда я знаю, что клей не ядовитый? - Как в «Сайнфелде»? - Да, в точку. Ты не платишь мне столько, чтобы умереть на твоем ковре. Смерть от лизания, - слегка нахмурилась Аня. - Конвертов, - многозначно добавила она. - Лизания конвертов. Лекса решила не комментировать это. Любой разговор, включающий в себя языки и лизание, мог привести лишь к одной теме. - Итак, какие у нас сегодня планы на день? - Далее по списку - небольшая игра, которую я называю «Ответ На Сообщения, Которые Слишком Долго Оставались Без Внимания». - Мне уже не нравится эта игра. - Это трудно. Именно поэтому ты платишь мне большие деньги, - Аня с минуту убирала подписанные копии фотографий, и достала стопку заметок. - Сначала Джанет. - Эх. - Она дважды позвонила тебе в понедельник, чтобы напомнить тебе о телефонном звонке Даниэля Торнтона. Затем она снова позвонила во вторник, чтобы спросить, как прошел телефонный звонок. В среду она позвонила три раза, чтобы спросить, почему ты не ответила на звонок Даниэля. Вчера она позвонила, чтобы сказать, что ты выставила ее в невыгодном свете, и вежливости ради тебе стоит отвечать на звонки. - Кто, черт возьми, этот Даниэль Торнтон? Аня перешла к следующему листочку. - Доктор Даниэль Торнтон звонил в понедельник вечером, чтобы сказать, что Джанет дала ему твой номер. Он хотел спросить, не хотела бы ты присоединиться к нему на ужин в четверг вечером. - Точно. Ну, у меня был завал. Ты же сказала ему, что у меня был завал? - Я сказала Джанет, что ты снимаешься безумное количество часов. Я сказала Даниэлю, что ты не по мальчикам. Аня ухмыльнулась, а затем отмахнулась от колпачка. Он ударился о диван позади нее. Она рассмеялась. - Я сказала ему то же самое. То, что ты снимаешься допоздна, и что ты, скорее всего, не сможешь вернуться к нему до выходных. - Ух. - Вот это настрой. Следующая в списке - Костия Кэлоуэй. Лекса взглянула на имя. - Она тот режиссер... - Да, и в субботу и воскресенье она будет в ЛА, и она попросила час твоего времени, если это будет возможно. Я проверила твое расписание, и ты свободна почти весь день в субботу, если захочешь пообедать с ней или типа того. Лекса кивнула. - Да, определенно. Организуй встречу. Аня что-то быстро написала в своих заметках. - Так о чем этот фильм? Я видела, как ты на днях читала сценарий. Он хороший? Лекса кивнула и обнаружила, что улыбается, несмотря на свое нежелание принять роль. - На самом деле, он очень, очень хороший. - Но? - С чего ты взяла, что есть «но»? - Потому что у тебя всегда есть «но». Лекса протяжно вздохнула и посмотрела на Аню. - Мне придется играть лесбиянку. Интерес ее помощницы достиг своего пика. - Серьезно? - Ага. - И кого ты будешь целовать? Она горячая? - Прости, ты закончила? - Нет. Можно прочитать сценарий? - Рада знать, что ты видишь мою дилемму, - сухо сказала Лекса, делая глоток своего напитка. - Это ведущая роль? - Ага. - Отлично. Так в чем дилемма? - внезапно она начала выглядеть серьезной. - Ты беспокоишься, что из-за этого все узнают? Лекса вздохнула. - Да, но... еще много чего. Аня отложила свою стопку сообщений и с обеспокоенным выражением лица посмотрела на Лексу. - Хочешь поговорить об этом? Лекса прикусила губу. Она не хотела даже думать об этом, не говоря уже о том, чтобы разговаривать об этом. Но она предположила, что обязана сделать это. Раз она собиралась встретиться с режиссером, то нужно привести свои мысли в порядок. - Я буду выглядеть глупо. - Как обычно, - пошутила Аня. - Рискни. - Ну, не знаю... я ведь уже снималась в любовных сценах, верно? - Да, и эта сцена с тобой и Линкольном Форрестом в «Ривере-Полумесяце» была горяча, - помахала рукой Аня. - Секс-сцены. Продолжай. Лекса подняла бровь, но покачала головой, продолжая. - Ну, я не против сниматься в них, потому что я всегда думала, что это часть актерства... - Но с девушкой это будет не актерством? - Нет! Это будет... это... проблема, - Лекса в отчаянии провела рукой по своим волосам. - Я просто никогда не думала, что мой первый поцелуй с девушкой будет... поддельным. Аня дразняще улыбнулась. - Оу, кто же знал, что Лекса Вудс такой романтик? Вопреки себе, Лекса покраснела. - Может, нам нужно найти тебе девушку, с которой ты поцелуешься, прежде чем мы приступим к съемкам, - предложила Аня. - Это... нет, - покачала головой Лекса. - Я не хочу делать это с каким-нибудь случайным человеком. - Ммм, ну, найти тебе настоящую любовь за такое время будет более сложной задачей, - сказала она, протягиваясь за своим КПК, - но я думаю, что у тебя есть свободный час на следующей неделе между фотосессией и интервью на ток-шоу. Я все устрою. Лекса улыбнулась. - Смешно. Аня сочувственно улыбнулась. - Наверное, тебе просто нужно решить, что для тебя более важно: роль, которую ты хочешь сыграть, или твои отговорки, касательно этого. Лекса долгое время раздумывала над этим. Наконец, она выдала такой вздох, который означал, что им пора сменить тему разговора. - Как дела у Беллами? Я не слышала от него со времен вашего драматичного ухода. Мне постоянно отвечает его голосовая почта. Теперь же очередь неуверенно ерзать на месте перешла к Ане. Она несколько раз открыла и закрыла ручку в своей руке, прежде чем ответить. - Он был очень расстроен. У нас была ужасно напряженная поездка до дома Сары, а затем ужасно молчаливая поездка до моего дома, - фыркнула она, расстраиваясь. - Я понятия не имела, что он будет таким ребенком. Он все это время знал о том, что я встречалась с девушками, так что я думала, что ему плевать на это. Отчасти я вообще ожидала, что он попросит устроить тройничок. Последние слова были сказаны в шутку, но Лекса услышала неуверенность в этих словах. - Он успокоится, - сказала она, веря в то, что это правда, но надеясь, что она не ошибается. - Он правда заботится о тебе, Аня. Он не был бы таким расстроенным, если бы это было не правдой. Он просто напуган. Аня кивнула. - Знаешь, в чем ирония? Я была настолько подозрительна насчет тебя и него. Я правда думала, что ты влюблена в него, и что в любой день ты развернешься и скажешь ему об этом, и на этом конец, - она снова стиснула челюсть, хмурясь. - Во всяком случае, - продолжила Аня, - я знала, что если была вероятность того, что ты заботишься о нем в таком ключе, то он не задумываясь прибежит к тебе, и, знаешь, в этом нет ничего страшного, я бы это пережила. Я ведь не ребенок. Но вот сейчас... ну, дело в том, что... я... я думаю, что он мне правда нравится. В отвратительном, любовном смысле. - Оу, - все, что смогла выдавить из себя Лекса, удивленная тем, насколько ее потрясло это признание. Она сглотнула, ощущая неловкость и неуместность от разговора о любви. - Ты уже говорила ему об этом? - Ты с ума сошла? Это же Беллами. Он психанет. - Ну, он уже психанул от того, что оказалось противоположной крайней степенью, так что, может быть, это вернет его в здоровую золотую середину. - Эх, - вздохнула Аня, а затем потерла глаза. - Спасибо за то, что выслушала, как я становлюсь серьезной. - В любое время. Не каждый день девушка признается в том, что влюблена в моего лучшего друга. - Ага, ну. Ты платишь мне за то, чтобы сохранять интерес в твоей жизни, - Аня села и снова взяла в руки стопку сообщений. - Итак, снова к работе, - она подтолкнула телефон Лексы поближе к актрисе, а затем вручила ей листок бумаги. - Пришло время для игры, которую мне нравится называть «Лекса Перезванивает Людям, С Которыми Она Не Хочет Разговаривать, Пока Я Читаю Этот Сочный Сценарий», - Аня в предвкушении хлопнула в ладоши. - Где он? - Я правда начинаю ненавидеть твои игры, - Лекса замолчала и вздохнула. - На моем столе.~*~
После того, как Аня ушла, и звуки разговоров затихли, Лекса лежала на шезлонге и смотрела в небо. Над ней тускло сияла луна, если вообще сияла, а ее свечение терялось за облаками. Она пропустила очередной закат. Это понимание расстроило ее меньше, чем она привыкла, и она закрыла глаза в попытке представить себе свою бабушку. Хотя и прошло всего четыре года, образ, который держала в своей голове Лекса, начал терять свою насыщенность. Зеленые глаза, так похожие на ее собственные, становилось представить все сложнее. Голос, смех и звуки и вовсе испарились. Лекса открыла глаза и принудила свои мысли переключиться на другую тему. Она подумала о поджидающей ее встрече с режиссером, сценарий которой она одновременно и обожала, и боялась. Ну, ведь у нее появятся и другие примечательные сценарии, не так ли? Так зачем соглашаться на этот? А почему бы и не согласиться на этот? Вероятно, единственные девушки, которых когда-либо поцелует Лекса, все равно будут стоять перед камерой. С кем она вообще собиралась познакомиться, прячась в своем доме? С кем бы она могла рискнуть встречаться в голливудском мире? И кому вне этого мира она вообще могла доверять? Ее мысли переместились на Кларк, и сердце шатенки забилось быстрее от воспоминания, что она уже несколько дней не проверяла свою почту. График ее съемочного процесса позволял ей очень немногое, и внезапно мысль о том, что у нее было непрочитанное сообщение, наполнило ее чувством неотложности. Лежащий наверху ноутбук ожил от нажатия клавиши. Лекса села за свой стол, ожидая, когда прогрузится почта. Лекса улыбнулась при виде имени Кларк Гриффин, и дважды щелкнула по нему настолько быстро, насколько то позволяли современные технологии. Она прочитала слова Кларк, одновременно ощущая себя очарованной и виноватой. В конце письма она остановилась на словах: «никогда не поймешь, пока не попробуешь», прежде чем продолжить. Когда она закончила читать, она откинулась на спинку кресла и нахмурилась. Даже если она и была не против попыток, с кем ей пытаться? О Саре не могло идти и речи, что оставляло только Аню, а Лекса была вполне уверена, что и о ней не могло идти и речи. Снова выпрямившись, она нажала на кнопку «ответить» и положила свои пальцы на клавиатуру. Дорогая Кларк, И снова я извиняюсь за задержку в своем ответе. На этот раз я виню работу, а говорю я о сумасшедших, нечеловеческих часах работы. Вскоре все должно успокоиться, так что можешь ожидать от меня более своевременных сообщений. Конечно, предполагая, что ты не устанешь от меня, что было бы понятным и даже ожидаемым. Хм. Обычно я не такая самоуничтожительная. Извини. А еще обычно я не так часто извиняюсь. Вообще, может быть, это вовсе не я. Возможно, меня заменили роботом. Самоуничтожительным, чрезмерно извиняющимся... роботом. Не важно. Позволь мне начать это письмо заново: Дорогая Кларк, Я не извиняюсь за задержку в своем ответе, и я не думаю, что ты можешь устать ждать моих писем. Обычно я не такая высокомерная... [Мы просто притворимся, что я написала относительно нормальное вступление, и перейдем к соответствующим темам разговора...] Я не знаю, считала ли когда-нибудь себя романтиком... хотя сегодня подруга обозвала меня как раз этим существительным. Я никогда не верила в любовь с первого взгляда и все такое. Честно говоря, сейчас я более склонна полагать, что навсегда останусь одинока. В отличие от тебя, я не считаю, что из свидания вслепую может что-то получиться. Что ж, поскольку мы подняли эту тему, у меня назначено свидание вслепую на вечер субботы. Ужин. С доктором. Моя приемная мать заставила меня согласиться на это и, ну... Лекса перестала писать, ее палец долгое время висел над кнопкой «backspace». Если она продолжит идти по этому пути, то ей придется признаться в некоторых истинах художнице, а она не была уверена, что это лучшее решение. Даже если она и не знала, кто на самом деле Лекса, это не значило, что однажды она не узнает об этом. И что тогда? Продаст ли она все их сообщения СМИ? Смогут ли они соединить все эти сообщения с Лексой? Ужасающие сценарии вспышками пронеслись в голове Лексы, в комплекте с таблоидными заголовками. И что же остановит от этого Кларк? И все же, Лекса ничего не удалила. Она хотела доверять художнице. Она хотела цепляться за убеждение, что они могут стать друзьями. Друзьями, которые могут обмениваться сообщениями на протяжении всей своей жизни, и так никогда и не встретиться друг с другом, но все же друзьями. Хмурясь, Лекса убрала свои пальцы с клавиатуры. Также, вопрос стоял и в том, как девушка может воспринять признание Лексы. Каковы были шансы на то, что нью-йоркская художница окажется гомофобкой? Лекса и понятия не имела. Не задумываясь, она вытащила телефон из своего кармана и набрала номер. - Лекса? - Беллами? - Лекса? - Беллами? Наступила тишина, за которой последовал громкий вздох. - Чем могу помочь? Лекса призадумалась, рассматривая последствия того, что она собиралась сказать. - Если я задам тебе вопрос, ты обещаешь не задавать мне дальнейших вопросов о том, о чем я тебя спрошу? - Эм... - Я спрашиваю. Ты отвечаешь. Я вешаю трубку. - Ладно... - Хорошо, - сделала глубокий вдох Лекса. - Как думаешь, какие шансы на то, что художник из Нью-Йорка - гомофоб? - Что? - Это вопрос! - Извини. Я бы хотел понять, о чем ты говоришь. - Эй! Это был завуалированный вопрос! - Ты ничего не говорила о тонко завуалированных вопросах. - Не важно. Я вешаю трубку. Оу, и, кстати, ты ведешь себя как идиот. Позвони Ане. - Что? - Пока! Лекса повесила трубку до того, как у него появилась возможность сказать что-либо еще. Она призадумалась над своим следующим шагом, а затем снова набрала номер. Аня ответила на втором гудке. - Если я задам тебе вопрос, ты обещаешь просто ответить на него, не задавая никаких вопросов, тонко завуалированных или же наоборот, о том, о чем я собираюсь спросить тебя? - От этого зависит моя работа? - Конечно. - Тогда валяй. - Чисто гипотетически, как ты думаешь, каковы шансы на то, что художник из Нью-Йорка - гомофоб? - Ну, это зависит от ситуации. Этот художник родом из Нью-Йорка? - Не знаю. - Ладно... ну, он религиозен? - Не знаю. - Он голосовал за республиканцев? - Аня, не знаю. Я не очень хорошо знакома с ней, - поморщилась Лекса. - Гипотетически... разумеется. - С ней? - Это вопрос. - Лекса, какого черта? Ты не можешь просто позвонить кому-нибудь и задать такой вопрос, не ожидая, что они не поднимут на это брови. Лекса вздохнула. - Послушай, просто закрой глаза и подумай об этом. Твое представление о нормальном, работающем художнике... гомофобное? Наступила пауза, а затем: - Я бы сказала нет, но нельзя знать наверняка. Никогда не стоит делать предположения по этому вопросу. - Ладно. Спасибо, Аня. - Лекса... зачем ты спрашиваешь об этом? Лекса даже не рассматривала возможность рассказать Ане и Беллами о Кларк. Частично потому, что она ощущала вину за то, что лжет незнакомке, отчасти потому, что она была смущена от того, что вообще написала художнице, а отчасти потому, что она вовсе не ожидала, что их сообщения зайдут настолько далеко. Естественно, Аня с Беллами раздули бы из мухи слона. Как для них будет выглядеть то, что она, Лекса Вудс, обменивается сообщениями с девушкой, не говоря правду о своей личности, но попутно с этим раскрывая ей свои самые сокровенные секреты? Естественно, они пришли бы к очень неправильному выводу, что у Лексы могут быть более-чем-дружеские чувства к художнице, что превратило бы ситуацию в нечто неловкое и преувеличенное. О том, чтобы рассказать им правду, не могло идти и речи. Она никогда не сможет жить с этим. - Лекса? Ты все еще тут? - Оу, да. Я здесь. Послушай, Аня, здесь не о чем говорить. Я просто... эм. Я работала над небольшой историей, и мой главный персонаж - художница из Нью-Йорка, и мне просто стало интересно, должна ли она быть... ах, гомофобкой. Так что вот. Теперь ты знаешь. Мне нравится находится в литературном искусстве после наступления темноты. - Да это же незаконно! Ну и ладно. Завтра поговорим, Шекспир. Лекса повесила трубку и с облегчением вздохнула. Она понятия не имела, поверила ли ей Аня - на самом деле, она в этом сомневалась, - но, по крайней мере, она смогла сбросить звонок. Сообщение смотрело на нее с монитора компьютера. Лекса в очередной раз положила свои руки на клавиатуру. Что ж, поскольку мы подняли эту тему, у меня назначено свидание вслепую на вечер субботы. Ужин. С доктором. Моя приемная мать заставила меня согласиться на это и, ну... он не совсем в моем вкусе. Я ожидаю очень много неловкости и некомфортной тишины. Считается ли это вообще за свидание, если ты заранее знаешь, что из этого ничего не выйдет? Лекса откинулась на спинку кресла, размышляя. Она открыла дверь возможности того, что художница может задать некоторые прямые вопросы. Теперь вопрос стоял лишь в ее решении, если эти вопросы вообще поступят в ее адрес, станет ли она лгать.